7:10—53 Учение Иисуса на празднике

7:10—53 Учение Иисуса на празднике

7:10—25 Источник учения Иисуса. Прийдя на праздник, Иисус попадает в атмосферу иудейских домыслов (10–12). Ведутся споры о месте Его пребывания (11) и характере (12). Доброта и обман — явления взаимоисключающие, и это говорит о произвольности, присущей суждениям толпы. На этом этапе ни Иисус, ни простой народ не могут говорить открыто (10, 13), хотя и по разным причинам. Иисус подчиняется замыслу Отца, а народ поступает так из страха. Этим объясняется, почему Иисус без колебаний вошел в храм в половине… праздника (14). У Него, несомненно, была особая цель. Что особенно изумляет иудеев, так это авторитетный характер учения Иисуса при отсутствии у Него надлежащей подготовки (15). В ответ Иисус раскрывает истинную природу Своего учения. Оно не Его, а Божье (16); его подлинность может быть установлена всяким, кто желает исполнять волю Бога (17); оно основано не на своекорыстии (18), а на стремлении прославить Бога, и поэтому истинно (18). Заключение речи Иисуса неожиданно. Он обращается к Моисею и закону (19). Говоря, что никто из них не соблюдает закон, Иисус, должно быть, подразумевает, что они не понимают его истинного назначения, поскольку пренебрегать им они, конечно, не могли. Закон был самым важным в их религиозном учении. Но Иисус смотрит глубже и призывает иудеев к ответу за то, что они замышляли убить Его, хотя закон осуждает убийство (Исх. 20:13). В свое оправдание иудеи приписывают Иисусу одержимость бесами (20). Они не признают своих зловещих намерений по отношению к Нему. В ответ Иисус указывает на их непоследовательность в истолковании закона: допуская обрезание в субботу, они запрещают исцеление (21 —23). Ход рассуждения в ст. 23 таков: иудейское толкование закона допускает обрезание в субботу (несмотря на запрещение работать), так как это «улучшает» ребенка, и Иисус заявляет, что возвращение человеку здоровья преследует ту же цель. В ст. 24 Иисус подвергает критике критерии их оценки. Истинная вера не играет в ней никакой роли.

7:25–36 Личность Иисуса. Последовавшая за этим дискуссия о Христе выросла непосредственно из предшествующих замечаний. В народе недоумевали, почему власти не предпринимают никаких действий. В результате люди стали выяснять, не удостоверились ли власти в том, что Иисус — Христос (26). Но это вызвало новую трудность, так как приход Мессии, согласно общему мнению, должен быть окутан тайной. Ответ Иисуса был провозглашен в храме во весь голос, дабы услышали все. Он опроверг их предположение, что им известно Его истинное происхождение. Все, что они знают о Нем, — это только часть правды. Самая важная часть — что Он послан — полностью ускользнула от них. Иисус утверждает, что они не знают Пославшего Его (28). Они не связывают миссию Иисуса с Богом. В своем повествовании Иоанн стремится запечатлеть любой фактор, препятствующий своевременному исполнению замыслов Бога; он замечает, что час еще не пришел. В ст. 30,31 выявляется разделение народа на тех, кто был настроен враждебно, и тех, кто поверил. Вопрос, заданный в ст. 31, не предполагает, что поверившие действительно поняли глубокий смысл знамений. Хотя знамения, как правило, не соотносили с ожидаемым Мессией, массовое сознание, видимо, склонялось к такому пониманию.

Действия фарисеев и первосвященников придают намерению схватить Иисуса более конкретный характер, чем это явствует из ст. 30. Замечание Иоанна в ст. 32 позволяет предположить, что было проведено неофициальное собрание синедриона. Чем закончились попытки служителей храма схватить Иисуса, он рассказывает, только начиная со ст. 45. Сначала он предпочитает сосредоточиться на загадочной реакции Иисуса в ответ на сложившуюся ситуацию (33,34). Перед мысленным взором Иисуса стояли крест и Его священная миссия. За ними он различал Свою славу — сферу, в которую Его слушатели не смогут последовать за Ним. Слова Иисуса, как это часто происходит в данном Евангелии, будучи истолкованы буквально, понимаются неправильно. Замешательство иудеев вполне объяснимо (35,36), но оно обнаруживает их неспособность мыслить духовными категориями. Им на ум приходит Еллинское рассеяние, т. е. иудеи, рассеянные среди греков. Интересно, что ниже (12:20—23) Иоанн расскажет, как какие–то греки искали Иисуса, и его читатели узнают, как распространялось Евангелие в языческом мире.

7:37—44 Обещание Духа. В последний день Праздника кущей совершался некий обряд, связанный с водой, и это послужило благоприятным фоном для речи Иисуса о Духе. Обряд представлял собой просьбу о дожде на следующий год. Говоря кто жаждет, Иисус, возможно, вспоминал Ис. 55:1, но более вероятно, что Он предлагал альтернативу водному обряду. Понятию «жажда» придается духовный смысл, как это часто происходит в учении Иисуса. Ст. 38 поясняет, что живая вода доступна только верующим. Некоторую проблему представляет здесь ссылка на Писание, поскольку никакой определенный отрывок не удовлетворяет данному контексту, хотя, возможно, это указание на Ис. 58:11, Иез. 47:1, Зах. 14:8.

Выражение из чрева требует уяснения, относится ли оно к Христу или к верующему. Учитывая, что вода живая отождествляется с Духом, в каком смысле можно говорить о том, что верующий изливает Дух? Сомнительно, что значение этого выражения таково; правильнее истолковывать его как относящееся к Христу, что подчеркнуто во второй части ст. 39. Параллель представлению о воде, вытекающей из человека, можно обнаружить в образе камня (т. е. Христа) в 1 Кор. 10:4. Ст. 39 связывает появление Духа с периодом, который наступит после смерти, воскресения и вознесения Иисуса (описанного Иоанном как прославление). Какой бы смысл ни имела водная жертва для проницательного ума, совершенно исключено, чтобы слушатели могли понять значение слов Иисуса, пока их не просветит Дух.

Непосредственным результатом этой речи Иисуса стала дискуссия о Его личности. Было высказано три предположения: пророк, Христос и не Христос. Сторонники последней точки зрения заявляли, что она подтверждается Писанием, но иудеи, по–видимому, не знали, что Иисус родился в Вифлееме (ср.: Мих. 5:2). Третий раз описывается в этой главе попытка схватить Иисуса, заканчивающаяся неудачей.

7:45—53 Неверие иудейских лидеров. Здесь Иоанн сообщает о возвращении служителей храма. Итак в ст. 45 не передает истинного смысла греческого слова, указывая только на последствие действий, описанных в предыдущем стихе. Распоряжение об аресте уже существовало. Служители были образованными левитами, и это объясняет их реакцию на учение Иисуса. Они, несомненно, были думающими людьми. Возможно, за словами служителей в ст. 46 скрывался страх, что арест Иисуса приведет к народному восстанию. С другой стороны, не исключено, что такое большое впечатление на них произвело само учение. Ст. 47—49 разоблачают презрение фарисеев не только к народу, но и к собственным храмовым служителям. Возражение Никодима свидетельствует о том, что давешняя беседа (гл. 3) не была напрасной (50,51). Он рискнул указать на непоследовательность подхода его коллег к закону. Их позиция не соответствовала истинному духу закона. Язвительное замечание о Галилее, отпущенное в адрес Никодима, обнаруживает презрение иерусалимских властей к провинциалам (52).