Приложение первое ЖИЗНЕОПИСАНИЕ ВТОРОГО ДАЛАЙ ЛАМЫ
Приложение первое
ЖИЗНЕОПИСАНИЕ ВТОРОГО ДАЛАЙ ЛАМЫ
Извлечения из исторического сочинения под названием “Драгоценная шелковая ткань”.[65]
О жизни Гьялва Гендуна Гьяцо имелись пророчества в древних текстах. В частности, есть многочисленные предсказания о том, что он наделит чудотворной силой волшебное озеро Ламой Лацо и заложит монастырь Чокоргьял.
В тексте “О жизнях Кончог Банга”,[66] в главе о его встрече с Сангва Йеше, дакини поют такую песню:
Все Победоносные (Гьялва) десяти сторон света
Благословили равнину (танг), которая гладка, как ладонь,
Напоминает лазурит, лежит высоко в горах —
Место для золотого храма, подобного мандале.
Это место обладает множеством благоприятных знаков, таких как
Дважды по тринадцать цветков (метог),
Многоцветных, подобных волшебному украшению.
Здесь сто тысяч дакини Постоянно танцуют, веселясь.
Это место благословил Авалокитешвара,
Хранитель десяти сторон света,
Заботящийся о благополучии всего мира.
Упоминание в первой строке этой строфы слова Гьял подразумевает, во-первых, традицию Далай Лам, каждый из которых носил почетный титул Гьялва, который ставился перед именем, а, во-вторых, Чокоргьял, монастырь, построенный вторым Далай Ламой, Гьялва Гендуном Гьяцо, в Метогтанге. Название места, где был основан этот монастырь, упоминается во второй и шестой строках. Далай Ламы — это воплощения Бодхисаттвы Авалокитешвары, упоминание о котором имеется в десятой строке.
Кроме того, в “Пророчествах из Радэнга”[67] мы читаем:
Бесчисленные дакини из Уддияны дали пророчество
Об особом месте, забытом людьми
И не имеющем ясного названия.
Оно — в дружбе с водой (чу) и благословлено
Океаном Победоносных (Гьялва Гьяцо).
Это самое святое место —
Гора (лхунпо) славы (пал).
Здесь “вода” (чу) — намек на чуке: таково другое название лотоса, то есть цветка (метог). Тем самым — это предсказание о Метогтанге, месте, где Гьялва Гендуну Гьяцо предстояло построить монастырь Чокоргьял.
Слова “океан Победоносных” (Гьялва гьяцо), использованные в шестой строке, тоже представляют собой эпитет Ламы Дрома Тонпа, мудреца [одиннадцатого века], воплощением которого считаются Далай Ламы. Вследствие такой связи с Ламой Дромом, каждый из Далай Лам обычно перед своим именем имеет титул Гьялва, или Победоносный. У всех Далай Лам, кроме первого, в одно из двух главных монашеских имен входит имя Гьяцо: например, второго Далай Ламу звали Гьялва Гендун Гьяцо, третьего Далай Ламу — Гьялва Сонам Гьяцо, четвертого — Гьялва Йонтэн Гьяцо и т. д.
Далее, слово лхунпо считается намеком на Ташилхунпо, монастырь, построенный первым Далай Ламой, в котором второму Далай Ламе довелось учиться много лет.
И наконец, слог пал в последней строчке — это намек на титул Палсангпо, прилагающийся к имени каждого Далай Ламы, начиная с первого Далай Ламы.
В том же тексте также говорится:
Там лежит озеро, хранящее воды
Сотни чудесных потоков,
Украшенное тринадцатью цветками.
Всякий, испивший этой воды,
Обретет семена Победоносного Будды.
Здесь, опять-таки, слова “вода” (чу) и “цветок” (метог) — это намек на Метогтанг, где второму Далай Ламе предстояло построить над озером Ламой Лацо монастырь Чокоргьял. Слово “Победоносный” (Гьял) в последней строке относится или к монастырю Чокоргьял, или к титулу Далай Ламы “Гьялва”.
Кроме того, в одиннадцатой главе “Отцовской Дхармы”[68] говорится:
Есть озеро, которое летом поднимается
И становится подобным мандале из бирюзы,
Инкрустированной золотом.
Зимой оно становится подобным
Мандале из чистого хрусталя.
Весной же и осенью
Оно украшено бесчисленными тайными знаками.
Середина его — как ступица колеса,
От которого кругами расходятся волны,
Они идут вширь, а затем возвращаются обратно к центру,
Проповедуя Дхарму без слов.
В этом пророчестве описано таинственное озеро Ламой Лацо, которое будет обнаружено вторым Далай Ламой и близ которого он построит монастырь Чокоргьял. В последней строке упоминается способность озера вызывать видения у того, кто совершит паломничество к его священным берегам.
В другом пророчестве, на этот раз из “Тэрма, обнаруженного Ригдзином Лэтро Лингпа”,[69] утверждается:
Есть место, благословленное многими Видьядхарами,
Расположенное между Вол и Дваг.
Оно украшено восемью волшебными качествами
И граничит с тремя долинами.
Сила этого места будет обнаружена
Благодаря ритуалу освящения.
Хотя это место — тайное
И не подлежит письменному упоминанию,
Гуру Падмасамбхава написал о нем
Ради блага будущих поколений.
В другом месте говорится:
Когда пройдет много времени от основания Учения,
Это место послужит его оживлению.
Главное, оно будет источником
Возрастания мощи Ваджраяны.
Еще одно пророчество есть в “Тантре-тэрма Тайного Собрания”:[70]
В самом сердце Тибета, близ долины Бигдже,
Есть место, служащее вместилищем
Мандал Гухьясамаджи и Ваджрабхайравы.
Это место, освященное благословениями многих дакинь,
Где Палдэн Лхамо показывает свою власть
Над злыми духами и тиртиками.
Это будет главное место для призывания
Защитницы Дхармы Палдэн Лхамо.
Оно имеет форму треугольника
И станет называться Гьял,
Обителью победы (гьял) над тьмой.
Обычные люди будут почитать это место
Как священную землю, цель паломничества,
Но на самом деле оно гораздо выше этого:
Это чистая обитель, Страна Будды, отмеченная знаками,
Указывающими на присутствие даков и дакинь.
Это только некоторые из пророчеств, связанных с вторым Далай Ламой и его предназначением обнаружить чудесное озеро Ламой Лацо, основать монастырь Чокоргьял и осуществить широкий круг деятельности на благо живых существ.
Согласно [другим] многочисленным сведениям касательно места и времени перевоплощения [второго Далай Ламы], он родился в году дерева-овцы в Танаг Дорджедэне. Его отцом был знаменитый йогин школы Нингма Дорджечанг Кунга Гьялцен, несравненный учитель, держатель многочисленных линий передачи старых и новых школ [тибетского] буддизма. Его матерью была йогини Мачиг Кунга Палмо.
В ночь его зачатия мать увидела сон, что множество томов золотых книг опустилось на ее макушку и вошло в тело.
Когда мать была беременна им, отец увидел сон, что он посетил всеведущего Гьялва Гендун Друба [т. е. покойного первого Далай Ламу] в Йолкаре, месте его практики. Гьялва Гендун Друб предстал перед ним в облике молодого монаха и пригласил войти. Затем юноша превратился в старого седовласого монаха, в котором отец узнал Гьялва Гендун Друба. Старый монах сказал, обращаясь к нему: “Я долгое время был в уединении, но ты не приходил навестить меня. Теперь ты пришел и я рад этому. В третий день месяца “победоносный” (гьял) я окончу свое уединение. Тогда я попрошу Арья-Тару принести мне мое одеяние и чашу из монастыря Ташилхунпо”.
Когда приближалось время его рождения, однажды ночью мать увидела сон, что ей явился Бодхисаттва и сказал: “Дитя в твоем чреве совершенно особенное. Когда оно родится, ты должна дать ему имя Сангье Пэл, “Тот, кто возвысился до состояния Будды”, потому что под этим именем его знают Просветленные прошлого, настоящего и будущего. Дай ему это имя при рождении и не меняй его”.
В третий день месяца “победоносный” родители выбелили мелом комнату родильницы. В тот же день мать без страданий произвела на свет мальчика. Тело младенца было чистым, как хрусталь, и словно испускало радужное сияние. Только лишь родившись, младенец обратил свой взор в сторону монастыря Ташилхунпо, молитвенно сложил ладони и стал читать мантру Тары. Отец же прочитал для него традиционные благопожелания и молитвы.
Однажды, когда ребенку шел третий год, мать рассердилась на него и стала бранить. Он спокойно ответил: “Мама, я здесь долго не задержусь. Скоро я пойду в монастырь Ташилхунпо. Там у меня дом получше этого”. Как в этот раз, так и во многих других случаях, он говорил о своей связи с Ташилхунпо и о том, что происходило с ним в предшествующей жизни [когда он был Гьялва Гендун Друбом] в Ташилхунпо.
В другой раз в том же году он сказал отцу: “Когда я умер [в своей прежней жизни], учитель песнопений Сангцулва набальзамировал мое тело и сделал из него мумию. Затем пришел Просветленный Защитник Махакала, распустил ткань, которой было обернуто мое тело, и мы вместе вышли. Я пошел в Тушиту и там встретился с Буддой Майтреей, с Атишей и его учениками и с Ламой Цонкапой. Там я слушал, что они говорили о святой Дхарме, и попросил их совета о том, что мне нужно сделать для блага живых существ. Лама Цонкапа взял в руки лотос и две градины и бросил их на Тибет. Он сказал мне: “Где они упадут на землю, там и принесет наибольшую пользу твой труд во имя Дхармы”. Лотос упал на Йолкар Дорджедэн. Что же касается градин, то одна упала в Верхнем Центральном Тибете, а другая — в Восточном Тибете.” Он поведал еще много подобных историй, когда был еще совсем маленьким, и часто рассказывал о событиях из своей предыдущей жизни.
Согласно совету, который его мать получила во сне, мальчика назвали Сангье Пэлом.
Благодаря исключительным знакам, которые проявились во время рождения ребенка, и его необычному поведению, его имя привлекло высоких лам из Ташилхунпо, искавших перевоплощение Гьялва Гендун Друба. Они предложили родителям привезти его в Ташилхунпо. Там мальчик узнал нескольких монахов, знакомых ему [по предыдущей жизни], и назвал их по имени. Увидев трон, на котором столь часто сидел Гьялва Гендун Друб и проповедовал Дхарму, он подбежал к нему и воскликнул: “Когда-то я сидел на этом троне и проповедовал святое учение!”
Однако в тот раз родители не оставили мальчика в Ташилхунпо. Взамен отец стал передавать ему многие буддийские посвящения и традиции наставлений. Несмотря на то, что отец принадлежал, в первую очередь, к школе Нингма, он был держателем линий передачи многих других тибетских традиций. Перечислим только некоторые из этих учений, тантрических посвящений и устных передач, которые мальчик получил в это время: три главные традиции Херуки Чакрасамвары — т. е. традиции Луипы, Кришначарьина и Гандхапады; — традицию мандалы Ваджрабхайравы с тридцатью божествами; мандалу Дакини Мамаки со свитой из восьми дакинь; традицию шестирукого Махакалы и [остальные] тринадцать знаменитых передач школы Гандан; передачу четырехрукого Махакалы и другие передачи школы Шангпа, не включенные в упомянутые выше; внешнее, внутреннее и тайное посвящения Владыки Дхармы — Агхоры; передачу Дхармараджи, Вайшраваны, Шри Дэви [Палдэн Лхамо] и другие многочисленные практики Охранителей; передачи на другие многочисленные священные тексты; учение Шести йог Наропы; различные методы Махамудры из традиций Двагпо и Шангпа; шесть учений Сукхи; многочисленные передачи из традиций школы Шиджед, включая раннюю, среднюю и позднюю традиции, с особым упором на последнюю; практики чод, линии передачи Ургьенпы; посвящения Хаягривы, как в аспекте Янгсанг, так и в аспекте Сангдруб; традицию созерцания мирных и гневных аспектов Гуру Падмасамбхавы; другие многочисленные традиции школы Нингма; различные традиции школы Кадам, такие как “Сравнения в Дхарме” Потавы[71] и четыре практики божеств школы Кадампа; традицию Сиддхарани йог долгой жизни Амитаюса; мандалу с девятью божествами Амитаюса вместе с методами устранения препятствий; традицию Ваджрайогини Наропы; Тысячерукого Авалокитешвару; передачу на собрание сочинений трех знаменитых Учителей: Чодже Гьялсэ Тогмэдпа, Калсангпа и Донёдпа; традицию горной Дхармы (ритро); Хеваджру; Махачакру; пять мандал традиции Шангпа-Кагью; шесть йог сестры Нигумы и многие другие учения и передачи из Сутраяны и Ваджраяны.
Итак, еще в детстве юный Лама сумел наполнить пребывающий в сердце сосуд знанием и мудростью благодаря слушанию, размышлению и медитации.
Когда мальчику шел одиннадцатый год, его попросили избрать своей резиденцией Ташилхунпо и принять звание перевоплощения Гьялва Гендун Друба, основавшего монастырь Ташилхунпо. Он согласился, и в четвертый день шестого месяца года коня — в день ежегодного празднования годовщины поворота Буддой Колеса Дхармы — прошел в присутствии Панчен Лунгрига Гьяцо традиционную церемонию пострижения, служившую подготовкой к принятию монашеских обетов. Он принял обеты упасаки и получил имя Гендун Гьяцо.
Зимой того же года он принял обеты послушника от Нэнинг Кунга Дэлэг Ринчен Гьялцена, как посвящающего настоятеля, Панчен Лунгрига Гьяцо, как помощника настоятеля, и Вумдзе Сангтрулвы, как наблюдателя.
Теперь он получил многочисленные посвящения, включая Махакалу и Мандалу Восьми Божеств; традицию сущностного погружения вместе с переносом сознания; йоги долголетия Белой Тары, пришедшие от Гьялва Гендун Друба, и т. д.
На шестнадцатом году он выполнил ретрит Белого Манджушри и Белой Сарасвати. Это настолько увеличило его умственные способности и память, что после того он мог запоминать сто строф из текста за время, уходящее на чаепитие. Знание поэзии и стихосложения пришло к нему само собой без какого-либо изучения этого предмета.
В год тигра он изучал, главным образом, философию и логику в Ташилхунпо, приобретя основу для понимания великих трактатов индийских учителей.
После этого периода интенсивной учебы Гьялва Гендун Гьяцо отправился в Центральный Тибет и поселился в монастыре Дрепунг. Здесь он учился и практиковал под руководством Джамьянг Лэгпа Чочжора. Вот некоторые из традиций, которые он получил: прямое устное объяснение “Муламадхьямика-шастры” Нагарджуны; собрание сочинений Ламы Цонкапы и его учеников; полный и сокращенный варианты жизнеописания Цонкапы; жизнеописание Джамьянга Чодже; главный текст по Винае; “ Абхидхармасамуччая” Асанги и “Абхидхармакоша” Васубандху; “Уттаратантра” и другие сочинения Майтреи — Асанги; “Махаянасутраланкара”; “Прамана-сутра”; “Различие между объяснительным и прямым учениями”;[72] жизнеописание Миларепы; посвящения Гухьясамаджи в совокупности с четырьмя главными комментариями к этой системе; йоги стадий зарождения и завершения системы Херуки Чакрасамварачатурпитха; “Полное изложение ступеней пути Мантры” Цонкапы;[73] комментарий Гьялцаба Дже к системе йог стадий зарождения и завершения системы [Калачакры]; “Три аспекта сущностного смысла”[74] и бесчисленные другие передачи Сутраяны и Ваджраяны. В то время главным наставником Гендуна Гьяцо был назначен Джамьянг Лэгпа Чочжор.
В тот же период он получил от Дже Йеше Зангпо учения по практике гуру-йоги, мистические переживания Сэра Чодже, посвящения Махакалы, Устраняющего Препятствия, и Ваджравидараны.
В день первой четверти луны второго месяца года зайца Гьялва Гендун Гьяцо принял полные монашеские обеты. Как и прежде, посвящающим настоятелем был Нэнинг Кунга Дэлэг Ринчен Гьялцен. Настоятелем-помощником был Джамьянг Лэгчжор; Рацагпа Сангье Зангпа — доверенным лицом, а Друнг Олка Сангзангпа — наблюдателем.
Став монахом, принявшим полные обеты, Гьялва Гендун Гьяцо с удвоенным рвением посвятил себя изучению, размышлению и медитации. Во-первых, он получил от Дже Сангье Зангпо учение и посвящения тринадцати форм Ваджраварахи. Затем, он отправился в Олдваг и встретился там с сиддхой Кедруб Норсангом Гьяцо, которому предстояло стать одним из его главных учителей. Под руководством Кедруб Норсанга Гьяцо он изучал великие трактаты по Калачакре, Гухьясамадже и т. д. Гьялва Гендун Гьяцо также выполнял в то время большие ретриты и, породив высшее переживание внутреннего видения, пришел к пониманию того, что его учитель был настоящим гypy, полностью готовым к состоянию Будды.
После этого он сам начал учить. В течение трех лет он совершал паломничества к разным традиционным местам практик. Затем он отправился в Ярлунг и выполнил там ретрит. Именно там он написал свой известный комментарий к “Манджушринамасамгити”. В то время его помощником стал Сунграб Гьяцо.
Затем он вернулся в провинцию Цанг, чтобы повидаться с отцом и обсудить с ним свой духовный опыт.
После этого он отправился в монастырь Радэнг, где снова занялся уединенной практикой. При этом он обрел глубокое прозрение и много раз имел переживания видения.
В год земли-змеи, во время возрастающей луны месяца нон, Гендун Гьяцо претворил многие касающиеся его жизни пророчества, основав монастырь Чокоргьял в Метогтанге близ волшебного озера Ламой Лацо. В тот год был закончен храм, а также сделаны многие помещенные в нем скульптурные изображения.
После этого он встретился с Панченом Йеше Цомо и получил от него некоторые передачи, идущие от Ламы Цонкапы, такие как садхана шестирукого Махакалы, комментарий Цонкапы к “Калачакра-тантре”, Тринадцать Махакал и учения по их практикам; объяснения [Цонкапы] Херуки Чакрасамвары и Хеваджры; различные ритуалы; “Сто источников Дхармы” [ Атиши]; устную передачу полного собрания сочинений Ламы Цонкапы и двух его главных учеников [Кедруба Дже и Гьялцаба Дже], а также предшествующего [ Далай] Ламы и Дулдзин Лодро Бэпа.
Затем он вернулся в Чокоргьял. На этот раз он выполнил большие практики для призывания Палдэн Лхамо и освящения озера Ламой Лацо, наделив его способностью стать озером видений. И действительно, с тех пор и доныне это озеро знаменито как место паломничества, которое может вызывать видения тех, кто устремляет взор в его воды.
Здесь Гьялва Гендун Гьяцо встретился с достигшим реализации йогином Кецун Тонпа Йонтэном Гьяцо и получил от него посвящения. В их числе были: посвящения Херуки традиций Луивы и Гандхапады; комментарий к йогам стадии завершения [Херуки]; посвящение в мандалу Махавайрочаны; три красные практики [Ваджрайогини, Курукуллы и Хаягривы]; оранжевая и белая формы Манджушри; Учарья; Ваджрапани; восемь Вайшраван; Кинкара; Шраманадэви; Нагаракша; традиция двадцати одной Тары Атиши и многие другие посвящения и учения.
После этого периода интенсивного изучения и практики он получил от собрания монахов и монахов-чиновников предложение принять должность Владетеля Львиного Трона Бесстрашия монастыря Дрепунг. С благословения своих учителей он его принял. Это назначение было горячо одобрено Дхармараджей Нгаванг Таши Драгпа Гьялценом.
В те времена Тибет страдал от расколов, и новая школа Гелуг подвергалась большим притеснениям. На протяжении предшествующих девятнадцати лет — с тех пор, как стал править Кишо Ринпунг, — всем гелугпинским монахам было запрещено присутствовать на великом празднике Монлам в Лхасе, том самом, который учредил основатель этой школы Лама Цонкапа. Согласно порядку, заведенному Ринпунгом, уже почти два десятка лет этот праздник проводился или Ламой Сангпупой, или Кармапой. В тот год монахи монастырей Сэра и Дрепунг обратились к властям с просьбой разрешить им присутствовать на собственном празднике. Такое разрешение было получено, и триста монахов из Сэра, а также почти тысяча монахов из Дрепунга заняли свое место в центре собрания. Гьялва Гендун Гьяцо совершил традиционное чтение джатак.
В год земли-тигра Гьялва Гендун Гьяцо построил Гандэн Подранг как подразделение монастыря Дрепунг. Ему предстояло стать главной резиденцией последующих Далай Лам, пока спустя столетие с четвертью великий пятый Далай Лама не построил Поталу. Поэтому со времен второго [Далай Ламы] Далай Ламу часто называли “Лама Дрепунга”.
В год огня-птицы Гьялва Гендуна Гьяцо попросили возглавить монастырь Сэра и, поселившись в нем, давать учения.
В течение жизни у Гьялва Гендуна Гьяцо было больше десяти гуру. Сам он говорил, что больше всех из них считал себя обязанным своему отцу, Доржечангу Кунга Гьялцену, который был его первым учителем и постоянным духовным наставником, а во-вторых, великому йогину Дже Норсангу Гьяцо, который столь много сделал для него на средних и последних этапах его практики.
Гьялва Гендун Гьяцо — автор множества произведений. Собрание его сочинений составляет четыре объемистых тома, объединяющих десятки трудов. В числе его сочинений — комментарии к различным аспектам йог стадий зарождения и завершения тантр Гухьясамаджи, Херуки и Ваджрабхайравы, его трактаты по Шести йогам Наропы и Шести йогам Нигумы, изложение систем индийских школ буддизма, его комментарий к “Манджушринамасамгити” и многие другие труды по традициям Сутраяны и Ваджраяны.
В течение своей жизни он выполнял практику медитации, включающую методы многих главных школ тибетского буддизма. В традиции школы Нингмапа он практиковал Хаягриву, мирную и гневную форму Гуру Ринпоче, Нагаракшу и т. д. Из школы Сакья он практиковал Ваджрайогини Наропы, три красные мандалы и многое другое. Из Кадампы он взял многочисленные мандалы мирных и гневных божеств Ста Практик Нартанга, различные практики охранителей, Четыре Божества Медитации и т. д. Из школы Кагью он применял пять практик мандалы Шангпы, Шесть йог сестры Нигумы, Шесть йог Наропы и т. д. Из Гелуг он взял основные методы Ламрима и практики Сутраяны в сочетании с тройной тантрической системой Гухьясамадаси, Херуки и Ямантаки, а также традицию Калачакры. Что же касается практик Охранителей Дхармы, то обычно он был расположен к большинству из тех практик, которых придерживался его предшественник, [первый Далай] Лама, хотя тот уделял особое внимание практикам Махакалы, а Гендун Гьяцо сосредоточил свое внимание на Палдэн Лхамо.
Так, посредством практики, бесед, диспутов и писательской деятельности, он способствовал тому, чтобы солнце Дхармы воссияло в небе подобно алмазу.
Состарившись, он сказал своим ученикам: “Теперь это тело Ламы стало старым и согбенным, оно больше не годится для того, чтобы служить мне самому или другим. Если бы я снова обрел тело юноши, то смог бы нести тяжелое бремя ответственности за благополучие мира. Это бы меня порадовало”.
В другой раз он сказал: “В этой жизни я установил благую кармическую связь с монастырем Дрепунг и счастлив этим. Но сегодня утром, хотя в монастыре не было чаепития, я услышал звук раковины, созывающий монахов к чаю”.
Вскоре после этого он высказался так: “Покойный Нэдонг и я были, как отец и сын. Нас соединяла сильная кармическая связь. Сегодня ночью во сне я увидел, что получил четыре знамени победы и с ними — послание о том, что они отправлены управляющим Лхасского Дворца”.
В таких словах он иносказательно давал понять своим ученикам, что близится время его кончины.
Утром восьмого дня месяца наг года воды-тигра, сев в медитацию, он скончался. Ему шел шестьдесят восьмой год. Говорят, что он отправился в Страну Будды, чтобы побеседовать с Буддами и Бодхисаттвами о том, когда и где ему следует переродиться на благо живых существ.
Спустя год в местности Толунг родился младенец, обнаруживший признаки высокого воплощения. Впоследствии из Дрепунга прибыла делегация монахов и чиновников, чтобы убедиться в этом. Его признали перерождением Гендуна Гьяцо и привезли в Дрепунг для получения им образования. Именно этот мальчик и стал Гьялва Сонамом Гьяцо, могущественным йогином, который, устремив свой взор на север, наставил на путь буддизма,воинственный народ, монголов и установил на земле мир.