Нравственный Закон в язычестве

Нравственный Закон в язычестве

1. Мы уже неоднократно связывали понятия добра и зла с понятием законности. Мировое зло, к которому стремится и которое воплощает в жизнь глобализм, — есть беззаконие. Говоря о Законе, здесь имеются в виду не писаные законы людского права. Они, если справедливы, то лишь отражают в себе высший Закон, который мы называем Нравственным Законом Рода.

Этот Закон на бессознательном уровне известен всем русским людям. И надо лишь сказать о нем явно. Сказать надо потому, что мировое зло стремится вытравить этот закон из нас вообще, что само по себе страшно.

Механизм выполнения Нравственного Закона дается нам в наших волшебных сказках. Из них мы с детства узнаем, что из сложных жизненных ситуаций целым и невредимым выходит не тот, кто нахальнее, а тот, кто порядочнее, кто достойнее. Сказка всерьез учит этнической чести. Наш положительный герой может быть бессилен перед деспотом, но он не унижается перед ним. Он может схитрить в борьбе с сильнейшим противником, но он не солжет из корысти или стыда за неправедный поступок. Он может быть поставлен в ситуацию, когда надо украсть, но он не обнаруживает качеств вора. Он не уклоняется от возложенных на него дел. Он довольствуется малым. Он почитает своих родителей, духов-хранителей рода, богов. Он знает все обычаи, вежлив и беззлобен, но опытен и смел в бою. Он не издевается над поверженным противником, не одевает никому веревку на шею в прямом и переносном смысле. Он устремлен к поиску ненаглядной красоты и высших нравственных идеалов. Если он совершает ошибки, то способен достойно исправить их. Он не стыдится выявлять лживость и трусость даже своих братьев.

В награду герой получает наследие предков, (волшебные предметы, коня, меч, царство), получает возможность продолжать род с прекрасной женой, возможность заниматься любимым делом.

Отрицательный герой лишен всего этого, и в результате останется ни с чем.

При всем этом, нам хорошо известны примеры обратных качеств. Во времена расцвета химеры — демократии, наступило время перевернутых ценностей. В результате торжествует вор, негодяй, предатель, лжец. А порядочный человек погибает, либо оказывается у разбитого корыта. Волшебная сказка так же допускает такую возможность. Но она же и указывает нам, что счастье негодяев оказывается коротким. И равнение на него в любом случае позорно. По языческой вере, служение государственной лжи — преступление против Рода, неверие в его справедливость.

Нравственный Закон Рода укрепляется через тайные испытания. В наших волшебных сказках мы каждый раз обнаруживаем, что герой попадает в ситуацию, выход из которой возможен не посредством его физической силы, а посредством проявления его воли и душевных качеств. Испытательная задача — таковой путь избрали боги для обучения нас истине.

Вспомним сказку, например, «Царевна Лягушка». Иван Царевич поступает магически верно, сжигая лягушачью кожу. Но именно этот ход был предвиден батюшкой Кощеем. А проблема борьбы с ним упирается во владение волшебным конем. И здесь Иван царевич проходит три испытательных задачи. Не смотря на сильный голод, он оставляет в живых трех животных, безо всякой видимой для себя корысти, только потому, что они просят его об этом.

Сказки и легенды показывают, что от этичности поведения и самооценки зависит жизнь. Но освоить эту этичность и самооценку можно только через весь комплекс жизни, которую ее предлагает традиция.

Таково осуществление Нравственного Закона. За его исполнением следят древнейшие духи. И он имеет место не только в сказках. Он есть отражение нашей сегодняшней жизни. Мы не ведаем, когда проходим нравственное испытание, и получаем то, что заслужили. Возможность наверняка пройти испытание достойно только одна — всегда и во всем следовать традиции, и сохранять этническое достоинство. На фоне этих сказок, явление сегодняшнего социального нечестия так же следует рассматривать как испытание. И поэтому будущее оказывается не за тем, кто украл больше, а за тем, кто сохранил душу и нравственные принципы.

Согласно мифу творения, этот Закон утвердил на Земле Род, перед тем, как удалиться на покой. Он включил в него всех: и светлых богов — созидателей, и богов — разрушителей, вместе с Чернобогом.

Те же из разрушителей, кто преступает этот закон, неизбежно погибают, будь то дух или человек, этнос или цивилизация. Исключение оказывается лишь для богини Погибели. Она является центром беззакония и плодит вокруг себя злобных духов, которые творят социальные химеры и порождают все мыслимые и немыслимые бедствия, которые мы то признаем историческими закономерностями, то несчастными случаями. После свершения злодеяний, эти духи поражаются божественными хранителями Нравственного Закона. Они распадаются, и после этого уже не могут свершить новых деяний, либо с трудом восстанавливают себя и повторяют свои прежние действия, но уже только как фарс.

Таким образом, добро, это не просто деяние в пользу жизни на земле. Это еще и деяние в согласии с Нравственным Законом. Люди не всегда понимают, то, что они делают — добро ли или зло? Иначе говоря, они могут с добрыми намерениями делать то, что оборачивается злом. Но это либо недостаток знаний, либо пренебрежение Нравственным Законом. И в любом случае — это пренебрежение сутью язычества.

2. Наступает новая эпоха. Признаком этого является то, что сегодня нам не хватает мудрости волшебной сказки для выживания. Наша сказка формирует дух героя до вступления в брак. Получив должную инициацию и правильно сформировавшись, герой вступает в семейную жизнь с утвержденной нравственной позицией. Как будет развиваться жизнь героя после свадьбы — сказка не рассказывает. Это потому, что тут работал огромный родовой опыт народной жизни. Но сегодня эта накатанная колея родовой традиции дает сбой. Родители демонстрируют детям примеры вырождения, чего в народе за тысячи лет не было. В вою очередь дети не могут получить от них правильные стереотипы родового поведения.

Вырождение зародилось в нашем народе во время советского расслабления — в эпоху так называемого застоя, когда народная масса «сообразила», что проходимцам живется лучше, чем честным людям, и потому поколение отцов преступило Нравственный Закон, пришло к выводу, что нужно быть жуликом и проходимцем: «Идя домой, возьми хоть гвоздь — ты тут хозяин, а не гость».

Сегодня, воспользовавшись этим развратом, демократия пытается развратить поколение детей до невозможности рождения и воспитания внуков, и так сокрушить народ с его цикличностью жизни, повторявшейся от поколения к поколению. Потому сегодня мы можем сказать, что видим явление зла еще не бывалого.

Если рядовой человек в это вдумается, то опять же — ему станет жутко. Но волхвы знают, что всякая новая эпоха имеет отправной точкой попытку мирового зала взять реванш: овладеть Миром и искалечить его. Эта попытка может быть на заметное историческое время удачной. Очевидный удачный пример победы мирового зла — это становление христианства государственной религией. И неудачный дебют мирового зла — это явление германского фашизма. В любом случае, катящееся лавиной зло выглядит как бы неотвратимым, и само время будто бы работает на него. Тут человек более всего ощущает свое бессилие. Но тут и более всего надо помнить, что за тем, кто готов честно бороться — стоят великие боги, стоит Нравственный Закон Рода. И потому сякое зло лишь до срока. Потому обречены и сегодняшние идеологи глобализма.

Добро — это правильная борьба со злом за утверждение правильного образа жизни и правильного соотношения сил в обществе. Добро закрывает эпоху потрясений и дает людям возможность жить в правильном, гармоничном обществе. Люди помнят и обожествляют героев, победивших зло в начале эпохи.

3. Как проявляется Нравственный Закон в жизни? Какими путями мы получаем о нем знание и как боги учат нас нравственной истине? Нас учит сама жизнь.

В описанных выше вариантах легенды про кузнеца и черта, кузнец наказывается лишь по совершении им преступления. Оскорбленный кузнецом бог, казалось бы, может расправиться с ним в любую минуту. Но нет. Он еще раз испытывает его, и только после этого судит.

Часто божественная задача сводится к воспитанию человека. Или более того, к естественному отбору человека этичного и воспитанного. Для ясности, разберем всем известную сказку «Иван-царевич и серый волк». Ее сюжет общеизвестен, поэтому сразу займемся его разбором.

В начале сказки волк съедает у Ивана коня. Это выглядит случайным злом и неудачей царевича. В сказке не поясняется, что конь — традиционная жертва, а волк — тотемный зверь, первопредок Ивана, служащий ему как своему потомку. Эта истина сакральна. В слух она не высказывается, и остается как бы за фоном сказки. Восстанавливается она лишь через обобщение аналогичных сюжетов, когда перед важным делом (например, в сказке «Сивка — Бурка»), герой в обязательном порядке, и без видимой мотивации, отдает волкам на съедение выданных ему лошадей.

Появление волка на пути Ивана — это особый знак избранности. Избранность богами может быть для человека не только благом, но и бедствием. Сумеет ли Иван правильно понять и принять это или нет — зависит от той жизненной подготовки, которую он получил в родном доме.

В сказке, серый волк совершает ряд деяний, которые выглядят безнравственными: обращается то красавицей, то конем и так обманывает соседних царей. После этого, он устраняет и конкурентов: разрывает братьев Ивана за его убийство, а самого Ивана оживляет. Серый волк делает все, чтобы именно Иван благополучно сел на трон и имел возможность продолжить род с достойной этого женщиной.

Сказка имеет занимательный сюжет, но по своей сути она жестока и вовсе не детская, хотя и рассказывается детям. Из трех братьев, волк выбрал именно Ивана, а двоих других загубил за преступление, о котором знал заранее! Это понятно из того, как волк прощается с Иваном, намекая, что он ему еще пригодится.

Принципиально отметим, что сказки, где малые земные боги избирают героя (на царство) и утверждают Нравственный Закон — жестоки. Все до единой!

Ивану выпадает иметь от прекрасной жены детей, и через двадцать лет кого-то из них так же может загубить тот же волк. Это жутко. Но если мы задумаемся над тем, что Иван был царским сыном, и спор выросших сыновей за отцовский стол вылился бы в междоусобную войну, то нам надо будет признать, что деяния волка были заботой не только о царях, но и о народе! Он пролил малую кровь, но сберег большую. Он, как бог, знал — что делал. Такой поступок выходит за пределы человеческого права и разумения. Здесь уже действует божественный Закон Рода.

Таким образом, боги, даже доброжелательные к своему народу, могут испытывать его, и через это совершать жестокости. Но задним числом мы понимаем, что сделанное ими было «малой кровью», и потому благом. Братья Ивана-царевича были так же родственны волку, как и сам Иван. Над всеми тремя осуществился Закон, который погубил одних, и дал жизнь другим.

Почему именно Иван оказался избранником волка? Сравнивая его с братьями, находим, что Иван не пойдет на преступление по корыстному расчету. Он прямолинеен и честен. Хотя он вынужден идти на ритуальное воровство по причине обстоятельств, врать при этом он категорически не желает. Сам двукратный его провал в похищении коня и жар-птицы показывает, что у Ивана нет данных вора.

Если бы Иван-царевич оказался прирожденным вором, и услуги серого волка свелись бы только к его перевозке с места на место, то и все его предприятие могло бы кончиться гибелью. Возможно, серый волк не стал бы оживлять его после убийства братьями. Или добыл бы он только одну жар-птицу, а богатырский конь и красавица — жена достались бы другим братьям.

Царевич прошел через круг испытаний, где выигрыш получался в результате проигрыша. Проигрыш имел место там, где требовались порочные черты натуры. Но таковых у Ивана не нашлось, недостойного выигрыша не состоялось. Выигрыш оказался в совсем иной плоскости. Такова мудрость сказки.

4. Нравственный Закон лежит в основе всех волшебных сказок: «Царевна-лягушка», «Марья Моревна», «Морозко», и других. Во всех них есть занимательный сюжет и чудеса богов, но есть в них и нравственные испытания, требующие уважения жизни и соблюдения достоинства, этики отношений человека с миром богов и духов. Наиболее типична в этом отношении сказка «Морозко».

Она повторяет многие сказочные сюжеты, где жизнь предъявляет человеку испытательную задачу, являющуюся как бы отбором людей божественными перстами.

В сказке «Морозко», девушкам надо уважить дух холода. Задним числом становится ясно, что готовиться к этому требовалось в течение всей их жизни. При должном нравственном уровне, даже не совместимый с жизнью дух мороза, будет вынужден признать за человеком право на жизнь, и отступить. Этот дух холодит воздух, а потом приходит в виде «деда Мороза» к девушке в лесу и спрашивает:

— Тепло ли тебе девица, тепло ли тебе красная?

— Тепло, дедушко.

А у самой зуб на зуб от холода не попадает… Духом человек должен быть приближен к богам.

Нравственная Задача, в результате которой происходит отбор, осознанна языческой верой как богоданная. Ее решение встает перед всеми поколениями, и их участь зависит от ее решения. Это можно называть жестокостью, но такова жизнь. Тот, кто не сумеет разрешить нравственные задачи своего времени — вымирает. В сказках цена за проигрыш платится различная, и чем эта цена ниже, тем сказка несет более поздние вставки.

Герой сказки не знает о том, что его испытывают боги. Поставленная перед ним задача очень часто кажется мелочью. Ситуация благоприятствует провалу испытания. Провал может произойти либо вследствие страха, либо по причине кажущегося отсутствия времени, недоброжелательности героя, боязни, по другим причинам.

Языческая вера знает о том, что боги ставят нам такие задачи. И мудрость веры в том, чтобы предупреждать и учить этому народ.

5. Принцип нравственного испытания, отбора и воздаяния проходит через всю историю русского народа, и осознается как религиозный принцип. Его могут совмещать с христианскими положениями, но он берет свое начало из языческой эпохи, и в виде архетипа живет сегодня. Для наглядности, разберем действие Нравственного Закона в романе Булгакова «Мастер и Маргарита». Казалось бы, об этом романе сказано все. Попы объявили его «Евангилем от Сатаны».

Действительно, Булгаков использовал в романе клише христианского мифа. Но этот только потому, что свои животрепещущие проблемы сам Булгаков был не в силах выразить в сказочном духе. При всем этом, роман «Мастер и Маргарита» оказывается ближе к волшебной сказке, чем к Библии. Ведь против архетипа не попрешь! Воланд оказывается хранителем и исполнителем Нравственного Закона. Он, и его свита, наказывают проходимцев. Исправляют и журят людей, чья виновность незначительна (участь Вареннухи или Ивана Бездомного). И вознаграждают тех, кто заслужил награды.

Мастер и Маргарита получают по их воле уютную совместную жизнь. И Воланд был вполне в силах обеспечить им неприкасаемость со стороны власти. Этот его дар был бы не шуткой, как не было шуткой изменение жизни всех остальных героев романа после ухода Воланда.

Принципиальность в следовании Нравственному Закону лишает Воланда образа христианского Сатаны — врага рода человеческого. Воланд оказывается божеством Земли, подобным Велесу, Киремету, Эрлику. Он грозен и своенравен, но этичен и справедлив.

«Светлое» божество — Иешуа, оказывается в романе отрицательной сущностью. Вместо укоренения Мастера на Земле, он санкционирует убийство Мастера и Маргариты. Они гибнут по воле Иешуа, и в обмен на полноценную жизнь они получают в награду нудный вечный покой. В этом смысле, Иешуа — христианский, а не языческий бог. В своей земной жизни он не утверждает никаких заповедей, кроме той, которая рождается в голове Пилата. Булгаков, устами Пилата, говорит выстраданную им мысль, что высшим преступлением является трусость. Трусость именно перед несправедливостью империи, перед властью. И это опять же элемент Нравственного Закона. Сегодня он формируется двумя словами: «волхвы не боятся».

Сегодня трусость перед деспотией власти — это предательство народа. Это уступки глобализму из за опасения за свое теплое кресло. Многие нынешние политики и чиновники были испытаны богами, и оказались отброшены как недостойный сор. Боги ждут — когда появятся истинные герои нашего времени. И силы зла теперь не убивают, но сознательно стремятся купить или повязать изменой всех, кто хоть мало-мальски похож на такого героя. Глобализму ценен теперь не мертвый герой, но предатель, изменивший своему предназначению. Ибо тот и другой будут служить примером для остальных. Это нравственное препятствие наши герои должны преодолеть. Когда они сумеют победить ложь и трусость, боязнь потерять теплое место и заявят о себе, то и приговор богов для предателей будет незамедлительно вынесен.