Иван Михайлович Концевич. Пламенная любовь

Находка новой рукописи С. А. Нилуса

В 1934 году мне посчастливилось найти рукопись Нилуса — его послесловие к пятому изданию всемирно известной книги о «сионских протоколах», продолжающей производить и до настоящего дня самое сильное волнение в безбожных кругах. Эту находку мне пришлось не без борьбы изъять из корыстных рук некоторых без-совестных людей, попросту присвоивших чужое добро и намеревавшихся задешево сбыть его в общую продажу, где несомненно рукопись могла погибнуть навсегда. Спасенная рукопись мною передана была законным наследникам автора, с разрешения которых она ныне и печатается мною.

История написания этого послесловия представляется в таком виде — на основании сведений от родственников автора. В конце 1917 года Государыня Императрица Мария Феодоровна пожелала прочесть книгу Нилуса о сионских протоколах, о чем сообщено было автору. В виду преследований и уничтожения Керенским только что вышедшего к началу революции четвертого издания, автор мог послать Государыне только единственный свой личный экземпляр, который благополучно дошел по назначению, был прочитан и возвращен близкой родственнице автора, бывшей передатчицей в этом деле, которая из Крыма выехала за границу во время общей эвакуации и скончалась во Франции в 1925 году. Она вывезла книгу за границу. В этот экземпляр книги вложена была упоминаемая рукопись.

Приходится догадываться, что С. А. Нилус, посылая книгу свою для прочтения Государыне, имел надежду на выпуск пятого издания вместо уничтоженного четвертого. Никаких подробностей по поводу этой возможности пятого издания я не имею. Но, очевидно, дело это не могло состояться. Вот к этому-то предполагаемому пятому изданию книги и написано автором его послесловие, здесь впервые печатаемое. Из лекции профессора СПб Духовной академии Малахова в Севастополе в 1920 году я узнал, что в Ростове-на-Дону было выпущено издание книги Нилуса во время Гражданской войны. Но экземпляра этого издания я не видел. Во всяком случае, там не было напечатано настоящее послесловие, и мною оно печатается впервые.

Памяти С. А. Нилуса

Книга С. А. Нилуса о сионских протоколах, совершенно независимо от намерений и предположений автора, произвела необычайное действие во всем мipe. Она в короткое время сделалась одной из самых знаменитых и острых книг, волнующих целые народы, она стала книгой всемирно-исторической, и с годами сила ее не только не падает, но, наоборот, возрастает. Эта книга — чудо, книга — факел, возбуждающий мировые пожары, вероятно, не для одного нашего столетия.

Долгое время у книги не было людей, способных дать ей государственное значение. Сочувствие предреволюционных властвующих русских кругов к книге было вяло и бездейственно. Лучше поняли книгу ее враги. Эти враждебные силы быстро организовали истребительную борьбу против столь слабого, как казалось всем, нового явления. Но и их сила и наглость не могли одолеть беззащитного произведения.

Фашистская Германия, можно сказать, выросла именно на книге Нилуса. И здесь впервые книга нашла государственную защиту. Противная сторона, пользуясь послевоенными своими завоеваниями, решилась поставить книгу Нилуса на своего рода мировой суд, каковым стал Бернский процесс. В связи с этим процессом на книгу Нилуса и на него самого врагами вновь выливались целые потоки лжи, самой грубой и беззастенчивой.

Но обе эти силы — и германский фашизм и мировое еврейство, и защитники Нилуса и его враги — одинаково не понимали Нилуса и его книги. Непонимание и пристрастие еврейства легко объяснимо как результат противления всякой истине с их стороны. Еврейство и Христа не желает понять и сгорает ненавистью ко всякой добродетели не первое уже тысячелетие… Ныне оно особенно нетерпимо, потому что торжествует свою мнимую победу над мipoм.

Противники еврейства в лице Германии, мечтающие парализовать еврейство только в политике и политикой или воскрешением старого язычества и этими способами надеющиеся одолеть иудейское богоборчество, не менее заблуждаются, чем и сами евреи.

Одно только политическое понимание книги Нилуса есть полное ее непонимание. Этому вопросу и посвящены мои последующие строки.

Хотя Нилус и пишет об антихристе как о близкой политической возможности, но подходит он к этому вопросу не от политических предпосылок, а от церковного, святоотеческого православного учения. Вот эти два момента и важны: 1) вся его речь посвящена борьбе против антихриста и 2) все его предпосылки православно-церковные. Исходя же из других предпосылок Нилуса понять правильно нельзя. Отсюда должно быть ясно, почему Нилуса не понимают враги — евреи. Они просто отвергают Христа и в душе уже поклонились грядущему антихристу. Германия же не понимает и не поймет Нилуса потому, что она чужда Православия, и потому ее увлечение Нилусом непрочное и ошибочное, чисто внешнее. Не для этой почвы посеяно благодатное слово!

Книга Нилуса написана для Православной России, которая в свое время, покаявшись и очистившись от мерзости греховной, примет эту книгу и сделает всё, чему она учит православного человека…

Книга Нилуса прежде всего книга православная, и вне Православия ее никому не понять. Сорвался на ней американец миллионер Форд, сорвутся на ней и увлекшиеся ею гитлеровцы, столь далекие от православного духа и учения. А для понимания книги Россией время пока еще не пришло. Но, несомненно, придет.

Почему же книга Нилуса православная? Этому вопросу до сих пор почти не уделялось внимание. Указывалось, — и это вполне соответствует действительности, — что высшая церковная власть в России, Святейший Синод, прошли мимо книги Нилуса, даже отстранились от нее, как от чего-то зачумленного и опасного. Между тем в Синоде были архиереи консерваторы, а Государь Николай II открыто не любил евреев, и его считали антисемитом. Можно ли при таком отношении Синода говорить, что книга Нилуса православная? Дальнейшее мое изложение ответит на этот вопрос, и вполне точно, в положительном смысле.

Хотя Синод отстранился от книги Нилуса и прямо не одобрил ее, но он побоялся и запретить ее, и в этом направлении не было сделано никаких попыток. Следовательно, поведение Синода в этом деле просто нейтральное.

На фоне этой нейтральности особенное значение приобретает роль в создании и распространении книги Нилуса приснопамятного молитвенника Земли Русской и чудотворца отца Иоанна Кронштадтского. Нилус обращался к нему за наставлениями, между прочим, и по поводу книги. Об этом сам же он и напечатал подробно. Отец Иоанн отнесся к Нилусу совершенно положительно, а по поводу нерешительности и колебаний автора относительно печатания книги о сионских протоколах решительно ему сказал: «Печатай, книгу будут читать и покупать». Только это святое слово праведника и решило все дело. Нилус напечатал книгу, и она пошла по мировой дороге…

Для Православия авторитет отца Иоанна Кронштадтского слишком высок и совершенно непререкаем. Перед его авторитетом смирился не только Синод, но и сам Государь, которого праведник обличал в слабости власти, обличал хотя и отечески, но совершенно твердо. Приводимые в настоящей книге письма об отношении батюшки отца Иоанна к Нилусу и его книге еще более уточняют дело.

На основании всего этого должно сказать, что книга Нилуса есть плод православного послушания автора. Она написана и появилась на свет Божий по благословению отца Иоанна Кронштадтского, и на ней исполнились предсказания праведника. Исполнится и последующая слава.

В высшей степени удивительно и знаменательно, что книга, написанная не для политики и не по политическим мотивам, с первых же дней своего появления в свет произвела чрезвычайное политическое действие и производит его до сих пор, и притом в масштабе мировом. К этому делу прикоснулись и Форд со своими миллионами, и Гитлер со своей государственностью. Но чувствуется, что они не того духа, который породил эту великую книгу. Сходство имеется только чисто внешнее, как было это в России, где наша власть, хотя и интересовалась книгой Нилуса, но не понимала ее. Этим объясняется тот странный факт, что все эти политические «попутчики» Нилуса и его книги, невзирая на свои широкие материальные возможности ничего, собственно, в духе этой книги не только не сделали, но даже и не пытались сделать, а неизменно «отступали» от Нилуса, иногда даже и так грубо, как, например, Бостунич и Форд. Не менее, однако, знаменательно и то, что сама книга Нилуса делает свое дело как-то незримо и не совсем постижимо, «идет своею дорогою», вполне самостоятельно. И мне думается, что ее полное действие проявится в будущем лишь в той стране и народе, которые ее породили и одухотворили, то есть в будущей России, для которой она прежде всего и написана.

В чем же дух этой замечательной книги?

В ПРАВОСЛАВИИ.

Книга Нилуса глубоко православная книга. Она православным духом проникнута. Она им — и только им — и порождена. Она и писалась автором после его возвращения к живому Православию, писалась вдохновенно и даже соборно… Форма изложения, конечно, у Нилуса единоличная. Но вся духовная разработка, поиски, определившееся направление — всё это не единоличное нилусовское, а соборное православное. Оно заключается в том, что Нилус, возродившись духом, странствовал по монастырям, много и сладко беседовал со старцами, духовными светильниками Святой Руси. В этих странствиях и духовном горении и написана книга. И она не просто православная книга, а даже, можно сказать, и церковная, хотя официальная Церковь ее сторонилась. Но и собор духовных светильников России почти всегда был в стороне от официальной Церкви, хотя смиренно и уживался с нею и незримо, но могущественно помогал ей.

Нилус строго церковно, на основании святоотеческих писаний, подходит к вопросу о признаках появления антихриста в наше время. По апостольскому слову, «тайна беззакония в действии» с давних времен, и быть бдительными к действию этой тайны — долг и обязанность всех православных людей. Нилус осторожно с этой точки зрения и рассматривает наше время. У него нет ни полемики, ни раздражения, ни натяжек. Он обстоятельно и вполне объективно рисует картину действующего тайного беззакония в наше время. И делает это с единственною целью: по любви к ближним предупреждая их об опасности, угрожающей спасению души. Никакой политики и партийности у Нилуса нет, а есть только одна духовность. Об исключительной объективности Нилуса ярко говорит, например, всё то, что он пишет про обстоятельства, сопровождавшие появление так называемых протоколов. Все крикливые возражения и опровержения, выдвигаемые против Нилуса и его протоколов… с полной ясностью предложены читателю самим автором с самого первого издания и учитываются как автором, так и внимательным читателем. И потому-то эти возражения и вся травля нисколько не останавливают мирового хода книги, ибо воистину «свет во тме светит, и тьме его не объять».

Яркой печатью православности, и духовности, и истинности книги Нилуса является благословение отца Иоанна Кронштадтского на писательский труд автора и пророчество о будущем успехе его книг. Сам Нилус не верил в возможность интереса читателей к его книгам. Под влиянием такого своего уныния и пессимизма он мог и не написать своего знаменитого труда. Но именно для устранения этого препятствия дивный прозорливец отец Иоанн уверенно предсказывает ему успех: «Пиши, твои книги будут покупаться и читаться». Эти слова сказаны в феврале 1906 года, когда революционный мрак и буря покрывали всю Россию… Вот это благодатное и могущественное слово отца Иоанна есть пример той соборности в труде Нилуса, о которой я упоминал и без которой и самого труда несомненно не появилось бы…

Пламенная любовь

Если кому сказанного покажется недостаточно, чтобы признать духовность и православность книги Нилуса, то можно добавить и другие факты, оглашение которых, впрочем, необходимо и независимо от единичных сомнений, а просто в виду исключительного значения этих фактов.

Что такое представляет из себя сам Нилус как человек? Он был образованным интеллигентом, далеко отошедшим от всякой церковности. Он был убежденным либералом. Он сам описывает, как в зрелом уже возрасте, он благодатно возродился духовно при наличии целого ряда чудес, им же описанных. Отмечу только одно из таких чудес: отыскание и расшифровку рукописи Мотовилова, излагающей божественную беседу святого Серафима Саровского о цели христианской жизни. Приводимые мною при сем абсолютно достоверные сведения о личности Нилуса отмечают как главную сущность его личности пламенную любовь к Богу и к людям и совершенно нестяжательное житие до конца дней своих. Своею любовью он преображал даже большевиков и приводил их не только к вере в Бога, но даже и к слезам. И если мы забудем хотя бы на минуту этот основной в жизни Нилуса факт — его христианскую высоко просветленную любовь — мы ничего не поймем в его книге об антихристе… Не только вторая половина жизни Нилуса, но и его смерть были дивны и воистину чудесны: он мирно скончался в советской России, в которой за одну привязанность к его книге грозил всем и каждому расстрел. Это ли не чудо… И, будучи совершенно нищим у большевиков, Нилус при содействии чудес получал пропитание и сам делился последнею своею одеждою с другими.

Так вот что такое Нилус как личность… Русский Савл. И он, конечно, не единственный. Наоборот, пора уже нам внести поправку в наши ходячие представления об интеллигенции. Мы привыкли видеть только темные стороны ее истории: ее безбожие, нигилизм, революционность. Всё это, конечно, так и всё это, конечно, печально, но есть и отрадные стороны, и их-то нам нельзя упускать из виду, дабы не погрешить в окончательных заключениях… Пора о наших Савлах интеллигенции говорить как о характерной черте ее развития. Победоносцев и император Александр III из безнадежных либералов стали не только «реакционерами», но искренно православными людьми. Далее, террорист Лев Тихомиров довольно круто перешел к самодержавию и Православию и написал, пожалуй, лучшую книгу в защиту самодержавия… Кроме таких политически или литературно видных людей, были многие рядовые Савлы или вот такие, как Нилус. Хотя Нилус никого не убивал, но прежнее его духовное безразличие равносильно было убийству или хотя бы самоубийству.

После сказанного станет понятно, почему, немало иногда увлекаясь книгой Нилуса, совершенно ее не понимают и потом начатое под влиянием ее дело бросают. Нилус написал православную книгу о спасении души от диавольской тайны беззакония, а маловерующие в Бога политики пытаются превратить его книгу в обоснование погромной политики. Можно воспользоваться книгой Нилуса и для политики, ибо политика при правильном к ней отношении совсем не противна благочестию. Но… для такого политического употребления книги Нилуса надо иметь в своем сердце его пламенную любовь к Богу и к человеку, совершенно независимо от его внешних признаков… В частности, надо подойти с любовью даже и к… большевикам, как людям несчастным и заблуждающимся, помраченным тьмою князя мipa сего. Нам это особенно трудно и понять, и принять, но любовь именно этого требует, а сам Нилус нам показал делом такую любовь к большевикам, которою пробудил от сна помрачения несчастного человека.

Нет никакой необходимости доказывать, что Нилус от всего сердца любил и еврейский народ, хотя всем известно из Священного Писания, что, следуя за своими слепыми вождями, евреи стали предателями и богоубийцами (Деян. 7, 52). Но не только злоба людей, — все силы ада побеждаются любовью и смирением Христовым. И надо, наконец, понять, что именно этим духом и написана книга Нилуса. Надо быть безпристрастным и объективным и своих личных симпатий и политических программ не приписывать Нилусу.

И в политике должна торжествовать любовь и правда, что нисколько не исключает строгих мер и наказаний. Это нам трудно понять, но без этого мы решительно ничем не отличаемся от большевиков. И вместо одной злобы и утопии насаждать другую злобу и утопию просто нецелесообразно, и затрата на это сил и средств просто бессмысленна… с православной, конечно, точки зрения.

1937.

Воспоминание о Нилусе близкого ему человека

Батюшка отец Иоанн лично знал и любил супругу С. А. Нилуса. Когда он их встретил на Волге после их свадьбы, он поклонился ей и сказал: «Благодарю тебя, что ты за него вышла замуж». Это был, кажется, единственный человек, который ее поблагодарил. Остальные так злобно относились, так глумились над ними и их браком, что им нельзя было оставаться в Петербурге. Про него говорили, что он безнравственный проходимец, который на ней женился, чтобы пробраться во дворец, а про нее, что она на старости с ума сошла. Оба были жертвами таких страшных и злобных клевет. Даже родственники не бывали у них в доме. Одна я постоянно у них гостила и спорила со всеми остальными, стараясь их защитить. Сколько я огорчалась и скорбела, когда их при мне поносили. Ведь я знала, что они не только просто хорошие, но праведные люди.

В доме у них царила прямо благодать Божия, это чувствовалось при входе в дом. Всегда царствовала радость, никто не ссорился. У С. А. Нилуса был пламенный дар любви ко всем и каждому. При мне был случай, когда явился какой-то большевицкий комиссар с нахальным видом осматривать дом. Конечно, шапки не снял и имел вид очень грубый. С. А. повел его по всему дому и завел в церковь, которая помещалась наверху. Долго они оттуда не выходили. Супруга С. А. решила заглянуть туда и увидала большевика, который плачет в объятиях С. А… И у самого С. А. слезы текут… Видно он сумел сказать большевику несколько таких слов, от которых сердце растопилось…

С. А. мне читал то, что он писал. Мы всегда были с ним единомысленны. Если я не могла чего понять умом, то чувствовала сердцем так же, как он. Мы с ним до конца переписывались, и некоторые письма его сохранились у меня. Мне все хочется начать записывать свои воспоминания о нем…

Он был такой яркий человек по пламенности своей души. Он всё время горел любовью к Богу, к святым и к людям. К нему приходили иногда издалека разные люди. Иногда приплетется какая-нибудь старушонка, безобразная на вид, от нее запах неприятный. А С. А. находит для нее самые нежные слова. И это без усилия над собой, а потому, что он полон любви ко всем.

Случалось, что он раздевался и в окно подавал свою одежду нищему. С. А. с супругой при большевиках никогда не голодали, но были бедны. После революции жили прямо чудом Божиим. И чудо это было неизменное. При мне было, что раз нечего было есть. И вдруг приходит неизвестная женщина и приносит огромную миску вареников и сметаны. Оказывается, что ей кто-то во сне приснился и строго приказал сделать вареники и их нам принести… В этот день буквально нечего было есть.

Чудо повторялось в разных видах тысячекратно, по вере моих стариков.

А вера у них была твердая…

Письмо с отзывами отца Иоанна Кронштадтского о Нилусе и его сочинениях

5 июля 1908.

Здравствуйте мои дорогие С. А. и Е. А.! Спешу поделиться своей радостью и вкупе Вашей. 1-го июля в 8 ч. утра пароход подошел к конторке, я выхожу и узнаю, что батюшка отец Иоанн на Святом Ключе в имении купцов Стахеевых в 17 верстах от Елабуги. Я сейчас же багаж сдала конторщику и сама побежала на другую конторку, где стахеевский пароход дожидал гостей, которые были приглашены. Первым долгом увидала Филиппа Гр. Стельмаховича с семьей. Все были рады, что я подоспела и еще увижу батюшку. К обедне мы уже не успели, батюшка уже отслужил. Когда батюшка меня благословил, то я ему под ухо говорю, что Сергей Александрович Нилус шлет вам земной поклон и просит вашего благословения. Батюшка говорит: «Передай ему, что я глубоко, глубоко уважаю его и люблю его любовью брата о Христе». Я говорю ему: «Батюшка, ему хочется что-нибудь получить от вас на память». — «К сожалению, у меня ничего нет здесь».

Целый день почти я была с ним. Вечером была всенощная, правило. Все исповедовались у священника. Батюшка не служил всенощную. На следующий день успели человек 30 у него приобщиться, а тут Святых Даров не хватило, — и остались. Я, слава Богу, приобщилась. В 11 часов батюшка сел на пароход Стахеева. Хозяйка парохода предложила мне батюшку проводить до Казани. Ну, я думаю, Вы представляете себе мою радость. Моя заветная мечта была, чтобы когда-нибудь с батюшкой ехать, и вдруг она осуществляется. Стахеева послала свой пароход на Шексну в Леушинский монастырь, где был батюшка. С ним поехала игумения с шестью певчими монашками. С батюшкой был иеромонах отец Феофан и две дамы: Вера Ив. и Екат. Ив. Те же самые поехали обратно, но только присоединились до Казани. Еще Филипп Григорьевич и я, грешная, удостоилась ехать.

На другой день около Казани пароход остановился. Батюшка служил обедню. Батюшке позволено иметь походную церковь. Все приобщились, и я тоже. За обедней батюшка плакал, часто слезы утирал. Господи, Господи! такой праведник плачет, так нам-то нужно рыдать от множества прегрешений. Я всё плакала, жаль было расставаться. Хоть бы пароход на мель сел, еще бы хоть минута расставанья продлилась! Пароход уже подходил к самой Казани. Батюшка вышел из каюты, я встала на колени и прошу благословения. Он благословил меня. Я ему подаю записочку, где написала, что мне нужно. Батюшка говорит: «Хорошая просьба! Хорошее желание». Встаю и говорю: «Батюшка! что благословите написать С. А. и Е. А. Н.?» — «Передай, что я их крепко люблю. Хорошо Нилус пишет, я с великим удовольствием прочитал его сочинения. Его сочинения чистый алмаз». — «Батюшка, ведь они оба очень хорошие, религиозные и гостеприимные». А батюшка говорит: «От хорошего дерева хорошие и плоды». «Батюшка, — говорю, — благословите их!» Он снял шляпу, перекрестился и говорит: «Бог их благословит». Да я еще ему говорю, что С. А. еще три тетради написал и будет издавать. «Скажи, скорее бы издавал да мне прислал прочитать».

Видно, дорогой батюшка не думает долго жить. Глядя на него, думается, как и чем живет, — такой худенький, слабенький.

Простите. Остаюсь любящая Вас

Глафира Лобовикова.

Письмо с известием о смерти С. А. Нилуса

23 февраля 1929 года.

Ты знаешь, как вся радость жизни теперь ушла, как стало одиноко и пусто. А все-таки я благодарю Бога за всё: и за прошлое, разумеется, и за его чудную кончину.

Он явился во сне одному умирающему иеродиакону и много говорил ему о благодати Божией и о том, как легко умирать; никакого страдания, душа легко разлучается с телом. Этот бедный очень боялся смерти, и всякая боязнь прошла после этого видения. Он, муж мой, был очень светлый и приятный.

Говорил о том, что всё, всё проникнуто благодатию Божией, что благодать не отвлеченное понятие, как мы думаем, а совсем другое. Много еще говорил, но больной был очень слаб и не мог всего передать, но всё главное сказал и скончался вечером перед сороковым днем мужа. Разве это не поразительно?

Еще милая Марина (дочь Филиппа Петр. Степанова) в самый день и час его кончины заснула после бессонной ночи при больном ребенке и во сне видела, что кто-то стучит в окно — так что встала, смотрит: муж и я стоим под окном и такое у него светлое лицо, как солнце освещает снег. И все-таки она ничего не подумала, только что, может быть, мы скоро опять будем в Москве и к ней зайдем, как часто заходили. Мы очень ее полюбили, она очень хороший человек.

С. А. Нилус. Послесловие к 5-му изданию «Близ есть, при дверех»

Книга моя о грядущем антихристе в 4-м своем издании названная «Близ есть, при дверех» вышла из печати в Январе 1917 г., а уже 2 Марта того же года состоялось отречение от Всероссийского Престола за себя и за сына Царя Николая II. Дом Романовых как династия Самодержцев прекратил свое существование, и временное русское правительство не замедлило объявить Россию республикой. Что книгой моей предвиделось как возможность, стало уже совершившимся фактом, достоянием прошлого.

Удерживающий взят от православной русской среды. Не нужно быть пророком, чтобы предсказать отъятие его в ближайшем будущем и от всех других монархических государств, не исключая и «победоносной» Германии с ее союзниками. Этому не миновать быть не позже того мирного и всемирного конгресса, которым должна закончиться всё еще продолжающаяся, но уже близкая к своему заключительному моменту мировая человеческая катастрофа.

По слову святого апостола Павла и по святоотеческому Преданию, это отъятие удерживающего представляет собою ближайший и самый главный признак, знамение наступления того времени, когда откроется беззаконник, пришествие которого, по действию сатаны, будет со всякою силою и знамениями и чудесами ложными, и со всяким неправедным обольщением погибающих за то, что они не приняли любви истины для своего спасения (2 Сол. 2, 7—10).

Насколько приблизилось к нам время явления «беззаконника», пусть судит сам читатель. В Петрограде и в Москве, а затем и в провинции с Апреля 1917 г. начался ряд публичных лекций делегаток уже знакомого читателю «Ордена Звезды на Востоке», неких В. Н. Пушкиной и Е. А. Нелидовой. Цель лекций — пропаганда идеи «нового неба и новой земли» в понимании ее и толковании того «ордена», которого они являются представительницами. Вниманию читателя предлагается нижеследующая афиша лекции В. Н. Пушкиной, состоявшейся 29 Апреля 1917 г. в Петрограде, в зале Тенишевского училища.

«Зал Тенишевского училища (Моховая, 33). В воскресенье 29 Апр. 1917 г. представительница Ордена Звезды на Востоке, В. Н. Пушкина, прочтет лекцию „Новое небо и новая земля“. Программа: современное положение мipa и России. Несостоятельность европейской цивилизации. Миссия России как провозвестительницы нового века. Братство, сотрудничество, жертвенность властей. Творческая роль идеалистов. Всеобщие чаяния. Грядущий великий брат».

В этой лекции представительница люциферианской пентаграммы говорила о «титанической борьбе двух мipoв»82 и о грандиозной разрухе европейской83 цивилизации, приведшей мip к кризису, потрясающему теперь народы до самых их глубин, — к всемирной войне. Обнажив язвы современного общественного строя, лекторша с негодованием обрушилась на Церковь Христову, бросив ей жестокий упрек в том, что в это тяжкое время «она не стала на защиту правды, не нашла огненного слова любви, бездушно отгородилась от жизни»… «прошло почти три года войны, и Европа поняла, по мнению лекторши, что она стоит на грани перелома, и народы сознали это и единодушно бросились уничтожать цитадель, в которой укрепился старый мip и со страстным отчаянием борется за свое существование. Но этот мip разрушится, потому что существование его психологически немыслимо. Из космического костра войны первая шагнула Россия, совершив революцию. Всё старое рушилось, и надо создавать новое. Новая жизнь должна иметь своей основой братство, сотрудничество, жертвенность власти, ее служение слабым. Перестроить жизнь на этих „новых“ (?) началах — задача космического размаха, подразумевающая коренной переворот в психологии человека. Нужно выявить в человеке Лик Божий, ушедший в глубину человеческой души под напором звериного образа. Это выявление Божьего Лика в человеке и есть задача, стоящая в наши дни пред человеком».

«Кому же по плечу задача эта?» — спрашивает лекторша и отвечает вслед: — В наши дни, — говорит она, — существует горсточка людей-идеалистов, которые, объединившись под знаменем Звезды на Востоке, возрастили в тайниках своей души грезу о том, что в великую космическую минуту существования человечества в рядах его появится Великий Брат и Сотрудник, который освободит в человеке Лик Божий. В последние годы эта мысль всё настойчивее стучится в сознание людей. Ожидание Высокой Сущности распространено среди всех народов и во всех религиях. Индусы ждут Ягад-Гуру, буддисты — Бодисатву (Господа Матрейо), парсы — нового Заратустру в лице Саокианта — Спасителя. Магометане соорудили в Медине, рядом с могилой Магомета, пустую гробницу для ожидаемого ими грядущего пророка. В Персии шииты ждут возвращения имама — Махди, взятого, согласно их преданию, живым на небо и пребывающего ныне в небесном граде Ябуика. Бабисты ждут Великого Мирового Учителя, который объединит религиозную мысль Востока и Запада. Евреи ждут Мессию. В Бирме одно высокое духовное лицо по имени Мадуй-Сайдан Цан Тика, живущий в Гайк-Дунге, в Мейктильском округе, проповедует о пришествии Бодисатвы Матрейи, который, по его словам, сошел с неба, тузита, и живет на земле в виде юноши. У этого проповедника 80 тысяч последователей. В Северной Индии один брамин провозвещает пришествие Кальки — Аватара, который, как он утверждает, уже находится на земле. У суфиев в Персии существует предание, что Великий Учитель явится среди людей в 1918 году, а одно древнее индусское предсказание говорит, что он придет между 1918–1947 гг. Ученый астролог Тиссон-Виллог писал в журнале «Рекорд» в Филадельфии, в декабре 1910 года, что на Востоке явится новый Учитель, и из этого источника разольется поток духовности, питаемый группою людей, которые разойдутся по всему мipy, проповедуя учение внутреннего очищения и любви к ближнему. Среди христиан распространено ожидание Христа, вылившееся в проповеди отдельных лиц и разных духовных общин, как-то: адвентистов и других. Их особенно много в Америке. Наконец, существует громадная литература по этому вопросу. Упомянем книгу, написанную венгерским священником и озаглавленную «Albescit poblis, Christus venit» («Заря занимается, Христос грядет»). В Швеции известный профессор говорил на ту же тему в 1910 году с кафедры университета в Упсале. В Италии католический священник издал брошюру под заглавием «Пришествие Христа».

В Бельгии Ж. Дельвиль издал книгу: «Le Christ Viendra» («Христос придет»). В Англии священник Scott-Moncritff (Скот Монкриф) написал брошюру «Грядущий Христос», и в английских церквах раздаются теперь нередко проповеди о близком пришествии Христа… Все эти предсказания являются, по мнению лекторши, «ярким доказательством того, что атмосфера мipa в настоящее время насыщена ожиданием какого-то великого явления, которое каждая религия и каждая страна называет именем наиболее близким к его религиозной психике, к его духовному облику вообще».

И это явление, по утверждению лекторши, совершится: Великий Учитель придет и соединит все религии в одну религию братства и поклонения Богу в духе и истине, придет такой простой, и любящий, и совсем не страшный ни своим величием, ни святостью. Придет же он не в том образе, какой мы создали Его в нашем воображении, не в образе пророка, ходящего в белой одежде по солнечной стране со своими учениками среди спелых колосьев или в красочных восточных городах, — Великий Учитель явится в другом, чуждом нашему представлению о нем виде, и наши глаза, ослепленные тем прекрасным видением, могут не суметь сквозь новое одеяние разглядеть Высокую Сущность. Нам необходимо помнить, что Учитель придет в тот железнодорожный, трамвайный, автомобильный век, что мы называем современной цивилизацией. Он приноровится к нашей жизни и примет тот внешний облик, в смысле одежды, общего склада жизни, способов передвижения, которые мы же сами уготовали ему нашими уродливыми формами жизни. В виду этого мудро составленные правила Ордена Звезды на Востоке предписывают приучиться распознавать величие в ком бы и в какой бы форме оно ни проявилось.

Почти одновременно с лекциями Пушкиной и ее подголосков по России стало распространяться воззвание некоей «Универсальной Лиги» нижеследующего содержания:

«Русские граждане! Вы блестяще начали дело свободы. Остается с такою же решительностью довести начатое до конца. Вы должны теперь понять, что христианскому рабству, которому уже давно подпали европейские государства, приходит конец. Это рабство должно быть уничтожено согласно миропониманию провидевших его и некогда казнивших позорной смертью того, кто создал это рабство. Вся сила теперь у нас: промышленность и торговля у нас; банки и биржа у нас; общественное мнение и печать с нами и за нас; железные дороги — наши. Мы проникли всюду и перенесли свою деятельность в войска. Результаты у вас на глазах. Вскоре армия будет тоже нашей. Наконец, в наших руках золото всего мipa. Мы держим в своих руках весы Европы, и, когда наступит время, сотрем силу Вильгельма II способом еще неведомым мipy, так как среди нас ОБЛАДАТЕЛЬ могущественных воли и разума, в полном расцвете духовных сил. В целях безопасности имя его не подлежит еще оглашению84. Идите к нам, мы вас избавим от духовного рабства, в которое ввергло вас христианство. Знаком сочувствия целям Лиги служит треугольник всякого цвета, обращенный вершиною вниз».

Таковы знамения времени, явленные внимательному христианскому наблюдателю в течение Марта и Апреля 1917 года, вслед за выпуском в свет 4-го издания моей книги.

Но что скажет читатель при чтении приказа по Военному ведомству от 24 Декабря85 1897 года, за № 344, по которому «знаком сочувствия целям Лиги» должно было быть заклеймлено обязательно и заклеймляется всё обмундирование русской армии. Привожу в точной копии часть этого приказа, непосредственно касающуюся этого клейма.

Правила клеймления в войсках предметов обмундирования и снаряжения

§ 8.

Означенное в § 7 клеймо налагается треугольное в отличие от интендантского клейма и от круглого клейма части, строившей это обмундирование. Клеймо это одного размера для всех предметов обмундирования.

§ 9.

Клеймо на обмундировании накладывается: а) на мундире и шинели — на правой поле (с изнанки) ниже талии, по сукну, ниже круглого клейма части, если оно имеется, б) на шароварах, с правой стороны пояса, с лицевой стороны, по сукну, и в) на шапке, фуражке, башлыке, рубахе и сапогах, как указано в § 6, при этом если обмундирование войсковой постройки, то оно накладывается рядом с круглым клеймом части, строившей эти предметы.

§ 6.

Клейма накладываются на шапке и фуражке по средине дна, на подкладке (по холсту), на башлыке — по средине правой щеки с внутренней стороны, по сукну, на полотняной рубахе — на ее внутренней задней стороне, у нижнего края, на сапогах — вверху, с лицевой стороны.

Натуральная величина треугольного клейма (снято с приложения к приказу по Военному ведомству за № 344, чертеж 2-й).

(В подлинной рукописи автора в этом месте сделан от руки треугольник вершиной вниз с написанными в середине его следующими знаками: «Л. Гв. Сп. Б. зап. 898». Это обозначает: Лейб-гвардии саперный баталион запас 1898 года.)

Из вышеизложенного читатель может видеть, что Израиль и руководимое им богоотступническое масонство, одолев с помощью сатаны лежащий во зле грешный и прелюбодейный мip, уже не стесняется с ним, как с рабом своим, и кладет на него свое клеймо, печать рабства греху и диаволу и отступления от Триупостасного Бога. Соблюдая полноту антихристовой печати (мохин-Довид) как священный символ Израиля, как хоругвь «избранного племени» только для себя, они для «гоев», то есть для всех не-евреев, установили как печать антихриста ту ее половину, которая символически изображает собою диавола в масоно-иудейском «миропонимании», иными словами, нашего Бога, побежденного и долу низверженного якобы победоносным Люцифером-сатаною. Принятие на себя гоями-христианами этой печати, таким образом, является знамением их отречения от Бога и от Христа Его и добровольного рабства диаволу. Это грех хулы на Духа Святаго (Бог есть Дух), и ему нет прощения ни в сем веке, ни в будущем — кара за него та же, что и диаволу: вечная мука в озере огненном.

Быть может, читатель спросит, каким же образом число Зверя 666, заключающееся в мохин-Довиде, в полной антихристовой печати, будет содержаться в ее половинной части? Ответим: каждый угол равностороннего треугольника равен 60 градусам. Значащая цифра, следовательно, 6. Три угла — три значащие цифры — 666.

Число гео-метрическое, земле-мерное, число человеческое (И создал Господь Бог человека из праха земного, Быт. 2, 7).

Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число Зверя, ибо это число число его шестьсот шестьдесят шесть (Апок. 13, 18).

Чтый да разумеет.

Выпуская в свет издание посильного труда моего и не питая надежды увидеть его в изданиях дальнейших, по причинам, читателю понятным, заключаю его Божественным глаголом Первоверховного апостола языков.

О временах же и сроках нет нужды писать к вам, братия, ибо сами вы достоверно знаете, что день Господень так придет, как тать ночью. Ибо когда будут говорить «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба, подобно как мука родами постигает имеющую во чреве, и не избегнут.

Но вы, братия, не во тьме, чтобы день застал вас, как тать. Ибо все вы — сыны света и сыны дня: мы не сыны ночи, ни тьмы. Итак не будем спать, как и прочие, но будем бодрствоватъ и трезвиться. Ибо спящие спят ночью, и упивающиеся упиваются ночью. Мы же, будучи сынами дня, да трезвимся, облекшись в броню веры и любви и в шлем надежды спасения, потому что Бог определил нас не на гнев, но к получению спасения, чрез Господа нашего Иисуса Христа… (1 Сол. 5, 1–9).

Ему же честь и слава и держава во веки. Аминь.

2 ноября 1917 г. Четверг 24 седмицы по Пятид.

(Апост. дня 1 Сол. 5, 1–8).