Оглашение 6 О том, что не должно превозноситься ни происхождением, ни богатством

Оглашение 6

О том, что не должно превозноситься ни происхождением, ни богатством

Отцы мои, братия и чада. Так как вы, составляя насаждение Божие, рождены для духовного плодоношения, то на мне лежит обязанность ночью и днем производить необходимое для вас возделывание и то орошать и отсекать, то подрезывать и очищать, чтобы вы сделались хорошо разросшимся виноградником, приносящим обильный плод Духа. Но увы мне, так как я не принадлежу к числу столь опытных землевозделывателей, чтобы мог сохранить данный мне виноградник соответственно воле Господа Христа, хотя я всегда и ныне по мере своих сил стараюсь это исполнить.

<P. 83> Я тщательно наблюдаю и впадаю в уныние по поводу течения вашей жизни, насколько она разнообразна и как многоразлично проходит. Ведь вы не все обнаруживаете одни и те же нравы и не все пребываете в одинаковых занятиях; вы не одинаковым основанием и правилом и руководствуетесь, но, соответственно вашему внешнему виду, имеете очень большие и душевные различия. Один из вас нуждается в запрещении, другой в наказании, а иной в более простой пище; один больше подчиняется твердому слову, другой оскорбляется и снисходительной речью; мне также кажется, что не для всех из вас полезно пренебрежительное отношение и пристыжение. И вот одного мне должно наказывать, другого побуждать, иного огорчать. Труд велик, а сила совершенно мала, но помощь Божия и молитва отца помогут в столь великом деле.

Я много забочусь и воодушевляюсь, размышляю и представляю способы своей деятельности, вновь обдумываю и опять принимаюсь за дело, [дабы узнать], как каждый из вас в отдельности проявляет во всяком деле, движении и желании то, что скрыто внутри человека: ведь за все это в день Суда я дам отчет, причем о каждом из вас я должен возвестить и представить в полноте, должным образом и вполне усердно, без всяких недостатков и уклонений. Вот почему я горько плачу и отчаиваюсь в своей жалкой душе.

<P. 84> И вы, о которых я говорю, быть может, считаете мои слова несправедливыми, но это будет засвидетельствовано делом. Между тем, в то время как я сокрушаюсь, ты смеешься и качаешь головой при слушании, не заботишься о деле, на тебя возложенном, и беззаботно гуляешь туда и сюда, возражаешь и пустословишь, ибо сказано: кая польза в крови моей, внегда сходити ми во истление? (Пс. 29:10).

Не так, чада, нет, прошу вас, но лучше все согласитесь со мною. Ведь я не перестану возвещать вам оправдание Божие и говорить, что я чист от крови всех вас (Деян. 20:26). Но молчать я не стану, не уклоняюсь, хотя человек и недостойный, и не уклонялся от возвещения вам истины

Божией. На какое дело кто поставлен, соответственно этому и должно заботиться о себе. Ты назначен работать, так и трудись, человек Божий, прилежно, ибо Христос видит труд твой и приемлет. Береги предметы, полезные тебе в назначенном деле; ведь бывает и так, что вы испортите орудия для работы и со смехом идете за прощением, указывая на свое раскаяние. Ты видишь отсутствие страха [Божия] в душе и презорство? Но так не должно быть. Ты назначен на определенное дело. Зачем же ты преступаешь и нарушаешь пределы, которые положили твои отцы (ср. Притч. 22:28)? Божественное слово говорит тебе: кийждо в звании, в немже призван бысть, в том да пребывает (1 Кор. 7:20). Смотри же, как ты препятствуешь тем, которые, находясь в зависимости от тебя, честно, по разуму и усердно разумеют то, что необходимо исполнить.

<P. 85> Вообще у лиц, преданных духовным делам, все взаимно переплетается, так что от неисправности одного падает и другой. Ты назначен покупать необходимые для монастыря предметы: смотри же, брат, не делай этого нерассудительно, чтобы тебе не причинить убытка братству. Келарь должен наблюдать за каждым зерном, а повар не должен понапрасну жечь дрова. Равным образом тот, кто занимает второе после меня место, пусть ничего не дает необдуманно, но пусть помнит, что он, как эконом Божий, должен будет отдать отчет Богу и Судии в день воздаяния.

И вообще сказать, никто пусть ничем не пренебрегает из того, что имеется в братстве, никто пусть ничего не ищет сверх своего достоинства, будет ли это больной, или намеревающийся отправиться в дорогу, или утомленный трудами, или нуждающийся в обуви, одежде, куколе или в чем-либо другом. Один говорит: «Эта обувь мне не по ноге – она жмет и причиняет мне небольшую боль; дай мне, отец, вот эту». Другой же, проталкиваясь вперед, говорит: «Кир-эконом, башмаки мои тесны, нельзя ли мне переменить их на другие туфли, хотя бы и по принуждению?» Между тем третий, выражающий также нужду в подобном, замечает: «То, что я имею, не совсем для меня удобно». Иной опять говорит: «Если я не буду иметь вот такого войлока, или подушки, или чисто вымытой перемены [белья], то я не перестану [требовать]». И иной говорит: «Вино вызывает оскомину, сваренная пища не посолена» или: «Почему не куплено одно и не выдается другое…».

<P. 86> Неужели вы все, так говорящие, не боитесь Бога? Скажите, откуда можно взять золото и серебро, на которые мы можем приобрести все это? Не из отеческого ли вашего наследства? И вы не опечалились, когда я сказал это? Но, быть может, нужно взять все это из того, что вы принесли, когда отказались от мира, или из царских и подобных доходов? Конечно, [вы знаете], как мало получается из этого источника и от всякого другого христолюбивого мужа. Да при том, братия, запасы истощились и на будущее время остается уже немного.

И вот сердце у меня сокрушается, а также и у эконома и у всех попечителей [монастыря]. А между тем другие улыбаются, как будто имеют целую меру [модий] золота. Такая наблюдается ошибка в оценке положения, а между тем вы негодуете. О, если бы вы не имели свойственного вам всецелого заблуждения и знали все это, хотя бы некоторые из вас!

Я говорю вам не с целью злословия. Но [скажи], несчастный: то, что у тебя было прежде, не достаточно ли было только для того, чтобы тебе жить или дышать воздухом? Не вспоминаешь ли ты бремя своих грехов, которое Господь рассеял или рассеет, если ты станешь хорошо жить? Ты требуешь от меня соответствующего доказательства? Некоторые прежде совсем не пили вина, а если иногда и пили, то весьма немного; теперь же, когда они должны пить воду, наблюдают разницу в вине. Некогда больные совсем не пользовались врачебной помощью и даже не имели возможности видеть врача, а ныне они добиваются делать выбор [врача], и когда <P. 87> он является, они отказываются [от его помощи].

Увы, какая заносчивость! «Некогда я не имел и плохой обуви и одежды, – говоришь ты, – но в настоящее время я не желаю встречать никакого в этом затруднения. В прежнее время меня часто оскорбляли и даже били, а теперь, если кто-либо из братьев обидит меня, я становлюсь жестоким». И я еще не говорю о всем, что происходит ежедневно, но вы из малого можете понять многое. Не дивитесь, чада, если я все это изобразил от своего собственного лица, но я сделал это для того, чтобы не думали о себе больше, чем следует мыслить. А ты – зачем надулся самомнением, как пузырь? «Потому что я, – говорит, – родился от такого-то лица, происхожу из такого-то рода, а по матери принадлежу вот к такому-то роду, и у меня было вот столько-то плефров[1142] земли, усадьбы и разное другое имущество; пища моя была изысканная и одежда у меня была очень красивая и самая тонкая».

Ты рассуждаешь об этом как человек бессмысленный и неразумный. Избегай даже и произносить это своими устами. Тебе дарована великая благость в том, что ты получил освобождение от всего того, чем ты в прежнее время во вред себе пользовался, потому что ты жил в распутстве. Размышляй лучше о том, куда ты пришел, а равно о том, что ты состоишь из одинакового с другими естества. Один есть у всех Отец; прежде всего – Бог, а потом и мое смирение, вы же все – братия и сочада. Если бы вы были не таковы, то не родились бы Духом и не сделались бы чадами Бога и меня, <P. 88> недостойного, но пребывали бы в жизни плотской. Но да не будет здесь, по благодати Христа, ничего подобного.

Итак, это говорится для того, чтобы мы были осторожны. У меня бывают обильные слезы всякий раз, как я подумаю, какова есть воля Божия, и я стараюсь все исполнять. Ты же молчи и наблюдай, на каком месте ты пребываешь, куда я тебя веду и где тебя поставлю. Если же выше тебя стоит брат твой, который [по твоему мнению] равен тебе или же любит повеселиться, поесть и попить, то относительно его ты не должен требовать отчета ни у нас, ни у Бога.

Простите, чада, если я худо говорю, а если хорошо, то согласитесь со мною, содействуйте, побуждайте и со своей стороны. Что же мне больше остается? А вы с первого же часа и все вместе отправляйтесь [на труды], но не делайте так, чтобы выходил на работу каждый в отдельности. Пусть не будет у вас недостатка в телесной вашей жизни, чтобы вы не оказывали давления на меня. Я не говорю, если хотите, что вы продадите меня, так как это вам не свойственно. Вот как я пустословлю… Но я со скорбью говорю об этом, чтобы вы совместно работали, дабы нам не впасть в затруднение. Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа да поможет вам не только слушать, но и исполнять, чтобы нам унаследовать Царство Небесное в Самом Христе Иисусе, Господе нашем. Ему подобает всякая слава, честь и поклонение с Отцом и Святым Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.