Основание экологии

Основание экологии

1. В конце двадцатого века, кроме проблемы выживания человека и сохранения традиционной культуры, появилась проблема сохранения среды обитания и Матери-Земли в целом. В языческой системе мышления, отношение нынешней цивилизации к Природе недопустимо и преступно.

Суть дела в том, что Природа есть среда обитания не только человека, но и богов. Загрязнение вод — издевательство над богами рек и озер. Имена рек и озер — божественные имена. Уродование земли, ее отравление — боль и оскорбление Матери-Земли. Допустимо ли плевать в лицо богине? Выбрасывание в воздух вонючего дыма, вынуждение Похвиста разносить эту грязь — не бессовестно ли? Дед наш Даждьбог смотрит на нас через пелену смрада.

Такое же отношение утвердилось у нас и к Природе в малом — к тому, где обитают малые боги и духи. По малейшему поводу люди калечат природный ландшафт. Люди забыли, что если повалил дерево, то изгнал его духа. При этом все духи леса гневаются. В результате, где много загубленных деревьев, там многие люди умирают не своей смертью. Это известно и это знак: духи мстят. Мстят за неправедные деяния народу, а не каким-то отдельным чиновникам. Если уродующий лес пролетарий думает, что он лишь исполнитель и сам лично совершенно ни при чем, то он глубоко ошибается. В первую очередь он сам себе укорачивает жизнь.

2. Что есть месть богов? Боги и люди мстят и прощают по своему величию. Можно столкнуть идол Перуна в Днепр. При этом совершенно не обязательно, что святотатца поразит молния. Можно ли ничтожному одним деянием оскорбить бога? Но вот, по Хлебникову, свержение Перуна отразилось почти через тысячу лет поражением при Цусиме, ибо это оскорбление подтвердилось тысячелетним поруганием.

Стало быть, даже люди могут допечь богов. Но жизнь организована так, что это не выгодно замечать. Откровение Хлебникова остается тайной. Историк- прагматик вместо этого укажет ряд причин, приведших к поражению, но общей, фундаментальной причины не поймет. Последовательное же историческое знание показывает, что хулящая богов Русь оказалась легко покорена татарами, в то время как в Литве, где продолжали поклоняться Перуну, копыто татарского коня устоять не сумело.

Этот же характер проявления воли богов наблюдается и в случае загрязнения Природы. Великие боги выносят приговор не по единственному случаю, исполняют его тоже далеко не сразу. Рассуждая «на мой век хватит, а дальше хоть трава не расти», отрекшийся от чувства времени и своей древней веры обыватель ставит под удар будущее своих потомков. Боги языческие справедливы, но, увы, не знают жалости. Отмены их приговора нельзя добиться мольбами и покаянием, ибо по сути это будет ложь. У нас есть только один путь спасения — признать, что высшая цель и ценность человека в служении Природе, а не промышленности и государству. Признать, и в рамках этого действовать.

Именно на этой позиции бескорыстного языческого деяния во имя Природы, с пониманием, что иначе нельзя, стоит большинство экологов. Именно такую позицию разделяет язычество как природная вера.

Случайно, наугад, нам достался посвященный экологии «Бюллетень ИСАР» № 9 за 1999 год. Там сразу же нашлись, приводящие к язычеству идеи молодого мыслителя В. Лихачева: «…архаический человек не отделяет себя от окружающей его среды и тем самым бережет ее, так же как он будет беречь любую часть своего физического тела».

Лихачев ставит вопрос о создании мифа традиционной экологической культуры, в пространстве которого будет спасена наша Природа и все наше культурное достояние. Чтобы заложить основу мифа, продолжим мысль Лихачева, но не с позиции архаического человека, а с современной позиции. Природа — есть плоть богов. При сотворении Мира, боги вложили в него части самих себя буквально. И ежели мы свою плоть содержим в чистоте, то и плоть богов обязаны сохранять чистой. Ежели мы выходим чистыми на молитву и священнодействие, то можем ли мы совершать это в оскверненной нами Природе? Кому же тогда будем мы молиться? Мы и зовем свою веру природной, потому, что она есть вера в божественность Природы, вера в ее исконную чистоту и вечность.

3. Теперь сделаем шаг от обратного. Рассмотрим как происходит отказ от экологически приемлемого мифа в истории этносов.

Совместное развитие этносов и биосферы рассмотрено Л.Н. Гумилевым, например, в книге «Этногенез и биосфера Земли». На основе многих исторических примеров. Отметим, что Гумилев вовсе не апологет язычества. Он делает следующий вывод. Воздействие этноса на природную среду определяется в первую очередь его возрастом, а не его религиозными представлениями. Воздействие этноса на природную среду оказывается наиболее разрушительным в его зрелом возрасте, когда в этносе начинает преобладать и становиться примером для подражания тип исполнителя с посредственными задатками, нацеленный на служение государству, а не Природе. Но вместе с этим, Гумилев приводит много примеров, из которых следует, что воздействие этноса и его государства на биосферу тем более щадящее, чем лучше главы государства понимают национальную традицию, возникшую на земле, которой они управляют.

Стало быть, исторический опыт заставляет считать, что в любом случае, будь государство языческим или христианским, оно исчерпывает природные ресурсы и истощает биосферу. Поэтому, путь спасения человечества лежит в использовании наименее затратных технологий. Такие технологии есть, но они не выгодны промышленности, и их не развивают. Чаще всего такие технологии и закрывающие — т. е. они обещают прекратить существование целых областей промышленности за ненадобностью. Это означает существенную перестройку экономики, что невозможно, если обязанные при этом погибнуть фрагменты экономики принадлежат самим хозяевам общества.

Будучи враждебным Природе, государство стремится отказаться от всяких природолюбивых идейных представлений. В частности, оно стремится отказаться от своей первоначальной языческой веры и принять какую-нибудь мировую религию. Даже если государство, например Древний Рим, какое-то время сохраняло в зрелом возрасте свою веру, эта вера все равно должным образом изменялась. Изначальный экологический миф при этом утрачивался.

Таким образом, зрелый по Гумилеву, разрушающий биосферу этнос, чаще всего утрачивает или извращает свою языческую веру. Сопровождается это тем, что религия этого этноса утверждается иерархией священников — посредников между людьми и богами. В задачу этой иерархии традиционно входит отмывание грехов всех богатых и тех, кто вынужден совершать зло по воле государства. Такая иерархия отбирает у человека возможность прямого контакта с богами, предлагая ему взамен помощь в снятии моральной ответственности за содеянные поступки.

4. В языческой природной вере такая возможность исключается. Тут человеку разъясняют, что он стоит один перед богами, и никто не спасает его от их всевидящих взглядов. Свою вину он должен искупать сам. В обязанности жреца входит дать человеку это явно почувствовать. Не снять грех за покупку индульгенции, а направить человека на исправление ущерба Природе.

Таково различие между языческой верой, в рамках которой преступление против Природы есть разрушение Храма — преступление против богов и духов, и «зрелой» государственной религией, построенной на многобожии или на поклонении одному богу.

Из русского язычества Владимир не смог сделать государственной религии. Поэтому он и обратился к христианству. В рамках христианства не запрещается быть враждебным Природе, ибо мир земной временен и нечист. Раз язычники поклонялись камням, деревьям, озерам и рекам, то расправа со всем этим угодна богу, ибо есть расправа с нечистью.

Поэтому христиане с душевной легкостью и чувством праведного дела разбивали священные камни, вырубали рощи, срывали холмы и курганы. Вот фрагмент письма новгородского архиепископа Макария к Ивану Грозному: «…Суть же скверное мольбища их: лес и каменья и реки и болота, источники и горы и холмы, Солнце, и Месяц и звезды и озера. И просто всякому сущему поклоняются яко богу…»

Убедив за многие столетия наш народ в том, что все прекрасное в Природе носит характер скверного мольбища, христианство подготовило этим почву варварствам прогресса. В результате мы стоим виновными перед своими богами. Мы забыли, что красота Природы есть красота священная — залог бессмертия жизни. Когда по воле государства человек подносит бензопилу к дереву, он губит не только себя, но и своих потомков.

Тысячу лет назад человек более зависел от природных катаклизмов, чем от произвола других людей. Тогда он поклонялся Природе. Во втором тысячелетии социальный гнет изменил ситуацию. Тогда появился бог, готовый избавить от социальной несправедливости через смерть — Христос. Но грядет третье тысячелетие. Вновь человек зависит от Природы. Теперь он уже подобен Святогору. Земля готова отказаться носить его. Становится все более ясно, что люди виноваты перед великими богами, и если они не признают этого в третьем тысячелетии, то не переживут его. Очевидность этого внесет поправку в модель этногенеза Гумилева. В мировом экологическом кризисе повинен капитализм с его стимулированием потребления ради развития промышленности.

5. Как спастись от гнева богов? Что можно сделать сейчас и малыми силами? Опубликования экологических прогнозов и фактов оказывается недостаточным. Человек по сути своей нелогичен. Его более побуждают к действию не голые факты, а чувства. Чувство любви и ответственности за свою землю призвана дать языческая вера. Поэтому на каждом язычнике лежит долг — восстановить, вернуть языческое мироощущение себе и своим близким, другим людям. Оно заставит смотреть правде в глаза и поэтому покажется людям неудобным. Оно может быть принято лишь вместе со своей красотой, со своими ценностями. Поэтому, объяснение необходимости сохранения Природы должно быть естественно совмещено с красотой веры, с народными праздниками. Так, например, если в прилегающем к городу лесном массиве организуются народные гулянья на масленицу или на Купалу, то лес может стать священным — можно добиваться для него статуса парка. Так он будет спасен от вырубки. Второй шаг — это организация в нем экологического поста. Парк надо уберечь от захламления гуляющим народом.

Много лет, с 1983 по 2001 год, такую роль выполнял Эколого-культурный центр «Царицыно» в Царицынском парке г. Москвы. На его основе сложилось общество «Вятичи», которое в 1996 г. сформулировало «Русский языческий манифест».

Вообще, если какое-либо место русской земли планируется уничтожить промышленностью, то вместе с оглаской экологических последствий надо изыскивать исторические, культурные и эстетические ценности этого места и во всеуслышание говорить о них. Основное внимание надо обращать на необычные природные объекты, ибо они не только формируют сознание живущих рядом с ними людей, но часто являются домом местных богов и духов. С гибелью редкого природного объекта может ухудшиться и жизнь во всей округе.

6. В нашей стране существует очень мощное экологическое законодательство. Сегодня оно не только скрыто, но и обезоружено новыми законами о разработках недр и продаже земли — передачи в частную собственность кому угодно всего родного, где мы с вами живем: полей, дорог, лесов, рек, озер. Если бы языческая идея овладела людьми с юридическим образованием, имеющими возможность работать в сфере экологии, то мы бы получили мощных борцов за сохранение нашей Природы. Так или иначе, кто-то с языческим образом мышления и чувством обязанности перед своей землей должен проникнуть в сферу экологического законодательства.

Путь спасения лежит через веру и закон. Но, как мы видим на сегодня, без природной веры и закон мертв. Поэтому, вера в вопросах экологии оказывается первостепенной. Спасение возможно только через восстановление связи с предками и родной землей. Так понимается воля великих богов. Ибо заканчиваются политические баталии, рушатся империи, вырождаются лжеидеи. Отработав свой век, они идут в небытие и на поругание. Вечным для человека остается его земля, его Природа и достижения предков.