Эпиктет. Руководство (фрагмент) (пер. А. М. Шуфрина)[1211]
Эпиктет. Руководство (фрагмент) (пер. А. М. Шуфрина)[1211]
1. Из сущих одни вещи в нашей власти, другие — не в нашей. В нашей — предположение, порыв, стремление, уклонение и, одним словом, какие ни есть еще наши дела; не в нашей — наше тело, имущество, слава, выход в начальники и, одним словом, какие ни есть еще не наши дела.
[2.] И те, что в нашей, по природе свободны, непрепятствуемы, незапинаемы; те же, что не в нашей — незначительны, служебны, препятствуемы, посторонни.
3. Итак, помни, что, если посчитаешь свободными вещи по природе служебные, а посторонние своими, запнешься, восплачешь, придешь в смятение, укоришь и Бога, и человека; если же посчитаешь своим только свое, а постороннее — посторонним (каково оно и есть), никто никогда тебя не вынудит, никто тебе не помешает, ты никого не укоришь, не потребуешь кого?либо к ответу, совершенно ничего не сделаешь против воли, никто не будет тебе врагом, никто тебе не повредит, ибо никакого повреждения ты не получишь.
4. Итак, ревнуя о вещах столь серьезных, помни, что нельзя за них браться увлеченным в меру, но надо одним дать полный ход, а другие на данное время отложить. А если как тех желаешь, так и богатеть и начальничать, то, может статься, и этих вещей не добьешься из?за ревнования также и о первых; во всяком случае, упустишь все те, через которые одни достается свобода и благодушие.
5. Итак, привыкай при всяком резком впечатлении тут же договаривать: «Впечатление ты, и вовсе не с очевидностью явленная вещь». Затем рассмотри его и проверь по тем правилам, которые имеешь, особенно же и прежде всего по тому, о тех ли оно вещах, что в нашей власти — или о тех, что не в нашей. И если окажется, в самом деле, что?то из тех, что не в нашей, да будет у тебя наготове: «Ко мне никак не относится».
6. Итак, помни, что притязание стремления — преуспеть в том, к чему стремятся, притязание уклонения — не столкнуться с тем, от чего уклоняются; упускающий в стремлении неудачлив, а сталкивающийся в уклонении несчастлив. Итак, если уклоняешься только от противоестественных вещей, из тех, что в твоей власти, ни с одной из тех, от которых уклоняешься, не столкнешься; если же уклоняешься от болезни, бедности или смерти, будешь несчастлив.
7. Итак, возьми свое уклонение от всех тех вещей, что не в нашей власти, и перенеси на противоестественные из тех, что в нашей власти. Стремление же на данное время совершенно убери. Ибо если и стремишься к чему?нибудь из того, что не в нашей власти, необходимо потерпишь неудачу; а из тех вещей, сколько их ни есть, к которым стремиться прекрасно, ни одна еще тебе не доступна. Пользуйся же только способностью порываться и отталкиваться — легко, не откладывая, и с оговоркой, и без стеснения.
8. По поводу каждого из пленяющих, или доставляющих пользу, или лелеемых предметов не забывай приговаривать, каков он, начав с самых ничтожных. Лелеешь ли глиняный горшок — что «лелею глиняный горшок»; да не придешь в смятение, если разобьется. Ребенка ли своего нежно целуешь или жену — что человека целуешь; да не придешь в смятение, если умрет.
[9.] Как ни соберешься взяться за какое дело, напоминай себе, какого рода это дело. Если отправляешься мыться, представляй себе, происходящее в бане — брызжущих, толкающихся, бранящихся, ворующих — и тем безопаснее возьмешься за дело, если тут же договоришь: «Желаю помыться и удержать свой выбор в согласии с природой; но не удержу, если буду раздражен происходящим».
10а. В смятение людей приводят не вещи, а представления о вещах. Смерть не ужасна, ибо иначе и Сократу бы так казалась; но наше представление о смерти, потому, что оно ужасно — в нем заключается весь ужас. Когда запинаемся, приходим в смятение или огорчаемся, ни в коем случае не кого иного будем винить, как самих себя, то есть наши собственные представления.
10b. Дело невоспитанного — требовать к ответу за последствия своего дурного поведения другого; начавшего воспитываться — себя; воспитанного — ни другого, ни себя.
11. Не гордись посторонним преимуществом. Если бы конь мог сказать, превозносясь: «Прекрасен я», было бы еще куда ни шло; ты же, когда говоришь, превозносясь: «Имею прекрасного коня», знай, что превозносишься, будучи зависим от хорошего коня. Итак, что твое? Обращение с впечатлениями. Когда, значит, в обращении с впечатлениями держишься согласно природе, тогда?то и будешь заслуженно превознесен; ведь тогда будешь превознесен в зависимости от своего хорошего чего?то.
12а. Так же точно как в плавании, если выйдешь, когда корабль причалит, между делом воды набрать, и устрицу подобрать, и каракатицу, разумение надо иметь простертым и непрерывно оборачиваться к кораблю, не зовет ли случаем кормчий, и, как позовет, все то оставить, да не будешь связанным брошен на место, словно скот — так и в жизни, если даны, вроде устрицы и каракатицы, женка и ребятенок, оно и не помешает.
12b. Но если кормчий позовет, беги, оставив тех, на корабль, даже не оборачиваясь; а если ты стар, даже и не удаляйся когда?либо далеко от корабля, да не пропустишь момент, когда будешь позван.
13. Не ищи, как сделать, чтобы проиходящее происходило, как желаешь, но желай, чтобы происходящее происходило, как происходит, и будешь счастлив. Болезнь помеха телу, но не выбору, если он не пожелает. Хромота помеха ноге, но не тебе.
14. Что бы ни выпало, не забывай, обращаясь к себе, искать способность, какую имеешь, чтобы с этим обращаться. Видишь красавца или красавицу — найдешь к этому способность, самообладание; если мучение наступает, найдешь стойкость; встретишь поношение — найдешь незлобие. И, если навыкнешь так, впечатления тебя не захватят.
15. Никогда ни о чем не говори: «Я лишился», но говори: «Вернул». Ребятенок помер? — Возвращен. Жена померла? — Возвращена. Участок отнят? — Таки возвращен. «Но ведь плох отнявший». — А тебе что за разница, коль скоро давший востребовал? Покуда же даны, береги их как несобственные, как гостиницу те, что в ней проездом.
16. Если желаешь продвинуться, оставь подобные помыслы: «Пренебрегу делами — не будет у меня пропитания»; «Не накажу чадо — будет дрянным». Лучше ведь с голоду помереть, став беспечальным и бесстрашным, чем жить в смятении среди изобилия; лучше и чтобы твое чадо было плохим, чем чтобы у тебя было плохо на душе.
17. Так вот, с малого и начни. Маслишко, бывает, разольется, винишко украдут. Говори при этом: «За столько продается бесстрастие, за столько — безмятежность; даром же ничего не получается». Всегда, когда зовешь чадо, проникайся мыслью, что может не внять или, вняв, не сделать ничего из того, что ты желаешь; но не такое ему раздолье, чтобы в его власти было не дать тебе прийти в смятение.
18. Если желаешь продвинуться, приготовься прослыть неумным или бестолковым из?за внешних твоих дел. Не намеревайся быть знатоком чего?либо; а если некоторым и покажешься представляющим собою нечто, не доверяй себе. Ибо знай: нелегко сохранить и выбор свой находящимся в согласии с природой, и внешние дела; но совершенно необходимо берегущему одно пренебречь другими.
19. Если желаешь, чтобы дети твои, жена твоя, друзья твои непременно были живы, ты бестолков; ибо желаешь, чтобы в твоей власти были вещи, которые от тебя не зависят, и посторонние были твоими. Как и если желаешь, чтобы чадо твое не согрешало, ты туп; ибо желаешь, чтобы злонравие его не было злонравием, а чем?то иным. Но если желаешь, стремясь, не промахнуться, это в твоих силах; итак, упражняйся в том, что в твоих силах.
[20.] Всякий, имеющий власть над вещами для него желанными или нежеланными, вплоть до приобретения или устранения — господин. Итак, всякий, кто намеревается быть свободным, пусть не желает и не избегает того, что зависит от других; а если нет, необходимо быть рабом.
21. Помни, что тебе надо вести себя как на пиру. Случилось рядом с тобой быть чему?то, чем обносят: протянув руку, отведай в меру. Проносят мимо: не удерживай. Не пришло еще: не простирай вперед стремление, но обожди, пока случится быть с тобою рядом. Так по отношению к детям, к жене, к начальству, к богатству. Когда же и поднесенное не возьмешь, но оставишь без внимания, тогда будешь не только человеком Божиим, но и как бы ангелом.
22. Когда бы ни увидел ты кого плачущим от горя — дитя ли отбыло, или лишившегося имущества, — следи, чтобы тебя не захватило впечатление, будто плохи его внешние дела, но да будет у тебя тотчас наготове: «Вот этого удручает не происшедшее (оно ведь иного не удручает), а его представление о тех вещах». В разумных, конечно, пределах не стесняйся посоучаствовать ему и, если случится, вместе постенать, следя, конечно, за тем, чтобы тебе не застенать и без него.
23. Помни, что ты лицедей — но в пьесе, какую пожелает Постановщик. Короткую ли — в короткой; длинную ли — в длинной; нищего ли желает, чтобы ты сыграл, так чтобы и его сыграл прилично — увечного ли, начальника ли, обывателя ли. Твое ведь дело сыграть данное лицо прекрасно; выбрать же его — иного.
24. Ворон когда прокаркает зловеще, да не захватит тебя впечатление от беса, но тотчас разберись в себе и скажи: «Ничто из этого не является предзнаменованием для меня, но либо для моего тела, либо для моего барахлишка, либо для моего имечки, либо для детей, либо для жены. А для меня все является, если пожелаю, добрым знаком; ведь что бы из этого ни вышло, в моей власти распорядиться этим прекрасно».
25. Ты можешь быть непобедим, если не вступишь ни в какое состязание, в котором не в твоей власти победить.
26. Смотри, чтобы, увидев когда кого?то особо уважаемого, или превозносимого, или как?то иначе пользующегося добрым именем, не посчитал ты, захваченный этим впечатлением, его блаженным. Ведь если существо блага — из тех вещей, что в нашей власти, ни зависти, ни ревнованию нет места; желаешь ведь быть ни генералом, ни пританеем, ни консулом, но свободным; а к этому путь один — презрение к тому, что от нас не зависит.
27. Помни, что не бранящий или ударяющий оскорбляет, но представление о них как оскорбляющих. Итак, когда тебя что ни раздражит, знай, что тебя раздражило твое предположение. Потому?то пытайся, во–первых, не быть захваченным впечатлением; ведь если сразу улучишь время и повод для задержки, легче овладеешь собой.
28. Смерть, высылка и все прочее, что кажется ужасным, ежедневно пусть будет у тебя перед глазами, а пуще всего смерть; и никогда ни о чем низком не подумаешь, ничего слишком не захочешь.
29. Если хочется тебе философии, сразу готовься, что будешь осмеян и что многие, издеваясь, будут говорить: «Опять вдруг философ у нас объявился!» и: «Откуда к нам это высоколобие?» У тебя же высоколобия да не будет; того же, что кажется тебе наилучшим, держись так, словно поставлен на это место Богом. И помни, почему, если будешь стоять на том же самом, насмехающиеся над тобой вначале будут потом тебе дивиться; а если им поддашься, станешь предметом еще и двойной насмешки.
30. Если случится тебе когда вывернуться наизнанку с намерением кому?то угодить, знай, что лишился установки. Итак, довольствуйся тем, чтобы во всем быть философом; а если намереваешься это «6ытие-1философом]» показывать, являй самому себе, и хватит.
31а. Да не гнетут тебя такие раздумья: «Проживу бесславным и вовсе никем». Ведь если бесславие — нечто плохое (как именно и есть), не могут быть дела твои плохи за счет иного, — не более, чем быть постыдны. Итак, разве твое это дело — получить должность начальника, или быть приглашенным на угощение? Никоим образом. Итак, какое еще в отношении этих вещей бесславие? Как же будешь и вовсе никем ты, кому чем?то надо быть только в тех делах, что в твоей власти, в которых возможно тебе быть достойным наибольшего? Но близкие твои будут без поддержки? Что ты называешь «без поддержки»? Не будет от тебя у них деньжат, ни сделаешь их согражданами римлян. Итак, кто тебе сказал, что дела эти из тех, что в нашей власти, а не посторонние? Кто же может другому дать то, чего не имеет сам?
31b. «Итак, стяжай, — говорят, — чтобы и мы имели». Если могу самого себя стяжать совестливым, надежным, великодушным, укажи мне путь, и буду стяжать. Если же считаете меня достойным лишения моих благ, чтобы вам приобрести те, что благами не являются, смотрите, как вы несправедливы и непризнательны. Что же предпочитаете вы: наличные — или друга, надежного и совестливого? Итак, лучше способствуйте мне в этом, и вещи, из?за которых я те самые качества отбрасываю, не считайте меня достойным делать.
31с. «Но Отечество, — говорит, — насколько зависит от меня, будет без поддержки». Опять, о какой–такой «поддержке» речь? Не будет в нем за твой счет портиков и бань. Ну и что? Ведь и башмаки в нем не за счет башмачника, ни оружие за счет медника; но достаточно, если каждый исполнит собственное дело. А если готовишь Отечеству еще одного надежного и совестливого гражданина, совсем не приносишь Отечеству пользы? «Конечно». Тогда до сих пор никто бы себе и Отечеству пользы не принес. «Итак, какое, — говорит, — займу место в государстве?» Какое можешь, храня себя вместе с тем надежным и совестливым. А если, намереваясь принести пользу Отечеству, эти качества отбросишь, что за приобретением может стать для Отечества сложившийся бессовестным и ненадежным?
[32а.] Предпочли тебе кого?то в угощении, или в приветствии, или в обращении за советом? Если вещи эти хорошие, тебе радоваться надо, что он их получил; а если плохие, не удручайся, что ты не получил. Помни же, почему ты не можешь, не творя те же вещи для получения тех, что не в нашей власти, считаться достойным равных им. Ибо как может не обивающий чей?то порог быть в равном положении с обивающим, сопровожающий — с не сопровожающим, хвалящий — с не хвалящим? Итак, будешь несправедлив и ненасытен, если не уступив эти вещи, ценой которых приобретаются те другие, вознамеришься взять их даром.
32b. Почем, впрочем, продаются листья салата? Обол, если найдешь за столько. Итак, если кто?то, оставив обол, возьмет листья, а ты, не оставив, не возьмешь, не считай, что имеешь меньше взявшего; ведь как он имеет листья, так и ты тот обол, что ты не дал. Так и здесь. Не зван ты на чье?то угощение? Ты ведь не дал зовущему, сколько он берет за ужин; берет же он за него похвалой. Дай разницу, сколько полагается, если для тебя не дорого. А если желаешь и то не уступать, и это принимать, ненасытен ты и недалек. Итак, ничего не имеешь вместо ужина? Имеешь то, что не похвалил, кого не желал, не переносил тех, что у него при входе.
33. Намерение природы можно узнать из того, в чем мы друг с другом не расходимся. Примерно как, когда разобьет ребятенок чужой бокал, сразу же наготове: «С кем не бывает…» Итак, знай, что хотя бы он разбил и твой, тебе надо быть таким же, как когда были разбиты чужие. Так подходи и в случаях более серьезных. Умерло дитя чужое или жена — не найдется никого, кто не смог бы сказать, что причина — «природа человеческая». Но как помрет у кого?то его собственное, тут сразу «горе мне» и «несчастный я». А нужно припоминать было, что испытываем, как услышим то же о чужих.
[34а.] Так же точно, как цель не ставится, чтобы промахнуться, так в мире не бывает и природы зла.
34b. Если бы тело твое кто предоставил встречному, ты был бы возмущен; когда же собственную совесть предоставляешь кому попало так, чтобы — если он тебя оскорбляет — она могла быть приведена в смятение и смущена, тебе из?за этого не стыдно?
34с. Во всяком деле смотри на его предпосылки и последствия, и так к нему приступай; иначе подойдешь поначалу с воодушевлением, как не подумавший ни о чем из следующего, а после, как окажется что?то стыдным, отступишь.
35а. Желаешь победить на Олимпийских играх? И я, видит Бог! Ведь это прекрасно. Но смотри на предпосылки и последствия, и так берись за дело.
35b. Надо следовать распорядку, соблюдать диету, воздерживаться от десертов; упражняться через силу в установленное время, в жару, на холоде, не пить холодного, ни вина как попало; попросту, как врачу отдаться в руки наставнику; затем выступать на арене; а бывает — растянуть руку, подвернуть ногу, наглотаться песку; бывает — подвергнуться бичеванию; и при всем том быть побежденным. Все это рассмотрев, если еще желаешь, приступай к борьбе; иначе, будешь вести себя как дети, которые то в бойцов играют, то в единоборцев, то трубят, затем декламируют трагически. Так и ты — то атлет, то единоборец, затем ритор, затем философ, а душу не вкладываешь ни во что; но, как обезьяна, всякому зрелищу, как увидишь его, подражаешь, и нравится тебе одно за другим. Ведь ни к чему ты не приступил, осмотревшись, ни даже войдя в курс дела, но наобум и не горя желанием. Так некоторые, видев философа и услыхав когонибудь, говорящего так, как говорит прямо кто?нибудь из мудрых (а ведь кто так может сказать, как тот?), желают и сами философствовать.
36а. Человече! сперва рассмотри, каково занятие; затем изучи и собственную твою природу, можешь ли потянуть. Намереваешься пятиборцем быть или борцом? Погляди на свои предплечья, бедра, изучи поясницу. Ведь один по природе годен к одному, другой к иному. Полагаешь, что, занимаясь этим, можешь так же есть, так же пить, так же сердиться, так же досадовать?
36b. Надо недоспать, потрудиться, уйти от своих, испытать презрение ребятенка, быть всеми и каждым осмеянным, во всем обойденным — в уважении, в начальстве, в суде, во всяком дельце.
36с. Рассмотри эти вещи — желаешь ли дать их за бесстрастие, свободу, безмятежность; а если нет, не подступайся; не будь, как дети — теперь философ, после мытарь, затем ритор, затем прокуратор; эти роли между собой не согласуются. Одним тебе надо быть человеком, хорошим или плохим; либо ведущее надо тебе возделывать, либо внешние вещи; либо во внутренних изощряться, либо во внешних; то есть держаться звания либо философа, либо обывателя. [37.] Обязанности, вообще говоря, соразмерны связям. Он отецпредписывается беречь, уступать буквально во всем; переносить, когда бранит и лупит. «Но он плохой отец». Ну, так, в любом случае, ты не с «хорошим отцом» породнен природой, а с отцом. Брат обижает — так тем более удерживай собственное звание по отношению к нему; и не на то смотри, что делает он, а на то, что тебе, если сделаешь в согласии с природой, принесет твой выбор. Ведь от иного вреда тебе не будет, если не желаешь; но тогда получишь вред, когда предположишь, что тебе наносят вред. Вот так — через согражданина, через соседа, через генерала — изыщешь свою обязанность, если имеешь навык наблюдать связи.
38а. О благочестивом отношении к Богу знай, что самое главноеэто держаться правильных положений о Нем как Боге и, значит, распоряжающемся Вселенной прекрасно и справедливо, и привести себя в такой порядок, чтобы доверять и следовать Ему, и уступать всему происходящему, и охотно нести последствия его, как совершаемого по лучшей совести. Ибо так Бога никогда не укоришь, ни потребуешь к ответу за пренебрежение к тебе. Иначе же это невозможно — если не отделишь от тех вещей, что не в нашей власти, и только в тех, что в нашей, положишь, «хорошее» и «плохое». Ведь в той мере, в какой еще предполагаешь в чем?то из первых хорошее или плохое, необходимо тебе всегда, когда упускаешь те вещи, которых желаешь, или сталкиваешься с теми, которых не желаешь, укорять и ненавидеть виновных.
38b. Всякому ведь животному по природе свойственно вредных явлений и их причин избегать и отвращаться, а полезных (и их причин) добиваться и им дивиться. Ведь немыслимо, чтобы кто?то, считающий, что получает вред, радовался чему?либо, что кажется наносящим этот вред, — как и самому вреду радоваться невозможно. Оттого и отец сыном бывает браним, коль скоро не уделяет кажущегося хорошим чаду; и кое–кого из безрассудных это привело к тому, чтобы считать благом неограниченную власть.
38с. Потому и земледелец Бога бранит, потому — моряк, потому — купец, из?за того — лишающиеся жен и детей. Ведь где чья выгода, там и благочестие. Поэтому, кто брежет о том, чтобы стремиться к тем вещам, к которым надо, и уклоняться соответственно, тем самым и о благочестии брежет. Подобает за дело браться по–настоящему, честно: ни небрежно, ни с пренебрежением, ни корысти ради, конечно, ни сверх силы.
39. Установи для себя своеобразный чекан и тип характера, который и наедине с собой будешь сохранять, и сталкиваясь с людьми.
[40.] Молчание да преобладает, или говорится необходимое и вкратце. Редко все же — когда призывают обстоятельства — доходим мы до того, чтобы брать слово, но не о чем попало — ни об единоборствах, ни о конских ристаниях, ни об атлетах; ни о пище, или питье, или обыкновенном; особенно же — не о человеке, порицающее, или хвалящее, или сравнивающее. [41.] Итак, если можешь, переведи речи свои и собеседников на подобающее; если же, паче чаяния, останешься в одиночестве среди чужеплеменных, молчи.
42. Смеха да будет ни много, ни по многим поводам, ни безудержного. [43.] С клятвой распростись, если возможно, совсем, а если нет — насколько возможно. [44.] Угощения внешние и обывательские отвергай; а если возникнет когда стечение обстоятельств, да будет у тебя внимание напряжено, чтобы как?нибудь в обывательщину тебя не затянуло. Ибо знай: если в компании окажется погрязший, то и общающемуся с ним необходимо грязниться вместе с ним, даже если случится самому быть чистым.
45. Относящееся к телу принимай в меру голой полезности — както еду, питье, жилье, обслугу; а все относящееся к удовольствию, или славе, или роскоши, исключай.
46. Если кто тебе донесет, что такой?то говорит о тебе плохо, не оправдывайся, опровергая сказанное, но отвечай, почему: «Не знал ведь он о иных мне присущих плохих качествах, иначе и не такое бы сказал».
[47.] Пошло посещать зрелища. Чтение некоторых не посещай ни наобум, ни по легкомыслию; посещая же, сохраняй торжественность, внутреннее равновесие и вместе с тем непринужденность.
48. Когда бы ни собирался ты беседовать с кем?нибудь, особенно — из кажущихся выдающимися, представь себе, как повел бы себя кто?нибудь из доблестных, и не затруднишься использовать случай подобающе.
49. Когда бы ни прибегал ты к кому?нибудь из могущественных, представляй себе, что не застанешь его дома, что тебя не впустят, что захлопнутся перед тобой двери, что не уделит тебе внимание. А если надлежит при этих обстоятельствах пойти, пошедши, сноси происходящее и никогда не скажи сам себе: «Не стоило того». Ведь обывательское это и искаженное внешними вещами суждение.