1:18—32 Гнев Божий на язычников

1:18—32 Гнев Божий на язычников

Ст. 18,19 и выступают в роли «заголовка» для всего отрывка 1:18 — 3:20. Божий гнев обрушивается на всякое человеческое существо, не следующее истине как Бог ее ему открыл. Некоторые богословы испытывают беспокойство, примиряя идею гнева с Богом Библии. Однако в действительности Библия постоянно рисует Бога, Своими действиями осуждающего грех. В Ветхом Завете упоминается несколько случаев, когда Божий гнев воспламеняется на людей (напр.: Исх. 15:7; 32:10—12; Чис. 11:1), а в Новом Завете предсказывается наступление времени, когда Божий гнев в своем последнем проявлении обрушится на мятежное человечество (напр.: Рим. 2:5; 5:9; Еф. 5:6; Кол. 3:6; 1 Фес. 1:10; 5:9). Божий гнев — это, конечно, не замешанная на чувствах ярость, а неизменное и абсолютное противостояние всему злому. Это принципиальное свойство Божьего характера: «До тех пор, пока Бог остается Богом, Он не может равнодушно смотреть, как уничтожается Его творение и попирается Его святая воля. Поэтому Его реакция на грех остается могущественной и уничтожающей» (Nygren A. Commentary on Romans [Fortress, 1949]).

Павел сначала показывает, каким образом Божий гнев заслуженно обрушивается на язычников (20—32). Весь этот фрагмент имеет много параллелей с иудейскими текстами, в которых язычники осуждаются за их грехи (особенно см.: Прем. 13—15). Кроме того, просматриваются аллюзии на рассказ о творении и грехопадении Адама и Евы в райском саду (ср. ст. 23 с Быт. 1:20–24). Некоторые ученые считают, что здесь Павел описывает грехопадение человечества (20–23) и те последствия, которые затем проявились в человеческой истории (24–32). Однако это маловероятно, поскольку Павел ясно показывает, что люди, отвернувшиеся от Бога, — это те же самые, повинные в грехах, о которых идет речь. Следовательно, в этом отрывке Павел дает характеристику состоянию языческого мира в целом на фоне грехопадения наших прародителей. Каждого человека Павел описывает как своего рода Адама, совершающего тот же грех, который был совершен нашими прародителями. В ст. 20—23 описывается принципиальное решение, принятое язычниками, а в 24—32 — реакция Бога на это решение.

Несмотря на то что язычники не имеют «особого откровения», какое дано иудеям в Писаниях, им все–таки дано знание о Боге в творении, которое их окружает: Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира чрез рассматривание творений видимы (20). Павел поясняет, что язычники его времени (а также наши современники), никогда не слышавшие благовестил и не читавшие Библии, подлинно «видели» нечто от Бога, а также то, каков Он есть. Однако некоторые, принимающие это, не отвечают должным образом. Вместо того, чтобы прославлять и благодарить Бога, они отворачиваются от истины и предаются идолослужению (21—23).

Применительно к понятию «естественного откровения» этот отрывок — один из самых важных в Библии. Здесь высказывается мысль, что, раскрыв Себя в Христе и Писаниях, Бог кроме того открывает Себя каждому через природу и историю.

Как позднее намекнет Павел (см.: 1:32; 2:14—16), все люди могут воспринять такое откровение, потому что они продолжают носить образ Божий. Этот текст не только подтверждает данное положение, но и, что крайне важно, показывает, что итогом естественного откровения, если оно не сопровождается никаким другим средством благодати, является неприятие Бога. Павел дает понять, что никто никогда не может самостоятельно спастись на основе истины, явленной в природе. Следовательно, заключает Павел, поскольку всем людям открыт доступ к подлинному познанию Бога, то они виновны, если отворачиваются от Него (безответны, 20).

Этот текст дает нам крайне важные богословские основания для миссионерства, обращая внимание на состояние всех тех, кто никогда не имел возможности ответить на благовестие Божьей благодати. И апостол ясно показывает, что без ответа на благовестие Христа не может быть никакого спасения. Никогда не слышавшие этого благовестил остаются в сетях своего греха и потому не имеют надежды. Конечно, Бог обладает верховной властью как в сообщении Своей благодати, так и в ее применении, и иногда Он может сообщить людям знание о благовестии совершенно непредсказуемыми и даже непознаваемыми для нас способами. Однако Писание поясняет, что Бог решил раскрыть благовестие Иисуса Христа через свидетельство Своего народа (Мф. 28:16—20; Рим. 10:14,15). Такова одна из основных причин, по которой Павел и другие раннехристианские миссионеры столь ревностно стремились распространять евангельскую весть.

Человеческое неприятие Бога ведет к наказанию человека. Три раза в этом отрывке Павел говорит о том, что язычники совершили «замену»: они отвернулись от Божьей истины и Его нравственных требований и обратились к своим богам и греховным путям (23,25,27). Также три раза Павел говорит о Божьей реакции на эту «замену», употребляя выражение предал их Бог (24,26,28). Сталкиваясь с человеческим грехом и мятежом, Бог предает человека на волю его страстей, греха, который он выбрал, и его последствиям. Слово, которое Павел использует (греч. paradidomi, «передавать») указывает на нечто большее, чем простое удержание благодати со стороны Бога. По всей вероятности, Павел подразумевает судебный акт, в котором Бог утверждает принятое людьми решение и обращает их к его последствиям. Главными среди грехов, в которых Бог попускает человеку дойти до крайности, являются идолопоклонство (25; ср.: 23) и половая распущенность, особенно грех гомосексуализма (24,26,27). Здесь Павел соглашается с иудейской традицией — и традицией Ветхого Завета, — воспринимая гомосексуализм как наиболее яркий пример языческого неприятия Бога. Слово противоестественное (26) в данном контексте означает практику, идущую вразрез с естественным законом, который дан Богом как общечеловеческая норма между людьми.

Ст. 29–31 показывают, каким образом человеческая неспособность воздать Богу должное ведет к всевозможным губительным последствиям, начиная от сплетен и кончая убийством. Быть может, Павел предполагает определенную последовательность в этих грехах, когда говорит, что основной грех идолопоклонства — замена Бога чем–то иным — ведет ко всем другим грехам. В ст. 32 высказана мысль, что знание о Божьих законах не до конца истерлось в людском сознании после их «впадения» в грех. Хотя человеческий ум больше не может функционировать правильно (28), люди все же могут понять, что совершаемое ими заслуживает Божьего наказанию смертью. И тем не менее они не только это делают, но и делающих одобряют. В данном случае Павел имеет в виду не то, что одобрение чужого греха в абсолютном смысле хуже, чем совершение своего, а то, что побуждение других к греху показывает, насколько люди стали явными бунтовщиками против праведного Божьего установления.