§ 75. НИЧТО КАК ОТ–СТОЯНИЕ (АПО–СТАЗ) ОНТИЧЕСКИХ ИНДИВИДУАЛЬНОСТЕЙ
§ 75. НИЧТО КАК ОТ–СТОЯНИЕ (АПО–СТАЗ) ОНТИЧЕСКИХ ИНДИВИДУАЛЬНОСТЕЙ
В предыдущих главах мы видели, как очерчиваются пределы онтологии, суммирующей истину Бытия, истину всякой сущей и существующей действительности в событии отношения личного Бога с личностью человека. Отношение предполагает эк–статический характер личного бытия, то есть концентрирование и само–превосхождение сущности, или природы, в событии личностной инаковости, проявление сущности не иначе, как в сущностных энергиях, которые всегда личностны. Личность является носительницей энергий сущности. Это значит, что способ бытия сущности — это личностная инаковость: личности и "вещи", то есть произведения личности, суть плоды сущностных энергий, которые всегда личностны. Познание личностей и "произведений" представляет собой личностную возможность — иначе говоря, оно возможно только через событие отношения, через универсально–эмпирическое участие в личных энергиях или в порождениях энергий, в логосе личностной инаковости "вещей". Энергии делают возможным участие–отношение как бытийное самопревос–хождение, любовную самоотдачу и эротическое общение; и поэтому эрос есть полнота не–отчужденного отношения, полнота возможности познать личности и вещи. Эротическое познание вещей являет мир как личностную энергию. Совокупность творений личной божественной энергии конституирует мир как воплощение эротического стремления Бога к общению и отношению с человеком.
Однако отношение как экстатическое самопревосхождение есть бытийная возможность, а не необходимость, существующая как данность. Это значит, что природа может оказаться бессильной преодолеть саму себя в личном отношении. Существует возможность ограничения, отчуждения или "падения" человека в бытийных границах природной индивидуальности. Бессилие личного отношения означает не отсутствие вообще какой бы то ни было связи с пред–метным миром, а утрату эк–статического характера этого отношения — того характера, который выявляет личностную инаковость и делает возможным эротическое участие и общение. Утрачивая экстатичность, отношение ограничивается рассудочным обозначением пред–метных сущностей; существование отождествляется с мыслью, бытие - с мышлением. Интеллектуальная способность, или энергия, природы уже не различает и не различается в событии отношения как личностная инаковость; она объективируется как общая и безличная естественная способность, которая подчиняется объективной полезности и служит самодостаточности индивида. Человеческое существование перестает концентрировать в себе универсальный способ бытия, личностную единовидность Бытия. Оно переживает падение в бытийных границах природной индивидуальности, становится некоей онтической монадой, просто наделенной индивидуальным самосознанием и рациональным мышлением. И то, и другое опредмечивается в условных отношениях, навязываемых совместным существованием людей и общеупотребительным языком.
Итак, мы говорим о падении личности, чтобы определить ее отчуждение в более или менее недифференцированной индивидуальности, в мышлении и самосознании психологического "я". Это падение отвечает онтическому определению существования в так называемой "классической" метафизике — метафизике Аристотеля, как она была истолкована схоластической и постсхоластической традицией Запада. Иными словами, это падение отвечает онтической заданности существования предпосылками такой онтологии, которая исходит из рассудочно–абстрактного понимания Бытия, из полагания Бытия как мыслимого общего, из причинной связи сущего и Бытия. При этом игнорируется вопрос о различении Бытия и сущего, сущности и энергий. Рассудочное полагание Бытия всегда связано с Бытием сущего, то есть с природой сущего, с пониманием сущего как общего, с отождествлением существования с общей сущностью. Следовательно, в рамках "классической" метафизики как Бытие, так и существование остаются категориями физики, то есть условно опредмеченными определениями. "Физика, — пишет Хайдеггер, — определяет с самого начала сущность и историю метафизики. Также и в учении о Бытии как actus purus (Фома Аквинский), как абсолютном понятии (Гегель), как вечном возвращении одной и той же воли к власти (Ницше) метафизика остается безоговорочно физикой"[662].
Как уже было сказано, Хайдеггер, отправляясь от данных феноменологии, отрицал рассудочное понимание Бытия как природы вообще, но не сумел преодолеть онтического понимания существования. Мы "познаем" Бытие посредством мышления и речи как способ бытия существующего, то есть как потаенность и не–потаенность, проявление и самосокрытие. Однако проявление сущих доступно для нас только в отстоянии (апостазе) онтической индивидуальности. В конечном счете онтологические формулировки Хайдеггера с предельной ясностью показали, что онтическое понимание феноменов, пусть даже при условии преодоления физического понимания Бытия, неизбежно ведет к нигилистической онтологии, к тому, что возможность Бытия приравнивается к возможности не–бытия, Ничто[663]. Явленный пред–мет, как замкнутая в своем простом тождестве сущностность (????????) есть то, что есть, и ничто другое[664]. Явленность феноменов "обозначает" предметную онтическую индивидуальность. Она предполагает утверждение: это, и ничто другое, — соотнося таким образом существование с потенциальной возможностью как явления, так и Ничто. Сущее является, потому что оно не есть Ничто. Значит, способ, каким бытийствует сущее, предполагает как проявление, так и ничтожение. Ничто есть возможность Бытия, равновероятная явленности феноменов.
Очевидно, Ничто здесь не связывается с рассудочным схватыванием понятия, антитетичного понятию сущности, — с понятием несуществования, рационально выводимым из понятия существования. Ничто есть предпосылка индивидуальности, предпосылка проявления пред–метов как онтических индивидуальностей. Будучи предварительным условием явленности феноменов, то есть апо–стазом предметов, Ничто позволяет сущему "как таковому" явиться в качестве "синтеза самого себя с самим собой". Апо–стаз определяет статичную индивидуальность, то есть противоположен эк–стазу, динамичному самопреодолению индивидуальности, являющему единовидность личностей и "вещей", универсальность логоса личностной инаковости. Ничто — это пустота апо–стаза предметов. Она обнаруживается тогда, когда отвергается отношение и расчленяется на предметы личностно–энергийная единовидность существующей реальности. Именно отсутствие отношения (то есть "вне" личной соотнесенности) лишает почвы онтическую индивидуальность.
Бытийная возможность личного отношения или отпадение от этой возможности (отчуждение отношения в зависимость, подчинение, эгоцентрическую самооборону, мнимую самодостаточность) выявляет ключевую проблему онтологии. Существуют две динамично–этические возможности, которые лежат в основании двух радикально различных ответов на вопрос об истине бытия, двух радикально различных онтологических позиций. Неудача личного отношения или отказ от него, падение личности до бытийного уровня природного индивида имеет следствием тот факт, что истина сущего исчерпывается рассудочным обозначением явленной в сознании онтической индивидуальности. Ничто предстает как "другая сторона" онтической явленности, как скрытая сущность всякого сущего. И это тождество сущности, то есть Бытия, с Ничто есть самое потрясающее откровение, которым мы обязаны онтологии Хайдеггера. Ничто оказывается единственной метафизической реаль- ностью[665].
Падение личности, неспособность к самопревосхождению, то есть превращение личности в индивида, лишает ее силы воссоединять сущее в качестве "произведений", выражений личностной инаковости. ?–логичность вещей, не–сущее существование сущих, их явленность переживаются как безмолвный ответ Ничто на вопрос о бытии. Бессилие личного отношения ничтожит сущее в апостазе индивидуальности: индивидуальные при–сутствия оказываются лишь временными и необъяснимыми трещинами в монолитной онтологической реальности Ничто. Отсутствие личного отношения ничтожит и носителя сознания Ничто в его предельном а–логичном одиночестве, в летаргии индивидуальной обособленности. Так Ничто оказывается основной онтологической категорией и единственной бытийной реальностью, которая непосредственно переживается как отсутствие отношения, как "вне" личной соотнесенности.