9:1—10 Ограниченность старого завета

9:1—10 Ограниченность старого завета

В этой главе выявляется контраст между ветхим и новым, земным и небесным. В 9:1 автор отмечает два аспекта первого завета, которые он рассматривает в обратном порядке: его земную скинию (2—5) и установления церемониального закона (6—10). Земное святилище, скиния Моисея и служение в ней предоставляли в целом ограниченный доступ к Богу. Действительно, вся эта система была только символом, прообразом нового завета. Церемониальный закон не может сделать в совести совершенным приносящего, но касается лишь внешних, плотских проявлений, установленных только до времени исправления. Мысли, изложенные в этом разделе, не впервые представлены христианскому читателю, но они составляет основу дальнейших рассуждений, в которых раскрываются дивные аспекты личности и служения Господа Иисуса.

1—5 Святилище первого завета было земным в том смысле, что оно построено руками человека (ср.: 8:2; 9:11,24) и представляло собой прообраз небесного святилища, или духовных реалий, которые ныне стали возможными через служение Иисуса Христа (ср.: 8:5—6; 9:11 — 12). Автор останавливается на особенностях внутреннего устройства скинии Моисея в пустыне. Но многое, о чем здесь сказано, относится также и к более позднему храму в Иерусалиме, который был построен по образцу скинии. Предваряя рассмотрение темы в ст. 6–10, автор проводит скрупулезное сравнение двух отделений святилища, называемых святое и святое святых. Оба отделения имеют необходимые предметы для выполнения богослужебных ритуалов, которые символически указывают на прошлые деяния Бога по отношению к Израилю и на Его постоянное присутствие посреди них. Самый важный предмет во внутреннем отделении святилища был обложенный со всех сторон золотом ковчег завета. Крышка ковчега называлась престолом благодати и была средоточием ежегодного ритуала в праздник Дня искупления. Здесь кровью жертвенных животных первосвященник окроплял крышку ковчега во искупление, очищение от грехов (ср.: Лев. 16:14— 17). Херувимы славы, осеняющие очистилище, указывали на невидимое присутствие Бога, Который восседал на херувимах, как сказано в 2 Цар. 4:4 (ср.: 25:17–22).

6,7 Теперь фокус смещается от описания внутреннего устройства скинии к служению, которое там происходит. Согласно первому завету, люди приближались к Богу через своих представителей — священников. Священники регулярно входили в святое (в первую скинию), совершая там соответствующее служение. Оно заключалось в том, чтобы поддерживать огонь в светильниках (Исх. 27:20,21), каждую неделю менять хлеба предложения (Лев. 24:5) и совершать ежедневный обряд жертвоприношения (Исх. 29:36—46). В святое святых (вторую скинию) мог входить только первосвященнник, однажды в год, в День искупления. Войти туда он мог только с кровью жертвы, которую приносил за себя и за грехи неведения народа (ср.: Лев. 16). Такой обряд ясно показывал, что приближение к Богу возможно только на Им Самим учрежденных условиях.

8–10 Автор заявляет, что Святой Дух специально раскрывает смысл и назначение этих ветхозаветных установлений. Доколе стояла прежняя скиния, не был открыт окончательный доступ в святое святых, то есть в истинное небесное святилище (ср.: 9:12; 10:19—20). Первая скиния обычно соответствует первому отделению земного святилища — «святому». Однако здесь, по всей вероятности, речь идет о всей системе жертвоприношений и священнического служения, которые происходили в святилище и в храме. Таким образом, первая скиния (первое, внешнее отделение, или «святое») есть образ (греч. parabole) настоящего времени. Первое отделение в буквальном смысле преграждало путь во второе отделение. В иносказательном смысле первое отделение скинии со всеми ее обрядами стояло на пути прямого и постоянного доступа к Богу. В определенном смысле этот ритуальный закон предвосхищал и подготавливал путь к служению Христа. Но когда был введен новый закон, несовершенства религиозного культа старого завета высветились с необычайной силой. Далее подчеркиваются слабые места богослужения в этом земном святилище. Дары и жертвы, которые приносились, не могли «сделать в совести совершенным приносящего» (как в 10:1 — «совершенными»; ср.: 10:14; 11:40; 12:23). Эти обряды, действительно, только пробуждали в участниках чувство вины за свои грехи (10:2), поскольку их действие было внешним (10: букв. «относящимся до плоти»). Они были установлены только до времени исправления, до тех пор, пока не пришел «Христос, Первосвященник будущих благ» (11). Способность Христа очистить совесть подчеркивается в 9:14 и 10:22. Когда бремя греха было снято, освободив нам путь к служению Богу с доверием и благодарностью (9:14; 12:28), исполнилось пророчество Иеремии о новом завете.