Первое послание Иоанна Богослова.

Первое послание Иоанна Богослова.

Слово взял главный идеолог линии Иакова. И не просто главный идеолог.

Иоанн считал, что стоит выше всех, ибо он «любимый ученик», а это — круче, чем просто брат Иисуса.

«О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши…»

Ребята, у нас преимущество — наша информация из первых рук. Эксклюзив. В отличие от некоторых.

И никаких «рабов Иисуса Христа», никаких «радоваться»! Всем слушать, я буду вещать, ибо я — богослов.

«Если говорим, что не имеем греха — обманываем самих себя, и истины нет в нас».

Вам понятно? Все вы грешники и нечего тут.

«Если говорим, что мы не согрешили, то представляем Его лживым…»

После такого оптимистичного вступления, Иоанн начинает напускать туману — как обычно.

«Сие пишу вам, чтобы вы не согрешали; а если бы кто согрешил, то мы имеем ходатая пред Отцем, Иисуса Христа, праведника…»

С самооценкой у Иоанна было всё в порядке. Он не раб Иисусу, а сам Иисус — не Господь, а всего лишь праведник. И ходатай.

Иоанну лучше других удавалось говорить взаимоисключающие вещи. С одной стороны — все мы грешим, без исключения. А с другой — «всякий, пребывающий в Нем, не согрешает».

«Пишу вам не новую заповедь, но заповедь древнюю, которую имели от самого начала».

Это — с одной стороны.

«Новую заповедь пишу вам, что есть истинно и в Нем и в вас».

А это — уже с другой стороны.

Но, каков Иоанн! Если в Нём есть истина, то есть и ложь. А как в этом разобраться?

Спросите у старины Иоанна — он вам растолкует. Может быть.

«Я написал вам не потому, что вы не знаете истины, но потому, что вы знаете ее».

Чёрное, оно, на самом деле, не чёрное, а белое — просто называется чёрным.

«Пишу вам, дети, потому что прощены вам грехи ради имени Его».

Хоть вы и грешите, но ваши грехи уже прощены — можно не беспокоиться. Именно поэтому я и пишу вам.

Но он привирает — не потому это письмо писалось.

«Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей… Ибо все, что в мире — похоть плоти…»

Вот он, главный мотив.

«Дети! последнее время, И как вы слышали, что придет антихрист, и теперь появилось много антихристов, то мы и познаем из того, что последнее время».

Апокалипсис. Конец света. Он уже начался. Ай, как хорошо.

Компромисс о тысячелетнем божьем дне Иоанна не устраивал. Никак не устраивал. Ему нужно было устроить пожар прямо там и тогда — в Иудее первого века нашей эры.

«Бога никто никогда не видел».

Странно. А как быть с Моисеем? Да что Моисей, ещё Авраам бога не только видел, но и мясом угощал.

Всё-таки, почему Иоанн так противоречит самому себе? А что, если не было никакого противоречия?

«Всякий, рожденный от Бога, не грешит…

Не дивитесь, братия мои, если мир ненавидит вас…

Если сердце наше не осуждает нас, то мы имеем дерзновение к Богу…

Мы от Бога: знающий Бога слушает нас…

Любовь Его совершенна есть в нас…

В любви нет страха…

Боящийся не совершен в любви…

Всякий, рожденный от Бога, побеждает мир…

Вы, веруя в Сына Божия, имеете жизнь вечную…

Мы знаем, что весь мир лежит во зле…

Дети! вы от Бога, и победили их…»

Это похоже на призыв к резне. К восстанию, к инквизиции…

Всё равно, мы уже грешны, но ведь, грехи наши искуплены, если мы уверовали. А мир — зло, и наступил конец света.

И не надо бояться. Мы уже не можем согрешить — что бы ни делали. И мы победим — мы уже победили.

«Не всякому духу верьте, но испытывайте… Всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, есть от Бога… А всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, есть дух антихриста, что он придет и теперь есть уже в мире».

Кажется, Иоанну вздумалось захватить власть в синедрионе вооружённым путём. В самом деле, язычники его мало интересовали, а вот правоверные иудеи не признавали Иисуса Христа.

«Дети! Храните себя от идолов. Аминь».