8 Нью-Дели — «Глас вопиющего в пустыне»

8 Нью-Дели — «Глас вопиющего в пустыне»

Я нашел путеводную нить, которая приведет меня «обратно к Богу» после того, как я покину свое нынешнее материальное тело. И чтобы забрать с собой своих современников, мужчин и женщин этого мира, я начал выпускать журнал «Бэк ту Годхед», как одно из средств достижения этой цели. Пожалуйста, не думайте обо мне как... о чудаке или сумасшедшем, когда я говорю, что, оставив свое нынешнее материальное тело, вернусь «обратно к Богу»! Это вполне возможно для каждого и для всех нас.

— Из письма доктору Раджендре Прасаду,

президенту Индии

КОГДА АБХАЙ приехал в Матхуру, он разыскал Кешаву Махараджу, который только что открыл там свой матх, и подарил ему Божество Господа Чайтаньи. По просьбе Кешавы Махараджи Абхай согласился пожить в Матхуре и заняться редактированием газеты «Гаудия патрика». Ему предоставили комнату. Так впервые (если не считать кратковременных визитов) он стал жителем матха, наряду со своими духовными братьями. Как опытный преданный, Абхай читал лекции и обучал брахмачари — молодых, необразованных и порой даже неграмотных — науке преданного служения и философии «Бхагавад-гиты».

Вскоре после этого другой санньяси, духовный брат Абхая, Бхактисаранга Госвами, попросил Бхактиведанту Прабху помочь ему в его ашраме Гаудия-сангхи, в Нью-Дели. Бхактисаранга Госвами (как, собственно, и Кешава Махараджа) считал Абхая превосходным писателем и редактором и хотел с ним сотрудничать. Среди учеников Шрилы Бхактисиддханты бытовало мнение, что А.Ч. Бхактиведанта Прабху замечательно проповедует и пишет — как на английском, так и на хинди и на бенгали. Кешава Махараджа хотел, чтобы Абхай остался у него и работал над «Гаудия патрикой», а Бхактисаранга Махараджа, который собирался ехать в Бенгалию, просил его отправиться в Дели и выпускать журнал «Хармонист» (на хинди называвшийся «Саджана-тошани»). Абхай решил принять предложение Бхактисаранги Госвами, и Кешава Махараджа дал свое согласие, но при условии, что Абхай не бросит редактировать «Гаудия патрику», хотя бы по почте.

Работа редактора была для Абхая родной стихией — ему нравилось проповедовать вместе с духовными братьями. Выдающимся ученым или писателем Абхай себя не считал, но помнил, что Шрила Бхактисиддханта был доволен его литературными опытами и поощрял его не бросать это дело. А теперь и старшие духовные братья, санньяси, ученики Бхактисиддханты Сарасвати, обращались к нему за помощью. Они буквально соревновались за возможность воспользоваться его услугами. Абхай думал: может быть, это и должно быть делом всей его жизни — скромно служить под началом духовных братьев?

Его «бегство» из Джханси было в каком-то смысле шагом назад; по крайней мере, первое время он не мог понять, чего же Кришна от него хочет. Но сейчас его духовные братья, похоже, ответили на этот вопрос. Жить и работать в ашраме с брахмачари и санньяси когда-то казалось Абхаю слишком трудным. О том же говорил и Бхактисиддханта Сарасвати: «Пусть он живет отдельно от вас». Но сейчас ему не оставалось ничего другого — либо бороться, в одиночку и без гроша в кармане, либо найти себе пристанище в одном из отделений Гаудия-матха. Возможно, в ашрамах своих духовных братьев он наконец сможет осуществить свое заветное желание — проповедовать сознание Кришны.

Поскольку ему предполагалось стать редактором «Саджана-тошани», он начал думать о том, как улучшить журнал. Это серьезное издание, рассчитанное на эрудитов, имело очень непрезентабельный вид и небольшой тираж. В мечтах Абхая «Саджана-тошани» не уступал по качеству индийскому «Иллюстрэйтед уикли» и должен был превзойти в популярности американские «Тайм» или «Лайф». А почему нет? Кришна не беден. Абхай подумывал о том, чтобы начать широкую подписную кампанию в рядах известных и состоятельных людей Нью-Дели. Тогда, по милости Кришны, вскоре он сможет печатать «Саджана-тошани» на хорошей бумаге и с цветными фотографиями. Полагаясь на Кришну, он приложит к этому все усилия. Проводя подписку, он мог бы брать с собой и свои рукописи, и, кто знает, может быть, удалось бы опубликовать и их. Хотел ведь доктор Аллагаппа из Южной Индии напечатать его «Гитопанишад»! Вне всякого сомнения, он не один такой. А может быть, и сам Бхактисаранга Госвами захочет издать труды Абхая за счет Гаудия-сангхи.

Вскоре Абхай получил письмо от секретаря Бхактисаранги Госвами, который подробно объяснил ему, как с минимальными затратами добраться до Дели: третьим классом по железной дороге, а дальше на танге. Поскольку стоимость проезда на тангах, стоящих у вокзальных ворот, очень высока, Абхаю лучше сначала пройти метров сто вправо от вокзала — там можно найти тангу подешевле. Если Абхай будет единственным пассажиром, то проезд должен стоить не больше одной рупии и двенадцати анн, но если постараться найти себе попутчика — выйдет дешевле. «Проезжая мимо крематория, который будет слева, — объяснял секретарь, — посмотрите направо; там вы увидите наш красный флаг и вывеску, на хинди и на английском. Когда доедете, мы заплатим за тангу».

Прибыв на место, Абхай обнаружил, что дела в Гаудия-сангхе идут не лучшим образом. Когда гуру, Бхактисаранга Госвами, где-то отсутствовал, брахмачари ссорились и постоянно увиливали от выполнения своих обязанностей, и в результате этого страдали и проповедь, и сбор пожертвований. Здесь все оставляло желать лучшего: и стандарты чистоты, и поклонение Божествам, и приготовление прасада, и даже отношения между преданными. К тому же Гаудия-сангхе не хватало денег (как, впрочем, и большинству матхов, открытых духовными братьями Абхая). Абхай приехал редактировать журнал, а вместо этого столкнулся с кучкой враждующих молодых брахмачари. Оказалось, что брахмачари, ответственный за чтение публичных лекций, совсем забросил проповедь, преданные, которые раньше проводили киртаны в домах горожан, давно уже не относятся к своему служению серьезно, а рассыльный отказывается исполнять поручения на том основании, что потерял велосипед. И тут один брахмачари вручил Абхаю письмо от Бхактисаранги Госвами, который просил его взять управление делами Матха на себя.

Вдохнови всех заниматься служением; иначе я не представляю, как мы будем печатать наш ежемесячный журнал на английском... Поскольку нам не хватает денег, а у брахмачари ветер в голове, Акинчана Махараджа пишет, что не может принять на себя ответственность за управление. Было бы очень хорошо, если бы ты взялся присматривать за матховскими делами.

Помимо этого, Абхая ждали и другие трудности с изданием журнала; во-первых, плохие отношения с типографией, а во-вторых, отсутствие пишущей машинки.

Через несколько дней Абхай получил еще одно письмо от Бхактисаранги Госвами, в котором тот указывал, какие статьи печатать, и предупреждал, чтобы Абхай не вносил в журнал никаких существенных изменений, напомнив ему о его главной обязанности:

Я попросил Акинчану Махараджу передать тебе ключи от моей комнаты, чтобы ты мог ею пользоваться, но только в служебных целях. Поскольку ты там, старайся поддерживать в ашраме атмосферу согласия и всем давай необходимые наставления.

Абхай понимал, что, пока он не положит конец расхлябанности и мелким дрязгам, царившим в ашраме, никакой редакторской работой он заниматься не сможет. Но когда он, следуя указаниям Бхактисаранги Госвами, принялся наводить в матхе порядок, некоторые брахмачари взбунтовались и даже написали своему духовному учителю жалобу.

Несмотря на все эти проблемы, августовский номер 1955 года был готов к сроку. Но вследствие задержки в типографии журнал вышел только в сентябре. Когда же первые экземпляры наконец были получены, Абхай послал несколько экземпляров в Калькутту Бхактисаранге Госвами и попросил его прислать отзыв.

Дальнейшие инструкции Абхай получал не от Бхактисаранги Госвами, а от его секретаря, Рамананды. Рамананда, указав на некоторые погрешности, даже не упомянул о том, остался ли доволен Бхактисаранга. Ошибки в большинстве своем были техническими и относились к внешнему виду: Абхай немного иначе оформил оглавление и напечатал имя Бхактисаранги Госвами во всех его статьях не совсем так, как хотел Махараджа. В ответ на просьбу Абхая прислать ему пишущую машинку Рамананда написал, что если «рукописи разборчивы, то нет необходимости отдавать их в типографию в перепечатанном виде».

Абхай обратился к Бхактисаранге Госвами с просьбой вернуться в Дели, чтобы установить в матхе мир и согласие. Что касается «Саджана-тошани» — тут Госвами посоветовал улучшить качество бумаги для обложки и печатать весь журнал на хорошей бумаге, в типографии с новейшим оборудованием. Абхай был не против, но эти «новшества» зависели от средств.

Я согласен, что печатать журнал можно в Калькутте. Но мне кажется, было бы лучше открыть в Калькутте или Дели свою собственную типографию, с хорошим оборудованием, чтобы можно было распространять послание Шри Чайтаньи Махапрабху на всех основных языках, особенно хинди и английском. Издания на хинди можно будет использовать для проповеди по всей Индии, а на английском — по всему миру.

Далее Абхай писал, что, поскольку материалы, идущие в печать, написаны от руки, на быстрое исполнение заказа рассчитывать не приходится. Поэтому он взял напрокат пишущую машинку. Еще он рассказал, как, по его мнению, можно увеличить число подписчиков.

* * *

Бриндабан, сын Абхая, приехал к нему, чтобы несколько месяцев пожить в Гаудия-сангхе. О возвращении Абхая в семью не было и речи, и Бриндабан просто общался с отцом, соблюдая правила матха и помогая отцу в его обязанностях.

Однажды Гаудия-сангху неожиданно посетил влиятельный адвокат, глава «Хинду-махасабхи» — общенациональной индийской организации, занимавшейся социальными вопросами. В матхе на тот момент почти никого не оказалось, поэтому Абхай и Бриндабан сами приняли важного гостя, приготовили для него прасад, накормили и познакомили с деятельностью Сангхи.

* * *

В те редкие минуты, которые оставались свободными от попыток навести порядок в матхе и работы над «Гаудия патрикой» и «Саджана-тошани», Абхай переводил на хинди «Чайтанья-чаритамриту». Хотя ему было привычнее писать на английском или бенгали, он пришел к выводу, что в стране, где большинство жителей говорят на хинди, такая книга принесет пользу.

Бхактисаранга Госвами написал, что сентябрьского номера «Саджана-тошани» нужно только пятьсот экземпляров. Но Абхай хотел больше. Договорившись с типографией о возможности напечатать тысячу экземпляров по цене пятисот, Абхай поспешил сообщить радостную новость Бхактисаранге Госвами. Кроме того, писал Абхай, недавно ему пожертвовали бумагу, и он договорился о двадцатипятипроцентной скидке на почтовые расходы.

Зачем отказываться от печати всего тиража только для того, чтобы сэкономить немного бумаги? Мне кажется, мы должны печатать каждый месяц даже больше тысячи экземпляров и широко их распространять.

Но Бхактисаранга почтовой открыткой послал короткий ответ: не более пятисот.

Абхай продолжал работать над улучшением «Саджана-тошани». Для него это была не просто формальная обязанность, но захватывающая возможность проповеди. В письме Бхактисаранге Госвами он выражал беспокойство, вызванное ожиданием от него статей для следующего номера. Денег было мало — настолько мало, что Абхай не имел даже приличного дхоти, — и тем не менее он продолжал рисовать в своем воображении славное будущее «Саджана-тошани».

Я очень хочу, чтобы этот журнал содержал множество иллюстраций и по качеству не уступал «Иллюстрэйтед уикли». Тогда он станет популярным. Ради этого я хочу активно заняться подпиской и поиском рекламодателей. Я собираюсь посещать видных бизнесменов и правительственных чиновников, обращаться в страховые компании и т.д. Но у меня нет приличной одежды. Мне для этого дела требуется два комплекта хорошей одежды, и я буду рад узнать Ваше решение по этому вопросу. Я искренне хочу поднять журнал на самый высокий уровень.

Кроме того, Абхай попросил Бхактисарангу Госвами помочь ему напечатать его «Чайтанья-чаритамриту» на хинди. Некоторые «джентльмены, не владеющие бенгали» выражали желание иметь у себя эту книгу и обещали Абхаю по двадцать пять рупий за том. Абхай просил заем на издание первой части книги, в размере шестисот рупий, который со всех точек зрения был Бхактисаранге Госвами выгоден. «Если эта часть разойдется, — писал Абхай, — необходимости в займах на издание последующих томов не будет».

Но так же, как Абхая утомляла жизнь в Гаудия-сангхе и работа над «Саджана-тошани» под руководством Бхактисаранги Госвами, Бхактисарангу Госвами утомляли постоянное стремление Абхая увеличить тираж и его независимая редакторская позиция. В ответ на послание Абхая секретарь Бхактисаранги Госвами, Рамананда, написал письмо, полное цветистых славословий в адрес Бхактиведанты Прабху, за которыми, однако, угадывалось намерение освободить его от обязанностей в Гаудия-сангхе.

Мы предлагаем бесчисленные смиренные поклоны лотосоподобным стопам вайшнава Шримат Бхахтиведанты Прабху.

Мы получили Ваше письмо, написанное Шри Гуру Махарадже 5 октября 1955 года. Ваши намерения очень возвышенны, и Вы — благожелатель нашего общества; мы также поняли следующее.

За последние два месяца, невзирая на множество препятствий — трудности с прасадом и недопонимание между местными преданными, — и несмотря на многие другие сложности, Вы проявили такой энтузиазм, какой можно встретить только в возвышенном вайшнаве, таком как Вы.

Вы — один из любимых вайшнавов Шрилы Прабхупады и друг всех ближайших его спутников. Большинство преданных в ашраме Гаудия-сангхи в Дели — невоспитанные новички. Они не умеют как должно почитать такую возвышенную душу, как Вы, и особенно Ваши возвышенные идеи. В нашем обществе нынче не много таких идей. Мы надеемся, что, обладая такими качествами, Вы очень скоро начнете действовать независимо и, исполняя желание Шрилы Прабхупады, начнете широкомасштабную проповедь.

Нам кажется, что такой способный и почтенный вайшнав, как Вы, не сможет долго оставаться в Дели, в обществе столь необразованных по сравнению с ним преданных Гаудия-сангхи. Более того, Вы являетесь главным редактором «Гаудия патрихи» и «Бхагавата патрики» в Веданта-самити Шримат Кешавы Махараджи; поэтому, если Вы будете проводить слишком много времени в нашем ашраме, ему это может не понравиться. Он и многие другие преданные готовятся обойти землю Враджа, и мы уверены, что ему понадобится Ваша помощь в этой парикраме. Поэтому взвесьте все за и против и, если Вы решите исполнить свой долг руководителя в его организации, мы будем очень довольны.

Некоторые статьи для октябрьского номера «Саджана-тошани» мы уже отправили и, возможно, пошлем еще несколько. Мы будем Вам очень обязаны, если Вы введете в курс дела относительно публикации октябрьского номера Кешавананду Прабху. А ноябрьский и декабрьский номера Шри Шри Гуру Махараджа, мы надеемся, сможет опубликовать сам. С января мы хотим печатать журнал в Калькутте. Шри Шри Гуру Махараджа состарился и большую часть времени вынужден полагаться на нас. Мы рады, что Вы изо всех сил трудитесь над изданием «Чайтанья-чаритамриты» на хинди, однако при нынешнем положении дел не можем выделить из нашего фонда шестьсот рупий на печатание этой книги. Поскольку Шри Шри Гуру Махараджа в настоящее время работает над множеством разных проектов и ему требуется на это много денег, он не может пойти на то, чтобы напечатать эту книгу.

Кешавананда Прабху написал, что Ваша одежда порвалась, поэтому купите себе два комплекта одежды на деньги из фонда храма. А если преданные из-за своей недальновидности наносят оскорбления Вашим лотосоподобным стопам, пожалуйста, простите их.

Слуга слуги вайшнава Шри Рамананда дас

По правде говоря, Абхая никто не звал на парикраму Кешавы Махараджи, но для Рамананды это было отличным поводом попросить Абхая покинуть Гаудия-сангху. Поэтому, пожив и добросовестно послужив в ашрамах Кешавы Махараджи и Бхактисаранги Махараджи, Абхай вновь остался один.

* * *

Не имея ни дохода, ни пристанища, Абхай начал скитаться по разным домам Дели, по неделе живя там, куда его приглашали. В том, что касается пищи, одежды и крова, это было самое тяжелое в его жизни время. С самого детства он никогда не испытывал недостатка в пище и хорошей одежде, и ему никогда не приходилось беспокоиться о том, где ночевать. Отец в нем души не чаял, а Шрила Бхактисиддханта Сарасвати с любовью заботился о нем, давая особые наставления. Но сейчас Абхай временами чувствовал себя одиноким.

Не имея дома, он скитался по Дели — от одного временного пристанища к другому. Храм Вишну. Комната в Коммерческом училище Капура. Но он по-прежнему искал жертвователей, проповедовал учение «Бхагавад-гиты», писал. Он не ставил себе целью найти постоянное место жительства. Он хотел издать свои труды и положить начало чистому и мощному движению, целью которого будет проповедь сознания Кришны (или, как вариант, присоединиться к подобному движению).

Абхай составил список книг, которые ему хотелось опубликовать.

1. «ШРИ ЧАЙТАНЬЯ-ЧАРИТАМРИТА» (НА ХИНДИ) 2000 страниц.

2. «ГИТОПАНИШАД» (НА АНГЛИЙСКОМ) 1200

3. «НАУКА ПРЕДАННОСТИ» (НА АНГЛИЙСКОМ) 300

4. «ДВИЖЕНИЕ САНКИРТАНЫ ГОСПОДА ЧАЙТАНЬИ» (НА АНГЛИЙСКОМ) 300

5. «ПОСЛАНИЕ БОГА» (НА АНГЛИЙСКОМ) 300

6. «БХАГАВАНЕР-КАТХА» (НА БЕНГАЛИ) 50

Но для издания нужны были деньги. Он стучался в двери офисов и домов богатых людей, показывал им рукописи и говорил о своей миссии. У него был список потенциальных жертвователей, но лишь немногие из них соглашались помочь, а если кто-то и давал пожертвование, оно редко превышало пять-десять рупий. Время от времени он получал одобрительные письма.

Одно из таких писем пришло от Нараина Дасса Рая Бахадура, бывшего главного инженера и секретаря «Бирла-мандир траста». Незадолго до этого он посетил публичные чтения, которые Абхай провел в присутствии известной женщины-гуру, Матери Анандамойи. Восхищенная чтением Абхая (он читал «Чайтанья-чаритамриту» на хинди), Мать Анандамойи пожертвовала ему пятьдесят рупий и посоветовала посетить широко известного садху, Шри Хари Бабу, который на тот момент лежал в больнице. Абхай, в сопровождении Нараина Дасса, посетил Хари Бабу, причем последний сказал, что чтение Абхая привело его в экстаз. Все это склонило мнение Нараина Дасса в пользу Абхая, и в декабре он составил письмо, в котором предлагал каждому «протянуть руку помощи Шри А.Ч. Бхактиведанте для успешного издания его трудов на хинди, английском и бенгали», а также пожелал ему «успеха в его благородном деле».

Абхай показывал это и другие подобные письма тем, кто, по его мнению, мог бы оказать поддержку. В Дели ему не составляло особого труда встречаться с министрами, судьями, адвокатами, руководителями компаний, религиозными лидерами. Всегда находился кто-то, кто был готов серьезно выслушать его, а иногда и помочь. Таким образом Абхай, все имущество которого составляли два дхоти и две курты, выданные в Гаудия-сангхе, обладающий проповедническим талантом и силой убеждения, однако практически лишенный поддержки и не имеющий постоянного жилья, неустрашимо продолжал свою проповедь.

Написание книг и попытки их опубликовать составляли только половину работы Абхая; другая половина усилий тратилась на то, чтобы создать всемирное движение, подобное Лиге преданных. Через Нараина Дасса Абхай попытался узнать, нельзя ли ему начать работу под эгидой Бирла-мандира (одного из самых больших и богатых храмов Дели). Себя Абхай предложил в качестве ответственного за проповедь на английском языке, как в Индии, так и за ее пределами. Поскольку Нараин Дасс считал себя приверженцем санатана-дхармы, Абхай написал ему письмо, в котором объяснял, какое определение дает истинной санатана-дхарме Кришна в «Бхагавад-гите». У Абхая было множество идей по поводу того, как распространить санатана-дхарму, вечную религию всех живых существ, и как научить людей применять ее на практике. Но это возможно только в том случае, если Нараин Дасс ему поможет.

Я хотел бы преподать эту трансцендентную науку сорока образованным юношам и подготовить их к миссионерской деятельности в других странах...

Немедленно начать издавать газету на английском языке или возобновить издание моего журнала «Бэк ту Годхед», оформив его в том же стиле, как «Иллюстрэйтед уикли».

Организовать группу санкиртаны, которая будет состоять не просто из хороших певцов и музыкантов, а из людей, практикующих садхану, то есть стремящихся к самоосознанию.

Абхай пообещал, что, как только будет закончена подготовительная работа, он, имея в своем распоряжении людей и все необходимое, сможет развернуть миссионерскую деятельность в других странах. Он не отрицал, что с материальной точки зрения находится в отчаянном положении: «Пожалуйста, не откладывая, помогите мне в этом и предоставьте подходящее жилье. Я должен съехать со своей временной квартиры самое позднее к следующему понедельнику».

Управляющие Бирла-мандиром не приняли предложения Абхая. Но он подумал о другой форме сотрудничества: он мог бы проводить в Бирла-мандире публичные собрания, чтобы таким образом пробудить в людях интерес к Лиге преданных. Он обратился к Шри Р. Н. Агарвалу, президенту делийского муниципального комитета, и тот, услышав имена нескольких уважаемых лиц, желающих присутствовать на собрании, согласился председательствовать на встрече. Абхай назначил дату — 22 декабря 1955 года — и напечатал пятьсот объявлений и двести пригласительных билетов.

Объявление начиналось так: «По милости Всемогущего Господа, Дели становится... мировым центром культурного общения». Не так давно руководители России и Индии заявили о необходимости культурного взаимодействия между всеми нациями. Но наивысшей формой культуры, писал Абхай, является та, что основана на духовной науке; поэтому богатейшим в мире источником культуры является Индия. И культура эта, подчеркивал Абхай, не должна оставаться уделом горстки разобщенных садху и санньяси. Ее должны систематически усвоить влиятельные члены общества.

22 декабря в рубрике «Куда пойти сегодня», среди объявлений о собраниях «Ротари-клуба», Общества Тагора, Индийского совета по мировым вопросам, «Бхарат-скаутов» и Индийского фармацевтического конгресса, «Хиндустан таймс» опубликовала объявление о встрече Лиги преданных.

Собрание Лиги началось с киртана, который вел профессор X. Чанд, после чего А.Ч. Бхактиведанта, основатель и секретарь Лиги преданных, рассказал о целях своего движения. Затем выступил Нараин Дасс, после чего зачитал несколько резолюций, предложенных основателем-секретарем, смысл которых сводился к тому, что собравшиеся поддерживают Лигу преданных и рекомендуют правительству Индии также поддержать ее, как движение, основанное на принципах Ганди. После принятия резолюций встреча завершилась еще одним киртаном и прасадом.

Абхай был уверен, что, если доброжелатели и филантропы-единомышленники окажут ему существенную поддержку, он сможет создать движение за мир во всем мире, основанное на принципах преданного служения Господу Кришне. Свою роль он видел в том, чтобы просто рассказывать о сознании Кришны всем, кому только можно. А результат всецело зависит от Кришны. Абхай прекрасно понимал, что добрые намерения большинства участников собрания в Бирла-мандире не пойдут дальше этой встречи. Но это его ничуть не смущало. Неутомимо возвещая свою благую весть, он сохранял радостно-философское настроение. В каком-то смысле он уже был совершенно удовлетворен: он испытывал счастье, действуя от имени духовного учителя.

Хотя адреса Абхая менялись так быстро, что почта с трудом поспевала за ним, он дал в газету объявление о домашних образовательных курсах.

ОБРАЗОВАНИЕ

Заочные курсы на дому по изучению духовных тайн «Бхагавад-гиты» помогут вам стать могущественным человеком. Цена полного курса — 50 рупий. Обучение проводится не на основе вольных интерпретаций, а в соответствии с системой парампары — ученической преемственности. Вы найдете ответы на любые свои вопросы. Принимаются ученики любой национальности и касты. Обращаться к А.Ч. Бхактиведанте.

* * *

Четыре года (начиная с 1952-го) Абхай не выпускал «Бэк ту Годхед», но сейчас он решил возобновить его издание. Журнал стоил того, чтобы полностью сосредоточиться на нем и посвятить ему все силы: нужно было собрать средства, написать статьи, проследить за печатью, а затем распространить тысячу экземпляров. Пожертвования на издание журнала он просил в личных беседах. Одним из тех, кто регулярно ему жертвовал, был его друг Бипин Чандра Мишра — судья Верховного суда из Нью-Дели.

Судья Мишра: Обычно он приходил ко мне раз в месяц. Я давал ему пожертвование на издание журнала. В журнале было всего четыре страницы, но содержание свидетельствовало о глубоком знании автором темы, о его искренности и преданности Господу Кришне. Он производил впечатление простого и скромного человека, и беседовать с ним всегда было очень приятно. Он часто улыбался. Главной чертой его было смирение. Он умел говорить с любовью и доверием и знал, что с нами можно обсуждать темы, связанные с Богом. Любой разговор с ним возвышал нас.

Я тогда был довольно заметной личностью в религиозных кругах. А от него никто не ожидал, что он сможет сделать сколь-нибудь значительный вклад в религиозную жизнь Дели. Все дело в языке — его проповедь была нацелена на образованную публику, говорящую на английском, а не на хинди. Вдобавок к этому, поскольку у него не было ни достаточных средств, ни прочной известности, его журнал не был слишком популярен среди таких людей. Другие религиозные лидеры пользовались гораздо большей известностью. Единственное, что впечатляло и привлекало к нему внимание в то время, — его простота и твердая вера в святое имя Бога и Его миссию.

Статьи писались легко. По милости духовного учителя Абхай не испытывал недостатка ни в идеях, ни в способности их излагать. Переводы и объяснения вайшнавских писаний рекой лились из-под его пера. Его вдохновляло чудо печатного станка, брихад-мриданги. Процесс изложения своего послания на бумаге, с тем чтобы потом издать его тысячным тиражом, приводил Абхая в состояние экстатической медитации. Тем более, работа сопровождалась сознанием крайней необходимости ему лично обратиться к каждому человеку, — не только к жителям Дели или Индии, а к каждому. Он представлял, как его журнал попадет к мыслящим людям и те с благодарностью его прочтут.

Поддерживать себя тоже не составляло особого труда. В «Шри-мад-Бхагаватам» Шукадева Госвами говорит, что у преданного нет проблем с пищей, одеждой или кровом. Если нет кровати, он может лечь на землю, а подушкой ему будут собственные руки. На улице всегда можно подобрать выброшенную одежду, питаться можно фруктами с деревьев, а жить — в горных пещерах. Природа дает человеку все что нужно, и святому нет надобности льстить материалистам, чтобы поддерживать свое существование. Конечно, Абхай жил не в горах и не в джунглях, а в Нью-Дели; тем не менее он фактически вел образ жизни, описанный Шукадевой, — не потому, что хотел наказать свое тело или продемонстрировать всем свою чистоту и бескомпромиссность, а потому, что только так, живя в нищете, можно было собрать средства на издание журнала «Бэк ту Годхед».

Для Абхая это было делом, в которое он вкладывал все свое сердце. Купить бумагу для печати для него было важнее, чем поесть. Так проявлялась его вера в Кришну — уж чего-чего, а веры ему было не занимать. Он твердо знал, что если служить Кришне, то Господь обеспечит его всем необходимым. Работать в одиночку не составляло для него проблемы — это было легко и приятно (гораздо лучше, чем руководить молодыми обитателями Гаудия-сангхи). Его не пугал тяжелый труд ради служения духовному учителю — он черпал в этом подлинное наслаждение. Его пугало положение, в котором находился мир.

Согласно шастрам, нынешний век, Кали-юга, сопровождается постоянной деградацией общества. Подтверждения этому Абхаю каждый день приходилось наблюдать в Дели. Пять тысяч лет назад Дели назывался Хастинапуром и был столицей царя Юдхиштхиры, который, находясь под покровительством Господа Кришны, стал самым богатым царем мира, а его подданные находились под надежной защитой и ни в чем не испытывали нужды. Теперь, спустя тысячу лет иноземного владычества, Индия вновь стала независимой страной со столицей в Нью-Дели.

Но даже с высоты своего относительно скромного шестидесятилетнего опыта Абхай видел, что индийская культура, которая еще во времена его детства сохраняла в себе значительную долю изначальной чистоты ведических времен, приходит в упадок. Он видел, как под влиянием лживой пропаганды его сограждане начинают верить в то, что можно стать счастливым, потворствуя низменным склонностям. Британцы принесли с собой чай, табак, скотобойни, заводы. Даже теперь, после обретения независимости, все это так и осталось частью нового образа жизни Индии. Изгнав британцев, индийцы продолжали подражать их образу жизни, а руководители Индии сознательно пренебрегали ведическим принципом сознания Бога — тем самым сокровищем, которым Индия должна была бы одарить весь остальной мир. Абхай видел, как Индия, отвернувшись от своего духовного наследия, устремилась вдогонку за современным Западом, — но где обещанный материальный прогресс? Стали ли индийцы после обретения независимости счастливее, чем были во времена британского правления? Абхаю перенаселенный город казался адом. Хотя тысячи бедняков трудились на стремительно разрастающихся сталелитейных и шинных заводах, условия их жизни только ухудшались.

Абхай высказал свою озабоченность этим в «Бэк ту Годхед». Может ли бедняк есть болты и гайки, выпущенные на заводе? Может ли человек насытиться кино, телевидением или песнями непристойного содержания по радио? Лидеры общества не понимали, что именно пренебрежение духовными принципами стало причиной тех самых проблем, против которых они официально боролись: избалованная, непослушная молодежь, коррупция практически во всех сферах общественной жизни, экономическая нестабильность и нужда. Когда в молодости Абхай жил в Калькутте, там еще не было афиш, рекламирующих чьи-то сексуальные фантазии. Теперь же Индия вышла на третье место в мире по объему кинопродукции, и весь Дели пестрел киноафишами. Магазины, торгующие мясом и спиртными напитками, открывались один за другим. Авторы газетных передовиц не уставали сокрушаться по поводу деградации молодых индийцев, которые дразнили, оскорбляли и унижали на улицах женщин. Женские лиги жаловались на распущенность молодежи и недостойное отношение к женщине в кино и рекламе. Но исправить положение дел было некому: не осталось ни строгих брахманов, ни святых царей.

Абхай видел, что в обществе необходимо возрождать духовность. Но общество это сломя голову неслось в прямо противоположном направлении. В феврале, как раз в то время, когда Абхай пытался опубликовать «Бэк ту Годхед», премьер-министр Неру, выразив свою озабоченность «духовным кризисом» в Индии, одновременно с этим обнародовал очередной пятилетний план быстрой индустриализации. Все, от премьер-министра до обычного человека, были озабочены нарастающими проблемами, но, похоже, никто не понимал, что истинной проблемой была нехватка сознания Кришны.

Обществу необходимо было лекарство от болезней Кали-юги. Абхай понимал, что этого лекарства людям нужно гораздо больше, чем он был способен им дать: печать даже одного номера «Бэк ту Годхед» была для него почти непосильной задачей. Сочинение статей, перепечатывание их на машинке, доставка в типографию и дальнейшее распространение не должно было становиться делом одинокого преданного, у которого в кармане ни гроша. Но пытаясь сотрудничать с духовными братьями, Абхай столкнулся с их разобщенностью и отсутствием желания активно проповедовать. Бхактисаранга Госвами, похоже, совсем не планировал расширять издание «Саджана-тошани», а его матх, как и многие другие, не способен был привлекать новых преданных. Потому-то и приходилось Абхаю сейчас работать в одиночку, и масштабы его деятельности были невелики. Хотя духовный труд на благо людей приносил Абхаю радость, он понимал, что его журнал на четырех полосах — все равно что капля воды в пустыне.

В феврале 1956 года, когда Соединенные Штаты изо всех сил старались ограничить права граждан, когда Хрущев и Эйзенхауэр, внешне выражая сожаление по поводу гонки вооружений, хитро маневрировали на переговорах по ядерному разоружению, когда шах Ирана нанес визит в Нью-Дели, — в это самое время Абхай попытался напечатать очередной номер «Бэк ту Годхед». В зимнюю непогоду, когда столбик термометра опускался до +5 °С, ранним утром он шел по улицам Дели к Сурендре Кумару Джайну, печатнику, чтобы проверить последнюю корректуру. Пешие прогулки позволяли сэкономить деньги. Рикшу он нанимал, только когда нужно было доставить бумагу из магазина в типографию. У него не было чадара, только легкий хлопковый жакет, а обувался он в резиновые туфли. Еще у него была хлопчатобумажная шапка, которая закрывала уши и завязывалась под подбородком, защищая его от холода и порывистого ветра.

Кумар Джайн: С первого раза он произвел на меня впечатление человека славного и честного. Я жалел его, видя, в каком состоянии он приходит. Я знал, что у него нет и двадцати пяти пайс. Всю дорогу он шел пешком, перед этим даже не позавтракав. В издательство он приходил с утра, и когда я спрашивал его: «Свамиджи, вы что-нибудь ели сегодня?» — он обычно отвечал: «Нет, нет, господин Джайн, я пришел просто посмотреть пробный оттиск». «Хорошо, — говорил я, — я принесу вам завтрак». Я просил принести еду, а после завтрака он садился и работал.

Как правило, он сам вычитывал корректуру. Печатал я, а он почти все это время стоял рядом, ожидая, пока я закончу работу. Он приходил около семи утра и не уходил до тех пор, пока не просмотрит все оттиски. Это повторялось каждый раз: он приходил, не позавтракав, я его угощал, и затем несколько часов мы сидели друг напротив друга за столом. Говорил он исключительно на религиозные темы. Но пока мы сидели, особенно когда ждали пробного оттиска, мы успевали обсудить много всего. Я видел, что он довольно много знает, поскольку весьма начитан. Он был для меня скорее другом, нежели просто заказчиком. Он был очень прост и честен в своих привычках. В то время его основной миссией было продолжать печатать «Бэк ту Годхед». Его финансовое положение было очень и очень неважным. Иногда возникали затруднения — у него не получалось раздобыть бумагу. Много раз я спрашивал его, стоит ли продолжать, если все это сопряжено с такими трудностями? А он отвечал: «Нет, это моя миссия, и я всегда буду продолжать ее, насколько это в моих силах». Я пытался по мере возможности помогать ему. Но он был настоящий бедняк.

Я только печатал, а бумагу закупал он сам. И порой возникали задержки. Хотя ничего, кроме печати, от меня не требовалось, иногда я предлагал: «Вы так стараетесь! Давайте я сам принесу вам бумагу». Но чаще он добывал бумагу сам — мы занимались только печатью. Бумагу он обычно привозил на рикше.

Нам было довольно легко общаться, но иногда получалось так, что оплата счетов затягивалась, и я просил его по возможности что-то с этим сделать. Обычно он отвечал: «Не волнуйтесь. Можете не сомневаться — ваши деньги скоро будут». Я никогда не спрашивал об источниках его дохода, понимая, что это его личное дело. Ему становилось очень неловко, когда он не мог вовремя расплатиться, и я старался никогда не ставить его в такое неудобное положение. Его очень беспокоило, как он сможет печатать свой журнал, если у него не будет денег. А печатать его он хотел во что бы то ни стало.

Он хотел проповедовать учение «Гиты», мечтая о чем-то вроде движения. Он был твердо убежден, что это единственный путь, на котором люди смогут обрести мир и покой.

Забрав из типографии готовые экземпляры, Абхай обычно ходил по городу, пытаясь их продать. Он заходил в чайную, занимал место у стойки и, когда кто-то садился рядом, просил его купить экземпляр «Бэк ту Годхед». Еще он посещал дома и конторы тех, кто уже когда-то давал ему пожертвования или договаривался с ним о встрече. Нередко он завязывал новые знакомства — иногда по рекомендации, а иногда просто без приглашения приходя туда, где рассчитывал найти потенциального читателя. Разнося журнал постоянным спонсорам, он обсуждал с ними содержание предыдущих выпусков, а иногда получал от них заказы осветить в своих статьях отдельные темы: «Наш глубокоуважаемый друг, Шри Бишан Прасад Махешвари, один из ученых адвокатов Верховного суда, попросил нас написать что-нибудь о кармической деятельности, особо рассмотрев при этом тему порока и его власти над людьми». Зачастую те, кто давал пожертвования, соглашались на встречу с Абхаем не столько из интереса или хорошего к нему расположения, сколько из чувства долга: традиция «индийского благочестия» требовала от них встретиться с садху, взять то, что он предлагает, и не думать о нем плохо. (Журнал при этом читать было не обязательно.) Однажды, когда он приблизился к богатому дому, на веранду второго этажа вышел хозяин и закричал: «Убирайтесь прочь! Мы вас не звали!»

В ответ на сопротивление (вежливое и не очень), которое он встречал, распространяя «Бэк ту Годхед», в выпуске от 16 марта 1956 года Абхай опубликовал целую статью, озаглавленную: «НЕТ ВРЕМЕНИ — хроническая болезнь обычного человека».

Когда мы обращаемся к какому-нибудь джентльмену, предлагая ему стать читателем «Бэк ту Годхед», нам часто приходится слышать в ответ: «НЕТ ВРЕМЕНИ».

Люди говорят, что слишком заняты, зарабатывая деньги для поддержания души в теле. Но если у них спросить, что они имеют в виду, говоря «душа», сказать им будет нечего.

Доктор Мегхнатх Саха, великий ученый, торопился на собрание Комиссии по планированию. К сожалению, по дороге туда он скончался прямо в своем автомобиле, так и не сумев уговорить смерть немного подождать на том основании, что сейчас у него нет времени.

Доктор Ансари, председатель Конгресса, умирая в поезде, по пути домой, сказал, что и сам он медик, и почти все члены его семьи тоже медики, но смерть оказалась так жестока, что умирает он без всякой медицинской помощи.

Поэтому в «Бхагавате» смерть описывается как... неутомимая. Смерть ожидает всех, хотя каждый надеется, что не умрет. Но и после смерти есть жизнь. Занятому человеку стоит попытаться узнать об этом, а также о том, куда он отправится дальше. Нынешняя жизнь — лишь маленький фрагмент долгого, но все-таки временного пребывания в этом мире. Разумному человеку не пристало уделять все свое внимание лишь одному этому ничтожному фрагменту. Никто не спорит с тем, что тело нуждается в поддержании, но каждому необходимо узнать из «Бхагавад-гиты», что тело — всего лишь внешнее одеяние. А истинное «я» — тот, кто надевает его на себя, — душа. Если заботиться только об одежде, не уделяя внимания той личности, что ее носит, не будет ли это полнейшей глупостью и пустой потерей времени?

Абхай не был похож на обычного уличного торговца газетами. Он не выкрикивал во весь голос название своего журнала и не отдавал его для продажи в киоски. Он подходил и спокойно обращался к людям, которые сидели и пили чай, или навещал знакомых в их конторах и других местах работы. Взяв из стопки журналов, которую он нес под мышкой, один экземпляр, он предлагал людям то, что на первый взгляд казалось обычной бульварной газеткой с жирными черными заголовками на первой странице. Но что за странные это были заголовки! «Низшие из людей», «Философские проблемы в общественном сознании», «Человеческие страдания», «Национализм в чистом сознании». Даже мимолетного взгляда было достаточно, чтобы понять: это — не обычная газета. Абхай, как правило, говорил несколько слов, пытаясь так или иначе убедить человека взять экземпляр, прежде чем тот успеет сказать, что у него «нет времени».

Действуя от имени духовного учителя и великих вайшнавов прошлого, он играл роль уличного продавца газет — вежливое обращение, улыбка на лице. Да, это был необычный журнал, но людям он казался интересным, да и стоил всего-то шесть пайс. Так Абхай раздавал милость Господа Чайтаньи и распространял истины Вед в доступной и понятной людям форме.

Несмотря на отчаянную нищету, которую он терпел, и неотложность его послания, статьи его никогда не были резкими или фанатичными. Он писал, надеясь найти читателя, который будет готов слушать о настоящей философии и захочет принять истину (особенно если она логично изложена и основана на авторитетных ведических текстах). Хотя опыт подсказывал, что люди Дели легкомысленны, сбиты с толку и совсем не интересуются самоосоз-нанием, он знал, что почти каждый из них хотя бы раз в жизни задумывался над важнейшими философскими проблемами: а есть ли Бог? А личность ли Он? Почему люди страдают?.. И Абхай взывал к их высшим чувствам.

Весной 1956 года Индию посетил госсекретарь Соединенных Штатов Даллес, а днем позднее — лорд Маунтбэттен, бывший генерал-губернатор Индии, которого встречала в аэропорту многотысячная толпа. Затем наступил священный некогда праздник Холи, во время которого шутники брызгают в прохожих красками. Премьер-министр Неру, объезжая делийские трущобы, был потрясен невыносимыми условиями жизни людей. Он заявил о намерении Индии развивать ядерную энергетику, подчеркнув, что она будет использована в мирных целях. Обстановка в стране накалялась. На границе Индии и Пакистана начались столкновения. Делийские железнодорожники устроили забастовку. Абхай тем временем продолжал проповедовать.

К 20 мая 1956 года ему каким-то образом удалось скопить денег и отредактировать и напечатать очередной номер «Бэк ту Годхед», шестой за этот год. На первой его странице была следующая заметка:

ПРИНЦИПИАЛЬНЫЙ ВОПРОС

Пожалуйста, читайте «Бэк ту Годхед», пробудите к жизни глубинную сущность вашей личности. В этом журнале нет ничего, что было бы основано на мировоззрении, порожденном несовершенным чувственным восприятием. Все, что здесь есть, — это послание наших освобожденных мудрецов. Мы просто помогаем им снова обратиться к людям, на простом и понятном языке. Поэтому каждый ответственный человек, будь то мужчина или женщина, должен регулярно читать этот журнал, который стоит совсем недорого — 2 1/4 рупии в год, или 3 анны в месяц. Не упускайте возможность! Это в ваших же интересах. Это принесет в человеческое общество счастье.

В статье «Как распространить учение ,,Бхагавад-гиты“» он говорил о необходимости духовной организации общества. Он описывал образцовую общину, которую назвал «Гита-Нагари» («деревня, где поется „Бхагавад-гита“»), Обитатели ее будут строить свою жизнь по «Бхагавад-гите» и по всему миру проповедовать ее послание. Прославляя вайшнавские качества Махатмы Ганди, Абхай предположил, что у Ганди тоже была идея построения подобной общины. Это был единственный путь облегчить людские страдания, вызванные «демоническими лидерами», которые ведут по ложному пути современную цивилизацию, потерявшую моральные ориентиры.

Абхай раздумывал над тем, как пленить беспокойные умы современников. Он хотел изложить учение Кришны ясно и недвусмысленно и познакомить с ним как можно большее число людей. Он считал, что хорошие аргументы из авторитетных священных писаний покажутся убедительными для тех, кто разумен, беспристрастен и образован, даже если эти люди уверяют, что им это не интересно. Он понимал, что так или иначе он должен пробудить в них интерес, не изменяя при этом своим духовным принципам и сохраняя спокойствие. В их представлении религия сводилась до книжки на полке, которую никто никогда не читает и не понимает и которой никто не верит, он же принес им религию в форме журнала, который, однако, ни в чем не уступал священным писаниям.

Конечно, журналы обычно покупают не за тем, чтобы узнать о религии. Но может, хоть кто-то его прочтет?

Повторение святого имени Бога, рекомендуемое журналом «Бэк ту Годхед», не слишком привлекает легкомысленных охотников за наслаждениями и тех, кто описывает отношения мужчин и женщин в непристойной литературе и популярных газетах. Но эта практика — путь к наслаждению вечной духовной жизнью.

Абхай не только продавал «Бэк ту Годхед» у чайных прилавков или разносил его людям, сделавшим пожертвование: он бесплатно рассылал свой журнал, в том числе и за границу. Многие годы Абхай думал о том, как получить доступ к огромной англоязычной читательской аудитории за пределами Индии. Собрав адреса зарубежных библиотек, университетов, культурных центров и крупных книжных магазинов, он посылал по почте столько журналов, сколько мог себе позволить. Предположив, что западные читатели могут оказаться более восприимчивыми, нежели его сограждане, он обратился к ним с посланием.

Хотя учение, излагаемое в журнале «Бэк ту Годхед», — дар древних мудрецов, осознавших Абсолютную Истину, в настоящий момент так называемые руководители Индии слишком очарованы западным путем, путем материального прогресса. Эти люди начисто забыли о сокровищнице знания, оставленного мудрецами.

Вы, жители западных стран, накопили немалый опыт в сфере материальной науки, но до сих пор вам не удалось добиться мира во всем мире. И не исключено, что, несмотря на материальный достаток, вам часто хочется мира и спокойствия. Те, кто толкает Индию на ложный путь, не осознают этого главного порока материализма и поэтому не воспринимают всерьез идею возвращения ОБРАТНО К БОГУ, конечную цель жизненного пути человека.