"ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ ЛИГА ПАСТОРОВ"

"ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ ЛИГА ПАСТОРОВ"

21 сентября 1933 года — всего через две недели после Коричневого Собора — Нимёллер и Бонхёффер встретились с группой, называемой «Молодые реформаторы», чтобы создать «Чрезвычайную лигу пасторов». Они дали обещание сражаться с арийским пунктом и оказывать сопротивление вторжению нацизма в церковь. Мы должны помнить о том, что они не оказывали сопротивление нацизму как политической силе, а только настаивали на том, что он не должен вторгаться в духовную сферу. Пасторам было отправлено письмо, подписанное обеими сторонами.90 В частности, цели Лиги определялись следующим образом:

1. Обновить верность Писанию и символу веры.

2. Противостоять тем, кто нападает на Писание и символ веры.

3. Оказывать материальную и финансовую помощь тем, кто страдает из-за репрессивных законов или насилия.

4. Отказываться признавать арийский пункт.

Почти сразу же это письмо собрало около двух тысяч подписей, а к концу 1933 года их количество возросло до шести тысяч. Новые епископы, избранные по прогитлеровской программе, конечно же, злились и молчали.

Когда всем пасторам была разослана анкета, в которой они должны были удостоверить свое личное происхождение, Нимёллер отказался пойти на уступки и призвал остальных последовать его примеру. Он знал, что его поступок был проявлением неповиновения государству, но он серьезно относился к словам Писания: «Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Галатам 3:28). Он и Бонхёффер были уверены, что тот, кто подписался под арийским пунктом, отделился от церкви Христа.

«Чрезвычайной лиге пасторов» вскоре представилась возможность испытать свои силы, выразив официальный протест. Через шесть дней после того, как пасторам было разослано письмо, был собран Национальный Синод, чтобы принять рекомендации Прусского Синода официально и избрать Людвига Мюллера на пост епископа Рейха, объединив, таким образом, все протестантские конфессии в одну национальную организацию. Другой кандидатуры не было.

Как бы в насмешку Синод проходил в крепостной церкви Виттенберга, к дверям которой Мартин Лютер когда-то пригвоздил свои девяносто пять тезисов. Прямо рядом с могилой, в которой был похоронен Лютер, Людвиг Мюллер был единогласно избран епископом Рейха, а другие «Немецкие христиане» — региональными епископами. Таким образом, по иронии, символичность которой нельзя не заметить, свастика, по сути, была принята как новый крест в том же самом соборе, в котором Лютер за четыреста лет до того проповедовал о кресте Христовом!

Нимёллер и Бонхёффер также присутствовали на собрании в Виттенберге 27 сентября 1933 года. Они распространяли листовки среди делегатов, а также прикрепляли их к деревьям. «Мы не перестанем сражаться со всем, что является разрушительным для самой сути Церкви». Что касается реакции Национальной церкви на эти листовки, то позже она заявляла, что Виттенберг был просто наводнен слухами и что «враг дал почувствовать свое присутствие».

Как только был избран Людвиг Мюллер, Бонхёффер, стоявший в задних рядах церкви, прошептал одному из своих друзей: «Ты только что стал свидетелем смерти церкви в Германии!». Фактически, ложная церковь уже умерла, и хотя истинная церковь была в преддверии борьбы за существование, в ней все еще теплилась жизнь.

Бонхёффер, всецело посвятив себя тому, чтобы сделать церковь такой, какой она должна быть, столкнулся  с необходимостью принять одно важное решение. Должен ли он продолжать борьбу с нацизмом, находясь внутри Германии, или же ему следует воспользоваться возможностью уехать за границу? Подумав, он сделал свой выбор.