Вопрос 6(36)

– Почтенный Нагасена, есть изречение Блаженного: «К тому, монахи, кто доброту, освобождающую мысль[597], породил, освоил, познал, умножил, подчинил, оседлал, воплотил, осуществил, обрел, одиннадцать благ приходят: спит спокойно, просыпается спокойно, дурных снов не видит, людям люб, нелюди[598] люб, духи его хранят, ни огонь его, ни яд, ни меч не берут, сосредоточивается быстро, лицом светел, умирает несмятенно, если большего не достиг[599] – попадет в мир Брахмы»[600]. И, однако вы утверждаете: «Исполненного доброты[601] молодого Шьяму, шедшего по склону горы со стадом оленей, царь Пелиякша ранил отравленной стрелой, и он тут же упал, лишившись чувств»[602]. Если, почтенный Нагасена, Блаженный сказал: «К тому, монахи (---) попадает в мир Брахмы», то ложны слова: «Исполненного доброты молодого Шьяму, шедшего по склону горы со стадом оленей, царь Пелиякша ранил отравленной стрелой, и он тут же упал, лишившись чувств». Если же «исполненного доброты молодого Шьяму, шедшего по склону горы со стадом оленей, царь Пелиякша ранил отравленной стрелой и он тут же упал, лишившись чувств», то тогда ложны слова: «К тому, монахи (---) попадает в мир Брахмы». Вот еще вопрос обоюдоострый, изощренный, скользкий, тонкий, глубокий. Искушенного и то пот прошибет. Тебе он поставлен. Расчеши этот запутанный колтун, глаза раскрой будущим сынам Победителя, всели в них уверенность.

– Есть, государь, изречение Блаженного: «К тому, монахи (---) ни огонь его, ни яд, ни меч не берут». И действительно, «исполненного доброты молодого Шьяму, шедшего по склону горы со стадом оленей, царь Пелиякша ранил отравленной стрелой, и он тут же упал, лишившись чувств». Но тому было основание, государь. Вот какое основание: здесь заслуга, государь, не человека, освоения доброты заслуга. Молодой Шьяма поднимал в то мгновение кувшин, государь, и отвлекся от освоения доброты[603]. В то мгновение, государь, когда человек исполнен доброты, его ни огонь, ни яд, ни меч не берут, недоброжелатели в двух шагах не видят, поразить его не могут. Здесь заслуга, государь, не человека, освоения доброты заслуга.

Представь, государь: облачается богатырь-воитель в несокрушимую броню и на бой выходит; стрелы от него отлетают, отскакивают, поразить не могут; здесь заслуга, государь, не богатыря-воителя, несокрушимой брони заслуга. Вот точно так. же, государь, это заслуга не человека, освоения доброты заслуга. В то мгновение, государь, когда человек исполнен доброты, его ни огонь, ни яд, ни меч не берут, недоброжелатели в двух шагах не видят, поразить его не могут. Здесь заслуга, государь, не человека, освоения доброты порожденной заслуга.

Или представь, государь: взял человек в руки волшебный корешок-невидимку. Пока этот корешок в руке у человека, никто из обычных людей его не видит. Здесь заслуга, государь, не человека, корешка-невидимки заслуга, что он для взоров обычных людей невидим. Вот точно так же, государь, это заслуга не человека, освоения доброты заслуга. В то мгновение, государь, когда человек исполнен доброты, его ни огонь, ни яд, ни меч не берут, недоброжелатели в двух шагах не видят, поразить его не могут. Здесь заслуга, государь, не человека, освоения доброты заслуга.

Или, скажем, государь: забрался человек в добротное, просторное укрытие; его там даже из большой тучи дождь вымочить не сможет, и здесь заслуга, государь, не человека, просторного укрытия заслуга, что его даже из большой тучи дождь не вымочит. Вот точно так же, государь, это заслуга не человека, освоения доброты заслуга. В то мгновение, государь, когда человек исполнен доброты, его ни огонь, ни яд, ни меч не берут, недоброжелатели в двух шагах не видят, поразить его не могут. Здесь заслуга, государь, не человека, освоения доброты заслуга.

– Чудесно, почтенный Нагасена, необычайно, почтенный Нагасена! Любое зло отвращается освоением доброты!

– Всяческие добрые свойства, государь, сообщает освоение доброты и благим и неблагим, и следует, чтобы все живые, обладающие сознанием, наделены были освоением доброты, приносящим многие блага[604].