251.

1) От болезни своей – переходит к мысли о смерти и от страданий в болезни – к мукам вечным. – 2) сказывает, как в тогдашнем гонении одни прославились, а другие посрамились и совсем потерялись. – 3) к последним – слово сожаления, обличения и устрашения последствиями. [4, 31]

1) Болел я, и молитвами вашими оздоровел опять. Но доколе будем мы опять таким образом возвращаться к здравию? – Придет всеконечно смертный час, когда не будет иметь места это возвращение; придет и отдалит меня от вас и перешлет отсюда во иную сторону. Однако поэтому вам не следует помышлять о сиротстве: ибо неложен сказавший: не оставлю вас сирых (Ин. 14, 18), – и: се Аз с вами есмь во вся дни до скончания века (Мф. 28, 20). Кроме того, – увидим друг друга в день оный; но – когда бы можно было сказать: в радости неизреченной и в жизни нескончаемой! – А что перестрадал я во время болезни, знаете; как, будучи схвачен ознобом, подвергся я нестерпимому трясению, как скоро потом был объят палящим жаром целый день. – Страдая так, я подумал тогда в себе самом, – не так ли и в будущем веке от мук в тартаре будут переводить в геенну огненную, так что двум или и больше того мукам будет повинен бедный человек? Но одной или двум подвергнется кто там мукам; из здешних страданий можно заключать, сколь нестерпим гнев Божий на грешников, и от сего объявшись страхом и трепетом, принять решение всячески попещись не впасть в нестерпимые оные муки.

2) Вот и настоящее гонение для одних послужило поводом к проявлению добродетели, и они просияли якоже светила в мире, слово животное придержаще, в похвалу мне, если можно так сказать, в день Христов (Флп. 2, 15, 16). Сколько добра они сделали? И какого усовершения достигли? Что и себя самих спасли и спасают, став опытными чрез подъятие искушений и очистившись, как злато в горниле, чрез перегорение в огне скорбей и страданий, – и других привлекают к тому же, явясь таким образом спасителями многих и своих, и чужих. Для других же, впрочем очень немногих, гонение было поводом к делам злым по причине их самопроизвольной жизни, не стесняемой законом послушания и оставляющей им свободу совершать свои стыдения. Почему очень уместно сказать о них словами Писания: потемне паче сажи вид их (Плач. 4, 8).

3) К таковым и я возопию: сыны беззаконные, вы оставили Господа, изменили законы монашеского жития, право ступать не умеете, но как хромые шатаетесь туда и сюда; отстали вы от спутников своих и стали женолюбивы; иные из вас живут одни; другие же рабов нанимают и даже в торги пускаются, побуждаемые сребролюбием. Не страшит вас ни кара пророческая, ни угроза апостольская, ни увещания моего смирения. Один же из таковых, пленившись красотою, поползнулся на хищение, и даже на отречение от Бога. – Что делаешь ты, несчастный сын погибели? – Сколько раз пел ты: камо пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего камо бегу? (Пс. 138, 7). Или увлекшись совсем хочешь ты сдружиться со змием, прельстившим Еву и вместе с нею изгнавшим из рая праотца нашего Адама? Не думаешь ли еще отрещись от Христа, с Коим сочетался чрез обет девства, и сочетаться с грехом, чрез который смерть вошла в мир? Не слышишь разве, что вопиет Евангелие о действующих сим образом: червь их не умирает и огнь не угасает? (Мк. 9, 44)? Не внемлешь тому, что говорит Апостол: блудником и прелюбодеем судит Бог? (Евр. 13, 4)? Что приобретаешь ты чрез совершение греха? Не мрак ли и пронзение сердца, как мечом? Не низвержение ли в глубину отчаяния? Не самого ли прельстившего тебя сатану, который теперь понуждает тебя ухватиться за петлю, как некогда Иуду? Отрезвись, омраченне; беги от сети смертной, погибельне; не давай себе запутаться в пленке адской, чтоб потом здесь жить жизнию Каина, стеня, трясясь и бегая всякого знакомого лица, и в будущем веке быть осуждену в геенну огненную; когда приидет Господь прославитися во святых своих, и дивен быти во всех (2 Фес. 1, 10), верно ходивших по заповедям Его, – им воздавая достойные награды, а противоположных им отсылая в уготованные им нескончаемые муки.