II. БОГОВДОХНОВЕННОСТЬ И КАНОН

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

II. БОГОВДОХНОВЕННОСТЬ И КАНОН

Нетрудно заметить, что в обсуждении критериев, которыми пользовались древние христиане при определении границ канона, ничего не сказано о боговдохновенности. Это кажется странным, однако есть причина. Отцы, несомненно, соглашались с тем, что Св. Писание Ветхого и Нового Заветов боговдохновенно, но не считали это основой их уникальности. Боговдохновенность, признаваемая ими за Св. Писанием, — лишь одна из сторон многогранной деятельности Св. Духа в Церкви[578]. Например, Климент Римский говорит о Св. Писании (в данном случае о Ветхом Завете) как «истинном и преданном через Духа Святого» (63, 2), в то время как автор Послания к Диогнету пишет своему адресату: «Если ты не оскорбишь этой благодати, то узнаешь, что Слово (?????) говорит через тех, кого избирает, и тогда, когда пожелает. Поэтому все, что мы старались высказать по воле Слова, которое повелевает нами, — все из любви к тому, что нам открылось и чем мы хотим поделиться с тобой» (11, 7–8). Среди сочинений Евсевия есть проповедь, приписанная императору Константину. Оставляя в стороне вопрос о подлинности этого авторства, отметим, что проповедник совершенно очевидно не считает, что боговдохновенность присуща одному Св. Писанию. Он начинает свою проповедь словами: «Да пребудет всемогущее вдохновение Отца и Его Сына на мне, говорящем ныне» (Orat. Const. 2).

В каком–то смысле исполненными этого вдохновения считали себя не только ранние церковные писатели; преемники их говорили так о своих предшественниках и даже о современниках. В письме, которое Августин написал Иерониму, епископ Гиппонский говорит (Epist. 82, 2), что Иероним не только удостоился божественной благодати, но пишет прямо под диктовку Св. Духа (Spiritu Sancto). Применительно к часто впадавшему в гнев Иерониму это кажется сильной гиперболой. Легче понять, как такую репутацию заслужил Григорий Великий. Биограф Григория, Павел Диакон, пишет, что Дух Святой «в виде голубки белее снега» растолковывал ему тайны Св. Писания (Vita S. Gregorii, 28).

Боговдохновенность Писания считалась одной из форм многообразной деятельности Духа; это видно по тому, как употребляли слово ??????????? («исполненный божественного духа»). Слово это, которое употреблено во фразе «все Писание богодухновенно» (2Тим 3:16), использовал и Григорий Нисский, когда отзывался о «Шестодневе» Василия Великого, своего брата, как о «боговдохновенном толковании… [восхищающем] не менее, чем слова самого Моисея» (Нехаетеron, proem.). Оно же стоит в послании Эфесского собора, где соборное осуждение Нестория названо «решением, принятым по Божьему вдохновению». Писатель чуть более позднего времени даже эпитафию на могиле епископа Аверкия называет «боговдохновенным посвящением» (Vita Abercii, 76). Итак, Отцы не колеблясь называют разные документы, не входящие в Св. Писание, «боговдохновенными». Это говорит о том, что они не считают этот признак уникальным свойством канонических книг (см. с. 208, примеч. 6).

Такое же впечатление складывается и в отношении слова «невдохновенный». Отцы неоднократно применяют представление о боговдохновенности к Св. Писанию, а иногда книги, не включенные в него, называют «невдохновенными». Различение это делается тогда, когда речь идет о подложных или еретических писаниях, но не о церковных сочинениях. Другими словами, понятие «боговдохновенности» в древней Церкви не было основанием для разграничения канонических и неканонических книг.

Короче говоря, Св. Писание, по мысли Св. Отцов, действительно боговдохновенно, но из этого еще не следует, что оно авторитетно. Авторитетно оно и потому — канонично, ибо представляет собой прямое или косвенное апостольское свидетельство, на котором стоит все последующее свидетельство Церкви.

Однако с течением времени церковные богословы стали обращать внимание на особый характер вдохновения библейских авторов[579]. Теперь считают, что канонические книги — одновременно и книги боговдохновенные. Дю Туа (Du Toit) пишет об этом так:

Термины эти обозначают два разных подхода к библейским книгам. В слове «канонический» акцент ставится на нормативности, слово «боговдохновенный» превратилось в технический термин, указывающий на то, что рассматриваемое писание создано Богом через Духа Святого. Эти два представления совпадают, поскольку оба они относятся к одним и тем же книгам, отличая их от всех других писаний[580].

Есть смысл и в том, что говорит другой реформатский богослов, Огюст Лесерф (A. Lecerf): «Мы не отрицаем того, что Бог вдохновлял и другие писания, кроме составивших канон»[581]. Таким образом, хотя и правильно то, что библейских авторов вдохновлял сам Бог, это не критерий каноничности. Писание канонично не потому, что автор был исполнен божественного вдохновения; скорее автор считается исполненным вдохновения, поскольку написанная им книга признана канонической, то есть авторитетной для Церкви.