Изменения в богослужебных текстах

Изменения в богослужебных текстах

О богослужебных текстах, как и об обрядах, нельзя сказать, что все они в результате правки стали лучше, или все стали хуже; к тому же можно спорить и о содержании понятий «лучше» и «хуже». Не вдаваясь в рассмотрение критериев оценки и сравнивая богослужебные тексты, напечатанные при патриархах Иосифе и Никоне, приведу явные и бесспорные (на мой взгляд) примеры улучшения и ухудшения, то есть, тексты, ставшие в новом переводе более понятными, ясными и выразительными, чем были в старом, и наоборот.

Следует помнить, что речь идет именно о переводе, а не о составлении новых текстов. Первым приводится до-никоновский текст, вторым — после-никоновский.

Ухудшение:

1) Левит 24–16.

Проклинаяй же имя Господне, смертию да умрет. <…> Егда прокленет имя Господне, да умрет.

Нарицаяй имя Господне, смертию да умрет. <…> Наречет имя Господне, да умрет.

2) Колосс.2-13.

Отмыв нам вся прегрешения.

Даровав нам вся прегрешения.

3) Чин крещения.

Запрещает ти, диаволе, Господь наш Icyc Христос пришедый в мip и вселивыйся в человецех.

Запрещает тебе Господь, диаволе, пришедый в мip и вселивыйся в человецех.

4) Канон Богородице, ирмос 4-й песни.

Прииде Исус пребожественный от Пречистый Девы.

Прииде Иисус нетленною дланию.

5) Октоих, гл. 3, утреня среды, канон, песнь 5.

Жертвы идольский угасил еси.

Жертвы идольския уставил еси.

6) Чин Богоявленского освящения воды, ектения.

О еже быти воде сей приводящей в жизнь вечную.

О еже быти воде сей скачущей в жизнь вечную.

7) Символ веры.

Егоже царствию несть конца.

Егоже царствию не будет конца.

8) Молитва прп. Ефрема Сирина.

Господи и Владыко животу моему, дух уныния и небрежения, сребролюбия и празднословия отжени от Мене.

Господи и владыко живота моего, дух праздности уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми.

9) Ипакои Пасхи.

Предвариша утро еже с Мариею.

Предварившыя утро яже о Марии.

10) Молитва мч. Трифона.

Отсутствует.

Заклинаю вас, <…> червие, гусеницы и прузи Богом Отцем безначальным и Сыном Его <…>, и Духом Его <…>, вочеловечением Сына Божия, <…> страстию Его <…>, Его смертию, и <…> воскресением, и на небеса вознесением <….> честным телом и кровию Иисуса Христа. Еще заклинаю вас великим именем, на камени написанным, и не носившем, но разседшемся яко воск от лица огня.

Улучшение:

1) Вечернее славословие.

Свете тихий святыя славы безсмертиаго Отца небеснаго святаго блаженнаго Icyca Христа Сына Божия, пришедшаго на запад солнцу, видевше свет вечерний, поем Отца и Сына и Святаго Духа Бога. Достоин еси во вся времена пет быти гласы преподобными, Сыне Божий <…>.

Свете тихий святыя славы безсмертиаго Отца небеснаго святаго блаженнаго Iисусе Христе. Пришедше на запад солнца, видевше свет вечерний, поем Отца и Сына и Святаго Духа Бога. Достоин еси во вся ремена пет быти гласы преподобными, Сыне Божий <…>.

2) Херувимская песнь.

Ангельскими невидимо дароносима чиими.

Ангельскими невидимо дориносима чинми.

Примечание. О тексте херувимской.

В поздних греческих книгах стоит ?????????????? («дорифороменон») — копьеносимый. «Дори» — копье; 1-я гласная — омикрон; вероятно, так же было и во время Никона, и в древних книгах.

Русский до-никоновский перевод ?????????????? («дароносимый»), вероятно, произошел от либо: 1) Какой-то греческой рукописи, в которой стояло слово «дорофороменон» от «дорон» — дар, с 1-й гласной — омега. Но это маловероятно, потому что греки не путают омегу с омикроном, т. к. омега всегда долгая, а омикрон чаще краткий, а в греческой фонетике краткие и долгие звуки ясно различаются. Либо: 2) двух ошибок русского переводчика: а) он не различал длинные и краткие гласные и, поэтому, не различил омегу и омикрон; б) он спутал и и омикрон, что вполне вероятно, так как в греческом письме эти буквы очень похожи. Так «копье» превратилось в «дар».

«Копьеносимый» — осмысленно и красиво; императоров — триумфаторов в античном Риме, действительно, поднимали на копьях воины; ангелы же поднимают и несут царя всех в его вселенском триумфе — в литургии. Аналогия изящная и схожая с многими аналогиями в греческом богослужении; этот текст производит впечатление очень древнего.

«Дароносимый» — неинтересно; все и так видят, что священник несет Христа в виде св. даров, и знают, что Он дается нам даром. Прихожане ведь помнят, сколько они заплатили за совершение литургии — 0 руб., 0 коп. Хотя такой текст возможен, и какой-либо ереси в нем нет, но он тривиален, совершенно не соответствует важности момента — переноса даров и не похож на обычные в греческом богослужении красивые аналогии.

Перевод «дориносима» лучше, конечно, чем до-никоновский (в сущности, неправильный и, можно даже сказать, вообще не перевод) «дароносима», но следовало бы полностью перевести греческое сложное выражение на русский и сказать просто: копьеносима. Это было бы точно, наглядно и понятно. «Дориносима» — полу-перевод и греко-русский гибрид-уродец; почему на нем остановились Епифаний и его помощники и зачем в русском тексте легко переводимое, но не переведенное греческое слово — совершенно непонятно.

Первые 6 примеров ухудшения текста я взял из [11, с. 39–41]. Автор [11] — Д.С.Варакин — известный старообрядческий начетчик и полемист, конечно, прекрасно знал о приведенных мной примерах улучшения — «Херувимской» и «Свете тихий», однако не привел их, не пытался представить их как ухудшения (что иногда делают, вполне безуспешно) и вообще о них не упомянул. Следовательно, он понимал, что это, действительно, улучшения, и упоминать (тем более, цитировать) их ему — по долгу службы старообрядческому полемисту, то есть писателю тенденциозному — незачем.

Таких изменений — улучшающих или ухудшающих русский текст — очень немного; кроме них в богослужебные книги было внесено множество изменений, безразличных для содержания; например, вместо «дети» — поставлено «отроцы», вместо «гробным» — «сущим во гробех», изменен порядок слов, и т. п. Священник Никита Добрынин составил перечень всех «Никоновых» изменений текстов и обрядов;- он занял более 200 страниц! Фактически эти изменения были совершенно бесполезны и даже, отчасти, вредны, так как большинство русских пели и читали богослужебные тексты по памяти, и им пришлось почти каждый тропарь и стихиру переучивать, что неизбежно должно было привести и привело к страшной разноголосице в русских церквях. Целью подобных изменений было, вероятно, доказать необходимость огромной и дорогостоящей работы — изъятия из обращения старых (до-никоновских) книг, содержащих якобы такое множество ошибок, и замены их новыми. Изъять же старые книги из обращения было нужно, чтобы стереть их из памяти. Кроме того, «исправление» такого множества «ошибок» демонстрировало квалификацию, трудолюбие, дотошность и — главное — нужность России греков-правщиков.

Следует также отметить, что некоторые песнопения, в старых книгах переведенные излишне буквально, так что трудно-понятны человеку, не знающему греческой грамматики, в новых еще более буквальны и уже совершенно непонятны; а вот бы где блеснуть пониманием языков Никоновым переводчикам! — например, ирмос 9-й песни 2-го канона Рождеству Христову. Вообще, почти все новые переводы буквальнее старых, теснее привязаны к греческому тексту; в них меньше гибкости и свободы владения русским языком; в результате они менее понятны и менее красивы, так сказать, более неповоротливы и неуклюжи, что видно, в частности, по вышеприведенным примерам ухудшения.

«Нельзя сказать, чтобы литературное достоинство переводов Епифания <Славинецкого> могло привлекать к ним много читателей. Переводчик, большой буквалист, хотел переводить как можно ближе к подлиннику и, вместо того, чтобы передать смысл подлинника оборотами, свойственными языку, на который переводится, он кует произвольно славянские слова на греческий лад, дает славянской речи греческую конструкцию, вообще слог его переводов тяжел, темен, иногда непонятен. В самом его переводе богослужебных книг также встречаются тяжелые и неудобопонятные обороты. <…> В виде образчика переводов выпишем, напр., объяснение, что такое икона: "Всяка икона изъявительна есть и показательна, яко что глаголю, понеже человек ниже виднаго, нагое имать знание телом покоренней души, ниже по нем будущих, ниже местом разстоящих и отсутствующих, яко местом и летом списанный к наставлению знания и явление и народствование сокровенных примыслися икона всяко же к пользе и благодеянию и спасению, яко да столпствуем и являемым вещем раззнаем сокровенная" и пр.» [113, с. 390–391].

Не обошлось и без грамматических ошибок (возможно, в результате того же буквализма перевода), некоторые из которых можно было, при желании, считать ересью, что и сделал в своей челобитной 1662 г. инок Савватий. Он отметил, например, что слова «Отче Слове» без союза «и» или запятой есть слияние ипостасей, и т. п.