38. О видении Редемпта, епископа Ферентского

38. О видении Редемпта, епископа Ферентского

Григорий. Нисколько не дивись этому, Петр. Любви твоей известен был Редемпт, епископ Ферентский, человек достопочтенный по жизни, который почти семь лет назад переселился из сего мира. Так как он был со мною в очень коротких отношениях, когда я еще жил в монастыре, то сам он, по моей просьбе, рассказал мне, что еще во времена предшественника моего, папы Иоанна младшего, узнал о кончине мира. Об этом обстоятельстве знают очень многие. Он рассказывал следующее. Однажды, по обыкновению, он посещал свои приходы и остановился при храме св. мученика Евтихия. Когда начало вечерять, он приказал приготовить себе постель подле могилы мученика и здесь возлег после трудов для успокоения. Но до полуночи он находился ни в сонном, ни в совершенно бодрственном состоянии; утомление клонило его, как и обыкновенно, ко сну, но душа, как бы гнетомая какою тяжестью, бодрствовала. В этом состоянии предстал ему св. мученик Евтихий и сказал: «Редемпт, ты не спишь?». — «Не сплю», — отвечал он. «Приближается конец всякой плоти, — продолжал явившийся, — приближается конец всякой плоти, приближается конец всякой плоти!«После сего троекратного восклицания, видение мученика, представшее душевным очам Редемпта, исчезло. Раб Божий встал и начал молиться со слезами. Вскоре на небе появились страшные знамения; с севера были видны огненные копья и стрелы. Затем страшный народ лонгобардский вышел из своих жилищ и напал на нас; род человеческий, в необыкновенном множестве, как колосья на жатве, живший на земле, побит и истреблен. Города опустошены, крепости разрушены, церкви пожжены, монастыри мужские и женские разорены, селения покинуты народом, поля остались невозделанными, земля превратилась в пустыню, не осталось на ней ни одного жителя, дикие звери стали обитать там, где прежде жило множество народа. — Не знаю, что делается в других частях света, но на сей земле, где мы живем, кончина мира не только близка, но уже и наступила. Посему нам необходимо тем с большею твердостью искать вечного, чем быстрее исчезает у нас временное. Мы должны бы были презирать мир сей, хотя бы он даже ласкал нас, или прельщал нас счастьем; но если он поражается таким бичом, подавляется таким бедствием, ежедневно рождает для нас столько скорбей, — этим что иное он проповедует, как не то, чтобы мы его не любили? Много бы можно и еще рассказать о деяниях избранных мужей, но умалчиваю о сем потому, что спешу перейти к повествованию о другом.

Петр. Так как, по моему замечанию, многие, находящиеся в недрах Святой Церкви, сомневаются в жизни загробной, то прошу тебя, или из доводов разума, или из примеров, какие могут прийти на память, показать в назидание сомневающимся, что душа не умирает вместе с телом.

Григорий. Дело это очень трудное, особенно для человека занятого и имеющего в виду другой предмет. Но если есть люди, для которых оно может быть полезным, я без всякого колебания собственному желанию предпочитаю пользу ближних и, сколько поможет мне милость Божия, в следующей, четвертой, книге покажу, что душа живет и по Смерти телесной.