Глава 8

Глава 8

«Юношеских похотей убегай »

2 Тим. 2:22.

Желания влекли, и Володя начал действовать так, как ему хотелось. Прошедший вечер он проводил с Шурой Б., сегодня уделял он время Любе, в следующий раз Дусе... и так далее. Девушки начали смеяться над своим регентом и говорили: «Он гуляет с нами по очереди, он всех любит, ему все нравятся».

Иногда они после спевки, отделившись от братьев, говорили между собой: «И откуда это у Володи берётся любовь, что у него для всех хватает? Сегодня чья очередь? Кажется твоя, Люба?» Они шутили с Володей и смеялись над его поведением. Однажды сестра Дуся со смехом сказала ему: «Володя, я уже знаю свою очередь и жду, когда ты на время будешь моим, вот уж побеседуем!» Володя конфузился от этих слов, но всё же продолжал действовать по-старому. Провожая сестёр, он рассказывал им разные примеры из интересных книг, рассказывал истории различных романов, иногда он начинал философствовать:

— Природа есть роскошный, богато убранный стол, — говорил он Дусе, — откуда можно брать лучшую пищу для своего развития, чтобы иметь силу, уверенность и уметь приобрести симпатию у каждого человека.

Наконец, некоторые сестры не выдерживали и говорили ему прямо в глаза:

— Володя, ты нехорошо себя ведёшь. Нам приятно слушать тебя, но твоё поведение нехорошее. Лучше было бы для нас всех, если бы ты избрал себе одну, которая тебе больше нравится и определённо был бы с ней. И наши взаимоотношения с тобой были бы лучше.

— Как же я изберу кого из вас, — говорил Володя, — если все вы для меня одинаково хороши и добры. И у меня нет определённого решения связать себя семейной жизнью. Я один — меньше забот. «Одна голова не бедна, а бедна, так одна», — говорят люди.

— Ну так вот что, — сказала Дуся, — не будь к нам так добр и ласков, чтобы нам не думать ничего. Ни к чему нам твоя доброта и ласковость.

Этот разговор с Дусей заставил Володю задуматься о себе.

— Действительно, не пора ли мне подумать о семейной жизни, — подумал он, — но почему же на сердце так мертво и тихо? Неужели возможен брак без любви? Только на одном холодном рассуждении?

Лето кончалось. Хлеб убирали. Листья на деревьях блекли, старели. Осень вступала в свои права. Души же хористов были весенни по-прежнему. Разучивали всё новые гимны, смело пели их. Тима всё больше дружил с Лилей.

— Володя, — говорил он, — моя сестра Маруся, приехав из Иссык-Куля, прямо сказала мне: «Женись, Тима, на Лиле, лучшего друга не найдёшь». Правда, она из бедной семьи, но не это меня беспокоит. Нехорошо то, что, если я женюсь на Лиле через её старшую сестру Дусю. А она ещё не вышла замуж...

— Это ничего, — сказал Володя, — лишь бы было решение судьбы, а то выходит, если Дуся не выйдет замуж, то и Лиля одна должна оставаться?

— Так то, так, Володя. Но откровенно говоря, у меня такая мысль. Помнишь ты мне очень хвалил Дусю как сестру и как девушку?

— Помню, она и сейчас мне нравится.

— А как бы хорошо было, — воскликнул Тима, — я бы женился на Лиле, а ты — на Дусе. И мы могли бы в один день отпраздновать нашу свадьбу. И даже за одним столом. Давай это не будем далеко откладывать и на днях решим. Ты — на Дусе, я — на Лиле.

— Хорошо, — сказал Володя, — раз уж у нас такая судьба, то ты говори с Лилей, а я с Дусей.

Володя, решившись на этот шаг, был совершенно спокоен. Жениться так или иначе надо было. Иначе получалось плохое поведение.

На следующий день друзья уже были в гостях у Дуси и Лили. Недолго они сидели в комнате.

— Проводите нас, сёстры, — сказали они. Те согласились. Ночь была тёмная. Дул холодный ветер. За двором Петровых был густой лес, за лесом — поляна. Тима пошёл с Лилей в одну сторону, а Володя с Дусей пошли по направлению к поляне. Дуся была без платка. Её красивые каштановые волосы кудрявились, окаймляя её лицо. Это лицо Володе нравилось.

— Дуся, давай посидим здесь на поляне, — сказал Володя.

— Нет, мне холодно, — ответила она, — лучше давай погуляем.

— Дуся, скажи, чем занято твоё сердце? Какое есть чувство?

— Теперь мне хорошо, — ответила Дуся, — с тех пор, как я славлю Господа в хоре, жизнь стала интереснее. Я бы очень хотела разучить некоторые гимны. Например: «Папа, мой папа» и другие.

— У тебя очень хороший вкус к мелодиям, но я не об этом. Тебе сколько лет?

— Двадцать семь.

— Так ты не думаешь ли выйти замуж?

— Как я могу думать об этом, — сказала Дуся тихо, — судьба моя в руках Господа. Я не чувствую своих лет. Может быть, мне и пора замуж, но я не сознаю этого.

— Дуся, — сказал Володя, — давай присядем здесь. Мы знакомы три года. Я уважал тебя и раньше, а теперь хочу, чтобы мы были с тобой одно. Впоследствии в моё сердце придёт и любовь и радость к тебе. Согласна ли ты быть моим вечным другом?

Дуся низко наклонила голову и молча пощипывала траву. Дуся молчала... Прошла минута, другая... Он взял её за руку. Её рука послушно оставалась в его руке. Бесконечная кротость, беззащитность чувствовалась во всей фигуре Дуси.

— Дуся, что же ты мне скажешь?

Она молчала...

Володя понял, что это был отказ. Но это не привело его в отчаяние. Он не был обижен природой, и верил в своё счастье. «Значит, не судьба!» — решил он.

Возвращались назад молча.

— Ну, Володя, говори что-нибудь, — говорила она, — молчание тяготит.

— Мне нечего больше с тобой говорить, — сказал он, подавая руку Дусе, прощаясь с ней. Никогда он ни с кем не прощался с таким холодом, как сейчас с Дусей. Подойдя к Тиме, который уже кончил разговор с Лилей, он по виду друга определил, что и у него ничего не получилось.

— А всё-таки я промёрз, — сказал Тима.

— Да, сегодня холодно, — заметил Володя. И друзья молча и торопливо зашагали по дороге, направляясь домой.