1:12 — 2:4 Павел объясняет, почему нередко меняет маршруты своих миссионерских путешествий

1:12 — 2:4 Павел объясняет, почему нередко меняет маршруты своих миссионерских путешествий

12 Этот стих Павел начинает, вступаясь за свою честь. В своих взаимоотношениях с коринфянами он всегда действовал в простоте и богоугодной искренности, не по плотской мудрости, но по благодати Божией. Эта мысль более полно выражена в 2:17: Ибо мы не повреждаем слова Божия, как многие, но проповедуем искренно, как от Бога. В основе мирской мудрости — лукавство и хитрость (ср.: 4:2) или искусное жонглирование словами (ср.: 1 Кор. 2:1), призванное произвести впечатление на слушателей. Служение же, совершаемое под действием Божественной благодати, целиком зиждется на силе Божьей (ср.: 1 Кор. 2:2–5). 13 Цельность натуры Павла проявляется и в следующих словах послания: И мы пишем вам не иное, как то, что вы читаете или разумеете. 14 Он завершает мысль, высказывая надежду на то, что коринфяне должны сами убедиться: он и его сотрудники — честные люди, которыми они могут гордиться (…мы будем вашею похвалою, равно и вы нашею, в день Господа нашего Иисуса Христа). Павел предвкушает ту грядущую радость последнего дня земной истории, которую дарует Бог обращенным им, и высказывает надежду, что в настоящее время они могут хвалиться тем, что происходит в их жизни.

15,16 После общих рассуждений в защиту своей чести Павел объясняет, почему он внес коррективы в первоначальные планы своего миссионерского путешествия. Он изменил планы, о которых писал в 1 Кор. 16:5—7, желая прежде встретиться с коринфянами, чтобы они вторично получили благодать от его визита, когда он направлялся в Македонию и обратно. 17 Однако уверенность в коринфянах подвела Павла — они критиковали апостола за то, что тот изменил свои планы, а потому он вынужден был спросить их: Или, что я предпринимаю, по плоти предпринимаю, так–что у меня то «да, да», то «нет, нет»? Составлять планы в мирской манере (по плоти) — значит с легкостью менять их без особой заботы о тех, кто является заинтересованной стороной в их осуществлении, и порой — менять на совершенно противоположные («да» на «нет»). Вопрос Павла призван снять любого рода подозрения читателей в том, что их апостол может действовать подобным образом.

18–20 Стремясь оправдать изменение первоначальных планов, Павел привлекает внимание читателей к природе своей вести: Верен Бог, что слово наше к вам не было то «да», то «нет», добавляя при этом, что все обетования Божий в Нем «да» и в Нем «аминь». Там, где присутствует Бог, Его обещания не могут быть произвольно отменены. И, как подразумевает Павел, точно так же, как Бог верен исполнению Своих обетовании, так и он, возвещающий Евангелие, достоин доверия и не может изменить объявленные им планы путешествия на другие без уважительной на то причины. 21,22 Причина же в Боге, потому что Он утверждает всех во Христе. Отсюда следует, что твердо стоящий во Христе Павел для коринфян — тот, кто не может действовать не по совести. Павел добавляет при этом, что Бог помазал всех и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши. Таким образом, Павел уповает на Бога, Который дарует ему Духа в качестве залога и гарантии Своего пришествия (Павел разделит с Богом Его грядущую славу), а также укрепляет в нем благородную и честную личность. 23,24 Павел продолжает убеждать их, что он не мог поступить иначе и действовал честно, хотя ему и не удалось посетить Коринф на обратном пути. Причина такой перемены кроется в них (щадя вас). Дабы этот намек на дисциплинарные меры не воспринимался коринфянами как попытки Павла осуществить над ними духовную власть, он торопится добавить: Не потому, будто мы берем власть над верою вашею; но мы споспешествуем радости вашей. Они сами должны предстоять верой своей перед Богом и в этом смысле не подчиняться никому другому. 2:1,2 Первое из обещанных Павлом посещений коринфян оказалось очень болезненным (с огорчением), потому что во время его он подвергся серьезным нападкам с их стороны. Если бы апостол снова посетил их, это было бы весьма огорчительным для него, но уже по другим причинам: он должен был подвергнуть их неприятным для них дисциплинарным взысканиям, а потому ничего радостного в своем визите не видел. 3,4 В этой связи вместо предполагаемого посещения Коринфа он написал им «жесткое» письмо, в котором говорилось: …дабы пришед не иметь огорчения от тех, о которых мне надлежало радоваться. Это было написано от великой скорби и стесненного сердца… и со многими слезами и содержало в себе своего рода упрек коринфянам (ср.: 7:8,9). Однако в его намерения не входило огорчить их, он писал: …но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам. Истинная любовь сталкивается с неизбежными трудностями, даже страданиями, но не отступает. Павел не стремится хвалить себя, но готов к тому, что будет обвинен в этом, и принимает это во избежание конфликта. Если нам нужно разрешить конфликт, мы тоже должны подготовиться к нему, меньше всего заботясь при этом о своей репутации. Собственной репутацией можно пожертвовать ради улаживания конфликта в среде народа Божьего. Если такие конфликтные ситуации не будут разрешены надлежащим образом, от этого выиграет только сатана (ср.: 2:11).

Примечания. Слово совесть встречается в посланиях Павла чаше, чем во всех остальных книгах Нового Завета вместе взятых. В отличие от стоиков, Павел не рассматривал совесть ни как голос Божий в человеке, ни как осуждение прошлых поступков человека (обычно проступков), как это было принято в современном ему греч. мире. Для Павла человеческая совесть — это способность судить свои или чужие поступки и намерения. Совесть человека судит любые действия с позиций высоких нравственных критериев, на которые он опирается. Человеческая природа изменена грехом, вследствие чего и восприятие личностью критериев поступков, и сама функция совести (как неотъемлемой составляющей человеческой природы) подвержены воздействию греха. По этой причине совесть не может выступать в качестве беспристрастного судьи, оценивающего свое поведение. Собственная совесть может оправдать человека в том, в чем Бог не оправдывает его, и, наоборот, совесть может осудить человека за то, что, с точки зрения Бога, позволительно. Поэтому окончательный суд принадлежит Богу (ср.: 1 Кор. 4:2–5). Вместе с тем, отвергать голос совести — значит оправдывать духовную дисгармонию (ср.: 1 Кор. 8; 1 Тим. 1:19), но мы можем подчиняться самым высоким нравственным стандартам, стремясь с их помощью обрести более глубокое познание истины.