Пятая седмица Великого поста.

Пятая седмица Великого поста.

Непрестанно руководствуя православных христиан в продолжение Четыредесятницы в освятительных подвигах поста и покаяния, Церковь при богослужении в пятую седмицу утешает и одобряет постящихся тем, что они прошли уже половину поста, и побуждает, чтобы мы,«преполовивше священный пощения путь, радостно текли к будущему воскресению».[468] Усугубляя при конце постного поприща побуждения к неослабному богоугодному житию, Церковь и в пятую седмицу продолжает напоминать нам, что мы впали в грехи, подобно впавшему в разбойники, и внушает ожидать милосердия от Господа.«Возопи Христу Богу за тя распеншемуся, — говорит Церковь, — и раны волею приемшему: попекись о мне, Господи, и спаси мя». Священные песнопения, ныне возносимые при богослужении пятой седмицы, преданы Церкви в 7 и 8 веках св. Софронием Иерусалимским, Андреем Критским, Иосифом и Феодором Студитами.

«Да не будут люди ленивы к духовным подвигам», Церковь в три дня пятой седмицы, в четверток, субботу и день воскресный предлагает особенные для верующих побуждения к подвигам благочестия. В четверток на утреннем богослужении Церковь произносит весь Великий канон св. Андрея Критского и житие св. преподобныя Марии Египетской. Посему совершение канона св. Андрея Критского в четверток пятой седмицы Великого поста называется иногда стоянием Марии Египетской.

ЧЕТВЕРТОК СЕДЬМИЦЫ. ВЕЛИКИЙ КАНОН.

Умиления, Христе мой, образы даждь

Поющим ныне канон Тебе великий.

Этими словами начинается синаксарь в четверток пятой седмицы Четыредесятницы и говорит:«Великий канон умиление неисчетно имущ: всякую бо Ветхого и Нового завета повесть снискав и собрав, от Адама даже до самого Христова вознесения и апостольския проповеди, научает всякую душу благим ревновати и подражати по силе: злых же отбегати и присно к Богу востекати покаянием, слезами, исповеданием и иным благоугождением. Этот канон толико есть широкий и сладкогласный, как и саму жесточайшую душу доволен умягчити и к бодрости благой воздвигнута, аще точно с сокрушенным сердцем и вниманием поется».

Великим канон называется по мыслям и воспоминаниям в нем содержащимся, ибо плодовит творец его, сложив его отлично от прочих канонов, которые заключают в себе по 30 и немного более тропарей, а этот 250 тропарей, из которых каждый источает неизреченную сладость. Посему этот Великий канон, приносящий великое умиление, и произносится в великой Четыредесятнице;[469] и произносится дважды на повечериях первой седмицы раздельно, в четыре первые дня ее, а в четверток пятой седмицы Четыредесятницы на утрене весь в полном его составе совокупно с каноном этого дня.

«Великий канон глаголем косно, — говорит Церковь, — и с сокрушенным сердцем и гласом, творяще на кийждо тропарь метания (земные поклоны) три».

Св. Мария Египетская.

Вместе с Великим каноном для ободрения духовно труждающихся, Церковь произносит полное житие св. преподобныя Марии Египетской, показывая в ней образец истинного покаяния и примером ее назидая верующих,«целомудренны паки быти творить, и к Богу воздвижет, и не ниспадати ниже отчаятися если иногда некими прегрешении уловлены будем». Повествование о преподобной Марии Египетской показывает образец истинного покаяния и неизреченного человеколюбия Божия к искренно хотящим обратиться от прегрешений своих.[470]

Мария Египетская в жизни своей соединила и явила две противоположности, — бездну греха и высоту благочестия и добродетели. В летах юности, увлеченная соблазнами порока, она 17 лет провела в беззакониях, но силой благодати Божией, как заблудшая овца, опять возвращена Церкви.[471] По гласу ее, Мария, не ведая божественных заповедей, помрачила в себе образ Божий, божественным же промыслом и благодатно обновилась. Мария родилась в Египте, в двенадцать лет почувствовала борьбу иного закона, воюющего во удех наших и, пренебрегши любовью родительской, удалилась из под мирного крова их в Александрию, на бурное, широкое поле мира, на торжище порока. Не удовольствовавшись городом, где многочисленное стечение народа представляло так много лиц, ищущих плотских наслаждений. Мария вздумала разнообразить свою преступную жизнь путешествием в Иерусалим вместе с поклонниками, отправлявшимися на праздник Воздвижения Животворящего Креста Господня. Как на пути, так и по прибытии в Иерусалим, она до самого праздника продолжала ниспадать глубже и глубже в бездну разврата. Казалось, для нее уже не было исхода из глубины греховной. Прибыв в Иерусалим на праздник Воздвижения Животворящего Креста, влекомая любопытством, Мария, вместе с благочестивыми христианами, в день праздника пошла во храм Божий. Но войдя в притвор церковный, она не могла вместе с прочими вступить в самый храм и приблизиться к Животворящему Кресту Господню. Все беспрепятственно входили внутрь храма; Мария же при многократных покушениях и усилиях не могла переступить порога святилища, невидимо удерживаемая божественною силой. Полагая, что, как слабая женщина, она оттесняется назад волнением толпящихся, решилась вдвинуться в самую средину толпы, чтобы общим напором быть, так сказать, внесенною в храм; но ее одну, едва коснется она порога церковного, отревает чудная сила. В третий и четвертый раз порывается войти во храм, но также безуспешно. Присутствующие в храме удовлетворяли своим благочестивым чувствам зрелищем воздвизаемого Животворящего Древа; Мария же, в стыде и скорби, остановилась в преддверии храма и, потрясенная чувством стыда и раскаяния, горько заплакала, видя в испытанном ею препятствии войти во Храм Божий десницу Высшего, которая не допускает ее как недостойную, облобызать Животворящий Крест. В пламенной молитве пред Богом Мария исповедует грехи свои, клянется загладить их исправлением, испрашивает милости войти в храм и поклониться Животворящему Древу. При глубоком слезном сокрушении духа Мария воззрела на икону Богоматери, бывшую вверху на стене притвора, и луч спасительной надежды блеснул в ее сокрушенной душе. Мария умоляла общую всех Заступницу сделать ее достойной быть в храме и повергнуться пред Животворящим Крестом Сына Ее, с твердым намерением вести целомудренную жизнь до гроба. При невидимом предстательстве преблагословенныя Девы, новое усилие Марии войти во храм было уже не напрасно. Она вошла и, объятая страхом, в слезах сердечного раскаяния пала перед Животворящим Древом с глубоким благоговением и слезами облобызала его. Так началось искренное обращение к Богу грешницы! По выходе в притвор, Мария опять перед той же иконой становится на молитву, призывает Богоматерь как сподручницу своей решимости обращения, просит наставления в пути покаяния и слышит как бы издалека глас:«аще Иордан прейдеши, добр покой обрящеши».

Оставив Иерусалим, Мария приобщилась св. Тайн в церкви Иоанна Крестителя, находившейся близ Иордана, и уединилась в пустыню Иорданскую, где пребыла 48 лет, почти без пищи и одежды, денно и нощно оплакивая грехи свои. На 48 году уединенной, многотрудной ее жизни, встретил ее в пустыне во время св. Четыредесятницы преподобный Зосима, — инок обители, который, по обычаю удалившись из монастыря на дни поста, искал в пустыне образец высшего иноческого самоотвержения и нашел в той, которая была некогда образцом порока. Только подобием человеческого тела, совершенно иссохшего и опаленного солнцем, нагого и покрытого лишь сребристыми власами, явилась Мария взору Зосимы! Приметив его, она устремилась бежать от него, но, внявши слезному молению старца дать ему благословение, остановилась и просила бросить одежду свою, чтобы, покрывшись, иметь возможность говорить с ним. По усильной его просьбе преподобная со смирением открыла дивную жизнь свою, изобразив первую половину своей жизни, бурной и полной волнений, и обстоятельства обращения своего, Мария говорила о жизни своей в пустыне:«Верь мне, отче Зосима, семнадцать первых лет пребыла я в пустыне этой, борясь с моими безумными похотями, как с лютыми зверями: когда рождался позыв на пищу, мне хотелось мяса и рыб, какие вкушала я в Египте; любившая в мире вино, иногда я не могла утолить своей жажды и каплею воды; много страдала от голода и зноя, много от болезней. Прежние вожделения, как пламень, пожирали мою внутренность; приходили на мысль прежние соблазнительные песни и возмущали покой души моей; преступные пожелания волновали кровь и заставляли меня повергаться ниц, биться об землю и со слезами просить высшей помощи. Я старалась припоминать мои обеты и противопоставить их внутренним борениям плоти, призывала в помощь Божию Матерь, мою сподручницу, плакала горько и долго, по целым дням и ночам, и только тогда освещал меня сладкий свет и рассеивал смутные помыслы».

Семнадцать лет провела Мария среди темной жизни в мире; семнадцать лет продолжалась и тяжкая борьба ее с греховными вожделениями, и, наконец, посетил добровольную мученицу вожделенный покой духа — плод чрезвычайных трудов и подвигов, благодатный мир, ниспосланный от Господа, Который сказал всем нам: приидите ко Мне ecu труждающиеся и обремененный, и Аз упокою вы. Отселе Мария является ангелоподобным существом, возвышающимся над плотью и миром: Зосима видел ее в словах прозорливой, во время молитвы вознесенной от земли и стоящей на воздухе, переходившей двукратно по водам Иордана, как по суше, предвидевшей за год кончину свою. Поведав свою жизнь, преподобная просила его прийти чрез год в пустыню во время Великого поста со св. дарами для ее приобщения. Зосима исполнил ее св. желание. Приняв тело и кровь Иисуса Христа и таинственно соединившись с Ним, великая подвижница пустыни умоляла преподобного прийти на то же место и в то же время и в будущий год, но тогда Зосима нашел ее уже умершею, и честные мощи ее предал погребению. Вскоре по причащении от преподобного, она преставилась в 530 году 1 апреля.[472]

Софроний, патриарх иерусалимский, живший в начале 7 века, составил подробное жизнеописание преподобной Марии Египетской, сейчас читаемое Церковью при богослужении.[473] А св. преподобный Андрей Критский, именуемый и иерусалимским по иноческим подвигам в Иерусалиме, присланный от иерусалимского патриарха Феодора на шестой Вселенский Собор, в 691 году принес жизнеописание преподобной Марии вместе с каноном своим, известным под именем Великого, в Константинополь. С тех пор Православная Кафолическая Церковь до сих пор совершает этот канон и постановила произносить житие преподобной в четверток пятой седмицы Четыредесятницы, а в воскресный день этой седмицы совершает последование в честь преподобной, представляя в ней образ истинного покаяния.

Труда же ради бденного, Церковь совершает в четверток Литургию преждеосвященных даров и облегчает пост.

Суббота седмицы. Акафист Богородицы.

В субботу пятой седмицы Церковь совершает молебное последование Акафиста, или похвалы»Одигитрии»Пресвятой Богородицы, начиная сказание на этот день стихами:

Песнями неусыпными благодарственно

Град в бранех бодрую поет Предстательницу.

По сказанию древнего предания,[474] по вознесении Господа, св. евангелиста Лука, знавший иконописание, начертал образ Божией Матери и показал ей. Узревши изображение свое, она вспомнила прежнее свое проречение:«отныне ублажат Мя вси роди», и сказала:«благодать Моя с сею иконою да будет». Св. Лука послал икону в Антиохию к державному Феофилу (Лк. 1, 3), которому написал и послал он свое Евангелие и книгу Деяний Апостольских. Из Антиохии, где верующие с великим благоговением почитали благодатную икону, по прошествии многих лет, она перенесена была в Иерусалим; потом. Евдокией, супругой греческого императора Феодосия 2 (408–450), которая путешествовала на поклонение св. местам, из Иерусалима прислана в Константинополь, сестре супруга ее св. Пульхерии, в знамение мира и любви.[475] В Константинополе образ Владычицы, с благоговением и радостно принятый Пульхерией, поставлен был ею во Влахернской церкви, где хранилась и честная риза Пресвятой Богородицы,[476] и сделался известен под именем Влахернского.[477] Благочестивая Пульхерия учредила во Влахернском храме еженедельное моление к Богородице во вторник.[478]

От св. образа Богоматери, написанного евангелистом Лукой и пребывавшего в Константинопольском храме, совершились многие благодатные знамения. Явясь однажды двум слепцам, Богоматерь привела их во Влахернскую церковь, к образу Своему, и подала им совершенное прозрение. По этому благодатному знамению этот чудотворный образ стали именовать»Одигитриа», т. е. путеводительница, заступница и помощница. Это название чудотворного образа Богоматери сохранилось потом навсегда и утвердилось троекратным избавлением Константинополя от сильных врагов, которое Церковь достойно приписывает невидимому заступлению»Одигитрии».[479]

Первое было при императоре Ираклии в 626 году от персов и аваров или скифов.[480] Полководец Хозроя Сарвар, покорив Сирию, Палестину и Египет, беспрепятственно с многочисленным воинством достиг до Хризополя (нынешнего Скутари), всюду разрушая храмы христианские и принуждая христиан покланяться солнцу, Ираклий, чтобы отвлечь войско персидское от своей столицы, вторгнулся, сверх чаяния персов, в страну их. Узнав о походе царя, хан аварский решился воспользоваться его удалением из своего Отечества, вероломно нарушил мир и с морскими и сухопутными силами устремился в пределы империи. Греки пришли в уныние. Ибо враги обложили Царьград с моря и суши, и Константинополь был почти беззащитен. Патриарх Сергий утешал жителей столицы, внушая все упование возложить на Бога и Пречистую Его Матерь.«Бодрствуйте, — чада., говорил он, — возложим на единого Бога — надежду спасения нашего, и от всей души прострем к Нему свои руки и взоры; Он рассеет бедствия, нас окружающие, и разрушит все замыслы врагов наших». Патриарх со священными иконами Богоматери, при стечении многочисленного народа, совершил по стенам города крестный ход, укрепляя защитников града. Персы и авары от востока и запада подступали, чтобы сжечь окрестности столицы; патриарх, взяв Нерукотворный Образ Господа и Спаса нашего Иисуса Христа, икону»Одигитрии», драгоценную ризу Пресвятой Девы Марии, и Животворящее Древо Креста, вторично совершил крестный ход по стенам города, молясь со слезами:«Воскресни Господи! И расточатся врази Твои; и исчезнут, как дым; и растают, как воск, от лица огня». Достигнув крестным ходом вод залива, патриарх погрузил честную ризу Богоматери в тихие воды залива. Море действием благодатного промысла взволновалось и потопило корабли врагов; бывшие же на суше неприятели побиты мечами и прогнаны. Таким образом Бог, по милосердию своему, заступлением Богоматери, даровал грекам победу над неприятелями, от которых не только возвращены были завоеванные ими греческие провинции, но и навсегда сокрушена сила их. Народ, утешенный скорою помощью Пресвятой Богородицы, целую ночь стоя приносил небесной Заступнице песни хвалы и благодарности; и память чудесного избавления Церковь навсегда сохранила для потомства особым празднованием, с которым впоследствии соединила воспоминание о двукратном еще избавлении Константинополя от врагов, помощью»Одигитрии».[481]

Спустя 36 лет после первого избавления, Константинополь вторично спасен был заступлением»Одигитрии»при Константине Погонате (668–685) от сарацин, которые семь лет осаждали Византию. Большая часть кораблей и 30000 неприятелей, по молитвам Церкви и предстательству Пресвятой Богородицы, погибли пред стенами города от греческого огня и кораблекрушения.

Наконец, в третий раз Константинополь сохранен был заступлением Одигитрии при Льве Исавре (716–741) от сарацин. В царствование Льва Исаврянина сарацины окружили Константинополь на 1800 судах в надежде расхитить его. Жители города, взяв всечестное древо Креста Господа и Спасителя и св. икону»Одигитрии», совершили по стенам города крестный ход со слезами умилостивляя Господа. Флот сарацинов почти весь погиб от чрезвычайной бури в Эгейском море, и едва десять кораблей остались целы; трупы врагов грудами покрывали острова, берега и входы к пристаням.[482]

Примечание. Хотя Синаксарь на субботу пятой седмицы Четыредесятницы упоминает об избавлении Константинополя по предстательству Богоматери только троекратном, но история свидетельствует и о четвертом.[483] Асколъд и Дир, вооружив 200 судов, открыли себе путь в 866 году в Черное море, опустошили огнем и мечом берега и осадили Константинополь с моря. Император Михаил 3, царствовавший тогда в Константинополе, был в отсутствии, воюя на берегах Черной реки с агарянами. Узнав от епарха или наместника цареградского о новом неприятеле, поспешил он в столицу; с великой опасностью пробрался сквозь суда и, не смев отразить их силой, ожидал спасения от Божией помощи, которую Господь и подал. По сказанию византийских летописцев, народ обратился с мольбами к Богоматери в славном храме ее Влахернском. Патриарх Фотий с торжеством вынес ризу Богоматери на берег и погрузил в тихое и спокойное море. Вдруг поднялась буря; рассеяла и истребила флот неприятельский, и только слабые остатки его возвратились в Киев. Нестор, согласно с византийскими историками, описывает этот случай. Язычники российские, устрашенные небесным гневом, немедленно отправили послов в Константинополь и требовали св. Крещения. Грамота патриарха Фотия, писанная в исходе 866 года к восточным епископам, служит достоверным подтверждением этого известия.«Россы, — говорит он, — известные жестокостью, победители народов соседственных, и в гордости своей дерзнувшие воевать с империей Римскою, уже оставили суеверие, исповедуют Христа и суть друзья наши, быв еще недавно злейшими врагами. Они уже приняли от нас епископа и священника, имея живое усердие к богослужению христианскому».

Дивную помощь»Одигитрии», благодатно поданную верующим, Церковь вспоминает и прославляет в субботу пятой недели Великого поста, потому что первое избавление Константинополя помощью»Одигитрии»было около этого времени. Притом Матерь Божия есть споспешница и покаянию. Ее содействием православные побеждают врагов видимых и невидимых. Ее помощью греки многократно побеждали неверующих, а Мария Египетская, воспоминаемая в четверток пятой седмицы Четыредесятницы и в следующий воскресный день, победила грех свой.

Богослужение, совершаемое в субботу пятой седмицы Четыредесятницы в честь Богородицы, называется похвалой и стоянием, потому что хвалебные песни Богородице первоначально принесены были верующими стоя, в продолжение ночи. Отчего хвалебное пение в честь»Одигитрии», доселе совершаемое Церковью, называется Акафистом, или стоянием.«Не седальный же (Акафист) речеся, зане просто стояще тогда вси людие, Матери Слова песнь воспеша».[484]

Акафист есть похвала (панегирик) Богоматери, составленный из 24 песен, — 12 кондаков и 12 икосов, расположенных сообразно 24 буквам греческой азбуки. Составление Акафиста приписывают некоторые Георгию Писидийскому, диакону великой константинопольской Церкви, в половине 7 века. Каждая песнь начинается соответствующей ей по счету буквой алфавита, кондак оканчивается псаломским: аллилуиа, а икос — архангельским приветствием Богоматери: радуйся. Акафист оканчивается краткой молитвой к Пресвятой Деве о том, чтобы Она всегда спасала христиан от бедствий и напастей. В таком виде Акафист произносится во все другие дни года, в начале или по окончании других церковных служб; но в Субботу Акафиста он входит в сам состав богослужения и поется на утрени, и притом не весь сразу, но раздельно — в промежутке других песней и чтений ее, — в 4 разные выхода. Каждое отделение начинается и оканчивается пением кондака:«взбранной воеводе»и проч. Обычай петь Акафист утвердился после двух новых опытов избавления Константинополя заступлением Богоматери.

Сначала праздник Акафиста совершался только в Константинополе, и именно в том самом Влахернском храме, в котором хранились чудодейственное изображение Божией Матери и священные остатки земной Ее жизни: риза и пояс Ее, и где народ, в ночь приступа к городу аваров и персов, совершал всенощное бдение Богоматери; но в 9 веке праздник этот внесен в типик монастырей св. Саввы и Студийского и потом в триодь, и с того времени сделался всеобщим во всей Православной Церкви.[485]

В воскресный день пятой седмицы Великого поста, неослабно побуждая верующих к истинному покаянию, коим достигается царствие Божие, Церковь притчею о богатом и Лазаре, изъясняемой в песнопениях, поучает, что царство Божие есть не пища и питие, но правда и воздержание со святостью. Посему войдут в него те, которые от сокровищ своих влагают в руки нищих. Вместе с этим назиданием для ободрения духовно труждающихся, Церковь совершает последование св. преподобныя Марии Египетской,[486] показывая в ней образец истинного покаяния и сколь велики и неизреченны человеколюбие и милость Божия к искренно хотящим обратиться от прегрешений своих.[487]

К утешению и ободрению постящихся, Православная Церковь и в пятую неделю Четыредесятницы на Литургии чтением Апостольским внушает о спасительном действии крестной жертвы за нас Сына Божия: Христос же пришед архиерей грядущих благ ни кровию козлею, ниже тельчею, но своею кровию вниде единою во святая, вечное искупление обретый (Евр. 9, 11–14). А чтением Евангелия предварительно напоминает постящимся о приближающейся радости воскресения Христова, пророчественными словами Иисуса Христа, читаемыми в Литургийном Евангелии недели: се восходим во Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет архиереом и книжником: и поругаются ему, и уязвят его, и оплюют его, и убьют его, и в третий день воскреснет (Мк. 10, 35–46).

Сказание о Влахернской иконе Богоматери.

Со дня Акафиста установлено было благочестивыми императорами ежегодно переносить икону»Одигитрии»во дворец, где она и пребывала до второго дня Пасхи.[488]

В 8 столетии, когда возникла в Константинополе иконоборческая ересь, некоторые благочестивые мужи взяли ночью из Влахернской церкви честную икону Одигитрии и отнесли в обитель, называемую Пантократоровою. Там они скрыли ее в стене церковной, и затеплив пред нею лампаду, заложили ее камнями дабы предохранить от поругания иконоборцев. В такой сокровенности находилась она около ста лет, до смерти последних ересеначальников. Когда же потом в Греческой империи восстановлено было иконопочитание, ревнители Православия с великой заботливостью начали отыскивать чудотворную икону»Одигитрии», и после долгих исканий, по откровенно Божию, обрели ее в стене церкви Пантократоровой и пред ней неугасимую лампаду. Обрадованные христиане снова поставили ее с честью на прежнем месте, во Влахернской церкви.[489]

По взятии турками Царьграда, Одигитрия несколько времени скрываема была в патриархии, откуда для безопасности отправлена в Афон. В 1654 г. 17 октября она отправлена в Москву к царю Алексею Михайловичу.[490] Патриарх Никон встретил ее на лобном месте. Когда царь изъявил сомнение касательно чудотворной иконы Влахернской, то в том же 1654 году 10 декабря, протосинкелл иерусалимского престола Гавриил особой грамотой, благодаря царя за присланную милостыню к нему, объяснил притом, что поднесенная государю чрез грека Димитрия Костинари чудотворная икона Богоматери Влахернской есть та самая, которая была некогда покровительницею Константинополя и греческих императоров, которую царь Ираклий имел при себе в походе против персов и о чудесах которой обстоятельно повествуется в истории. С тех пор эта чудотворная икона пребывает в московском Успенском соборе. В 1812 г., после изгнания врагов из Москвы, икона эта найдена была в Успенском соборе несколько поврежденною и без деки, в которой она находилась. Теперь она врезана в новую кипарисную доску и украшена серебряной ризой. Влахернская святыня пребывает ныне в московском Успенском соборе, в приделе св. апост. Петра и Павла.

Икона Богоматери Влахернской сделана из воскомастики и именуется в описях многочудесной[491].