Миряне на Церковном Соборе

Миряне на Церковном Соборе

Преосвященнейший Никон Вологодский, в письме к редактору-издателю Московских Ведомостей (№ 131) говоря о желательности созыва Поместного Церковного Собора, в то же время отрицательно относится к допущению на него мирян. Вопрос, как известно, очень жгучий, который обсуждался и обсуждается вот уже несколько лет и официально уже решен в положительном смысле, в Высочайше утвержденных правилах о созыве Собора (25 апреля 1907 года).

Вопрос этот имеет две стороны. Во-первых, принципиальную и каноническую: то есть допустимо ли по существу участие мирян на Церковных Соборах и с какими правами? Во-вторых, практично ли такое допущение по существующим обстоятельствам времени и вообще по каким-либо частным условиям? Первый обширный вопрос, очень обстоятельно разбиравшийся на Предсоборном Присутствии, в настоящем случае преосвященным Никоном не возбуждается, и хотя нам необходимо будет обрисовать его перед читателями, в настоящую минуту и мы его не станем затрагивать.

Предположим, что вообще участие мирян допустимо. Но следует ли приглашать их именно на предстоящий у нас Собор? Преосвященнейший Никон полагает, что нет. Он полагает, что Собор должен бы состоять из архиереев и привезенных ими, ими же избранных священников. Присутствие мирян ему кажется опасным, так как вероятнее всего, думает он, в качестве мирян на Собор проникли бы люди типа господ Розанова, Мережковского, Маклакова (?) и разные «расстриги» вроде бывшего священника Григория Петрова. Это вышел бы не Церковный Собор, а, как говорится, Бог знает что.

Опасения преосвященнейшего Никона зиждутся главным образом опять же не на практической почве. Он не говорит, чтобы миряне по существу были отступники, еретики, безбожники в какой-либо степени, но указывает на правила, поднесенные Государю Императору, и находит, что при таких правилах епископ не в состоянии воспрепятствовать проникновению на Собор явно вредных, антицерковных элементов, а сами миряне, по своей пассивности и неопытности в избирательной борьбе, не сумеют провести на Собор людей благочестивых, своих истинных представителей.

Полагая, что вообще в настоящее время присутствие мирян на Соборе было бы нужно и полезно, считая вообще мирян отнюдь не каким-либо опасным элементом, мы не можем, однако, не признать справедливости опасений преосвящен-нейшего Никона именно в связи с теми правилами, которые получили 25 апреля 1907 года Высочайшее утверждение. Но именно история возникновения этих правил может показать, что наши епископы могут наименее опасаться мирян.

Дело в том, что Особое Предсоборное Присутствие в 1906 году выработало совершенно иные правила. Вопрос о составе Собора подготовлялся на Присутствии 1-м отделом, составленным в большинстве из так называемых «либеральных» церковных элементов, но решение принадлежало не отделам, а общему собранию Присутствия, где, конечно, участвовали уже все члены. Между 1-м отделом и общим собранием возникло совершенно понятное разногласие. Отдел проектировал выборы мирян в трех степенях: приходе, на благочиннических собраниях и, наконец, на епархиальном собрании. Общее собрание Присутствия отвергло эту трехстепенную систему и приняло выборы мирян на благочиннических собраниях. Огромная разница двух систем ясна.

Действительно, при выборах на благочиннических собраниях каждое благочиние имеет излюбленных кандидатов, списки которых и представляются епископу. Если считать в епархии 30 благочиний, то епископу предстоит выбрать на Собор одного мирянина из представленных ему 30. Очевидно, есть из кого выбрать. Напротив, при системе трехстепенных выборов епархиальное собрание представляет всего трех кандидатов, из которых епископ и должен сделать выбор, причем вдобавок умолчано, может ли он забраковать всех трех?

На общем собрании Присутствия эта последняя система, которая открывает такую широкую свободу действию партийной ловкости, была отвергнута и принята первая, охраняющая как права массы мирян, так и епископскую власть. На заседании 15 мая 1906 года, сделавшем это, за систему, увеличивающую права епископа, голосовали 7 архиереев, 6 священников и 13 мирян, всего 26 голосов. За систему, ослабляющую права епископа, подали голоса 3 архиерея (в том числе митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский), 7 священников и только 10 мирян, всего 20 голосов. Таким образом, большинство мирян шли об руку с большинством епископов.

Но когда Присутствие было распущено и дело поступило в руки Св. Синода и обер-прокурора (тогда П.П. Извольского), решение Особого Присутствия было почему-то отброшено, и для правил, предназначенных к поднесению Государю Императору, предпочли забракованное Присутствием мнение 1-го отдела. История довольно-таки поучительная. Из нее мы можем видеть, что не одними народными собраниями могут пользоваться партийные шахматисты, но не менее удобств дают им и канцелярии. Казалось бы: каким образом Св. Синод, состоявший сам из епископов, мог пренебречь усилиями Особого Присутствия, оградившего права епископов, и предпочесть мнение меньшинства, влияние епископов ослаблявшее в 10 раз? И, однако, вышло так.

Соглашаясь вполне с преосвященным Никоном относительно того, что при этих выборных правилах, установленных не Присутствием, а Св. Синодом и обер-прокурором, положение епархиального архиерея становится весьма затруднительным, мы полагаем, однако, что это не может заставлять отказываться от Собора. Во-первых, правила, хотя они уже утверждены, могут быть тем же порядком изменены, если достаточно компетентная власть возбудит вопрос об этом. Во-вторых, нет причин думать, чтобы православные церковные люди оказались уж столь бессильными перед людьми типа г-на Розанова и прочих, внушающих опасения преосвященному Никону. Действительно, почему думать только о Розанове или Маклакове, почему не вспомнить Шечкова, Маркова 2-го, Созоновича или даже тех октябристов, которые рассорились со своей фракцией по стремлению стать на защиту Православия?

История правил о созыве Собора свидетельствует нам, что вовсе не миряне склонны идти против епископов, а следовательно, весьма позволительно думать, что если наши архиереи будут тесно связаны с народом, то едва ли при каких бы то ни было правилах у них на Собор попадут именно господа Розанов с Карауловым. Можно и теперь сказать, что ни у архиепископа Антония на Волыни, ни у преосвященнейшего Серафима Кишиневского Розановы не пройдут. Следовательно, нашему епископату требуется не терять времени в опасениях, а, напротив, приложить старания к тому, чтобы, во-первых, если возможно, восстановить решения Предсоборного Присутствия, а во-вторых (что по существу есть главное), быть с паствой, не бояться ее, а быть настолько близкими, чтобы верить в нее. И тогда Церкви ничто не страшно. Таково наше скромное мнение по этому жгучему вопросу.