Как создавалось послание?

Как создавалось послание?

Исследователи, детально изучающие новозаветные документы, задают вопросы, которые лежат в русле литературной и исторической критики: «Принадлежит ли это послание перу человека, авторство которого обозначено в его названии? Было ли оно действительно написано с определенной целью?» Эти вопросы по отношению к данному посланию носят чисто академический характер. Среди исследователей нет серьезных сомнений относительно авторства Павла, хотя отдельные сомнения по этому поводу и высказываются. Вместе с тем, следующие три вопроса заслуживают краткого рассмотрения.

1. Представляют ли тексты 2:6—11 раннехристианский гимн, который апостол счел нужным включить в свое письмо как простую цитату? В текстах об уничижении и вознесении Христа прослеживается ритмическая структура, и исследователи подразделяют их на шесть стансов по три строки в каждом. В ряде посланий Павла мы находим поэтические отрывки (напр.: 1 Кор. 13), но указанные тексты читаются скорее как цитата, которая необыкновенно удачно раскрывает назначение данного отрывка, являясь при этом не оригинальным текстом, а заимствованным. Мы знаем и другие примеры использования в новозаветных посланиях гимнов, псалмов или символов веры (напр.: Еф. 4:4—6; 5:14; Ним. 1:17; 3:16; 6:15,16; 2Тим. 2:11–13). В данном случае мы имеем дело с подобного рода цитатой, но более пространной. Здесь употребляются слова, не характерные для словаря Павла, некоторые из них нигде более не встречаются в Новом Завета. Если бы этот гимн был сочинен кем–то другим, а не самим апостолом, это могло бы также объяснить воплощение и свершения Христа, описанные в несколько иной манере, отличной от того, что известно нам по другим произведениям Павла. С другой стороны, нельзя отвергать и мысль о том, что Павел мог сам написать этот гимн. Мы, конечно, должны рассматривать фрагмент 2:6—11 как гимн во славу Христа, написанный либо самим апостолом, либо другим автором (и, в таком случае, заимствованным Павлом, который и вплел его в общую канву своего послания).

2. В тексте 3:1, начиная с середины, появляется ощущение, что общая канва письма неожиданно нарушается, и это позволяет некоторым исследователям высказать предположение, будто этот отрывок вставлен из другого послания. Действительно, логический ход мысли нарушен, но такого рода примеры встречаются и в остальных посланиях Павла. Если бы это была часть другого послания, то трудно было бы установить, где кончается вставка. Более удовлетворительное объяснение, по–видимому, в том, что Павел либо получил новые сведения от филиппийцев, либо его мысли обратились к этой извечной проблеме, и он счел нужным заново предостеречь своих читателей об угрозе со стороны тех, кто заменил благодать на закон как средство достижения благоволения Божьего. После такого поворота темы он переходит к заключительным наставлениям филиппийцам.

3. Некоторые исследователи задаются вопросом, может ли отрывок 4:10–20 относиться к более раннему посланию, на том основании, что Павел вряд ли так медлил выразить свою благодарность филиппийцам за дары, привезенные ему Епафродитом: он должен был написать об этом в начале письма. В этом аргументе есть сильная сторона, однако можно возразить, что Павел, вероятно, выразил им признательность в каком–то более раннем письме, которое не дошло до нас, а здесь он просто повторяет благодарность. Необходимо также учесть и такой тонкий момент, что, желая поблагодарить за помощь, он в то же время подчеркивал свою независимость от их материальной поддержки (см.: коммент. к 4:10—20). Сказанное помогает понять, почему Павел затронул этот деликатный вопрос лишь в конце своего послания. В итоге приведенные соображения позволяют отрицать, будто Послание к Филиппийцам представляет некий конгломерат из разных посланий.

Согласно мнению Р. П. Мартина, данное послание служит «окном, позволяющим заглянуть в личность Павла и открывающим его пастырский дар», а также предоставляет возможность «исследовать конкретный пример раннехристианской общины, с которой Павел поддерживал длительные и полные взаимной любви и привязанности взаимоотношения» (Martin R. P., Philippians, NCB [Oliphants, 1976], p. ix).

В то время как Послание к Римлянам овладевало умами людей в течение столетий и позволило им увидеть чудотворную силу Евангелия спасения, Послание к Филиппийцам вдохновило и воодушевило многих людей мужественно противостоять трудностям и преследованиям за проповедь Евангелия, тем самым оказав на их жизнь влияние, которое трудно переоценить.