Иисус — Человек с историей

Иисус — Человек с историей

Судя по набору стихов из Писания, читаемых во время обычной христианской рождественской службы, Новый Завет, в понимании рядового христианина, начинается с Мф. 1:18: «Рождество Иисуса Христа было так…» И стоит согласиться, что это вполне естественно, поскольку христианство началось с рождения Иисуса, а в следующих стихах объясняется, как это случилось. А что еще нужно в Рождество?

Если рядовой христианин между пением рождественских гимнов и задумывается, о чем же были первые семнадцать стихов, его любознательность, вероятно, вознаграждается осознанием того факта, что они не были включены в чтения! И все–таки эти стихи присутствуют в Евангелии, именно так Матфей хотел начать свое Евангелие, и так, по замыслу людей, формировавших порядок канонических книг, должен начинаться Новый Завет (как мы сейчас называем собрание этих библейских книг). Следовательно, уважая их намерения, мы должны спросить себя, почему Матфей не позволяет нам участвовать в поклонении волхвов до тех пор, пока мы не проберемся через скучный перечень рождений? Почему нельзя сразу перейти к истории рождения Иисуса?

Потому что, как бы говорит Матфей, вы не поймете эту историю — ту, что я собираюсь вам рассказать, — пока не посмотрите на нее в свете более длинной истории, которая уходит в глубь прошлых веков, а затем приводит к Иисусу, о Котором вы хотите узнать. И эта более длинная история описана в еврейской Библии, которую христиане назвали Ветхим Заветом.

Эту историю Матфей «рассказывает» с помощью схематичной генеалогии — родословной Мессии.

Первый стих его Евангелия обобщает всю историю: Иисус, Мессия, был сыном Давида и сыном Авраама. Этими именами он делит повествование на три основных раздела:

От Авраама до Давида;

От Давида до вавилонского пленения;

От вавилонского пленения до Иисуса.

Для любого иудея, знакомого со своим Писанием (а Матфей, как принято считать, писал главным образом для христиан из евреев), каждое имя вызывало в памяти рассказы, события, воспоминания, связанные с прошлым их народа. Это была длинная история, но Матфей сжал ее до 17 стихов, как позднее Иисус сжал ее до одной–единственной притчи — о винограднике и работниках.

Начиная таким образом, Матфей говорит нам, что мы по–настоящему можем понять Иисуса, только если рассматриваем Его жизнь и деяния в свете этой истории, которую Он завершает и доводит до конца. Поэтому, переворачивая страницу от Ветхого Завета к Новому, мы обнаруживаем связь между ними, которая оказывается гораздо важнее, чем мы полагали ранее. Это центральное историческое звено, связывающее два великих действия Божественной драмы спасения. В Ветхом Завете рассказывается история, которая будет завершена Иисусом.

Это означает не только то, что мы должны смотреть на Иисуса в свете истории Ветхого Завета, но и то, что Иисус проливает свет на все, что было раньше, — на Ветхий Завет. Вы по–иному оцените тот путь, который должны пройти, зная о его завершении. Путешествуя по истории Ветхого Завета, вы поймете, насколько важно знать, что эта история ведет к Иисусу и что Он придает ей смысл. Мы рассмотрим это подробнее, после того как поговорим об этом путешествии в следующем разделе. Сначала же укажем на несколько моментов, касающихся Иисуса, которые, по желанию Матфея, мы должны понять.

ИИСУС БЫЛ НАСТОЯЩИМ ЕВРЕЕМ

Для иудеев генеалогии были важны, так как они давали возможность подтвердить свои права на принадлежность к сообществу народа Божьего. 1 Пар. 1–9 и Езд. 2 и 8 являются примерами этого. Родословная говорила о самобытности и статусе. Иисус, следовательно, был не просто «человеком». Он был особым человеком, воспитывавшимся в некой живой традиции. Его биография, родословная и корни определялись, как и у всех Его современников, историей и судьбой Его народа. Это нужно иметь в виду, потому что часто происходит так, что мы говорим и думаем (и поем) об Иисусе, используя такие общие слова, что Он превращается почти в абстракцию. Евангелия же указывают нам на особые черты Иисуса, а Матфей помещает Его в контекст истории еврейского народа.

Существуют (и всегда существовали) те, кому не нравилось еврейское происхождение Иисуса, причем по самым разным причинам. Тем не менее это первый факт о жизни Иисуса, который нам сообщают в Новом Завете, и Матфей продолжает подчеркивать это разнообразными способами в остальной части своего Евангелия. И, как мы увидим дальше, уже само еврейское происхождение Иисуса и Его корни, глубоко уходящие в иудейское Писание, дают нам ключ к пониманию того, Кем Он был, почему Он пришел и чему Он учил.

ИИСУС БЫЛ РЕАЛЬНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ

Он был «сыном Авраама». Когда Авраам (тогда еще Аврам) впервые появляется в Ветхом Завете, в Быт. 12, на сцене, где разворачиваются библейские события, уже много декораций и людей. В Быт. 10 изображен мир, где живут народы, — некий срез географической и политической реальности. Это мир реальных человеческих существ, которых мы бы узнали, если бы оказались там. Это не какое–то мифическое царство, населенное полубогами и чудовищами. Это мир людей, чье греховное высокомерие описано в истории о вавилонской башне в Быт. 11. И это мир, в котором и для которого Бог призвал Аврама в самом начале Своего деяния по искуплению человечества.

И смысл Божьего обетования Авраму был не только в том, что у него будет сын и, следовательно, наследники, которые получат особое благословение от Бога, но и в том, что через этот народ Бог даст благословение всем народам земли. Поэтому, несмотря на то что Авраам (как стал он называться в свете этого обетования о народах, гл. 17) стоит во главе отдельного народа Израиля с их особой историей, у него и его народа есть предназначение всемирного масштаба: один народ будет действовать от имени и в интересах всех народов.

Когда Матфей провозглашает Иисуса Мессией, сыном Авраама, это означает не только то, что Он принадлежит к этому особому народу (настоящий еврей, как мы уже видели), но и то, что Он принадлежит к тому народу, сама причина существования которого заключалась в том, чтобы принести благословение остальному человечеству. Иисус был участником этой миссии, Он пришел, чтобы она сначала стала возможностью, а потом и реальностью. Особый человек, но со всемирным значением.

В разных местах своего самого еврейского из всех Евангелий Матфей показывает, что его интересует вселенское значение Иисуса для тех, кто находится вне Израиля. Этот интерес впервые проявляется здесь в начальной родословной, в ее неожиданной и нередко упускаемой из виду детали. В свой длинный список отцов Матфей включает всего четырех матерей, и все они упоминаются в ст. 3—6: Фамарь, Рахава, Руфь и Вирv савия. Возможно, Матфей упоминает их из–за нарушения традиций в их браках, чтобы показать, что у необычного рождения Иисуса от незамужней женщины был библейский прецедент. Но, вероятно, более важной является другая особенность, которая есть у всех этих женщин. Все они, с точки зрения евреев, были иностранками. Фамарь и Рахава были из рода хананеев (Быт. 38, Нав. 2); Руфь — из моавитян (Руф. 1); Вирсавия была женой Урии, хеттея, поэтому, вероятно, и сама была из хеттеев (2 Цар. 1). Факт, что Иисус — наследник Авраама и Человек с вселенской миссией, подчеркивается здесь для того, чтобы показать: еврей Иисус, будучи еврейским Мессией, имел языческую кровь!

ИИСУС БЫЛ СЫНОМ ДАВИДА

Матфей вначале говорит о том, что будет раскрыто и показано в его Евангелии: Иисус был тем, кого ожидали, — Мессией из царского рода Давида с правомерным притязанием на титул «Царь иудейский». Далее Матфей доказывает это, прослеживая происхождение Иисуса от царей, являющихся потомками Давида, царствовавшего в Иудее (ст. 6—11). Вероятно, это не что иное, как «официальная» родословная. А у Луки (3:23–38) перечислены настоящие биологические отцы (или, скорее, отцы по линии Иосифа, законного, но не биологического отца Иисуса). Два списка не противоречат друг другу, а представляют собой две линии одного и того же «генеалогического древа» от Давида до Иисуса.

Но для объявления Иисуса Мессией из рода Давида требовалось нечто гораздо большее, чем просто физическое происхождение. Необходимо обратить внимание на подтекст глав 3 и 4. Там подразумевается, что пришествие истинного сына Давида совпадет с моментом вмешательства в жизнь иудеев Самого Бога, Который будет устанавливать Свою власть. Это будет господство Божьей справедливости, освобождение угнетенных и восстановление мира среди людей и в самой природе. Кроме того, дело Мессии было связано с собиранием народов. На всемирный масштаб миссии сына Авраама никак не влияла особенность Его происхождения — то, что Он был сыном Давида. В действительности, сын Авраама и сын Давида в ветхозаветных ожиданиях неразрывно друг с другом связаны: Именно через сына Давида, наследника Божьего обетования, данного Давиду, должно исполниться и обетование, данное самому Аврааму.

Это хорошо иллюстрирует Пс. 71 — молитва о царе из рода Давида, озаглавленная «О Соломоне». Наряду с ожиданием процветания и справедливости, он включает в себя надежду и упование:

Будет имя его вовек; доколе пребывает солнце, будет передаваться имя его. И благословятся в нем племена, все народы ублажат его

(ст. 17).

Это явный отголосок личного и вселенского обетования, данного Богом Аврааму (Быт. 12:2,3; ср. также: Пс. 2:7,8; Ис. 55:3–5).

ИИСУС — ЭТО КОНЕЦ ПОДГОТОВИТЕЛЬНОГО ПЕРИОДА

В конце родословной (ст. 17), еще до упоминания о рождении Иисуса, Матфей делает следующее замечание:

Итак, всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; и от Давида до переселения в Вавилон четырнадцать родов; и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов.

Матфею, когда он излагает свой материал в Евангелии, очень нравятся тройки и семерки. Эти числа символизируют полноту и совершенство. Цель Матфея — не только дать факты или удовлетворить историческое любопытство. С точки зрения фактов, его сведения не являются точными, поскольку в некоторых местах родословной пропущены биологические поколения (как часто происходит в ветхозаветных родословных). Автор, скорее, намеренно схематичен в своем изложении, поскольку преследует богословскую цель. Он указывает, что ветхозаветная история распадается на три примерно равных временных отрезка, начинающихся и заканчивающихся ключевыми событиями:

1. От основополагающего завета с Авраамом до установления монархии во главе с Давидом;

2. От Давида до падения и утраты монархии при вавилонском пленении;

3. От пленения до пришествия Мессии, Который может единолично воссесть на престол Давида.

Таким образом, согласно Ветхому Завету, Иисус завершает линию родословной. Развитие этой линии было подготовкой к Его пришествию и подошло сейчас к концу; цель достигнута, и наступил кульминационный момент.

Ветхий Завет полон упований на будущее. Авторы Ветхого Завета смотрят за его пределы, видя там ожидаемый конец. Это движение вперед, или эсхатологическое устремление (от греческого eschaton — «последний»), было фундаментальным элементом веры Израиля. Эта вера основывалась на их опыте и понимании Бога как Того, Кто постоянно и с определенной целью действует в истории ради земли и человечества. Передавая эту историю в сжатом виде с помощью родословной, Матфей в ст. 17 делает вывод, который указывает на то, что цель этой истории достигнута. Подготовка завершена. Мессия пришел. В этом смысле Иисус — это конец. Благодаря настойчивой проповеди Царства Божьего Иисусом, мы слышим отзвук той же идеи во всем Евангелии. «Исполнилось время и приблизилось Царствие Божие».

ИИСУС — ЭТО ТАКЖЕ НОВОЕ НАЧАЛО

Евангелие от Матфея (и, соответственно, весь Новый Завет) начинается словами: «Родословие Иисуса Христа…» Читатель–иудей сразу же вспомнит Быт. 2:4 и 5:1[2], где в греческом переводе Ветхого Завета используется точно такое же слово. То же самое слово во множественном числе (geneseis, то есть «происхождение», «роды») используется несколько раз в Книге Бытие в начале родословий и повествований, а также в конце их — для разграничения важных разделов книги.

Поэтому использование слова genesis таким внимательным автором, как Матфей, конечно же, не случайно. Благодаря созвучию с названием Книги Бытие[3] мы должны осознать, что пришествие Иисуса Христа (то есть Мессии) означает новое начало, даже «новое творение». Иисус, следовательно, не только конец начала; Он также и начало конца.

Следовательно, первые семнадцать стихов Евангелия от Матфея содержат исключительно важную информацию. В определенном смысле ее можно считать прологом к Евангелию от Иоанна, указывающим на масштаб личности Иисуса еще до того, как Он будет представлен «собственной персоной». Мы видим Иисуса в особом контексте еврейской истории, хотя и осознаем вселенскую значимость этой истории после обетования, данного Аврааму. Мы видим Иисуса как мессианского наследника из рода Давида. Мы видим Его как начало и также как конец. Только с таким пониманием смысла ветхозаветной истории можно приступать к полноценному изучению самой евангельской истории.

Возвращаясь, однако, к нашему рядовому христианину, распевающему рождественские гимны, возьмемся утверждать, что вряд ли череда имен в приводимой Матфеем родословной будет столь же быстро вызывать у него в памяти контуры ветхозаветной истории, как и у первых читателей Евангелия от Матфея. Поэтому сейчас было бы полезно сделать шаг назад и очень кратко рассмотреть ветхозаветную историю, опираясь на три больших отрезка, выделяемых самим Матфеем.

ОТ АВРААМА ДО ДАВИДА

1) Проблема

Матфей начинает с Авраама, с момента Божьего обетования, откуда, собственно говоря, и начинается Израиль. Лука идет еще дальше вглубь и начинает с Адама. И, действительно, самого Авраама можно понять только в свете того, что ему предшествовало. Ибо именно в Быт. 1—11 ставится вопрос, на который остальная Библия, начиная с Быт. 12 и дальше, дает ответ.

Создав землю и людей, которые должны были жить с Ним на ней, Бог столкнулся с бунтом человечества против Его любви и власти. Рассказы, идущие в начале, изображают это на уровне отдельного человека и семьи. Последующие рассказы показывают, как человеческое сообщество все больше опутывает паутина разложения и насилия, которые не были искоренены из человеческой жизни даже таким наказанием, как потоп. «Предыстория» достигает своей кульминационной точки в рассказе о Вавилонской башне в Быт. 11. В конце этого повествования мы обнаруживаем, что последствия греха приняли всемирный размах — человечество повсеместно разделено и находится в замешательстве, а земля — все еще под Божьим проклятием. Есть ли для человечества в такой ситуации хоть какая–нибудь надежда? Могут ли народы земли вернуть себе Божье благословение и расположение?

2) Избрание

Ответом Бога стал семидесятипятилетний старик. Этому человеку и его пока что бездетной и престарелой жене Бог пообещал сына. И через этого сына Он пообещал создать народ, который, в отличие от народов, образовавшихся после разрушения Вавилонской башни, получит Божье благословение. И через этот народ Бог пообещал дать благословение всем народам.

Неудивительно, что у Авраама и Сары такое обещание вызвало смех. Они уже приближались к столетнему возрасту, а Бог продолжал обещать, все откладывая исполнение. Обещание, тем не менее, было исполнено. Смех стал Исааком (его имя означает: «он смеется»), и семья, которой предстояло стать великим народом, начала обретать свои очертания и расти. Это избрание было таким важным, что начиная с этого времени оно стало частью характеристики Бога Библии. Его знают, и, по сути, Он Сам пожелал, чтобы Его знали как «Бога Авраама, Исаака и Иакова». Такого описания было достаточно, чтобы охарактеризовать Его как Бога обетования и исполнения, Чьи замыслы, в конечном итоге, включили в себя все народы.

Благодаря этому получил определение также и народ Израиля. Избранный народ, но избранный, как часто напоминал им Моисей, не из–за большой численности или морального превосходства, а исключительно из–за того, что Бог полюбил и избрал Авраама для своей искупительной цели (Втор. 7:7,8; 9:4–6).

3) Искупление

Переселившись в Египет в качестве беженцев во время голода, потомки Авраама превратились в конечном итоге в рабов — угнетаемое национальное меньшинство во враждебной стране. В Книге Исход есть волнующее описание этого угнетенного состояния и еще более живое описание их освобождения. В ходе этой великой истории искупления, Бог вместе с этой новой чертой Его характера обретает новое имя — «Яхве»[4]: Бог, Который действует, сохраняя верность своему обещанию нести справедливость и избавление угнетенным. Таким образом, исход становится основным образцом, который показывает, что именно в Библии подразумевается под искуплением, и объясняет, что имел в виду израильтянин, называя Бога «Искупителем».

4) Завет

Три месяца спустя после исхода Бог в последний раз призывает к себе Израиль у горы Синай. Здесь через Моисея Он дает израильтянам Свой закон, включающий Десять заповедей, и заключает с ними, как с единым народом, завет: Он будет их Богом, а они — Его народом; Он будет повелевать ими и благословлять их, а они будут покорны Ему и сохранят верность.

Важно понять, что этот завет был основан на том, что Бог для них уже сделал (как они недавно видели, см.: Исх. 19:4—6). Сначала была Его благодать и искупительные дела. Их подчинение закону и завету должно было помочь им стать теми, кем, по желанию Бога, они должны были стать — Его народом среди других народов. Смысл этого утверждения мы разберем в главе 5.

5) Наследование

Поколение исхода из–за своих прегрешений, неверия и непокорности умерло в пустыне. Последнему же поколению было позволено овладеть тем, что, собственно, и было целью освободительного исхода — обетованной землей. Под предводительством Иисуса Навина израильтянам удалось получить стратегический контроль над этой землей, а затем уже был длительный процесс заселения, в ходе которого им приходилось иногда бороться, чтобы окончательно овладеть предназначенной им землей.

В эпоху судей в Израиле было много раздоров, вызванных как внутренними устремлениями израильтян, так и внешними конфликтами. Наряду с этим они постоянно изменяли Яхве, хотя никогда полностью не отходили от веры, которая, как и сам народ, сохранялась благодаря служению и победам людей, называемых судьями, самым великим из которых был Самуил.

Трудности и конфликты постепенно привели к тому, что израильтяне захотели иметь монархию (см.: 1 Цар. 8–12). Самуил воспринял это как отрицание Божьей власти над Его народом, особенно учитывая тот факт, что в основе этого стремления лежало желание быть похожими на другие народы, а ведь призвание Израиля заключалось как раз в том, чтобы отличаться от других. Бог, однако, использовал греховные желания народа как средство достижения собственной цели, и после неудачи Саула Давид заложил прочные основы монархии, а сам стал образцовым монархом.

Вероятно, самым важным достижением Давида было то, что он дал Израилю полный контроль над землей, которая была обещана Аврааму. До этого момента лишь некоторые ее части были заселены племенами, между которыми было мало единства и на которых постоянно нападали враги. Давид уверенно разбил неприятелей, дав Израилю возможность жить в мире (см.: Втор. 12:10), и установил надежные границы для своего народа.

Следовательно, между Авраамом и Давидом существует историческая связь в том смысле, что при Давиде завет, заключенный с Авраамом, был в значительной мере исполнен: потомки Авраама стали великим народом, овладели обещанной Аврааму землей и жили, имея особые отношения с Яхве, благословлявшим и защищавшим их.

Однако затем, как часто бывает в Ветхом Завете, лишь только исполнение обетования прекратилось, как оно снова начало исполняться, уже в новой форме (мы рассмотрим эту особенность ветхозаветной истории в следующей главе). Таким образом, в личном завете с Давидом Бог связал свой замысел относительно Израиля со своим обетованием, данным дому, и самого Давида. Как и в завете с Авраамом, обетование Давиду включало сына и наследника, великое имя и особые отношения (см.: 2 Цар. 7). С появлением этого нового царского аспекта в истории Израиля повествование о Божьем народе переходит в следующую фазу.

ОТ ДАВИДА ДО ВАВИЛОНСКОГО ПЛЕНЕНИЯ

1) Разделение

Соломон прославил и укрепил империю, которую построил Давид, а также построил храм, который надеялся воздвигнуть его отец. Этот храм стал центральным местом общения Бога с Его народом на последующие пятьсот лет, пока не был разрушен вместе с Иерусалимом во время вавилонского пленения.

Соломон также познакомил Израиль с иноземной торговлей, культурой, богатствами и различными достижениями. У золотого века соломонова изобилия была, однако, и темная сторона — все увеличивающееся бремя имперских расходов, которое ложилось на плечи простого населения. С появлением принудительного труда, налогообложения, воинской повинности и изъятий личной собственности стало очевидно, насколько был прав Самуил в своих предупреждениях (см.: 1 Цар. 8:10–18). Нынешнее положение Израиля абсолютно не соответствовало подлинной традиции равенства и свободы, предписываемой заветом, и порождало растущее недовольство народа, особенно среди северных колен, которые, похоже, страдали больше, чем царское колено Иудеи.

Когда Ровоам, сын Соломона, отказал народу в их просьбах (хотя старейшины советовали ему ослабить бремя народа) и в качестве государственной политики сознательно выбрал путь угнетения и эксплуатации, народное недовольство переросло в восстание. Ведомые Иеровоамом десять северных колен отделились от дома Давида, образовали соперничающее царство и взяли себе название Израиль, оставив Ровоаму и его наследникам по линии Давида остальные колена, то есть царство Иудеи. Это произошло примерно в 931 г. до н. э. С этих пор история Израиля — это история разделенных царств, из которых первым было уничтожено северное царство.

2) Девятый век до н. э.

После смерти Иеровоама, в течение 25 лет правления четырех других царей, северное царство Израиль, как и во многих случаях, когда государства образуются в результате революций, пережило период нестабильности с чередой государственных переворотов.

В конце концов, в IX в. до н. э. Амврий основал династию и стал наращивать политическую и военную мощь страны. Эти начинания были продолжены его сыном Ахавом, в жены которому — для установления союза с могущественной Финикией, северной соседкой Израиля, — была выбрана Иезавель. Влияние Иезавели было, однако, гораздо булыиим, чем просто политическим или экономическим. Она начала обращать подданных своего нового царства в веру своего родного Тира. Она навязала им культ Ваала и методично искореняла веру в Яхве.

Для разрешения этого кризиса в середине IX в. был призван Илия. Благодаря его смелым действиям (через наказание в виде засухи и последующее испытание огнем на горе Кармил, см.: 3 Цар. 17, 18) временно возродилась вера предков и произошло повторное обращение. Илия также обратил Божий гнев против экономического и социального зла, угрожавшего самой сути веры Израиля (типичный пример такого зла можно найти в рассказе о том, как Ахав и Иезавель обошлись с Навуфеем, см.: 3 Цар. 21). После Илии был Елисей, его долгое служение продолжалось весь оставшийся IX в. и оказало сильное влияние как на внутреннюю, так и внешнюю политику государства.

В Иудее IX в. прошел гораздо спокойнее. Имея столицу, суд, чиновничий аппарат и династию, Иудея оказалась гораздо более стабильной, чем северное государство. В первые пятьдесят лет царствовали лишь два царя: Аса и Иосафат. Оба они были сильными, довольно благочестивыми и сохраняли веру в Яхве. Иосафат также провел важную юридическую реформу.

Во второй половине IX в. Гофолия из дома Амврия, жена Иорама, сына Иосафата (еще один брак, укрепивший союзнические связи Амврия), после смерти мужа попыталась захватить престол Давида для дома Израиля. Однако ее царствование длилось лишь пять лет, после чего она была смещена в ходе контрреволюции, и династия Давида — в лице семилетнего Иоаса — была восстановлена.

3) Восьмой век до н. э.

Тем временем в северном царстве Израиль династия Амврия была свергнута в результате кровавой революции под предводительством Ииуйя, фанатичного последователя Яхве, считавшего, что он любыми способами обязан уничтожить все, что связано с Ваалом, его пророками и поклонниками. Его кровавые деяния ослабили царство и оттолкнули союзников. Но к концу второй четверти VIII в. его внук, Иеровоам II, поднял Израиль до такого уровня политического, военного и материального преуспевания, которого в Израиле не было со времен Соломона.

Правда, как и при Соломоне, плодами преуспевания пользовались не все. Несмотря на внешний блеск жизни высших слоев общества и широкое процветание религиозного культа, увеличивалось количество бедных людей, подвергавшихся эксплуатации и угнетению. Долговые обязательства и подневольный труд, коррумпированность торговой и судебной систем разделили страну и заставили пророческий голос зазвучать вновь.

Амос и Осия пророчествовали в северном царстве Израиль в середине VIII в. Амос яростно осуждал проявления социальной несправедливости, которые он наблюдал в разных сферах жизни. Он защищал бедных и эксплуатируемых, называя их праведными (то есть теми, у кого есть свои права в тех или иных ситуациях), и нападал на класс богатых, живших в роскоши, называя их «нечестивыми». Это был революционный переворот общепринятых религиозных представлений тех дней. Одновременно Амос утверждал, что процветающие религиозные культы в Вефили и Галгале, которые хотя и не были идолопоклонством в смысле поклонения другим богам, не только не приятны Богу (как хотелось думать народу), а мерзость в Его глазах. Вопиющая несправедливость и угнетение в этой стране были предательством всей их истории как народа завета (истории, которую Амос излагает в осуждающем тоне) и превращали их фальшивое поклонение в насмешку и мерзость.

Осия, имея печальный опыт жизни с неверной женой, видел лучше, чем кто–либо другой, духовное состояние народа. Он наблюдал синкретический культ Ваала с его ритуальной проституцией и, усматривая в этом сходство с поведением народа, обвинял Израиль в том, что он заражен духом прелюбодеяния. Амос предсказывал, что царство будет уничтожено, а народ окажется в изгнании. В благополучные времена Иеровоама II предсказание, вероятно, вызывало смех, но через 25 лет после смерти правителя оно исполнилось, а Осия, возможно, даже был свидетелем этого.

К середине VIII в. до н. э. Ассирия стала главенствующей мировой державой и расширялась на запад в сторону государств Палестины. После череды восстаний в Израиле Ассирия в 725 г. напала на него. Самария была окружена и в 721 г. пала.

Основная масса израильского населения (десять северных колен) была угнана и рассеяна по различным частям Ассирийской империи, в то время как израильские территории стали заселяться инородными племенами. В результате таких действий Ассирии, хорошо иллюстрирующих ее захватническую имперскую политику, возник смешанный народ, известный под названием «самаритяне». Таким образом, северное царство Израиль перестало существовать, а его территория превратилась в обычную провинцию, придавленную лапой ассирийского льва — лапой, которая стояла в опасной близости от Иудеи.

В Иудее, как и в Израиле, VIII в. начался с процветания и стабильности, продолжавшимися полвека, в основном в правлении сильного царя Озии. Его наследник Иофам тоже был хорошим царем, но не все было в порядке с народом, который, по словам летописца, «продолжал еще грешить» (2 Пар. 27:2). Несомненно, социальные и экономические пороки, которыми страдал Израиль, проникли также и в Иудею. На таком фоне в Иудее происходило служение двух великих пророков VIII в. — Исайи и Михея.

Угроза нападения Ассирии на Иудею существовала также и в последней трети VIII в. В 735 г. царь Ахаз, пытаясь защитить себя от вторжения со стороны Израиля и Сирии, обратился к Ассирии за помощью в противостоянии этим соседям–противникам. Ассирийцы охотно согласились и сокрушили Сирию, Израиль и филистимлян, а затем потребовали от Иудеи выплатить крупную дань за «услуги». Действия Ахаза, против которых прямо выступал Исайя, оказались, с политической и религиозной точек зрения, катастрофическими, поскольку Иудея фактически стала вассальным государством Ассирии и была вынуждена открыть двери для ее религиозных влияний.

Езекия, наследник Ахаза, полностью отказался от такой политики. Он провел важные религиозные реформы и стремился избавиться от ассирийского господства. Его непокорность стала причиной нескольких опустошительных вторжений со стороны Ассирии, и в конечном итоге Езекия прекратил сопротивление и сполна заплатил за свои устремления. Тем не менее сам Иерусалим, по пророчеству Исайи, был удивительным образом спасен. Однако, вместо того чтобы всенародно покаяться и вернуться к Яхве, соблюдая требования завета, к чему призывал Исайя, это чудесное спасение породило у народа благодушие и уверенность в том, что Иерусалим и его храм не будут разрушены никогда.

4) Седьмой век до н. э.

Седьмой век в Иудее был временем нестабильности. После реформаторской, антиассирийской политики Езекии последовало полное изменение политического курса при Манассии. Его долголетнее, растянувшееся на полвека царствование стало эпохой беспрецедентного отступничества, религиозного упадка, разложения и даже возвращения к старым хананейским культовым традициям, уже давно запрещенным и ненавидимым в Израиле. Его царствование было жестоким, деспотичным и языческим (ср.: 4 Цар. 21 и 2 Пар. 33), и, насколько мы можем судить, сквозь эту тьму не пробился ни один пророческий голос.

Однако его внук Иосия (сын Амон царствовал лишь два года) снова изменил государственную политику: она стала антиассирийской и реформаторской. Следует отметить, что реформы Иосии, длившиеся примерно десять лет, начиная с 629 г., были по своим последствиям самыми всесторонними и значимыми в истории Иудеи. В ходе ремонта храма были обнаружены книги законов (вероятно, Второзакония), что стало знаковым событием. И тем не менее, по наблюдениям самого Иеремии, призванного на пророчество в начальный период быстро начавшихся реформ, их последствия были по большому счету внешними и не вытравили идолопоклонство из сердца народа.

Молодой Иеремия страстно осуждал религиозные, нравственные и социальные пороки иерусалимского общества, как верхов, так и низов, и призывал к покаянию, веря, что можно тем самым предотвратить возможное Божье наказание. Достигнув средних лет, Иеремия, которому Бог запретил даже молиться за народ (настолько ожесточились их сердца), не предрекал своему поколению ничего, кроме бедствий от рук врагов. Их недоверие сменилось на гнев, когда он предсказал разрушение самого храма, что противоречило общепринятому еще со времен Исайи представлению о том, что храм, как и сам Иерусалим, будет всегда под защитой Яхве. Пророк был схвачен, избит и брошен в темницу за эту непопулярную проповедь. Непопулярную, но правдивую.

В конце VII в. слабеющая ассирийская империя быстро развалилась, и ее место занял возрождающийся Вавилон, в котором правил энергичный полководец Навуходоносор. Разгневанный постоянными восстаниями в Иудее, где после смерти Иосии в 609 г. правили слабые и нерешительные цари, Навуходоносор в 588 г. осадил Иерусалим, а в 587 г. взял его. Разгром был полным: город и храм были до основания разрушены. Основная масса населения, за исключением самых бедных, была угнана в плен в Вавилон. Невозможное случилось. Божий народ был изгнан из Божьей земли. Началось пленение, и монархии пришел конец. На пленении Иехонии и его брата Седекии, двух последних царей Иудеи, завершается вторая часть родословной Матфея.

5) Некоторые уроки истории

Мы говорили о важных особенностях первого периода истории Израиля (от Авраама до Давида): 1) о природе Яхве как Бога, верного данным в завете обетованиям и справедливого по отношению к угнетенным, которым Он дает свободу; 2) о природе Божьего народа, призванного Им к существованию с целью искупления всех народов, находящегося под благодатью Божьего искупления и соблюдающего Его завет, народа, который наследует землю, данную ему Богом.

В период от Давида до вавилонского пленения тоже были жизненно важные уроки, которые разъяснялись в исторических и пророческих книгах.

В них говорилось, что Яхве, Бог Израиля, единовластно управляет мировой историей — не только делами Израиля. Пророки утверждали это с невероятной дерзновенностью, которую можно было бы принять за высокомерие, если бы это не было правдой. Они смотрели на огромные империи, посягавшие на жизнь Израиля и угрожавшие его существованию, и считали их всего лишь инструментами в руках Яхве, Бога маленького разделенного Израиля. Те, кто редактировал исторические книги Израиля, от Книги Иисуса Навина до Книг Царств, занимались это работой, вероятнее всего, в изгнании, когда Израиль был в плену в одной из тех империй. И тем не менее они были по–прежнему убеждены: это сделал Яхве. Бог все еще правит, как было всегда.

Вторая истина, ставшая понятной в тот период, — нравственный характер и требования Яхве. Бог, поступавший по справедливости при исходе, продолжал следить за соблюдением принципа справедливости среди Его народа. В Законе приверженность Бога данному принципу была закреплена формально. Пророки же говорили об этом прямо; каждый обращался к своему поколению сообразно тогдашним обстоятельствам. Бога волнует не столько нравственное состояние отдельного человека (хотя многочисленные истории о конкретных людях указывают и на это), сколько состояние всего общества. Он оценивает нравственное здоровье общества в целом: его международные соглашения и экономику, его военное искусство и судебную систему, его внутреннюю политику и сбор урожая. Иллюстрацией этого аспекта учения Ветхого Завета могла бы послужить жизнь и деятельность царей из списка Матфея, поскольку многие из них связаны с величественными речами пророков эпохи царств.

Третьим несомненным уроком этого периода было осознание того факта, что Яхве мало заботила (да и заботила ли вообще?) внешняя, обрядовая, сторона религиозной жизни Его народа, если на практике общество не подчинялось Его нравственным требованиям. Это особенно удивительно, если посмотреть на идущую от Пятикнижия традицию связывать религию Израиля — его праздники, жертвоприношения и священнодействия — с дарами и повелениями Самого Яхве. Даже в самом Законе ключевые требования верности и повиновения всегда предшествуют подробным описаниям правил жертвоприношений. Еще со времен Самуила существовало понимание, что «послушание лучше жертвы» (1 Цар. 15:22). Тем не менее было что–то эпатирующее и радикальное в том, как Амос и Исайя учили народ. Они утверждали, что Яхве ненавидит поклонение Израиля и гнушается им, что Ему отвратительны сами жертвы, которые, по мнению израильтян, были Ему угодны. А Иеремия говорил, что нельзя путать ритуалы с тем, что действительно важно для Бога (см. также: Ам. 5:21 и дал.; Ис. 1:11 и дал.; Иер. 7:21 и дал.). Богу невозможно поклоняться без соблюдения принципов праведности и справедливости, верности и любви, которые являются отличительными чертами природы Бога (см.: Иер. 9:23 и дал.; 22:15 и дал.).

Все эти существенные особенности ветхозаветного учения эпохи царств обнаруживаются и в учении Иисуса, сына Давида. Имеется в виду, что верховная власть (царствование) Бога воспринимается и подтверждается только верой; что преимущество имеет нравственная природа Божьей власти и требования, предъявляемые к тем, кто ей покоряется; что нравственное и практическое повиновение приоритетно над любыми религиозными обрядами. В проповедях на эти темы, да и во многих других делах, как мы увидим дальше (особенно в Мф. 5), Иисус говорит подлинным голосом еврейской Библии, усиливая его.

ОТ ВАВИЛОНСКОГО ПЛЕНЕНИЯ ДО МЕССИИ

1) Вавилонское пленение

Пленение длилось пятьдесят лет (то есть с 587 г. до н. э. до возвращения части евреев в Иерусалим в 538 г. до н. э.). Период с момента разрушения храма до его восстановления длился приблизительно семьдесят лет.

Вообще удивительно, что Израиль и его вера сохранились. Это произошло главным образом благодаря миссии пророков — в частности, Иеремии (до падения Иерусалима) и Иезекииля (после падения). Ужасные события последовательно трактовались ими как суд Яхве, наказание Его народу за то, что тот упорно шел греховным путем. С этой точки зрения, пленение можно было рассматривать как наказание, которое было логичным (что демонстрировало, с какой последовательностью Бог применял предусмотренные заветом наказания, а также исполнял обетования), но и ограниченным (поэтому можно было надеяться на будущее). Иеремия и Иезекииль предсказывали израильтянам возвращение в их страну и восстановление отношений между Богом и Его народом. Иеремия представил это как заключение нового завета (см.: Иер. 31:31 и дал.). Иезекииль говорил о воскрешении страны — ни больше, ни меньше (см.: Иез. 37), — когда произойдет воссоединение колен израилевых, которые будут снова жить на Божьей земле, рядом с Его храмом, ощущая Его присутствие (см.: Иез. 40–48).

Все же в последние годы пленения казалось, что многих надежда уже покинула. Израильтяне обвиняли Яхве в том, что Он забыл и оставил их (см., напр.: Ис. 40:27; 49:14), — какая насмешка, ведь именно они многие века относились к Нему подобным образом! На фоне этой апатии и отчаяния прозвучали слова, записанные в Ис. 40—45. Это были либо сохранившиеся речи самого Исайи из VIII в., ставшие наконец–то актуальными, либо, как полагают многие ученые, речи анонимного пророка масштаба Исайи (находившегося под большим его влиянием). Этот пророк жил, вероятно, во времена пленения и адресовал свое волнующее пророчество тем, кто в нем нуждался. Во времена, когда все могли наблюдать опасное усиление еще одной империи (Персидской), этот пророк призывал их еще раз поднять взоры и воспрянуть духом, чтобы увидеть, как Бог собирается принести им свободу.

Согласно Ис. 40—55, Яхве — это не только все еще полновластный и единственный Господин всего творения и всей истории, но еще и Тот, Кто снова готов встать на защиту Своего угнетенного народа и дать ему избавление, которое будет напоминать первоначальный исход, но уступать ему по значимости. Облака, которых они так боялись, — стремительный подъем Кира, правителя новой, расширяющейся Персидской империи, — разразятся потоками благословения на Израильтян. Вавилон будет разрушен, и они будут освобождены, чтобы вернуться в Иерусалим, который, по словам пророка, уже ликует при виде того, как Бог ведет пленников домой.

Излагая это сугубо историческое предсказание, пророк также осознает, каким должно быть истинное служение и миссия Израиля как Божьего слуги, призванного нести благословение всем народам, хотя они явно не соответствуют этому призванию. Однако задача будет выполнена благодаря истинному Рабу Яхве, чья миссия справедливости, учения, страдания, смерти и защиты принесет Божье спасение во все концы земли. Отдельная история крошечного Израиля и всемирные цели Бога снова неразрывно связаны.

2) Возрождение

Исторические предсказания исполнились. Кир одержал победу над Вавилоном в 539 г. и даровал пленникам Вавилонской империи право вернуться домой — под его «наблюдением», конечно. В 538 г. состоялось первое возвращение некоторых (отнюдь не всех!) пленников. Это была совсем небольшая община, столкнувшаяся с огромными проблемами. Иерусалим и Иудея после полувековой запущенности лежали в руинах. Израильтяне ощутили неприятие со стороны самаритян, которые притесняли их как в политическом, так и в буквальном смысле. Поначалу израильтяне собирали очень небольшие урожаи, и это стало для них новой проблемой. Неудивительно, что вскоре после закладки фундамента нового храма работы по его восстановлению были прекращены. Однако в 515 г., в результате деятельности пророков Аггея и Захарии, вселивших в израильтян мужество и надежду, храм все–таки был построен.

Весь этот период у Иудеи, конечно, не было никакой независимости. Она была всего лишь небольшой провинцией обширной Персидской империи, протянувшейся от берегов Эгейского моря до границ Индии и просуществовавшей два столетия. В V в. снова пришло разочарование и уныние — отчасти как результат крушения надежд, возрожденных Аггеем и Захарией. И это привело к ослаблению религиозных и нравственных устоев. На эти процессы примерно в середине V в. откликнулся последний из ветхозаветных пророков, Малахия. Его беспокоили беспорядочные жертвоприношения, распространение разводов и повсеместное нежелание чтить Бога в обыденной жизни.

Та же самая ситуация немного позднее беспокоила Ездру и Неемию, годы служения которых в Иерусалиме частично совпали. К достижениям Ездры можно отнести учение о Законе и упорядочение на его основе жизни общины, закрепленное церемонией обновления завета. Среди достижений Неемии — восстановление стен Иерусалима, которые дали его жителям не только фактическую защиту, но и чувство единства и собственного достоинства. Будучи официально назначенным персидским губернатором, Неемия мог оказывать необходимую политическую и административную поддержку реформам Ездры, а также проводил свои собственные социальные и экономические реформы.

3) Период между заветами

Каноническая история Ветхого Завета подходит к концу в середине V в. до н. э., когда жили Малахия, Ездра и Неемия. Но, конечно, еврейская община продолжала существовать, о чем свидетельствует и родословная Матфея. До пришествия Христа евреи пережили еще две смены имперской власти.

Дважды в начале V в. Персия неудачно пыталась завоевать материковую Грецию и распространить свою власть на Европу. В ходе героической борьбы спартанцы и афиняне разгромили персов, после чего развязали войну между собой. И только в середине IV в., под давлением Македонии, они были вынуждены заключить союз. Македонцы же обратили свой взор на восток, где по другую сторону Эгейского моря находилась богатая Персия. Под руководством Александра Македонского греческие армии с потрясающей быстротой, как горячий нож сквозь масло, прошли через Персидскую империю. Вся обширная территория, которая когда–то находилось под властью Персии, включая Иудею, перешла под власть Греции. Это было начало эллинистической (греческой) эры, когда греческий язык и культура распространились по всему Ближнему Востоку.

После смерти Александра в 323 г. его империя была поделена между его полководцами. Птолемей основал династию в Египте, и почти весь III в. Палестина и евреи были под политической властью Птолемеев. Однако, начиная с 200 г. управление над Палестиной стало переходить в руки Селевкидов, сирийских царей, которые из Антиохии управляли северной частью старой империи Александра. У этого правления было гораздо больше явно выраженных греческих черт, и от евреев стали требовать все большего соответствия эллинистическим религиозным и культурным традициям. Тех, кто отказывался подчиняться, преследовали. Самое большое оскорбление израильтянам было нанесено в 167 г., когда Антиох IV Епифан непосредственно в храме установил статую Зевса, верховного Бога греческого пантеона.

Это святотатство стало искрой, разжегшей крупный мятеж, когда под предводительством Иуды Маккавея евреи взялись за оружие. Мятеж закончился их победой, в результате чего была обретена независимость, а в 164 г. произошло очищение храма. В течение следующего столетия евреи управляли своей страной сами, под руководством священнической династии Хасмонеев. Это продолжалось до тех пор, пока власть греков не сменилась на власть римлян, которые постепенно, в течение II и I вв. до н. э., расширяли сферу своего влияния по всему Средиземноморью. В 63 г. римские легионы под предводительством Помпея (тоже, хотя и менее заслуженно, называемого «Великим») вошли в Палестину. Так начался длительный период римского господства над евреями. Во время проведения необходимой для имперской статистики переписи девственница из Назарета родила своего первенца в Вифлееме (Иудея), в городе Давида, и тем самым поставила точку в родословной, которую мы находим у Матфея.