§ 1. История изучения Повести о Николе Заразском

§ 1. История изучения Повести о Николе Заразском

Одним из популярнейших произведений старинной рязанской литературы является Повесть о Николе Заразском. С момента ее первой публикации (в 1790 г. — в составе «Русского Временника»[691]) она неоднократно привлекала внимание исследователей высокими художественными достоинствами и уникальностью содержащихся в ней исторических фактов. Однако вопрос о времени создания памятника дискутируется вплоть до настоящего момента.

В своем полном виде Повесть состоит из двух частей, содержание которых вкратце таково. В первой части излагается история перенесения Николина образа из Корсуня в Рязанскую землю. Святой Николай явился «в привидении» служителю своему Евстафию и внушил ему взять чудотворный образ, супругу свою Феодосию и сына Евстафия и идти из Корсуня «на восток», в Рязанскую землю: «Тамо хощу быти и чюдеса творити, и место прославити». По предписанию святого, Евстафий идет в устье Днепра, садится в корабль и добирается до «моря Варяжского», далее сразу попадает «в Немецкия области» город Кесь, находящийся на самом деле далеко от побережья (но, обратим внимание — цитадель магистра Ливонского ордена). «Мало пребыв» в нем, Евстафий уже «сухим путем» отправляется в Новгород Великий. Сотворив в Новгороде «великие чудеса», икона ведет далее Евстафия в Рязанскую землю. Видением является Чудотворец во сне князю Федору Юрьевичу Рязанскому, веля ему идти «во сретение» корсунского образа и обещая «венец царствия небесного» ему самому, его жене и сыну. Находясь в сильном недоумении (поскольку он тогда еще не состоял в браке), князь Федор тем не менее поспешил навстречу образу и увидел издалека блистание «неизреченного света». Припав к чудотворному Николину образу «любезно сокрушеным сердцем и испущая слезы от очию», Федор Юрьевич переносит икону в некую «область свою». Узнав о приходе чудотворного образа, «область» сына посещает сам великий князь Юрий Ингоревич Рязанский с епископом Евфросином и, «наполнився радости о преславных чюдесех», строит храм во имя Николы Корсунского. Перенесение иконы датировано 1225 г. «Не по мнозех летех» князь Федор Юрьевич вступает в брак, взяв супругу «от царьска роду» именем Евпраксию, и у них рождается сын. Далее повествуется о том, как сбылось пророчество святого Николы. В 1237 году был убит благоверный князь Федор Юрьевич от безбожного царя Батыя, и услышав эту страшную весть, царевна Евпраксия бросилась из «превысокого храма своего» с сыном Иваном и «заразися до смерти». К «великому чюдотворцу Николе Корсунскому» приносят тело князя Федора, хоронят с женой и сыном, а над их могилами ставят «кресты каменны». «И от сея вины», — говорится в заключение, великий чудотворец Никола зовется Заразский, потому что благоверная княгиня Евпраксия с сыном князем Иваном «сама себе зарази».

Во второй части Повести рассказывается о разорении монголотатарами Рязани, излагается легенда о героическом подвиге Евпатия Коловрата, а завершается текст лирической похвалой рязанским князьям. В научной литературе эта часть получила название «Повести о разорении Рязани Батыем» и пользуется особым вниманием исследователей и публикаторов. При этом забывается основной методический принцип, что литературое произведение следует изучать в его целом, а не по отдельным сюжетам.

Итак, вторая часть Повести открывается 1237 годом, т. е. вторично фиксируемой датой Батыева нашествия. Но с предыдущей частью ее определенно связывает фраза: «Во второе на десять лето по принесении чюдотворного образа ис Корсуня». По летописям излагается история нашествия Батыевых полчищ (конечно, с литературными добавлениями), но эпизод с убиением князя Федора разработан более подробно по сравнению с первой частью. Указано, что тело Федора Юрьевича тайно сохранил «един от пестун» князя именем Апоница, который и поспешил сообщить горькую весть княгине Евпраксии. Далее повторен рассказ, как княгиня «ринуся» из превысокого храма с сыном Иваном на руках и «заразися до смерти». С поэтическим вдохновением и высоким патриотическим подъемом описывается последнее сражение рязанских князей и гибель защитников Рязани. «И не оста во граде ни един живых, вси равно умроша и едину чашу смертную пиша», — горестно заключает автор. Из Чернигова после этого приходит рязанский «вельможа» Евпатий Коловрат, видит разоренную Рязань и «воскрича в горести душа своея». Собрав «мало дружины», Евпатий гонится по следу захватчиков и внезапно нападает на «станы Батыевы». Царь посылает против Евпатия множество «сильных» полков татарских, но рязанский исполин «бьяше их нещадно». Только с помощью «тмочисленных пороков» удалось наконец убить Евпатия, мужеству и храбрости которого дивились мурзы и санчакбеи: «Мы со многими цари, во многих землях, на многих бранях бывали, а таких удалцов и резвецов не видали». В последнем разделе Повести рассказывается о возвращении в Рязань «Богом соблюденого» князя Ингваря Ингоревича. Князь плачется о погибшей братии, собирает останки сродников и погребает их честно. Принесено было и тело князя Федора Юрьевича в «область его», к великому чудотворцу Николе Корсунскому, и похоронено вместе с княгиней Евпраксией и сыном Иваном Постником в «едином месте», и поставили над ними кресты каменные. «И от сея вины, — не устает повторять сочинитель, — да зовется великий чюдотворець Николае Заразский, яко благоверная княгиня Еупраксеа и с сыном своим князем Иваном сама себе зарази»[692]. Заключительная Похвала роду рязанских князей прославляет их храбрость, силу, добрые нравы, душевную и телесную чистоту, религиозное благочестие. Во многих списках Повесть сопровождается особой статьей «Род служителей чюдотворца Николы Заразскова», содержащей родословную роспись потомков Корсунского иерея Евстафия. В древнейшей редакции статья заканчивается хронологической выкладкой, из которой следует, что родословный перечень составлен в 1560 г. Но до сих пор не выяснено, с какой редакцией самого памятника связано составление перечня служителей церкви Николы Заразского и какое место занимает этот каталог в текстологической стемме списков Повести.

Изучение Повести о Николе Заразском началось еще в XIX веке, но оно носило эпизодический характер, а уровень публикации текстов по современным требованиям нельзя назвать научным (публиковались или случайные списки или компиляции из различных списков, зачастую даже без указания шифров привлекаемых рукописей)[693]. Впервые литературную историю Повести попытался выяснить В. Л. Комарович, хотя и на очень ограниченном материале (к исследованию было привлечено всего 12 списков)[694]. По гипотезе В. Л. Комаровича, первая часть Повести по существу и представляет древнейший ее вид («Краткая» редакция, возникшая до 1513 г.). Полные списки Повести исследователь разделил на две редакции, из которых одна, более первоначальная («Распространенная», по формулировке В. Л. Комаровича) сформировалась до 1533 г., а другая, по некоторым признакам вторичная («Компилятивная» редакция), была создана в 1560 г.

В построении В. Л. Комаровича слишком много гипотетических, а иногда и просто сомнительных звеньев (не выяснено отношение Повести о Николе Заразском к «Коломенскому эпизоду» — памятнику другого происхождения, не таким простым оказался вопрос о времени включения Повести в «Русский Временник»[695]), неправильно представлено соотношение между «Распространенной» и «Компилятивной» редакциями, не установлено место Родословия корсунских священников в литературной истории Повести в целом, а малое количество просмотренных списков (оказавшихся к тому же довольно поздними) не позволило маститому исследователю в деталях проследить бытование памятника в различные исторические эпохи.

Наиболее обстоятельно история текста Повести о Николе Заразском изучена в работах Д. С. Лихачева[696]. Ученый ввел в научный оборот большое число списков, разработал их классификацию, опубликовал тексты различных редакций. Развивая наблюдения В. Л. Комаровича, Д. С. Лихачев также пришел к выводу о существовании двух основных редакций Повести, которые он назвал редакциями А и Б, причем в редакции Б выделил два вида — Б_х и Б₂. Но в отличие от мнения В. Л. Комаровича, редакции А и Б, по Д. С. Лихачеву, независимо восходят к общему протографу. По представлениям Д. С. Лихачева, цикл повестей о Николе Заразском сложился из разновременных произведений и не имеет единого автора. Древнейшей является «Повесть о перенесении иконы Николы из Корсуня» (так же думал и В. Л. Комарович), которую Д. С. Лихачев датировал серединой XIII в. «Повесть о разорении Рязани Батыем» в своей основе была создана в первой половине XIV в., а окончательный вид получила в конце XIV — начале XV в.

В определении времени составления «Повести о разорении Рязани Батыем» Д. С. Лихачев опирался на мнимый датирующий элемент, связанный с упоминанием погоревшего и почерневшего от дыма Успенского собора Рязани, — но, как увидим, весь пассаж заимствован из позднего летописного источника. И все–таки бросающаяся в глаза антиисторичность Повести не позволила Д. С. Лихачеву внести ее в число произведений XIII в.[697] Это обстоятельство, тем не менее, не смутило И. А. Евсееву–Лобакову, посчитавшую, что Повесть вполне вписывается в литературу 70–х годов XIII в. (но при этом текстологических доказательств не было приведено)[698].

В литературе все еще довлеет мнение о разновременности составных частей Повести о Николе Заразском, но вместе с тем приходит понимание того, что цикл в целом не мог сложиться ранее первой трети XVI в., а включение в него легенды о Федоре и Евпраксии явно отражает стремление осмыслить наименование города Зарайска[699]. Сомнения в верности отдельных положений существующей концепции уже высказаны польским ученым А. В. Поппэ, по предположению которого цикл повестей о Николе Заразском полностью сформировался лишь в 1560 г., хотя вопрос о времени создания его отдельных частей ученый оставляет открытым[700]. Высказываясь о позднем происхождении самой «Повести о разорении Рязани» достаточно осторожно, А. Поппэ, тем не менее, убежден, что версия о принадлежности произведения первой половине XIV, а то и даже исходу XIII в., остается шаткой гипотезой и требует более веских доказательств[701].

Колебания в изложении литературной истории Повести о Николе Заразском во многом проистекают еще из–за имеющихся недостатков в состоянии археографической разработки вопроса. Недочеты обнаруживаются уже в классификации списков: в перечень списков редакции Б_х оказался включенным список редакции А (ГИМ, Воскр., N° 211), а среди рукописей редакции Б2 нашлась одна, отражающая редакцию Б_х (РНБ, Q.I.398); в рукописи РНБ, собр. А. А. Титова, № 1144, указанной Д. С. Лихачевым, Повести вообще не обнаружилось; далеко не однородными являются списки редакции А — на самом деле они подразделяются на несколько видов; кроме того, не подвергнуты классификации списки, содержащие только первую часть Повести[702]. Обращение к рукописным оригиналам позволило выявить отдельные ошибки в существующих изданиях текстов Повести[703]; следует также отметить, что при подготовке публикаций не изучались текстологические взаимосвязи между списками, палеографические описания выполнены сугубо приблизительно и уже не отвечают современным требованиям, да и самих списков Повести сейчас найдено намного больше (в основном — это заслуга И. А. Евсеевой–Лобаковой). Все перечисленное вызывает необходимость составления нового археографического описания списков Повести о Николе Заразском и их классификации, что и выполнено в настоящей работе.

Особенности редакций А, Б_х и Б2 обстоятельно охарактеризовал Д. С. Лихачев[704]. Каждая из указанных редакций имеет свои индивидуальные особенности, причем для Б_х и Б2 они явно вторичного свойства. Так, в Б_х читается дидактическое вступление перед рассказом о нашествии Батыя, которого нет ни в А, ни в Б2. Только в Б2 приведены дополнительные подробности о Евпатии Коловрате: ему придано отчество «Львович», рассказывается о торжественных похоронах Евпатия в рязанском соборе и приводится дата погребения — 11 января; с другой стороны, в Б₂ явно выпущен текст, повествующий о молитве Юрия Ингоревича перед сражением и его обращении к братьям и дружине. Таким образом, считает Д. С. Лихачев, редакции Б_х и Б₂ восходят к общему источнику[705]. Но необходимо сказать, что выявленный материал не дает точного ответа на вопросы, является ли общий оригинал Б_х и Б₂: а) редакцией А? б) независимым от редакции А? в) общим протографом редакций А, Б_х и Б2 ? Ответы на эти вопросы и обоснование текстологической стеммы можно будет получить только после выявления летописного источника Повести о Николе Заразском.

Предлагаем уточненную классификацию списков Повести о Николе Заразском с учетом вновь открытых и известных ранее рукописей (в основу текстологии положено сопоставление с летописным текстом, лежащим в основе Повести, — о чем см. ниже).