Керувы

По всей видимости, еврейское слово k?ru? (множественное число которого k?ru?im послужило основой для русского слова «херувим») заимствовано из аккадского языка, в котором k?ribum/kur?bum (производное от глагола kar?bum «молиться», «благословлять», «приветствовать», «посвящать») означает особого духа-хранителя. Несмотря на важность керувов в Еврейской Библии (они упоминаются в ней около 90 раз) их описание, ставшее в иудаизме и христианстве каноническим, имеется только в Книге пророка Иезекииля: «Вот вид их: подобие их было, как у человека, и у каждого четыре лица, и у каждого из них четыре крыла, а ноги их — ноги прямые, и ступни ног их — как ступня ноги у тельца… И руки человеческие были под крыльями их, на четырёх сторонах их… Подобие лиц их — лицо человека и лицо льва с правой стороны у всех их четырёх, а с левой стороны лицо тельца у всех четырёх и лицо орла у всех четырёх» (Иез. 1, 5–7, 10). Описывая керувов как элемент украшения будущего храма, Иезекииль упоминает только два лица (вероятно, потому, что остальные два не видны): «У каждого керува два лица. С одной стороны к пальме обращено лицо человеческое, а с другой стороны к пальме — лицо львиное» (Иез. 41, 18–19).

Описывая видение, бывшее у него при реке Ховаре, Иезекииль называет своих керувов «животными» (?ayyot) (Иез. 1, 5, 13, 14 и др.). Само слово «керув» он впервые употребляет при описании видения в Иерусалиме, рассказывая, как «слава бога Израилева поднялась с керува, на котором была, к порогу дома» (Иез. 9, 3). Если принимать эти слова буквально, из них следует, что Иезекииль считал, будто Яхве восседал в святом святых Иерусалимского храма на единственном керуве, а не на двух, как утверждают другие источники. Далее пророк поясняет, что керув — это «то животное (?ayya), которое я видел при реке Ховаре» (Иез. 10, 15; о том же в ст. 20). Подобное пояснение могло потребоваться только в том случае, если описанные Иезекиилем «животные» отличались от традиционного представления о керувах его соплеменников и современников.

Судя по тому, что в видении еврейского пророка четверо животных несут на себе небесный свод (Иез. 1, 22), чего западносемитские керувы никогда не делают, они могут отражать аккадское представление о четырёх ветрах. Иезекииль упоминает «ступни тельцов» у своих животных, т. е. приписывает им бычьи тела, обычные для ассиро-вавилонских ламассу и т. п. фантастических зверей. В ханаанейском искусстве (пластина из Мегиддо, саркофаг библского царя Ахирама, жертвенники из Таанаха, резные слоновые кости из Самарии, израильские и иудейские печати) керувы изображаются как крылатые львы с человеческими (или, реже, птичьими) головами. Так же изображён керув на каменном рельефе из храма Хадада в Дамаске, ставшего образцом для храма Яхве в Иерусалиме. На этом основании можно заключить, что «животные» Иезекииля отражают аккадскую традицию, а его отождествление их с керувами искусственно. Собственная же иудейская традиция представляла керувов крылатыми львами, как правило, с человеческими головами, т. е. сфинксами.

Изображение керува на троне правителя Мегиддо (XIII в. до н. э.)

В памятниках изобразительного искусства Ханаана и текстах ЕБ керувы обычно выполняют функции стражей священного дерева или престола царя или божества. После изгнания Адама из божьего сада Яхве «поставил на востоке у сада Эдена керувов…, чтобы охранять путь к дереву жизни» (Быт. 3, 24). В связи с Эденом керува упоминает Иезекииль в пророчестве против царя Тира: «Ты был в Эдене, саду божием (gan ’elohim) … Ты был помазанным херувимом осеняющим, и я поставил тебя; ты был на святой горе божией (har qode? ’elohim), ходил среди огненных камней… Я низвергнул тебя, как нечистого, с горы божией (har ’elohim), изгнал тебя, керув осеняющий, из среды огненных камней» (Иез. 28, 13, 14, 16).

Изображение керува на троне тирского царя Ахирама (XI в. до н. э.)

Из столицы Израильского царства Самарии происходят несколько резных изображений из слоновой кости, представляющих керувов в виде крылатых сфинксов с египетской двойной короной на голове, охраняющих священное дерево. Согласно традиции, в Иерусалимском «храме Соломона» керувы также были изображены рядом со священными деревьями: «И на всех стенах дома кругом сделал [Соломон] резные изображения керувов и пальмовых деревьев… Для входа в святое святых сделал двери из масличного дерева, с пятиугольными косяками. На двух половинах дверей из масличного дерева он сделал резных керувов и пальмы и распускающиеся цветы и обложил золотом; покрыл золотом и керувов и пальмы. И у входа в храм сделал косяки из масличного дерева четырехугольные, и две двери из кипарисового дерева… И вырезал на них керувов и пальмы…» (3 Цар. 6, 29–35). Сходным образом представлен и будущий храм у Иезекииля: «Сделаны были керувы и пальмы: пальма между двумя керувами… От пола до верха дверей сделаны были керувы и пальмы, также и по стене храма» (Иез. 41, 18–20).

Резная слоновая кость из Самарии с изображением керува у священного дерева (VIII в. до н. э.)

Изображение Иезекиилем своих «животных» в качестве «упряжи» Яхве может отражать еврейскую традицию, поскольку уже в т. наз. «хвалебной песни Давида за избавление от врагов» упоминается керув, на которого садится верхом «бог Израилев»: «Сел на керува и полетел, и понёсся на крыльях ветра» (2 Цар. 22, 11; то же: Пс. 17, 11). Впрочем, Иезекииль нигде не называет «повозку» Яхве словом «колесница», под которым она стала знаменитой впоследствии. Впервые это слово связывается с керувами в рассказе хрониста о том, как царь Давид дал своему сыну Соломону золота для «очертания колесницы [и] керувов» (ta?nit hammerka?a hakk?ru?im), «простирающих [крылья] и покрывающих ковчег завета Яхве» (1 Пар. 28, 18). Образ колесницы мог быть навеян упоминанием Иезекииля о четырёх колесах (’op?annim), сопровождающих «животных» (Иез. 1, 15–21).

В древнейших изображениях керувов из Ханаана (резная пластина из Мегиддо XIII в. до н. э., саркофаг царя Ахирама Библского XI в. до н. э.) они представлены обрамляющими царский престол. Согласно жреческому источнику, два выкованных из золота керува стояли лицом друг к другу на крышке «ковчега завета», покрывая её своими крыльями; из пространства между этими керувами Яхве разговаривал с Моисеем (Исх. 25, 18–22). Отсюда возникло устойчивое обозначение «ковчег завета Яхве Воинств, сидящего на керувах (yo?e? hakk?ru?im)», используемое в рассказе о святилище в Силоме (1 Цар. 4, 4), в рассказе о переносе ковчега из Ваала Иудина в Иерусалим (2 Цар. 6, 2) и т. д. Жреческий автор утверждает, что изображения керувов были также вытканы на покрывалах «скинии завета» (Исх. 26, 1, 31; 36, 8, 35).

Керувы на израильских и иудейских печатях VIII — VII вв. до н. э. (Лахиш, Иерусалим, Мегиддо)

Согласно девтерономическому историку, в святая святых Иерусалимского храма находились два огромных керува высотой десять локтей (ок. 5 м) каждый. Они были вырезаны из дерева и покрыты золотом. Их внешние крылья простирались к стенам храма, а внутренние соединялись, образуя престол, на котором восседал Яхве (3 Цар. 6, 23–28). Свою молитву в храме «перед лицом Яхве» иудейский царь Езекия начинает словами: «Яхве Воинств, бог Израилев, сидящий на керувах!» (Ис. 37, 16). «Ковчег завета» стоял под внутренними крыльями керувов, служа подставкой для ног «бога Израилева», ср. обещание Яхве Иезекиилю о будущем храме: «Это место престолу моему и место стопам ног моих, где я буду жить среди сынов Израилевых во веки» (Иез. 43, 7).

Более поздние талмудические тексты утверждают, что керувы в святая святых допленного храма были изображены совокупляющимися. Основанием для подобного утверждения служит рассказ девтерономического историка о том, что тирянин Хирам по заказу царя Соломона изготовил для его храма десять медных «подстав» (сосудов для омовения жертв): «И изваял он… на стенках её (т. е. каждой из подстав) керувов, львов и пальмы k?ma‘ar ’i? w?loyot sa?i?» (3 Цар. 7, 36). Сложную для понимания фразу k?ma‘ar ’i? w?loyot sa?i? Синодальная Библия переводит как «сколько где позволяло место, и вокруг развесистые венки», однако она допускает и иные толкования. Слово ’i? может быть понято как «мужчина», слово loyot — как производное от глагола lawah «соединяться» со значением «возлюбленная», а слово sa?i? — как производное от глагола sa?a? «обнимать». В таком случае указанная еврейская фраза может быть истолкована как описание мужчины, который обнимает свою возлюбленную.

Именно в подобном смысле, согласно трактату Йома, её понимали талмудические авторитеты, обосновывая ею своё мнение о том, что керувы в святом святых «храма Соломона» были изображены совокупляющимися: «Что значит k?ma‘ar ’i? w?loyot (3 Цар. 7, 36)? Сказал Рабба бар рав Шила: Как мужчина, обнимающий свою возлюбленную (k’y? hm‘wrh blwyyh ?lw). Сказал Реш Лакиш: Когда чужеземцы (nkrym) (т. е. вавилоняне) вошли в храм (hykl) и увидели керувов, обнимающих друг друга (krwbym hm‘wryn zh bzh), они вынесли их наружу и сказали: Эти Израильтяне… занимаются такими вещами! И они тут же презрели их, ибо сказано: «Все, прославлявшие её (т. е. Израиль), презирают её, потому что увидели её наготу» (Плач. 1, 8)» (B. Yoma 54ab). Ранее в том же трактате сообщается: «Сказал рав Каттина: Всегда, когда Израильтяне восходили на празднование, завеса (hprwkt) [святого святых] сворачивалась для них, и им являлись керувы, которые обнимали друг друга (hkrwbym ?hyw m‘wrym zh bzh), и им говорилось: Узрите! Вы любимы перед богом, подобно любви мужчины и женщины (?btkm lpny hmqwm k?bt zkr wnqbh)!» (B. Yoma 54a).