Причина помещения дней постных после праздников непреходящих и отличие этих дней от праздников.
Причина помещения дней постных после праздников непреходящих и отличие этих дней от праздников.
Говоря о днях богослужения в порядке более историческом, переходим от непреходящих праздников к постам, потому что учреждение их зависело от установления праздников, перед которыми они положены. Так, пост перед праздником Рождества Христова установлен ради этого праздника, Богородичный — ради праздника Успения Пресвятой Богородицы, Апостольский — ради дня св. апостолов; посты в день Воздвижения Животворящего Креста и в день Усекновения главы Иоанна Предтечи — ради событий, воспоминаемых Церковью в эти дни. Начала постов Великого, среды и пятка указаны хотя прежде и независимо от своих праздников (Лк. 5, 35), но установлены не прежде и, следовательно, ради праздников, которым они теперь предшествуют.
По делам благочестия, которым мы должны посвящать дни постные и особенно время гонения, т. е. время, избранное нами для особенного благоговения, самоиспытания и достойного приготовления себя к покаянию и причащению, дни поста приближаются к разряду праздников, как свидетельствует и слово Божие: посты будут для дома Иудина радостию и веселием и праздниками благими (Зах. 8, 19). Но по чувству, которое посты первоначально поселяют в сердце нашем, они отличаются от праздников. В праздники Церковь призывает нас к благодарению Бога и святых за благодеяния, в посты — к примирению с Богом и участию в жизни, страданиях и смерти Спасителя и святых; в праздники воспоминанием благодеяний Церковь прямо располагает нас к духовной радости и надежде, в посты — к сокрушению и слезам, от которых радость и веселье происходят впоследствии; в праздники, сообразно духовному веселью, Церковь благословляет трапезу обильнейшую, в посты — предписывает более скудную.
«Пост есть дело Божие, — говорит блаженный Симеон фессалоникийский,[237] — потому что Бог не нуждается в пище; есть образ жизни и добродетель Ангелов, потому что они существуют без пищи; есть умерщвление тела, потому что, изнеживая его, мы становимся мертвы (по душе); есть, наконец, средство удаления от страстей, потому что страсти возбуждаются чревоугодием и объедением. Брашна же, говорит ап. Павел, чреву и чрево брашном»(1 Кор. 6, 13).