15. Благовременные поводы к научению прихожан

15. Благовременные поводы к научению прихожан

К таковым прежде всего следует отнести благое время Великого поста. Разумеется не в собственном смысле церковная живая проповедь с кафедры, о чем было сказано раньше. Нет, разумею самое время исповеди, когда православные долго ждут своей очереди в ряду других подойти к духовнику на откровение своей совести. Тут свободного времени бывает очень много. Обычно в это время псаломщики или диаконы производят отметку в исповедных ведомостях пришедших на исповедь. Затем прочитывают вечернее правило для причастников. А остальное время исповедники сидят праздно, пожалуй и разговорами неподобающими занимаясь. Вот это время и следует использовать для всякого душеполезного научения прихожан.

Заняться таким делом должны ближайшие помощники священника — диаконы и псаломщики. Но можно привлечь к этому и благочестивых грамотных и поющих мирян, даже учащихся. В то время как там в таинственном уголке храма у алтаря его идет святая исповедь, здесь в трапезной части храма и учить выжидающих исповеди молитвам, житиям Святых, пению церковному. Как преполезно будет занято это праздное время! Как размягчатся и сердца человеческие для откровенной исповеди перед духовником!

Таким порядком и грамотные, и неграмотные одинаково простым способом научатся тому, что нужно знать всякому христианину, но чего, к сожалению, не знают и прошедшие школу. Это было бы настоящим оглашением православных христиан, приступающих к исповеди и Святому Причастию. И особенной премудрости для этого не нужно, а необходимо только иметь святое усердие к делу да уметь читать и петь, чтобы научить указанному и прихожан.

Можно и иным способом учить прихожан тому же. При помощи вышеописанных братств и кружков ревнителей в приходе следует устраивать воскресные школы или вечерние занятия для всех желающих посещать таковые. Под руководством священника и его ближайших сотрудников ревнители и займутся тем же самым научением христиан молитвам, Закону Божию, житиям Святых, церковному пению. Все лично воодушевленные церковноприходскою работою, как своим душевным подвигом во спасение, душу свою вложат во все указанное дело, и плодотворная живая работа закипит, найдутся сочувствующие и соработники в деле. Таким порядком единоличный труд священника будет разделен между самими его прихожанами, которые не за страх, а для спасения своей души, за совесть, вместе с ним и под его руководством будут усердствовать для поднятия церковной жизни в приходе.

Этих же целей можно достигать разумным использованием приходских крестных ходов. Тут непременно следует постепенно привлекать и народ к общему пению сначала простейших молитв, а потом и расширять круг таких молитв и песнопений. Таким порядком научатся и церковному пению, научатся попутно и церковным молитвам. Всем хорошо известна певучесть нашего народа и усердие его именно к церковному пению. Только бы умело и с воодушевлением это было предложено и указано, — непременно народ откликнется с душой.

Всеми указанными путями и будет достигаться одна святая цель: научение православных знанию веры и умению дать ответ посильный о своем уповании, научение молитвам и церковному пению, а вместе с тем создание святого воодушевления на благочестие, как на благоговейное хождение пред Богом. А это великое и основное дело. Без него все красивые и горячие речи о приходской благотворительности, о просвещении и прочем, — все это будет бесцельно и непрочно. И воспринятое оно исчезнет, как праздное, хотя и красивое увлечение. Научивши же всему вышеуказанному, создав святое воодушевление на благочестие, и можно будет прочно и плодотворно начинать призыв и к благотворительности приходской, и к просвещению, и ко всему прочему, в чем может и должна проявляться приходская жизнь. Все это будет проявлением созданного, прочного, святого воодушевления на благочестие и на устроение жизни по Евангелию Христову.

Вот в кратких словах — что желательно видеть в деятельности нашего духовенства в уврачевание той действительности нашей церковноприходской жизни, как она представляется нашему взору при наблюдении ее. Не о коренных и сомнительных по своей приложимости преобразованиях идет речь, а всего только о том, что следовало бы и можно бы предпринять в создавшихся действительных условиях пастырской жизни и деятельности. Будут или не будут сделаны в нашей Церкви самые высокие преобразования, которые все вытекают, по существу, из возвращения Церкви Божией ее подлинной, а не призрачной свободы, из возвращения Российской Православной Христовой Церкви ее главы — Святейшего Всероссийского Патриарха, — это неизвестно, да от нас и не зависит: возвратить взятое может и должна только взявшая от Церкви патриарха гражданская власть. Но и при наличной действительности нам, архиереям и иереям, надлежит ответствовать за вверенное нам стадо церковное, а потому никто и оправдываться неканоничными порядками в Церкви не может и не должен. Положение первенствующей гонимой Церкви куда хуже было, но тогдашние Отцы Церкви сим положением не оправдывались, но не покладая рук за совесть перед Всевидящим Первоархиереем Христом трудились, изводя на истинную свободу духа тогдашних христиан. И сумели среди гонений, крестов и костров так извести на эту прекрасную свободу духа, что сам гордый гонитель и мучитель — тогдашний языческий мир — побежден был этой свободой преследуемых христиан и преклонился перед высотою их духа, Крест Христов воссиял над миром языческим и из позорного орудия казни явился добропобедным знаменем царей и народов, смиренно преклоняющихся перед силою Распятого на нем Царя царей. Среди разных неустройств церковных, среди тяжких и унизительных для Церкви Божией условий в современной государственной и общественной жизни дерзновенно, отцы и братие, понесем возложенное на нас послушание церковное, бодро и воодушевленно будем руководить христиан к Царствию Божию, высоко вознося Животворящий Крест Христов, как символ Божией силы и Божией премудрости.