3:27 — 4:25 «Только верою»
3:27 — 4:25 «Только верою»
В этом отрывке Павел разрабатывает ключевое положение своего важнейшего богословского вывода, сделанного им в 3:21 — 26: вера — это единственное средство оправдания. Развитие этого тезиса проходит у Павла две стадии: на первой дается общее утверждение (3:27—31), а на второй (4:1—25) оно разрабатывается на конкретном примере Авраама. Эти два отрывка не только посвящены одной и той же теме, но и развивают ее сходным образом (см. табл. на с. 407).
3:27—31 «Только верою»: исходное положение. Используя свой излюбленный дискуссионный стиль, Павел выдвигает очередной аргумент с помощью следующего вопроса: Где же то, чем бы хвалиться ? Вероятно, этот вопрос обращен прежде всего к евреям. Как отмечает Павел в другом месте, иудеи в отношениях с Богом склонны полагаться на свои дела (9:30 — 10:3; ср.: Флп. 3:2–9). Но когда явилась правда Божья, «независимо от закона» и через веру в Иисуса Христа (21,22), безрассудство такой похвальбы обнаружилось в полной мере. Основание для нее уничтожено, утверждает Павел, законом веры. Словом закон переведено греческое nomos (закон), и многие ученые считают, что nomos обозначает здесь, как обычно в посланиях Павла, закон Моисея. В таком случае точка зрения Павла состояла бы в том, что гордость уничтожается, когда человек видит в законе Моисея не просто требование дел (соблюдение закона), но также и призыв к вере, лежащий в его основе. Но тот факт, что в ст. 28 , который представляется развитием предыдущего, противопоставляются «дела закона» и вера, делает это объяснение неправдоподобным. Перевод nomos как «принцип» возможен, он лучше выявляет смысл контекста: похвальба евреев объясняется тем, что они полностью сосредоточены на законе Моисея, который требует совершения дел, и она будет уничтожена, когда они узнают истину о том, что человек оправдывается верою независимо от дел закона (28). (Греч, ergon потои [«дела закона»] в NIV опять переведено как «соблюдение закона»; см. коммент. К 3:20.)
3:27а То, чем бы хвалиться, — уничтожено, Авраам не может похвалиться, 4:1,2 3:276,28 потому что человек оправдывается верою, а не делами закона потому что он оправдан верою, а не делами 4:3–8 3:29,30 Обрезанные и необрезанные перед одним Богом едины через веру Обрезанные и необрезанные объединяются как дети Авраама через веру 4:9–17
В качестве еще одного аргумента в пользу веры как исключительного средства оправдания Павел в ст. 29,30 ссылается на основное положение иудаизма, согласно которому «Господь един есть» (Втор. 6:4). Ибо, если Бог действительно хочет быть Богом всех людей, то все они должны иметь одинаковый доступ к Нему посредством одного и того же способа. Закон Моисея, Тора, более не может быть «преградой» между иудеями и язычниками (Еф. 2:11–22). Через веру Бог оправдывает и обрезанных (иудеев) и необрезанных (язычников). (В греч. тексте Бог оправдывает иудеев «по» вере [ek], а язычников «через» [dia] веру, но в данном случае, вероятно, разницы в значении этих предлогов нет.)
Последний стих гл. 3 (31) показывает, что Павел стремится предостеречь своих читателей от крайних выводов, которые можно сделать из этого аргумента против закона. То, что Павел решительно отрицает роль закона в оправдании (20,21,27,28), не означает, что он пытается уничтожить закон. Напротив, мы, настаивает Павел, закон утверждаем. К сожалению, Павел не разъясняет, как именно его проповедь веры утверждает (или «устанавливает», греч. histemi) закон. Может быть, апостол подразумевает, что его учение об оправдании верой находится в полном согласии с учением Пятикнижия («законом»), что он и объясняет в гл. 4. Но так как в ст. 27,28 Павел настойчиво говорит о требованиях закона, более вероятно, что, по его мнению, вера сама по себе обеспечивает их полное исполнение. Как скажет Павел в 8:4, оправдание закона исполнилось в… живущих по духу.
4:1—25 «Только верою»: вера Авраама. Теперь, обращаясь к истории Авраама, Павел развивает свои положения, кратко изложенные в 3:27—31. В данный момент история Авраама важна для Павла по двум причинам. Во–первых, весьма высоко оценивая Авраама, иудаизм прежде всего тяготел к тому, чтобы усматривать в нем великого первооткрывателя «благочестия Торы», человека, который более всех угодил Богу своим послушанием закону. Во–вторых, Авраам — получивший Божье обетование прародитель еврейского народа — занимает особое место в ветхозаветной истории спасения. Такое понимание роли Авраама особенно характерно для Павла, который усматривал одну из главных ошибок своих современников иудеев в том, что те придавали особое значение завету Бога с Моисеем, отодвигая на задний план первое соглашение с Авраамом (см.: Гал. 3:15—18). Таким образом, Павлу была необходима ссылка на Авраама, чтобы показать, что его акцент на особой роли веры в оправдании человека — это не новая революционная теория, а изначальное учение Писания. Кроме того, Павел обращается к Аврааму, чтобы с абсолютной ясностью показать, что такое вера. Он делает это с помощью ряда противопоставлений, которые предвосхищают великий реформаторский принцип sola fide («только верою»).
1—8 В этом отрывке Павел рассуждает о вере в ее противопоставлении делам. Вопрос, которым открывается эта глава, сопоставим с вопросом, которым начинается отрывок 3:27—31: Что же, скажем, Авраам, отец наш, приобрел по плоти ? — то есть приобрел ли он похвалу и оправдание делами? Ибо, если Авраам оправдался делами — как считали некоторые из иудеев, — тогда, действительно, у него есть все основания для похвальбы, и утверждение Павла, что возможность похвальбы уничтожена (3:27), является ошибочным. Но не пред Богом (2а), отвечает Павел на это предположение. Это может означать, что Авраам имеет основание для похвалы перед другим и людьми, «но не пред Богом» или, что более вероятно, что условие, которое выдвинул Павел — если Авраам оправдался делами — должно быть отвергнуто, когда мы ставим эту ситуацию «пред» Богом и Его приговором. Божий вердикт вынесен в самом Писании: Авраам поверил Господу, и… Он вменил ему это в праведность (Быт. 15:6). На этом тексте Павел основывает все дальнейшие объяснения. Он показывает, что именно потому что Бог вменяет в праведность «веру», Его воздаяние не зависит от «дел» (4—8), обрезания (9—12) и закона (13—17). Далее (18—21) Павел более подробно говорит о силе и характере Авраамовой веры, приводящей к праведности, а затем опять ссылается на текст Писания (22) и разъясняет, что это написано не только в отношении к Аврааму, но и в отношении его читателей (23–25).
В ст. 4,5 Павел противопоставляет веру и дела. Дела подразумевают ситуацию долга. «Делающий» получает плату, которую ему должны заплатить. Вера же предполагает ситуацию свободного, ничем не обусловленного даяния. Как акт смиренного принятия, она не предъявляет требований к даюшему; также и дающий «не должен» делать что–либо в ответ. Это сопоставление ясно показывает, что оправдание должно основываться на вере. Вот почему Бог по определению есть Бог милости, Тот, Кто оправдывает нечестивого (5). Бог принимает людей не за их праведность, не за то, что они заработали общение с Ним. Он может очистить от греховной скверны «нечестивого», того, кто сам оправдать себя ничем не может. Здесь Павел напоминает нам одну из великих истин Писания: люди не могут притязать на внимание Бога. Общение с Богом — это Его свободный дар, который надо принять со смиренной верой.
Чтобы подчеркнуть мысль, взятую им из Пятикнижия (Быт. 15:6), Павел, в духе доброй иудейской традиции, обращается к еще одному тексту Писания, подкрепляющему его точку зрения. В Пс. 31:1,2 Давид ясно говорит, что Бог оправдывает человека независимо от дел. Блаженство, как явствует из слов Давида, это не вопрос наших личных достоинств, а дело Божьего прощения. Тем самым Павел поясняет, что фраза «вменил в праведность» в Быт. 15:6 означает, что для Бога человек находится в состоянии «праведности», когда его грехи не «вменяются» ему.
9—12 Блаженство праведности не основано на обрезании, так как Бог провозгласил Авраама праведным (Быт. 15) задолго до того, как он был обрезан (Быт. 17; согласно мнению раввинов, эти два события разделены двадцатью двумя годами). Поэтому обрезание было не основанием праведности, но знаком или печатью праведности, которую Авраам уже имел через свою веру. В этом смысле Авраам и назван отцом всех верующих, так как, подобно христианам–язычникам, он был оправдан «в необрезании» (11б) и, подобно иудеям–христианам, не только обрезан, но и оправдан по вере. Читая Бытие в свете исполнения Божьего плана в Христе, Павел получает возможность увидеть в Аврааме не только отца еврейского народа, но — отца всех христиан.
Примечание. 12 Порядок слов в этом стихе позволяет думать, что Павел имеет в виду две разные группы: иудеев — «обрезанных» и иудеев–христиан — «не только принявших обрезание, но и ходящих по следам веры отца нашего Авраама…» Однако гораздо более вероятна версия NIV: здесь говорится об одной группе верующих — иудеях–христианах.
13—17 В Гал. 3 Павел доказывает, что закон Моисея не мог бы иметь никакого отношения к тому, что значил Авраам перед Богом, потому что он появился через много веков после Авраама. Здесь, в Рим. 4, Павел предпочитает аргументировать не столько «от истории», сколько «от принципа». Чтобы показать, что послушание закону не имело ничего общего с дарованием Аврааму обетования (13), Павел ссылается на недостаточность закона как такового (14,15), на милость (16), и созидательную мощь Бога (17б), и универсальный характер «отцовства» Авраама (16б,17а).
Тщетна вера и бездейственно обетование, если наследование Авраамова благословения зависит от исполнения закона. Потому что, как говорил Павел ранее (3:9— 20), никто не может исполнить закон настолько, чтобы заслужить праведность перед Богом. Закон, поэтому, производит не благословение, а гнев (15). Обстоятельно и подробно объясняя, чего требует от нас Бог, закон повышает ответственность грешника. Когда — а это неизбежно — человек нарушает закон, он виноват больше, чем если бы не было закона, осуждающего его. Именно об этом говорит Павел в ст. 15б, когда утверждает, что где нет закона, нет и преступления. Он имеет в виду не то, что вне закона нет «греха», а то, что определенная форма греха, называемая «преступлением» (закона) (греч. parabasis), может существовать только в соотнесении с определенными, ясными Божьими заповедями, за исполнение которых мы несем ответственность. (Слово parabasis у Павла всегда имеет именно этот смысл; Рим. 2:23; 5:14; Гал. 3:19; 1 Тим. 2:14.)
Павел кратко касается и второй причины, по которой праведность нельзя получить по закону: утвердить праведность на законе значило бы утвердить ее на «делах» и, таким образом, сделать недействительной милость Божью (ср.: 4:4,5). Эта мысль связана с мыслью ст. 17, где Павел говорит о Боге, Которому поверил Авраам, как о Том, Кто животворит мертвых и называет несуществующее, как существующее. Такое определение предваряет описание веры Авраама в ст. 18—21, а также усиливает идею свободы и творческой мощи Бога. В этом смысле его можно сопоставить с определением Бога как Того, Кто оправдывает нечестивого (5). Третья причина, по которой праведность не может быть утверждена на законе, напоминает аргумент, которым Павел пользуется в 3:29,30. Божий замысел состоял в том, чтобы все люди стали наследниками обетования, дарованного Аврааму, как на то указывает Ветхий Завет: Я сделаю тебя отцом множества народов (Быт. 17:5). Это возможно только втом случае, если наследование не основывается на таком чисто израильском установлении, как закон Моисея.
18–21 В этом небольшом отрывке, перед тем как завершить изложение этой темы, Павел кратко характеризует веру Авраама. Он показывает, что Авраам был тверд и неколебим в вере, хотя все говорило о том, что обетования Божьи не могут быть исполнены. Было совершенно очевидно, что возраст его и Сарры делает невозможным исполнение обетования о множестве детей. И все–таки он сверх надежды — с точки зрения обычных человеческих возможностей — поверил с надеждою — с той надеждой, которая смотрит поверх обстоятельств и полагается на обетования и силу Бога. Укажем на вдохновляющий комментарий к этому отрывку, сделанный Кальвином: «Вспомним, что мы находимся в том же положении, что и Авраам. Все вокруг нас противоречит Божьим обетованиям: Он обещает бессмертие, а нас окружает смерть и тление; Он возвещает, что мы праведны, а мы покрыты грехами; Он заявляет, что милостив и добр к нам, а внешние суды грозят Его гневом. Что же делать? Мы должны, закрыв глаза, преодолеть себя и свои личные обстоятельства, чтобы ничто не мешало нам верить, что Бог говорит правду».
Примечание. 20 Может показаться, что существует противоречие между настойчивым утверждением Павла, что Авраам не поколебался… неверием, и тем, как Авраам высказал недоверие и рассмеялся в ответ на обетование в Быт. 17:17. Однако Павел настаивает не на том, что Авраам был совершенной личностью или никогда ни в чем не сомневался, а на том, что вера и надежда на обетование Бога были его внутренним состоянием.
22—25 Павел завершает характеристику веры Авраама, вновь ссылаясь на ключевой текст — Быт. 15:6 — и объясняя его скрытое значение: этот стих и его смысл имеют прямое отношение ко всем христианам. Подобно Аврааму мы тоже верим в Бога, животворящего мертвых, то есть в Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса Христа, Господа нашего.
В ст. 25 подвиг Христа описывается в двух параллельных утверждениях (возможно, Павел ссылается на раннехристианское исповедание). Первое указывает на Ис. 53:5,12 в переводе LXX, где о Рабе Божьем сказано, что Он был «изъязвлен за грехи наши». Здесь за (греч. dia), вероятно, означает «из–за», «потому что». Иисус был предан смерти, потому что было необходимо разрешить проблему греха. Во втором случае предлог для, вероятно, имеет значение «ради, в целях чего–л.»: Иисус воскрес для оправдания нашего. Хотя обычно Павел связывает наше оправдание со смертью Христа, этот стих показывает, что Христово воскресение также играет роль в восстановлении наших отношений с Богом.