Размышление при гробах

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Размышление при гробах

Вопрошал я однажды правду: «Чей это здесь гроб? Кто такой в нем положен? Ничто не объясняет мне этого». И правда, которую вопрошал я, дала мне такой ответ: «Славный царь погребен здесь. Приди и посмотри, каково уничижение его. Подле лежит нищий, и ничто не различает их».

Подошел я к дверям гроба и сперва увидел нищего. Глубоко опущен он был в землю, обезображен его череп. Обвитое паутиной во прахе лежало тело его; не закрыты кожей зубы, праха полны уста, обнаженные от плоти кости представляли только тление и прах. Увидев нищего в таком глубоком уничижении, подумал я тогда: «Конечно, не унижен так обладатель народов. Как здесь, — рассуждал я, — превознесен царь пред нищим, так и во гробе тело его славнее, нежели тело нищего».

Однако же и его вместо горделивой славы покрывала мерзость, и тело его лежало не на престоле величия, но во прахе. От черепа его вместо всех благоуханий исходило одно зловоние, а взамен всех пышных украшений только гной был в могиле.

Тогда воздохнул и сказал я: «Увы, как глубоко падает все величие! Какое страшное уничижение ожидает всякую славу! Царь ли кто, или нищий, — во гробе ни один из них не выше другого».

Поэтому, человек, не полагайся на богатство: оно останется здесь. Не полагайся на то, что имеешь у себя: это не пойдет за тобой в шеол. Не полагайся, человек, на красоту свою: она истлевает во гробе.

Видел я, как алчный шеол наполняется, — и всегда не полон. Чем большее число мертвецов входит в него, тем обширнее делается его зев.

Неисчислимые тысячи лежат там и богатых и бедных, бесчисленные сонмы видел я лежащих там, и они не смешаны друг с другом. Тихо лежат они в могиле; нет у них ни гласа, ни чувства; никто не может восстать и освободиться вместе с другом своим.

И сильные не могут в шеоле ничем возобладать; и могучие, и гордые не в состоянии там возвыситься перед другими. Не могут там сластолюбцы предаваться удовольствиям, корыстолюбивые — заниматься приращением своего богатства.

И царь, и золото его лежат во фобе и не доставляют пользы друг другу; и богатый, и сокровище его лежат там, и один не пользуется другим.

Лежит во гробе грешник, а с ним — неправда его, соблюдаемая для геенны; лежит во гробе праведник, а с ним — все страдания его, за которые ожидает его рай. Лежит во гробе бедный, а с ним — милостыни его, и ожидает его Царство.

Внимательно всматривался я в кости богатых и бедных — точно ли кости богатых красивее, нежели кости бедных?

Исчезла там красота прекрасных; исчезли пышность и слава. Те, которые облекаемы были в виссон, там обнажены и черны, как уголь.

Совершенно обезображенными лежат намывавшие (украшавшие) некогда лицо свое; молью источены глаза, для которых не жалели прежде прикрас. Там лежат предававшиеся забавам, и обратились они в отвратительный гной; там лежат любившие великолепие, — и стали как бы ничто.

Там лежат возлюбившие гордость, — и ненавистен их вид; любившие первенствовать — ниц повержены на лице свое. Друзья суетной учености лишены ума; любители презренного богатства не имеют у себя и насущного хлеба. Вместе лежат там враги, и смешаны кости их!