26. Об отшельнике Мине

26. Об отшельнике Мине

Григорий. Недавно в Самнийской области проводил отшельническую жизнь один достопочтенный муж, именем Мина. Он умер лет десять тому назад; многие из наших знали его. Не стану указывать на одного какого-нибудь повествователя о его деяниях, свидетелей его жизни столько же, сколько людей, знающих Самнийскую область. Все достояние, которым владел Мина, заключалось лишь в нескольких ульях пчел. Однажды какой-то лонгобард задумал ограбить его ульи. Мина словесно воспретил ему это, и вдруг злой дух овладел лонгобардом и поверг его к стопам Мины. После этого происшествия имя Мины прославилось как между всеми жителями той страны, так и между варварами-лонгобардами, и уже никто не дерзал входить иначе в его келию, как со страхом.

Из соседнего леса часто выходили медведи и пытались доставать из ульев мед, но святой ловил их и бил посохом, с которым обыкновенно ходил. Страшные звери с рычаньем убегали от его побоев: они не так трепетали меча, как страшились его посоха.

Правилом сего святого было: ничего не иметь и ничего не искать в сем мире; во всех, по любви приходивших к нему, возжигать желание жизни вечной, а для тех, о грехопадениях которых он знал, не щадить обличений, но, как требовала его горячая любовь, со всею строгостью поражать их словом. Жители ближних и отдаленных мест установили обыкновение ежедневно по очереди посылать к святому разные приношения для раздачи всем, приходившим к нему. Однажды какой-то богатый человек, именем Картерий, одержимый нечистою похотью, похитил одну инокиню и сочетался с нею беззаконным браком. Узнав об этом, человек Божий, через кого мог, посылал Картерию должные обличения. Этот со страхом сознал свое преступление, но никак не смел явиться к человеку Божию, чтобы не услышать от него тех строгих обличений, какие он делал обыкновенно согрешавшим, а послал ему от себя дары, вместе с приношениями других, чтобы святой, по неведению по крайней мере, принял их. Но когда Мине принесли все эти дары, он сел и молча начал рассматривать каждый из них особо. Отобрав и отложив в сторону все другие приношения, он, по откровению, узнал дары, присланные Картерием, и, отбросив их с презрением, сказал: «Пойдите и скажите ему: ты похитил дар Божий, а мне посылаешь! Не принимаю я от тебя приношения, потому что ты похитил дар у Бога». Эти слова, показывавшие, какое точное понятие имел человек Божий об отсутствующем, привели всех тут бывших в большой страх.

Петр. Я думал, что многие из этих святых были бы мучениками, если бы жили во времена гонений.

Григорий. Есть два рода мученичества, Петр: одно — внутреннее, другое — внешнее, и если не будет внешнего гонения, может быть мученичество сокровенное, когда душа сгорает готовностью на мучение. Что мученичество может быть и без видимого страдания, это засвидетельствовал сам Господь в Евангелии, когда сынов Зеведеевых, по немощи ума своего просивших у него высших мест, спросил: можете ли пить чашу, которую Я буду пить. Они говорят Ему: можем. Господь сказал обоим: чашу Мою будете пить, но дать сесть у Меня по правую сторону и по левую — не от Меня зависит, но кому уготовано Отцом Моим (Мф 20.22–23). Что разумеет здесь Господь под чашею, как не чашу страданий? Посему зная подлинно, что Иаков кончил жизнь мученически, а Иоанн скончался, когда не было гонения на Церковь, несомненно заключаем, что есть мученичество и без открытого страдания, так как и о умершем не от гонения сказано было, что он испиет чашу Господню. Но для чего мы исследуем, могли ли быть мучениками во время гонений те упомянутые мною мужи, которые постоянно страдали от козней невидимого врага и в сем мире любили своих врагов, боролись со всякою похотью плоти и тем самым закалали себя духом в жертву Богу, и соделались мучениками во время мира, когда даже в наши времена люди самые простые и мирские, о небесном прославлении которых нельзя было, по-видимому, и думать, как скоро открывался случай, стяжавали себе венцы мученические?