Католическая реформация

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Католическая реформация

На кресте Господь Неба и земли, И мир зарождается В разгар войны.

Св. Тереза

В протестантизме нашли выражение не все из разнообразных и весьма мощных реформаторских течений, развивавшихся в Европе. Задолго до протеста Лютера многие призывали к реформированию церкви и всячески этому способствовали. Это в первую очередь относится к Испании, где при королеве Изабелле и кардинале Франсиско Хименесе де Сиснеросе католическая реформация уже шла полным ходом, когда Лютер был еще мальчиком.

Реформация испанского католичества

Когда Изабелла в 1474 году взошла на кастильский престол, церковь в ее стране отчаянно нуждалась в реформах. Как и повсюду в Европе, многие прелаты были также крупными феодальными сеньорами, интересовавшимися больше войнами и интригами, чем духовным состоянием верующих. Большинство простых священнослужителей плохо знали свое дело – многие из них не были способны ни на что другое, кроме как отслужить мессу. Во всех европейских странах монашество пришло в упадок, и некоторые крупные обители и монастыри превратились в привилегированные пристанища для внебрачных детей королевской семьи и знати.

Изабелла была полна решимости реформировать церковь, и с этой целью прежде всего испросила у папы право самой назначать служителей на высокие церковные должности. Ее муж Фердинанд, король соседнего Арагона, добился того же для своих территорий. Но мотивы у них были совершенно разными. Изабелла искала возможности провести церковную реформу, тогда как в глазах Фердинанда право назначать прелатов было важным политическим инструментом для укрепления короны. Поэтому Изабелла всеми силами старалась подбирать на вакантные должности наилучших кандидатов, тогда как Фердинанд назначил архиепископом Сарагоссы, столицы королевства, своего внебрачного сына, которому было тогда всего шесть лет от роду.

Ее муж Фердинанд никак не помогал Изабелле осуществлять реформы, но зато она нашла поддержку у своего духовника Франсиско Хименеса де Сиснероса. Он был францисканцем строгих правил и провел десять лет в тюрьме за отказ участвовать в грязной политике того времени. В тюрьме он изучил древнееврейский и халдейский языки, так как его интересовали ученые труды гуманистов. Наконец, по рекомендации реформаторски настроенного епископа Толедо (назначенного Изабеллой), он стал духовником королевы. Когда архиепископ умер, Изабелла предприняла необходимые шаги для назначения на эту самую важную в королевстве церковную должность Хименеса. Хименес отказался, и королева добилась от папы Александра VI (которого никак нельзя назвать реформатором) папской буллы с повелением несговорчивому монаху принять предложение.

Королева и архиепископ занялись реформированием монастырей. Они посещали самые крупные монашеские обители и те из них, которые особенно славились своей распущенностью, призывая всех вернуться к соблюдению монашеских обетов, порицая тех, кто не возрастал в благочестии, а порой сурово наказывая сопротивляющихся. В Рим пошли письма с протестами. Но папа, хотя он и не был реформатором, как политик понимал, что с королевой надо поддерживать дружеские отношения. В результате положение Изабеллы еще больше упрочилось, и даже самые коррумпированные среди прелатов королевства были вынуждены принять участие в реформе церкви.

Важную роль в реформаторской программе Изабеллы играли эрудиция Хименеса и особенно его глубокий интерес к Писанию. Изабелла была убеждена, что и церковь, и испанское королевство в целом нуждаются в образованных руководителях, и поэтому поощряла распространение просвещения. Она сама была человеком ученым и окружила себя множеством образованных мужчин и женщин. При поддержке Фердинанда она развивала книгопечатание, и вскоре типографии появились во всех крупных городах их королевств. В осуществлении всех этих проектов активное участие принимал Хименес. Но самыми значительными его начинаниями были основание университета в Алкале и публикация "Камплутской полиглоты". Выпускниками Алкальского университета, расположенного в нескольких милях от Мадрида, вскоре стали многие выдающиеся представители испанской религиозной и литературной жизни, в том числе Сервантес и Лойола. "Камплутская полиглота" (от латинского названия города Алкалы – Камплут) представляла собой большое издание Библии на нескольких языках, подготовленное лучшими из местных ученых: трое обращенных из иудаизма готовили древнееврейский текст, критянин и два испанца отвечали за греческий текст, лучшие латинисты Испании работали над текстом Вульгаты. Текст, располагавшийся в параллельных колонках, вышел в шести томах (четыре первых – Ветхий Завет, пятый – Новый Завет и шестой – развернутое исследование древнееврейской, халдейской и греческой грамматик). Работа была закончена в 1517 году, но опубликовали это издание только в 1520 году. Рассказывают, как радовался Хименес "этому изданию Библии, раскрывающему в столь трудные времена священные источники нашей религии, из которых изольется богословие куда более чистое, нежели то, которое исходит из менее прямых источников". Заяви он так открыто о превосходстве Писания над преданием несколько лет спустя, его бы обвинили в "лютеранской ереси".

Университет в Алкале, основанный кардиналом Франсиско Хименесом де Киснеросом, скоро стал центром Реформации.

Однако интерес Хименеса и Изабеллы к научным изысканиям отнюдь не побуждал их к большей терпимости. Исследования поощрялись, если они способствовали оздоровлению обычаев и исправлению нравственных норм. Но любые отклонения в вероучительных вопросах строго наказывались. Инквизиция, находившаяся официально в руках папы и использовавшаяся в основном как инструмент папской политики, была передана папой в ведение Фердинанда и Изабеллы. Главой инквизиции в Кастилии был назначен доминиканский монах Томас Торквемада, известный своей бескомпромиссностью, ярый сторонник ортодоксии, и его имя получило широкую известность благодаря рвению, с которым он преследовал тех, кого считал еретиками. Ими были в основном принудительно обращенные евреи, которых теперь обвиняли в "иудействовании".

Во время правления Изабеллы при твердой поддержке Хименеса давление на иудеев и на "иудействующих" христиан усиливалось. Наконец, в 1492 году был издан указ, согласно которому все евреи должны были либо принять крещение, либо покинуть территории, принадлежавшие Изабелле и Фердинанду. Большинство из них креститься отказались, хотя это означало изгнание и потерю большей части имущества. Точные цифры неизвестны, но, по всей видимости, в изгнание было отправлено около 200 000 испанцев иудейской веры, что для многих из них обернулось смертью, захватом в плен пиратами и другими бедствиями.

Незадолго до обнародования королевского указа, направленного против евреев, кастильские войска захватили Гранаду. Это был последний оплот мавров на полуострове, и по условиям капитуляции мусульманам предоставлялась свобода исповедовать свою религию. Но вскоре Хименес и его представители попытались насильственно обращать мавров, и у тех не осталось другого выхода, кроме как поднять восстание. Оно было потоплено в крови. Но сопротивление продолжалось, и в конце концов был принят указ, предоставлявший маврам выбор между крещением и высылкой. Когда стало ясно, что ожидается массовый исход, был издан новый указ, запрещавший маврам покидать страну и обязывавший их креститься. Мавров обращали насильственно, а инквизиция сбилась с ног, выслеживая тех, кто не отказывался от своих мусульманских обычаев. Хименес, назначенный великим инквизитором, принял выполнение этой задачи близко к сердцу. В 1516 году после смерти Фердинанда и Изабеллы он стал также регентом и пытался использовать свою власть для принуждения "обращенных" мавров отказаться от их традиционной одежды и исконных привычек. Но в этом он потерпел неудачу, и в королевстве опять вспыхнуло восстание и пролилась кровь.

Таким образом, ученый, возглавивший работу по изданию "Камплутской полиглоты", покровитель книгопечатания и образования, реформатор церковной жизни был также великим инквизитором, который не допускал отклонений в вероучительных вопросах. В этом отношении он был типичным представителем католической реформации, стремившейся очистить церковь, насаждая простоту, благочестие и образование, но в то же время выступавшей за строгое следование традиционным догматам. Святые и мудрецы католической реформации, подобные Изабелле, были чистыми, преданными, но нетерпимыми людьми.

Полемика с протестантами

Католическая реформация началась раньше, но с появлением протестантизма она приняла иной характер. Речь шла уже не только о вызванной внутренними причинами необходимости провести церковную реформу, но и о попытке дать ответ тем, кто настаивал на реформировании самого учения. В частности, в тех областях, где протестантизм представлял собой реальную угрозу, католические реформаторы пытались, с одной стороны, изменить сложившиеся обычаи, а с другой – отстаивать традиционное учение.

Эта гравюра XVI века показывает, какие ожесточенные споры велись между католиками и протестантами. Папа римский сидит на троне у самых врат ада, а бесы поддерживают его.

Одни из этих католиков были по-настоящему учеными людьми, а другие просто боялись, что гуманистическая программа несет в себе такую же угрозу, как и протестантизм. Экк, тот самый богослов, который участвовал в диспуте с Лютером и Карлштадтом в Лейпциге, был добросовестным пастырем и богословом, опубликовавшим в 1537 году свой собственный перевод Библии на немецком. С другой стороны, Иаков Латомус, ректор Лувенско-го университета, критиковал как протестантов, так и гуманистов, утверждая, что для понимания Писания достаточно прочитать его на латыни в свете предания церкви и что изучение греческого и древнееврейского языков не имеет никакого смысла. Но в конце концов стало ясно, что для опровержения протестантских учений необходимы глубокие исследования, и в результате появилось множество богословов и ученых, направивших все свои усилия на опровержение выдвигавшихся протестантами аргументов. Наиболее видными среди них были Роберто Беллармино и Цезарь Бароний.

Беллармино стал основным систематизатором католических богословских аргументов, выдвигавшихся против протестантов. В течение двенадцати лет, начиная с 1576 года, он заведовал в Риме вновь созданной кафедрой обличительного богословия и к концу этого срока приступил к публикации своего главного сочинения "Рассуждение о распрях в христианской вере", которое закончил в 1593 году. Оно стало классическим источником аргументации в спорах с протестантами. Более того, большинство аргументов, выдвигаемых и сегодня, уже содержались в книге Беллармино. Беллармино участвовал также в суде над Галилеем, где тот был признан еретиком за утверждение, что земля вращается вокруг солнца.

Цезарь Бароний был видным католическим историком. Группа ученых Магдебургского университета начала публикацию обстоятельной истории церкви, в который стремилась доказать, что римское католичество отошло от изначального христианства. В этой незаконченной работе каждому веку посвящалось по одной книге, поэтому она получила известность под названием "Магдебургских центурий". В ответ Бароний написал "Церковные анналы". Эти труды ознаменовали зарождение церковной истории как современной дисциплины.

Новые ордены

К началу Реформации подлинное монашество пришло в упадок, тем не менее в монастырях многие продолжали серьезно относиться к своим обетам и сожалели о плачевном состоянии монашества. В XVI веке эти умонастроения вылились в реформирование старых орденов по образцу, который пропагандировали Изабелла и Хименес, и в создание новых. Одни из таких новых орденов стремились возродить строгое соблюдение монашеских обетов, а другие ставили целью приспособиться к новым условиям XVI века. Наиболее заметным новым орденом первого типа стал основанный св. Терезой орден босоногих кармелиток. Иезуиты во главе с Игнатием Лойолой были самым крупным из орденов, предлагавших новые решения в новых условиях.

Большую часть молодых лет Тереза провела в Авила, древнем городе с крепостными стенами, расположенном на Кастильском плато. Ее отец был обращенным евреем, перебравшимся с семьей в Авила из-за преследований инквизиции в родном Толедо. Терезу с раннего возраста влекла монашеская жизнь, хотя позднее она говорила, что одновременно эта жизнь внушала ей опасения. В кармелитский монастырь "Воплощение" рядом с Авила она вступила против воли отца. Благодаря своему остроумию и обаянию она завоевала там такую популярность, что для аристократии города стало модным приходить к ней, чтобы обменяться шутками. Но она испытывала неудовлетворенность от такой слишком легкой монашеской жизни и старалась как можно больше времени проводить за чтением религиозных книг.

Она была очень удручена, когда инквизиция опубликовала список запрещенных книг, в который вошло большинство ее любимых сочинений. Но в посланном ей видении Иисус сказал: "Не бойся – Я буду для тебя как открытая книга". С этого времени она все чаще получала видения. Это повлекло за собой продолжительную внутреннюю борьбу, так как она не могла определить, подлинные ли это видения или, по ее словам, "бесовские". От духовников, которых она часто меняла, помощи было мало. Один из них даже посоветовал ей изгонять видения непристойным знаком, но она не могла решиться на это. В конце концов с помощью опытных монахов она пришла к выводу, что видения были подлинными.

Затем, опять же в видении, она получила призыв покинуть монастырь и основать поблизости другой, с более строгими правилами монашеской жизни. Преодолев сопротивление епископа, других монахинь и городской аристократии, она сумела основать небольшой монастырь. Но этого было недостаточно, так как видения призывали ее создавать подобные обители по всей Испании. Враги обвиняли ее в праздном и бессмысленном хождении по стране. Но она завоевала уважение епископов и королевской семьи, и в конечном счете основанный ею орден распространился по всей Испании и ее владениям. Ее монахини ходили в сандалиях, а не в туфлях, поэтому их стали называть босоногими кармелитками.

Ее усилия поддержал св. Хуан де ла Крус, человек такого низкого роста, что, как рассказывают, впервые увидев его, св. Тереза не удержалась от колкости: "Господи, я просила у Тебя монаха, а Ты прислал мне половину". Благодаря его трудам начатая Терезой реформа привела к созданию мужского ответвления босоногих кармелитов. Таким образом, Тереза стала единственной женщиной в истории церкви, основавшей монашеский орден как для женщин, так и для мужчин.

Несмотря на большую загруженность административными делами, связанными с управлением основанных ею монастырей, Тереза много времени проводила в мистическом созерцании, после чего у нее часто возникали видения или она впадала в состояние религиозного исступления. Ее многочисленные сочинения на эту тему стали классикой мистического благочестия, и в 1970 году папа Павел VI включил ее имя в официальный список "учителей церкви". Вместе с ней этой чести удостоилась еще всего лишь одна женщина – св. Екатерина Сиенская.

Реформа Терезы была направлена на преобразование монашеской жизни, предполагавшее более строгое соблюдение старого устава кармелитов. Реформа же св. Игнатия Лойолы, начатая на несколько лет раньше, имела целью предложить решение внешних проблем, которые ставила перед церковью новая эпоха. Игнатий был выходцем из древней аристократической семьи и надеялся сделать военную карьеру. Эти мечты развеялись, когда во время осады Памплоны в Наварре он получил ранение, после которого остался на всю жизнь хромым. Будучи еще прикованным к постели и испытывая мучительную боль и горькое разочарование, он начал читать религиозные книги. В результате он получил видение, о котором позднее рассказал, говоря о себе в третьем лице:

Однажды ночью, лежа без сна, он ясно увидел образ Божьей Матери со святым младенцем Иисусом, и это видение дало ему удивительное утешение на долгое время и такое отвращение к прежней жизни, особенно к вожделениям плоти, что, казалось, все нарисованные в его душе образы исчезли{10}.

Затем он отправился в уединенное место в Монсеррате, где, совершив обряд, напоминавший ритуалы древних рыцарских орденов, посвятил себя служению Божьей Матери, Деве Марии, и покаялся во всех грехах. Затем он удалился в Манрезу, где намеревался жить отшельником. Но этого было недостаточно для успокоения его души, мучимой, как и у Лютера до него, глубоким чувством своей греховности. Его рассказ об этих днях удивительно напоминает мысли Лютера:

На этом этапе ему пришлось вести тяжелую борьбу с одолевавшими его сомнениями, ибо хотя в Монсеррате он покаялся искренне и в письменном виде… ему все же казалось, что он еще не во всем покаялся. Это очень печалило его, так как даже если бы он во всех этих вещах покаялся, это все равно не принесло бы ему умиротворения.

Затем… исповедник предложил ему покаяться только в том из прошлого, в чем он абсолютно уверен. Но поскольку ему и так все было совершенно ясно, это предложение не принесло ему никакой пользы…

Такие мысли часто сопровождались сильным искушением выброситься из окна, находившегося рядом с его молитвенным местом. Но, сознавая, что самоубийство – грех, он восклицал: Господи, я не сделаю ничего, что оскорбило бы Тебя{11}.

Такие терзания основатель ордена иезуитов испытывал до тех пор, пока не познал Божью благодать. Он не рассказал, как это произошло, но написал, что "с того дня он освободился от всяких сомнений, убедившись, что Господь по Своей милости желает сделать его свободным"{12}.

На этом аналогия между духовными поисками Лютера и Лойолы заканчивается – немецкий монах проложил путь, который в конечном счете приведет к открытому разрыву с католической церковью, а испанец занял противоположную позицию. С этого времени свою жизнь он посвятил уже не поискам собственного спасения, а служению церкви и ее миссии. Он отправился в Святую землю, которая веками таинственным образом привлекала европейцев, пытавшихся стать миссионерами для турок. Н о францисканцы, которые там уже работали, опасались, что из-за присутствия этого непримиримого испанца могут возникнуть осложнения, и вынудили его покинуть страну. Затем он решил, что для большей пользы его служения ему надо изучить богословие. Будучи уже зрелым человеком, он вместе с молодыми студентами учился в университетах Барселоны, Алкалы, Саламанки и Парижа. Затем вокруг него образовалась небольшая группа последователей, которых привлекали его страстная вера и его воодушевление. Наконец, в 1534 году он вместе со своей небольшой группой вернулся в Монсеррат, где все они дали торжественную клятву жить в бедности, целомудрии и послушании папе.

Изначальной целью нового ордена была работа с туркам и в Святой земле. Но к тому времени, когда папа Павел III в 1540 году официально утвердил орден Общества Иисуса, более известного как орден иезуитов, угроза со стороны протестантизма так возросла, что он стал одним из основных инструментов борьбы католиков с протестантами. Иезуиты, однако, не отказывались от своей изначальной миссионерской цели, и вскоре сотни их представителей начали работать на Дальнем Востоке и в Новом Свете. Общество Иисуса было мощным орудием в руках реформировавшегося папства в его борьбе с протестантизмом. Структура общества, построенная по военному образцу, позволяла быстро и действенно усмирять несогласных и не упускать благоприятные возможности. Многие иезуиты были учеными, внесшими вклад в полемику с протестантами.

Папская реформация

Когда Лютер прибил свои тезисы на дверях виттенбергской церкви, папский престол принадлежал Льву X, больше интересовавшемуся украшением города Рима и защитой интересов семейства Медичи, чем религиозными вопросами. Поэтому даже верные католики не очень надеялись, что столь необходимая реформация будет исходить из Рима. Одни из них, желая навести порядок в церкви, уповали на мирских правителей, а другие пытались возродить концилиаризм идеи и призывали созвать собор, чтобы обсудить вопросы, поставленные Лютером и его последователями, и положить конец коррупции и злоупотреблениям в церкви.

Краткий понтификат Адриана VI внушил определенные надежды на проведение реформ. Он был человеком возвышенных идеалов, действительно стремившимся реформировать церковь. Но интриги в курии расстраивали большинство его планов, от которых и вовсе отказались после его неожиданной смерти. Следующий папа Климент VII был двоюродным братом Льва X и проводил такую же политику, как и его родственник. Ему удалось осуществить свои планы по украшению Рима, но в целом его понтификат был крайне неудачным для римской церкви – именно в это время Англия объявила о независимости от папского престола, а войска Карла V захватили и разграбили Рим. Сменивший Климента Павел III был неоднозначной фигурой. Он как будто бы больше доверял астрологии, чем богословским учениям, и его понтификат, как и предшествующие, был запятнан непотизмом – своего сына он сделал герцогом Пармы и Пьяченцы, а своих внуков-подростков – кардиналами. Он хотел также превратить Рим в самый богатый центр искусства эпохи Возрождения и с этой целью продолжал политику эксплуатации, которую папство использовало для сбора средств во всех странах Европы. Но он был также сторонником реформ. Именно он официально признал иезуитов и начал использовать их в полемике и борьбе с протестантами. В 1536 году он назначил комиссию из кардиналов и епископов, которая должна была представить ему доклад о целях и средствах реформ. Этот доклад каким-то образом попал в руки противников папства и предоставил протестантам богатые возможности для проведения кампании против "папизма". Сам Павел, осознав, что значительную часть дохода он получает за счет деяний, которые его собственная комиссия признала бесчестными, решил оставить все как есть. Тем не менее он созвал собор, чего требовали многие. Собор начал работу в Тренто в 1545 году. Следующий папа, Юлий III, обладал всеми пороками своего предшественника и очень немногими его достоинствами. Непотизм вновь встал на повестку дня, а римский двор превратился в центр игр и развлечений по подобию других европейских дворов. Затем папой стал Марцелл II, человек твердых реформаторских убеждений. Но его понтификату положила конец внезапная смерть.

Наконец, в 1555 году папой был избран кардинал Джованни Пьетро Карафа, принявший имя Павла IV. Он входил в состав комиссии, назначенной Павлом III, и как только стал папой, принялся искоренять пороки, вскрытые комиссией. Он был человеком строгих и непреклонных взглядов, и проведение реформ старался сочетать со строгим единообразием во всех делах. Под его началом инквизиция все больше склонялась к политике устрашения – так, в составленный по его указанию "Индекс запрещенных книг" были включены некоторые лучшие произведения католической литературы. Но несмотря на это, Павел IV заслуживает уважения за то, что он "очистил" римскую курию и поставил папство во главе католической реформации. Разными путями и в разной степени его политику продолжили некоторые из его преемников.

Тридентский собор

Читатель помнит, что Лютер и ряд других реформаторов неоднократно призывали провести вселенский собор. Но на раннем этапе Реформации папы всячески этому противились, так как боялись возрождения соборного движения, представители которого требовали признать превосходство авторитета соборов над папским. Поэтому лишь при Павле III, когда разногласия между протестантами и католиками приняли необратимый характер, в Риме серьезно отнеслись к возможности созыва вселенского собора. После долгих и трудных переговоров было решено, что собор начнет работу в Тренто (лат. Tridentum – Тридент) в декабре 1545 года. Карл V настаивал на проведении собора на его территории, и именно по этой причине выбор пал на Тренто, имперский город в Северной Италии. Но в работе собора все равно участвовало не так уж много прелатов – 31 человек на первой сессии и 213 – на последней.

Прежде соборы обычно занимались рассмотрением небольшого числа спорных вопросов или какого-то конкретного учения, считавшегося еретическим. Но на этот раз темы, выдвинутые для обсуждения протестантами, были столь важными, а церковь в такой степени нуждалась в реформировании, что собор не ограничился простым осуждением протестантизма и счел своим долгом не только обсудить все те пункты богословской системы, которые протестантская Реформация ставила под сомнение, но и принять ряд постановлений, направленных на реформирование церкви. Кроме того, для достижения ортодоксального единообразия вероучения собор принял меры, регулирующие жизнь и служение церкви.

У Тридентского собора, считающегося католической церковью девятнадцатым вселенским собором, была сложная история. Карл V настоял на его проведении на своей территории. Когда позднее отношения между папой Павлом III и императором обострились, папа перенес собор в папские государства. Но император приказал своим епископам оставаться в Тренто, и в результате в 1547 году работа собора была приостановлена. Он вновь собрался в 1551 году, но в следующем году опять наступил перерыв. В 1555 году папой стал Павел IV. Он стремился продолжить реформаторскую работу, начатую собором, но, опасаясь чрезмерного влияния на нем испанцев, не стал вновь открывать его. Наконец, в 1562 году при понтификате следующего папы Пия IV собор был созван в последний раз и в 1563 году завершил свою работу. Таким образом, хотя теоретически собор продолжался с 1545 по 1563 год, большую часть этого времени он не работал.

Тридентский собор принял слишком много декретов, чтобы их можно было перечислить здесь. Что касается реформаторских мер, то он предписал епископам оставаться в своих епархиях, осудил плюрализм (занятие одновременно нескольких церковных должностей), определил и сформулировал обязанности священнослужителей, упорядочил такие вопросы, как использование реликвий и индульгенций, и предписал создать семинарии для подготовки к служению (до этого времени общепринятых правил или требований для рукоположения не было). Он также рекомендовал изучение трудов Фомы Аквинского, положив их в основу богословской системы католической церкви. С другой стороны, он принял ряд постановлений, направленных против протестантизма. В этом плане он провозгласил, что в вероучительных вопросах надо полагаться на Вульгату, латинский перевод Библии, что предание столь же авторитетно, как и Писание, что таинств семь, что месса представляет собой подлинную жертву, которая может приноситься за умерших, что причащение под обоими видами, то есть с предложением прихожанам хлеба и вина, необязательно, что оправдание основывается на добрых делах благодаря соединению верующего с благодатью, и так далее.

Несмотря на свою сложную историю, небольшое число участвовавших в его работе прелатов и сопротивление многих монархов, препятствовавших распространению на своих землях принятых им решений, Тридентский собор заложил фундамент современного католичества. Теперь оно уже не было той средневековой церковью, против которой выступил Лютер, ибо несло на себе печать борьбы с протестантизмом. В последующие четыре столетия это противостояние достигло такой степени, что католическая церковь даже отказывалась признать, что многие положения протестантской Реформации, отвергнутые Тридентским собором, уходят корнями в христианское предание. И лишь гораздо позднее, в XX веке, католическая церковь смогла выработать собственную программу реформирования, которая не была в своей основе реакцией на протестантизм.