4.7.4. Отражение принципа «синергии» в небесных книгах и в Апокалипсисе

4.7.4. Отражение принципа «синергии» в небесных книгах и в Апокалипсисе

Напомним, что для образов небесных книг библейской традиции достаточно важной идеей является возможность «из-глаживания» из них – а именно изглаживание грехов из книги людских деяний при искреннем покаянии человека (Нс 44: 22; Пс 50: 3) и изглаживание имени человека из книги жизни при нераскаянности в тяжких грехах (Исх 32: 31—32; Пс 68: 29; ср. также: Откр 3: 5). Подобную зависимость определения Богом участи людей от их дел и поступков можно увидеть в писаниях ветхозаветных пророков, в частности, в Книге пророка Ионы и Книге пророка Иеремии:

«Иногда Я скажу о каком-либо народе и царстве, что искореню, сокрушу и погублю его; но если народ этот, на который Я это изрек, обратится от своих злых дел, Я отлагаю то зло, которое помыслил сделать ему. А иногда скажу о каком-либо народе и царстве, что устрою и утвержу его; но если он будет делать злое пред очами Моими и не слушаться гласа Моего, Я отменю то добро, которым хотел облагодетельствовать его» (Иер 18: 7—10).

В русле библейской традиции содержание небесных книг относительно судеб людей не заранее жестко фиксировано, но «подвижно» в том плане, что Бог откликается на свободный выбор отдельного человека.

В повествовании Апокалипсиса ярко представлена данная тематика – в нем показываются два возможных пути, которые могут выбрать люди. В 5-м разделе главы II уже было сказано, что в повествовании о двух свидетелях 11-й главы присутствует как тема спасения многих народов, так и тема суда над нераскаянными грешниками. Наличие этих двух тем характерно и для всего Апокалипсиса в целом: интересно проследить это на примере сказанного о «народах» и «царях». Известным фактом является то, что в Апокалипсисе содержатся взаимоисключающие высказывания относительно окончательной участи «народов и царей». С одной стороны, «цари земные» показаны в Откр 19: 19 как союзники первого зверя, вышедшие вместе с ним на брань против Агнца (ср.: Откр 17 и 19) и соответственно потерпевшие поражение и в результате погибшие (Откр 19: 21). Однако позже, в описании Небесного Иерусалима в Откр 21: 25, говорится, что «цари земные принесут в него славу и честь свою»; наиболее вероятно, что такое словоупотребление предполагает полноценное участие упомянутых царей в эсхатологической полноте нового века[779].

Подобным же образом употреблен универсальный термин «народы» (подразумевается, языческие народы): с одной стороны, в Откр 14: 8 сказано, что богоборческий Вавилон «…вином блуда своего напоил все народы» (ср. также: Откр 18: 23; 20: 7—8). Однако в 22-й главе утверждается, что листья древа жизни в Небесном Иерусалиме служат «для исцеления народов» (Откр 22: 2; ср. также Откр 15: 4: «Все народы придут и поклонятся пред Тобою») – и это последнее упоминание слова «народы» в Апокалипсисе.

Комментаторы высказывают разные мнения, как могут быть соотнесены два противоположных утверждения об окончательной судьбе «царей» и «народов»; анализ предложенных мнений, несомненно, заслуживает отдельного объемного исследования[780]. Вслед за Оригеном[781] некоторые исследователи считают, что в Апокалипсисе имеет место последовательное развитие образов: после временного мучения «в озере огненном» цари и народы допускаются в Небесный Иерусалим и получают там «исцеление»[782]; однако большинством толкователей данное мнение не поддерживается. Соответственно библеисты обосновывают свое видение либо спасения, либо осуждения в качестве основной для Апокалипсиса темы, давая различного рода объяснения стихам с противоположным значением (к примеру, Г. Бил считает, что «царями» в Откр 21: 25 названы христиане – «царство и священники» согласно Откр 1: 5[783]). Как бы то ни было, стоит признать, что однозначное решение этого вопроса в тексте Апокалипсиса отсутствует.

Наиболее взвешенной представляется точка зрения, изложенная Ричардом Бокхэмом в его второй посвященной Апокалипсису работе – «Богословие Апокалипсиса»[784]. Исследователь высказывает мнение, что наличие в тексте изображений как спасения народов, так и суда над народами полностью отвечает намерению автора, который сознательно, используя те же самые универсальные (отчасти гиперболические) термины, фактически равно отразил в Апокалипсисе эти два возможных пути. Таким образом, как всеобщее поклонение Богу, так и отпадение следует рассматривать с одинаковой серьезностью, поскольку эти две перспективы представлены в тексте Апокалипсиса одновременно[785]. Можно сказать, что в вечном замысле Божием предусматривается, что в истории будут и многие народы, принявшие определенный им Богом путь, и народы, отвергнувшие его. Представляется, что изображенная в Апокалипсисе двойственность участи «народов» и «царей» выражает мысль, что Бог может спасти все народы, если они обратятся ко Христу, а это зависит от их свободного выбора.

При всей дарованной человеку свободе самоопределения нельзя забывать, что последнее слово в определении человеческой участи остается за Богом: в одном из заключительных речений последней главы так сформулирована позиция Апокалипсиса: «Неправедный пусть еще делает неправду; нечистый пусть еще сквернится; праведный да творит правду еще, и святый да освящается еще. Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его» (Откр 22: 11—12).

Итак, можно сделать вывод, что в повествовании Апокалипсиса дано изображение двух путей, избрание каждого из которых зависит от свободного выбора человека. Тем самым в описании судеб «народов» и «царей» автор Апокалипсиса выражает очень характерную для образов библейских небесных книг идею «синергии», соработничества Бога и человека.