ОГРАНИЧЕННОСТЬ АДАПТАЦИИ БИОЛОГИЧЕСКИХ ВИДОВ

ОГРАНИЧЕННОСТЬ АДАПТАЦИИ БИОЛОГИЧЕСКИХ ВИДОВ

Рассмотренные механизмы ограничения эволюционной изменчивости языковых форм могут использоваться в качестве наглядной аналогии при постижении скрытых от постороннего взгляда механизмов изменчивости биологических видов. Одним из классических примеров такой изменчивости может служить адаптация одного из видов бабочек (пяденицы березовой) к нарушенным индустриальными факторами условиям среды их обитания в районе Манчестера и других промышленных центров Англии прошлого века. В результате загрязнения лесов копотью начал исчезать светлый лишайник, ранее покрывавший стволы деревьев. В результате адаптации к новым условиям наряду с бабочками, обладавшими маскирующей на фоне лишайников светлой окраской крыльев, появились популяции с темной окраской крыльев, приспособленной для маскировки на лишенных лишайников темных стволах. По произведенным оценкам относительное количество бабочек с темными крыльями в популяции выросло с 1% в 1848 году до 99% в 1898 году. Можно ли данный факт рассматривать как подтверждение эволюционной теории? Да, если считать эволюцией любое изменение признаков под влиянием внешней среды. Нет, если, следуя логике сторонников эволюционной теории, под эволюцией понимать тенденцию самопроизвольного формирования более сложных биологических форм.

Пяденица березовая не перестала быть бабочкой после того, как изменился цвет ее крыльев. Точно так же, как заяц никогда не превратится в лису или волка, амеба не породит многоклеточных организмов, а обезьяны не смогут стать предками разумных людей.

Эволюционные изменения признаков биологических форм осуществляются только в пределах, не нарушающих основных признаков данного вида, то есть в пределах горизонтальной плоскости иерархической информационной модели, соответствующей неизменному уровню иерархической структуры. (См. Приложение 3, фиг 3. 3).

Вместе с тем, пример пяденицы березовой вовсе не подтверждает возможности эволюции по вертикали, то есть в направлении перехода на более высокие уровни иерархической структуры и соответствующего самопроизвольного усложнения биологических форм. Напротив, имеющиеся в распоряжении биологов факты свидетельствуют о том, что в акте творения были изначально предусмотрены правила, ограничивающие возможности изменений видовых и родовых признаков и таким образом обеспечивающие устойчивость к воздействиям внешней среды.

К числу правил относятся защищенность от внешних воздействий наследственных генетических кодов и запреты на межвидовые и межродовые скрещивания, которые могли бы приводить к образованию гибридных пород.

Даже в тех случаях, когда межвидовые скрещивания оказываются возможными, возникают особи, почти не способные производить потомство. Так, например, в результате скрещивания ослицы и жеребца в редких случаях удается получить гибридную особь (лошака). Более продуктивным оказывается скрещивание кобылы с ослом, однако при этом почти бесплодными оказываются их потомки (мулы).

Рассмотренные примеры свидетельсьвуют о том, что в противовес утверждениям эволюционистов уже сама идея творения заключала в себе условия последующего сохранения основных признаков биологических форм. По аналогии с информационными свойствами письменных текстов (См. Приложение 2) можно предполагать, что эти основные и неизменные признаки вида составляют порядка 80% информации, заключенной в наследственных генетических кодах. Остальные 20% — это те второстепенные признаки, котрые видоизменяются под воздействием внешней среды.

Всякая аналогия, в том числе и аналогия свойств генетических и письменных текстов, является приближенной, поэтому приведенные цифры (80% и 20%) могут характеризовать лишь примерное соотношение сохраняемых и изменяющихся признаков тех или иных биологических форм. Тем не менее даже чисто интуитивные оценки дают основания предполагать, что соотношение 80/20 должно соблюдаться в действительности: чтобы курица не превращалась в утку, она должна сохранить около 80% признаков своего вида, а 20% включают в себя изменение цвета перьев, размеров гребешка или клюва и т.п.

Имеющиеся научные данные подтверждают возможность адаптационных изменений второстепенных признаков при условии сохранения тех основных признаков, по которым осуществляется различение биологических форм. Источник указанных ограничений находится на недоступных рациональной науке самых высоких уровнях иерархической информационной структуры. Если за нижний уровень иерархии информационно-энтропической модели (описанной в Приложении 3) принять неорганические системы, то следующую ступень иерархической лестницы следует соотнести с биологическими системами (рис 3. 5). Над ними находится следующий уровень более сложно организованных интеллектуальных систем. А самым высоким оказывается тот недоступный рациональному постижению уровень (логос), на котором и формируются правила, которым подчиняются все нижележащие уровни, то есть весь доступный нашим наблюдениям мир.

В сопоставлении с таким представлением об информационной структуре мира становится особенно очевидной наивность попыток Дарвина и его последователей объяснить эволюционное происхождение биологических видов в результате отбора тех особей, преимущества которых возникли в результате чисто случайных причин.

Критики теории Дарвина утверждали, что случайная изменчивость способна только нарушить изначальную целостность организма как слаженно функционирующей системы. В результате снижается их адаптация по отношению к условиям существования, а следовательно, уменьшаются шансы на закрепление эти случайно возникших признаков в последующих поколениях.

В ответ на подобную критику и сам Дарвин, и его последователи обычно ссылались на длительность сроков биологической эволюции, которая, по их утверждениям, исчисляется миллиардами лет. Неубедительность подобной аргументации можно проиллюстрировать следующим наглядным примером.

Представим себе, что некий доморощенный «изобретатель», не имеющий никаких представлений ни о принципах телевидения, ни о схеме имеющейся в его распоряжении конкретной модели, решил, что он сможет получить дополнительные телеканалы путем случайной перепайки концов внутренних проводов. Чем больше времени будет длиться подобная процедура, тем труднее будет возвратить в рабочее состояние телевизор, над которым произведен подобный эксперимент.

А ведь не только телевизор, но даже и самый совершенный из современных компьютеров в отношении сложности не может идти ни в какое сравнение с представителями даже самых простейших биологических форм. Ведь не случайно даже самый сложный компьютер после отказа поддается восстановлению, а любой живой организм после нарушения его жизненных функций еще никто из людей не сумел «оживить».

Длительный срок эволюции не может служить аргументом, подтверждающим возможность случайного возникновения ни новых полезных признаков, ни, тем более, новых сложных и совершенных биологических форм.