663

663

1 Из библиографических выписок Флоренского.

«Сочинения Ю. Ф. Самарина. Т. 6. М., 1887. Издание Д. Самарина. «Иезуиты и их отношение к России», «первое письмо о. Мартынову», стр. 92—93.

Перечислив многочисленные и тяжкие грехи иезуитского ордена, Ю. Ф. Самарин замечает: «Я готов допустить, что из этих грехов иные могли бы быть прощены и забыты (разумеется, если бы сами иезуиты в них покаялись), но один грех не простится и не забудется; он не может быть ни прощен, ни забыт, потому что в нем заключается вся сущность, весь сок иезуитизма, тайна его успехов в прошедшем и в настоящем, и, вместе, оправдание поразившего его осуждения.

В душе каждого человека таится более или менее сознательное поползновение убаюкать свою совесть, подкупить ее или спрятаться от ее докучливых обличений за каким-нибудь благовидным предлогом. Это поползновение хуже всякого прямого влечения ко злу, потому что ослабляет и стремится подрезать в самом корне всякое живое противодействие злу, начиная с внутреннего смысла для различения добра от зла. Иезуиты угадали, в покушениях человека на чуткость собственной его совести и в уклонениях его от строгих ее требований, присутствие страшной силы, способной сделаться превосходным орудием для порабощения чужой воли. Они изучили эту силу во всех ее проявлениям, овладели ею и на ней, как на незыблемой, всегда присущей психической основе, вывели стройное здание своего учения и своей организации.

Подскоблить раздельную черту между добром и злом, стушевать крайности, заморить в человеке жажду беспримесной правды и приучить его довольствоваться правдоподобием; заменить внутреннюю беседу с совестью и тяжелый процесс самообличения справками в каталогах дел греховных и безгрешных; приискать на все случаи формулы сделок для примирения нравственного закона, отталкивающего своею строгостью, с пороками, возмущающими чуткую совесть; водворить в душе человека не мир и не согласие, а своего рода унию, унию между истиною и ложью, добром и злом, Божьею правдою и человеческою неправдою—такова была задача, в своем роде великая и общечеловеческая, над разрешением которой трудился иезуитский орден. Нельзя не прибавить, что он действительно разрешил ее и что труды его увенчались успехом, в той мере, в какой вообще дается человеку осуществление сознательной лжи. Этою задачею определяется историческое значение ордена и участие его в развитии христианского человечества»».—313.