ГЛАВА ІІ Смыслъ употребляемаго въ Священномъ Пиcаніи слова „буйство", сущеcтвеннаго признака „юродства". Опредѣленіе „юродства" въ тѣсномъ смыслѣ.

ГЛАВА ІІ Смыслъ употребляемаго въ Священномъ Пиcаніи слова „буйство", сущеcтвеннаго признака „юродства". Опред?леніе „юродства" въ т?сномъ смысл?.

Въ Священномъ Писаніи нер?дко употребляется слово „буйство" въ значеніи безумія. Разсмотримъ эти м?ста св. Писанія для того, чтобы уяснить себ? еще точн?е смыслъ слова „юродство" и опред?лить его внутреннее значеніе. Такъ, св. царь и пророкъ Давидъ для того, чтобы его не узнали и не выдали Саулу „И изменил лице свое пред ними, и притворился безумным в их глазах, и чертил на дверях, и пускал слюну по бороде своей. И сказал Анхус рабам своим: видите, он человек сумасшедший; для чего вы привели его ко мне? разве мало у меня сумасшедших, что вы привели его, чтобы он юродствовал предо мною? неужели он войдет в дом мой?" [CI].

Въ русской библіи слово „б?снуется" переведено юродствовалъ. Пророкъ Іеремія (IV, 32) говоритъ: „вожди людей Моихъ Мене не познаша: сынове буіи суть и безумни, мудри суть, еже творити злая, благо же творити не познаша". Этими словами св. пророкъ высказываетъ ту мысль, что уклоненія челов?ка отъ Бога повергаетъ его въ нев?жество, пребывая въ которомъ онъ становится искусенъ и мудръ въ зл?, а въ добр? – нев?жда. Соломонъ въ весьма жалкомъ вид? представляетъ челов?ка, поверженнаго въ нев?жество, и подъ словомъ безумный разум?етъ преданнаго порокамъ, потому что страсти и пороки, омрачая сердце челов?ка, держатъ его въ глубокомъ нев?д?ніи о самомъ себ?, о твореніи и о Творц?. Онъ говоритъ, что, отъ нев?жества происходитъ ожесточеніе сердца: „наказаніе приводитъ въ сокрушеніе сердце мудраго, безумный же біемь не чувствуетъ ранъ" [CII], что нев?жество доводитъ челов?ка до величайшаго несчастія – ут?шаться своими гр?хами: „см?хомъ безумный творитъ злая" [CIII]. Іисусъ сынъ Сираховъ говоритъ, что нев?жда самымъ дерзкимъ образомъ отвергаетъ вс? средства ко спасенію: „буй, услышавъ слово, находится въ родахъ и силится низвергнуть его изъ себя" [CIV].

Въ священныхъ книгахъ новаго зав?та, „буйство" (конечно духовное) прямо рекомендуется, какъ признакъ премудрости. Св. апостолъ Павелъ пишетъ: „Никто не обольщай самого себя. Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым" [CV].

По толкованію преосвященнаго ?еофана смыслъ этихъ словъ апостола Павла заключается въ сл?дующемъ: „мудрецъ, им?я свое міровоззр?ніе, ставитъ себя въ этомъ мір? на высоту и въ устроеніи своей участи, своего быта, въ веденіи своихъ д?лъ руководствуется только своими собственными соображеніями, не сознавая нисколько нужды въ высшей помощи; предметы, которыми занята его мысль – все вн?шнее, земное „благобытіе", тогда какъ забота о душ? и о спасеніи ея ему на умъ не приходитъ. Не смотря на то, что житейская его мудрость и сумма познаній очень ограниченны, онъ всегда высоко ставитъ себя по мудрости и находится потому въ прелести, такъ какъ считаетъ себя им?ющимъ то, чего н?тъ. Разс?явая эту прелесть, апостолъ и говоритъ: всякій такой „буй да бываетъ", т. е. прежде всего пусть познаетъ самъ себя, что не им?етъ никакой мудрости, потомъ и самую мнимую мудрость пусть признаетъ не мудростію, а пустымъ призракомъ мудрости, зат?мъ, пусть приметъ ученіе и образъ жизни такіе, которые и самъ онъ прежде считалъ буйствомъ и вс?, которые одинаковаго съ нимъ настроенія и считали и считаютъ буйствомъ, и такимъ буіимъ пусть явится предъ лицемъ вс?хъ мудрыхъ въ этомъ в?к?. Буіимъ быть – значитъ – самого себя признать таковымъ по вн?шней мудрости, и чтобы другіе стали считать такимъ, потому что онъ во всемъ перем?нился. А такой не можетъ уже обойтись безъ того, чтобы его не поносили, какъ буяго: онъ в?руетъ въ Распятаго, раздаетъ им?ніе, умерщвляетъ плоть, ночи проводитъ въ молитв?, чуждается увеселеній; обижаетъ кто, не защищается; предъ нимъ – красоты въ разныхъ видахъ, – а онъ вкуса въ нихъ не находитъ; денежку не бережетъ про черный день; всегда о чемъ-то думаетъ и ждетъ себ? того, чего не видитъ ни снъ и никто другой. По мудрости в?ка сего – это всякаго осужденія достойное буйство. Его то и предлагаетъ апостолъ, ув?ряя, что кто такимъ сд?лается, тотъ настоящимъ мудрецомъ и будетъ; да премудръ будетъ", т. е. иначе нельзя быть истинно премудрымъ, какъ явившись буіимъ предъ лицемъ мудрости в?ка сего. Св. Іоаннъ Златоустъ говоритъ, „какъ апостолъ повел?ваетъ быть мертвымъ для міра” [CVI] и эта мертвость не только не вредитъ, но еще приноситъ пользу, сод?лываясь источникомъ жизни, такъ и теперь повел?ваетъ быть безумнымъ для міра, указывая намъ въ этомъ истинную мудрость. Безумнымъ для міра бываетъ тотъ, кто презираетъ вн?шнюю мудрость и уб?жденъ, что она нисколько не сод?йствуетъ ему въ д?л? в?ры и спасенія. Потому, какъ нищета по Богу ведетъ къ богатству, смиреніе – къ величію, презр?ніе славы – къ слав?, такъ и это безуміе д?лаетъ челов?ка мудр?е вс?хъ, потому что у насъ все бываетъ напротивъ. Какъ крестъ, вещь повидимому, поносная, сд?лался источникомъ безчисленныхъ благъ, причиною и виновникомъ неизреченной славы, такъ и кажущееся безуміе д?лается для насъ виною мудрости" [CVII].

Такимъ образомъ, истинное благочестіе, и какъ проявленіе его аскетизмъ, есть „буйство" въ глазахъ другихъ, но то, что представляется другимъ безразсудствомъ, на д?л? есть мудр?е всего того, что могутъ придумать люди, и сильн?е всего того, что они могутъ сд?лать. Эту мысль высказываетъ св. апостолъ Павелъ въ 1 посл. Корин?. I, 25: „потому что немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков" [CVIII].

По толкованію блаженнаго ?еодорита буіимъ и немощнымъ Божіимъ, по мн?нію несмысленныхъ, апостолъ называетъ тайну креста и доказываетъ, что она превозмогла и мудрыхъ и сильныхъ". Мудрости челов?ческой казалось, что крестъ – свид?тельство немощи и в?ровать въ него – неразуміе, а на самомъ д?л?, совс?мъ другое было: в?рующіе въ него исполнялись силою и премудростію.

Св. Іоаннъ Златоустъ говоритъ, что апостолъ, „говоря о буйств? и немощи креста, разум?етъ не то, что онъ д?йствительно былъ таковъ, но кажется такимъ, такъ какъ онъ говоритъ прим?нительно къ мн?нію противниковъ. Чего не могли сд?лать философы посредствомъ разсужденій, то сд?лано кажущимся безуміемъ. Кто же мудр?е? тотъ ли, кто уб?ждаетъ многихъ, или тотъ, кто не уб?ждаетъ никого? Платонъ сколько старался доказать, что душа безсмертна, но не сказалъ ничего яснаго и не уб?дилъ никого! напротивъ крестъ чрезъ неученыхъ обрэтилъ и уб?дилъ ц?лую вселенную, уб?дилъ не въ предметахъ маловажныхъ, но въ ученіи о Бог?, истинномъ благочестіи, евангельской жизни и будущемъ суд?, онъ сд?лалъ любомудрыми вс?хъ и землед?льцевъ и неученыхъ. Такъ „буее Божіе премудр?е и немощное Божіе кр?пчае челов?къ есть". Сильн?е и кр?пче т?мъ, что оно распространилось по всей вселенной, покорило вс?хъ своей власти и, тогда какъ безчисленное множество людей усиливалось истребить имя Распятаго, сд?лало противное. Это имя возрастало и прославлялось бол?е и бол?е, а они погибали и исчезали; живые, возставая противъ преданнаго смерти, не могли ничего сд?лать. Что благодатію Божіею совершили мытари и рыбари, того и философы, и риторы, и властители, и вообще вся вселенная, при безчисленныхъ усиліяхъ, не могли даже и представить, понять того, что сд?лалъ крестъ. Онъ ввелъ ученіе о безсмертіи, о воскресеніи т?лъ, о презр?ніи настоящихъ благъ и надеждъ благъ будущихъ; онъ сд?лалъ людей ангелами; имъ вс? и везд? стали любомудрыми и способными ко всякой доброд?тели [CIX].

И вотъ безумныхъ, въ глазахъ общества, людей Господь и избралъ въ качеств? провозв?стниковъ великихъ христіанскихъ истинъ, какъ говоритъ св. апостолъ Павелъ: „буяя міра избра Богъ, да премудрыя посрамитъ: и немощная міра избра Богъ, да посрамитъ кр?пкая" [CX]. По толкованію епископа ?еофана буяя міра – люди нев?жды; немощная – б?дные, никакого в?са въ обществ? и власти не им?ющіе. Противоположные имъ люди премудрые, превозносящіеся своимъ (умомъ) знаніемъ; кр?пкіе – сильные властію и в?сомъ въ обществ?, полагающіе въ нихъ прочность своего состоянія.

Богъ избралъ первыхъ, чтобы посрамить и упразднить посл?днихъ и именно т?мъ, что, оставляя первыхъ по вн?шности, какъ и были, исполнилъ ихъ совершенствами въ дух?, такими высокими, такъ р?зко выдавшимися, что посл?дніе не могли ихъ не зам?тить и не могли не сознать, что эти совершенства несравненно выше т?хъ, какія они им?ютъ.

Сознать, что т?, которыхъ они ни во что вм?няли, стали несравненно выше ихъ, – вотъ въ чемъ посрамленіе.

Входя въ соприкосновеніе съ ними благородные вид?ли въ уничиженныхъ высокое благородство нрава, чувствъ и расположеній, которыхъ сами не им?ли и которыхъ не давало имъ рожденіе по плоти; кр?пкіе вид?ли въ немощныхъ власть надъ собою, ненарушаемую никакими страстями и спокойствіе духа, неколеблемое никакимъ стеченіемъ неблагопріятныхъ вн?шнихъ обстоятельствъ, вид?ли власть и спокойствіе, которыхъ были чужды сами и которыхъ не давала имъ ихъ вн?шняя власть; премудрые вид?ли въ буіихъ св?тлость понятій о всемъ: о Бог?, о мір? и паче о челов?к?, – о его назначеніи на земл? и о его загробной участи и о томъ, какъ сд?лать, чтобы перейти въ иную жизнь не на муки, а на блаженство, вид?ли понятія, предъ которыми ихъ собственныя, съ такимъ трудомъ добытыя, ничто и по скудости, и по не далекости, и по темнот?, и по неопред?ленности. Увид?въ все это, лица видныя не могли не чувствовать себя посрамленными. Опыты показали, что т?, которые увид?ли себя посрамленными, бросали все, что считали ц?ннымъ, обращались къ в?р? и смиренно вступали въ общество т?хъ, которыхъ прежде вм?няли ни во что.

Такъ Богъ устроилъ потому, что нельзя было иначе отвлечь умы отъ плотскаго и видимаго, какъ представивъ предъ очи ихъ такъ разительно преимущества духовныхъ совершенствъ, при вн?щней невидности и обнаженіи отъ преимуществъ плоти.

Блаженный ?еодоритъ поворитъ, что „апостолъ буіимъ, немощнымъ и худороднымъ назвалъ по мн?нію челов?ческому, потому что истинное безуміе (буйство) – отсутствіе в?ры. Богъ же всяческихъ неучеными поб?дилъ ученыхъ, нищими – богатыхъ и рыбарями уловилъ вселенную".

„Великая поб?да, говоритъ святый Іоаннъ Златоустъ, поб?ждать посредствомъ немудрыхъ. Язычники не столько посрамляются тогда, когда поб?ждаются мудрецами, сколько тогда, когда видятъ, что люди, работающіе собственными руками и принадлежащіе къ простому народу, любомудрствуютъ лучше ихъ. Поэтому, святый апостолъ Павелъ и сказалъ: „да премудрыя посрамитъ".

Такъ онъ явилъ великую силу, низлагая великихъ чрезъ т?хъ, которые казались нич?мъ, какъ и въ другомъ м?ст? святый апостолъ Павелъ пишетъ: „сила моя въ немощи совершается [CXI].

Въ самомъ д?л?, нужна великая сила, чтобы людей униженныхъ и простыхъ вдругъ научить любомудрствовать о небесныхъ предметахъ. Врачу и вс?мъ другимъ мы удивляемся особенно тогда, когда они усп?шно уб?ждаютъ и научаютъ нев?ждъ. Если же великое д?ло есть научить, внушить нев?жд? ученіе о какомъ-нибудь искусств?, то т?мъ бол?е – такую мудрость. Богъ же допустилъ это не только для удивленія или для показанія своей силы, но и для того, чтобы смирить превозносящихся, ихъ гордость и надменность, чтобы низложить самохвальство. Особенно же Онъ этимъ показалъ, что намъ самимъ собою спастись невозможно. Такъ онъ устроилъ въ начал?, потому что и тогда невозможно было достигнуть спасенія самимъ собою, а нужно было созерцать красоту неба и величіе земли и изсл?довать природу другихъ созданій, чтобы восходить къ Творцу тварей. Этимъ Онъ хот?лъ низложить им?вшую явиться надменность. Подобно тому, какъ учитель, приказавшій своему ученику сл?довать туда, куда его ведетъ, когда видитъ, что ученикъ заб?гаетъ впередъ и хочетъ научиться всему самъ собою, то оставляетъ его блуждать и, давъ ему испытать, что онъ самъ собою научиться не можетъ, тогда уже начинаетъ самъ его руководить, такъ и Богъ въ начал? повел?лъ идти путемъ созерцанія тварей, а когда люди не захот?ли этого, то Онъ, давъ имъ испытать, что они сами собою идти не могутъ, сталъ вести ихъ къ Себ? иначе. Онъ далъ намъ міръ, какъ бы дщицу. Философы не хот?ли повиноваться Господу и идти къ Нему т?мъ путемъ, которымъ онъ повел?лъ. Поэтому, Богъ предложилъ другой, ясн?йшій перваго, путь и научающій тому, что челов?къ одинъ самъ по себ? недостаточенъ для себя. Прежде можно было предаваться и разсужденіямъ, пользоваться и вн?шнею мудростію, при руководств? природы, а теперь, кто не будетъ буіимъ, т. е. не оставитъ всякія разсужденія и всякое мудрованіе и не отдастся в?р?, тотъ не можетъ спастись [CXII].

Такимъ образомъ, на основаніи приведенныхъ толкованій текстозъ 1-го посланія къ Корин?янамъ, можно заключить, что подъ „буйствомъ" сл?дуетъ разум?ть смиренную в?ру, которую надо предпочитать вн?шней мудрости; и если челов?къ не уничтожилъ въ себ? гордости и высоком?рія, а въ зам?нъ ихъ не пріобр?лъ покорности и преданности вол? Божіей, то спасеніе для него невозможно. Богъ, лишивъ челов?ка самохвальства, чтобы снабдить его духовными преимуществами самаго высокаго достоинства – каковы правда, освященіе и избавленіе о Христ? Іисус? [CXIII], помогаетъ ему очищаться отъ гр?ховъ, руководитъ въ борьб? съ міромъ, плотію, діаволомъ и способствуетъ ему достиженію чрезъ это чистоты души, получивъ которую и, всегда хвалясь о Господ?, христіанинъ никогда не превозносится этимъ, но еще бол?е смиряется.

Вотъ смыслъ слова „буйство", употребляемаго священными писателями, при св?т? толкованій святыхъ отцевъ и епископа ?еофана. „Буйство" составляетъ неотъемлемый признакъ „юродства"; оно есть главная существенная черта, прежде всего зам?чаемая въ св. юродивыхъ; оно есть то свойство челов?ка, которое д?лаетъ его „не сущимъ" [CXIV], мало ц?ннымъ для того, чтобы обращать на него вниманіе, „худороднымъ", т. е. не такимъ, какъ другіе въ род?, а худымъ въ род?, простымъ, не похожимъ на другихъ и, значитъ, отличнымъ отъ нихъ, выд?леннымъ изъ среды другихъ. Въ самомъ д?л?, „буйство" по своимъ проявленіямъ побуждаетъ общество отд?лять изъ его среды вс?хъ т?хъ лицъ, которыя обладаютъ имъ; вотъ почему и Анхусъ Ге?скій не принялъ мнимобезумнаго Давида въ свое общество, вотъ почему и міръ считалъ апостоловъ за ничто, признавая ихъ безумными, и подобно сору („отреби міра") выметалъ изъ своей среды; этотъ особый классъ людей, отд?лившихся отъ общества и самимъ имъ отвергнутый, представлялъ изъ себя лицъ, преданныхъ всестороннему уничиженію [CXV].

Эти признаки „буйства" апостольскаго составляютъ существенныя характеристическія черты и „юродства".

Что „буйство" (безуміе, глупость) является главнымъ признакомъ „юродства", это ясно видно изъ сл?дующихь м?стъ священнаго Писанія: М?. V, 22 („аще речетъ уроде…), М?. VII, 26 („уподобится мужу юродиву (безразсудному"), М?. XXV, 2, 3, 8 („пять же б? юродивы"…), I Кор. II, 14 („юродство бо ему есть и не можетъ разум?ти"…), Ефес. V, 4, Тит. III, 9 („буіихъ стязаній отступай").

Такимъ образомъ, теперь и можно сд?лать то опред?леніе „юродства" въ т?сномъ смысл?, какое встр?чается во вс?хъ статьяхъ журнала „Воскресное чтеніе" за указанные выше годы и у о. Ковалевскаго, т. е. „оно есть такой подвигъ, отличительною чертою посл?дователей котораго служитъ мнимое безуміе".