ПРЕПОДОБНЫЙ ИОСИФ ОПТИНСКИЙ

ПРЕПОДОБНЫЙ ИОСИФ ОПТИНСКИЙ

(1837—1911)

Преподобный Амвросий говорил иногда: «Вот я пою вас вином с водою, а отец Иосиф будет поить вас вином неразбавленным». Старческое руководство преподобного Иосифа отличалось сдержанностью, ровностью отношений ко всем, немногословностью. Его краткие ответы и сжатые наставления были сильнее и действеннее самых обстоятельных и продолжительных бесед. Он умел в двух-трёх словах сказать так много, что сразу всё становилось ясным и понятным. Самые убедительные доводы самолюбия и горделивого самооправдания разбивались тотчас от одной его фразы: «Надо потерпеть».

Духовные беседы и наставления

Когда преподобному Иосифу жаловались на трудность послушания, то лицо старца озарялось радостью, в глазах светилась нежная отеческая любовь, и он как-то особенно одушевлённо говорил: «Ну что ж? За то мученики будете». При этом всегда старался внушить, что всякий человек должен иметь терпение во всём, на всяком месте, до конца. «За что взялся, — говорил он, — того и держись, и терпи всё находящее; только с места не сходи и себя всегда укоряй — и спасёшься».

Одной монахине старец дал такое наставление:

«Если возмущают тебя поступки и грехи ближнего и похищают твоё душевное спокойствие, то вспомни о сём:

а) Погрешность ближнего, которую ты хотел бы исправить, если она нарушает твой душевный покой и раздражает тебя, то и ты погрешаешь и, следовательно, не исправишь погрешности погрешностью, — она исправляется кротостью.

б) Ревность, хотящая истребить всякое зло, сама есть великое зло.

в) Помни, что в твоём глазе бревно, а ты указываешь на сучок брата.

г) Есть несовершенства неизбежные, есть и полезные. Бывает, что злом искушается добро.

д) Пример долготерпения Божья должен обуздывать нашу нетерпеливость, лишающую нас покоя.

е) Пример Господа Иисуса Христа показывает нам, с какой кротостью и терпением должны мы переносить погрешности человеческие, и если мы не начальствуем над людьми, то должны равнодушно взирать на зло.

ж) Каждому тот поступок ближнего кажется великим, который обличает его самого в чём-нибудь.

з) Ничто так не успокаивает и не примиряет нас с поступками ближних, как молчание, молитва и любовь.

Однажды выйдя на благословение, старец вёл беседу об исповедании грехов и, между прочим сказал: «Если не можешь сказать грехов своих, то уж лучше написать их. И рассказал при этом, как одна женщина написала грехи свои и подала епископу (Василию Великому), прося разрешения, но тот послал её к преподобному Ефрему Сирину.

Преподобный все грехи разрешил, кроме одного, с которым послал её снова к святителю. Придя в город, женщина узнала, что архиепископ скончался, и в страшном горе и слезах она припала к его гробу и положила бумагу, на которой были написаны грехи, а сама упала, обливаясь слезами. Тогда все стали спрашивать её, и она рассказала свою скорбь. В это время один священник взял из гроба бумагу и развернул её — она оказалась совсем чистой — грехи все были изглажены».

Старец говорил: «Совесть человека похожа на будильник. Если будильник прозвонил и, зная, что надо идти на послушание, сейчас же встанешь, то и после всегда будешь его слышать; а если сразу не встанешь несколько дней подряд, говоря: полежу ещё немножко и в конце концов и просыпаться от его звона не будешь».

Ещё сказал: «Сильнее всего в человеке действует противоречие. По своему желанию человек иногда и труднее что сделает, а скажи ему лёгкое что сделать, то сейчас же расстроится. А надо слушаться, хотя и не так кажется. К одному старцу пришли пять учеников в монастырь проситься. Он их послал сажать капусту корнями кверху, а листьями в землю. Двое стали сажать, как он велел, а трое говорят: разве так нужно сажать, — и стали сажать по-своему. Старец пришёл посмотреть, как они делают, и которые по его сажали, взял в монастырь, а тех не принял».

Одна монахиня сказала: «Батюшка, благословите вечным домом заранее запастись». — «Запасайся терпением! Сказано: в терпении вашем спасайте души ваша. Без терпения и временный дом не строится, тем более вечный. Терпение рождает утешение, и такое утешение истинно. А мы всё ищем что полегче. Что легко для тела, то неполезно для души, а что полезно для души, то трудно для тела, — вот и надо трудом идти в Царствие Небесное».

Однажды, гуляя со старцем по лесу, сказали ему: «Хоть бы вы пожили, батюшка». Старец на это сказал: «Поживём: пока новое орудие не приготовлено. Господь не отнимает старого». Но затем лицо его вдруг сделалось серьёзно, и он, помолчав несколько, добавил: «Только надо самим стараться жить хорошенько, а то за наше непослушание Господь берёт старцев и никого не оставляет».

Сказали старцу: вот опять, неурожай. «Да, — сказал он, — всего мало, только грехов много. Неурожай Господь посылает за то, что теперь совсем перестали посты соблюдать, даже и в простонародии; так вот и приходится поневоле поститься».

Ещё сказал: «В нынешнее время частые самоубийства происходят кроме неверия ещё и от нетерпения — ничего не хотят терпеть, — и если бы Господь не вложил в человека естественное желание жить, то почти все бы себя убивали. Святой Василий Великий пишет об одном языческом философе, который говорил: «Прежде я хотел, чтобы всё делалось по-моему, но видя, что ничего не делается так, как я хочу, я стал желать, чтобы делалось всё так, как делается, и чрез это стало выходить то, что всё стало делаться так, как я хочу». — «Вот, — прибавлял старец, — и язычник самым делом дошёл до этой истины, что неизбежно надо терпеть, что случается. И святые все просили у Бога терпения, значит, и они в этом нуждались».

Однажды старцу высказали желание, чтобы он сам открывал затаённые и какие не хочется высказать грехи. Он ответил: «Нет, этого не должно; нужно, чтобы каждый сам высказывал и каялся, а то ему пользы не будет в этом; а за забытые и невысказанные грехи должен терпеть всё находящее. И батюшка Амвросий этого никогда не делал, только в очень редких и особенно важных случаях, когда видел, что человек может умереть не раскаявшись».

Кто-то пожаловался, что всё болеет. Старец сказал: «Делать нечего; видно, Господь хочет нам спастись и очищает от скверны греховной. Хотя и нелегко терпеть прижигания, но ради здравия душевного надо терпеть всё. Если неисправно живём, то будем иметь о сём сердце сокрушённое и покаянное, и на это призрит Господь и не оставит Своею милостью».

Скорби, — говорил старец, — наш путь; будем идти, пока дойдём до назначенного нам отечества — вечности. В миру больше скорбей, а у нас хоть и есть, но не такие, и те ради Бога; только то горе, что мало заботимся о вечности и не терпим и малого упрёка словом. Мы сами увеличиваем свои скорби, когда начнём роптать. Во всём нужно терпение и великодушие, как кораблю якорь, чтобы во время бури не разбился о камень.

«Как приобретается полное бесстрастие?» — спросили старца. — «Полным смирением», — ответил он.

Батюшке рассказали про одну барыню, которая умерла без напутствия, потому что в её приходе был священник, о котором она знала много нехорошего и не захотела у него приобщиться. Старец пожалел умершую и сказал, что не должно смущаться жизнью иерея, так как рука его только действует, а таинство совершает благодать. При этом он рассказал, как один преподобный, заболев к смерти, пожелал принять Святые Таины. Ближайший иерей, которого нужно было позвать, был очень порочной жизни и, казалось, совсем недостоин носить священство. Преподобный несколько смутился, но затем, победив этот помысел, призвал его. Во время причащения Господь сподобил его такого видения: он видел, что его приобщили Ангелы.

Один священник писал старцу, что умершая в его приходе девица является своей подруге, прибавляя, что последняя ещё совсем юная, чистая и невинная. Старец на это ответил ему, что блаженный Диадох советует не доверяться даже истинным благодатным явлениям. Господь не взыщет за то, видя, что люди делают это не из презрения к Богу, а чтобы не поддаться вражескому обману. Один Киево-Печерский подвижник увидел в своей келье молящегося ангела и рассудил: если бы он был от лукавого, то не молился бы. Тогда этот мнимый ангел стал уже давать ему такой совет: ты теперь сам-то уж не молись, потому что отныне я за тебя буду молиться. Подвижник послушался и впал в прелесть, от которой едва только был избавлен молитвами преподобных отцов.

На этом основании и девица А-ия может говорить являющейся: хоть ты и молишься, а я всё-таки не могу верить тебе и прошу тебя, не являйся ко мне, ибо я великая грешница и недостойна благодатных явлений. И пусть она усерднее молится Богу, чтобы Господь избавил её от этих явлений, ибо в них кроится большая опасность. Ещё прибавлю: не имеет ли А-ия о себе хотя тонкого мнения, что она исправно живёт. Если имеет, то вот и причина, почему враг приступает к ней с искушением. Все великие святые считали себя грешнейшими и окаяннейшими паче всех людей, и только через такое смирение они и сделались угодными Богу. А что умершая является в небесной одежде и светлою — это пустяк.

Тому же иерею старец писал: «Вы пишете, что у вас некоторые занимаются врачеванием от укушения змей, употребляя для сего молитвы. Нужно бы вам эти молитвы просмотреть.

А то бывают молитвы или бессмысленные, или даже с примесью хулы. Такие молитвы только радуют бесов, от которых, может быть, и помощь некая бывает. Должно молиться молитвами, принятыми в употребление Святой Церковью, и притом прочитывать их приличнее иереям Божьим, а не простому народу».

Случалось, что ему с возмущением указывали на некоторые поступки других, явно вредные или производящие смущение. Старец в таких случаях кротко говорил: «Что же делать? надо потерпеть; нам от этого вреда не будет, а польза большая, если со смирением перенесём».

Когда приходилось на исповеди каяться в осуждении лиц, недоброжелательно к нему относившихся, то старец обыкновенно говорил: «Осуждать не нужно; ведь это не они, а враг их возмущает, а за них молиться надо». Так проникнут он был смирением и так крепок был он духом.

Старец говорил: внимай себе, и будет с тебя. Ещё говорил, чтобы чаще себя укорять, во всём быть терпеливым и за всё находящее благодарить Бога. При этом старец в назидание рассказывал следующее:

— Однажды один святой отец слышал, как нищий укорял себя. Время было зимнее, а он полунагой лежал на куче навоза, едва прикрытый рогожей, и трясся от холода. Между тем он говорил себе: сего ли не хочешь потерпеть, окаянный! святые мученики не то терпели — зиму нагие, в темницах проводили, ноги забиты были в колодах; а ты ноги-то вот как протянул, да ещё и рогожей покрыт.

— Батюшка, — сказали старцу, — вот я очень побеждаюсь леностью и знаю, что нехорошо, но снова побеждаюсь.

Старец ответил: в Евангелии говорится, что употребляющие усилие восхищают Царствие Божье, а поэтому и нужно понуждать себя во всём, и страсти следует отсекать вначале, пока они молоды, ибо тогда они подобны маленьким лающим щенкам — пугнёшь их, и они отбегут от тебя. А если дать им укрепиться и запустить в себя, то они уже будут, как львы, восставать на тебя; и ты не в силах будешь бороться с ними.

— В чём же больше, батюшка, следует понуждать себя, или воздерживаться?

Старец. Во сне, в пище, в питии, в разговоре; а наипаче в церкви не надобно говорить.

— Ещё старец говорил, что молитву Иисусову надобно произносить раздельно, редко; а что помыслы приходят — это обычно диавол навевает, чтобы отвлечь внимание от молитвы. Но тут-то и нужно усерднее и более углубляться в молитву, и помыслы, то есть сам диавол, жегомый страшным именем Иисусовым, бежит.

Однажды батюшка говорил: «Много есть плачущих, но не о том, о чём нужно; много скорбящих, но не о грехах; много есть как бы смиренных, но не истинно. Чтобы преуспевать в молитве Иисусовой, надобно смиренно себя вести во всём: во взгляде, в походке, в одежде».

Говорил старец, что молитва Иисусова великую пользу доставляет тому, кто её творит; и непременно надо привыкать творить её. Она будет утешать, особенно во время болезни.

Если кто привык творить её всегда, то и в болезни будет творить; и ему не будет так скучно, молитва будет служить ему утешением. А если человек, будучи здоровым, не занимается молитвой; то, и когда заболеет, не в состоянии будет молиться, как не имеющий навыка; и ему тяжело бывает. А посему, пока здоров, и надо учиться и привыкать к молитве, и творить её часто; хотя и не чисто, но всё же будешь со смирением выговаривать: Господи, помилуй меня грешного! А сердца сокрушённого, сказано, Ты не презришь, Боже (Пс.50:19).