137. Итог апостольского века. Время написания 2 Петр.
137. Итог апостольского века. Время написания 2 Петр.
Гораздо интереснее другое: 2 Петр. знаменует собой показательный и имеющий большое церковное значение итог апостольского века. В пользу поздней датировки Послания говорит то, какими предстают в нем взаимоотношения между различными течениями в первоначальном христианстве. Речь идет о тех, кто в свое время ориентировался на апостола Иакова — главу иерусалимской церкви и авторитетного выразителя иудео-христианской версии Евангелия, — или на апостола Павла, провозгласившего Евангелие как весть ко всем языкам и имевшего огромный авторитет главным образом среди христианских общин язычников. Вспомним, как, находясь в церковном общении друг с другом, эти течения на первых порах зачастую входили в дискуссию, а в лице своих крайних представителей они представляли реальную угрозу Благовестию, искажая понимание христианства в сторону какой-либо неприемлемой крайности.
Возможно, в первой половине и середине II века с подачи таких деятелей, как, например, Маркион, Церковь была поставлена перед выбором между сохранением иудео-христианского наследия и его полным отвержением. Последнее и предлагал Маркион, признавая в качестве апостольских писаний только послания ап. Павла и отвергая все остальное, что было связано с Ветхим Заветом и иудейством. Третьего, казалось, было не дано.
В такой ситуации 2 Петр. выглядит как своеобразный мостик, с помощью авторитета апостола Петра санкционирующий единство двух традиций. Тем самым как будто подводится черта под этими дискуссиями и воздается должная честь и традиции ап. Иакова вместе с другими братьями Господними по плоти, почитаемыми в палестинском иудео-христианстве, и традиции ап. Павла. В этом смысле 2 Петр. — очень даже Соборное послание[1022].
Так, 2-я глава 2 Петр. представляет собой почти что пересказ Соборного Послания ап. Иуды (почему и имеет смысл рассматривать 2 Петр. после Иуд.), т. е. произведения, судя по атрибуции Иуде, написанного в орбите традиции братьев Господних по плоти (Иакова и других), правда, без какой-либо прямой ссылки. Особенно близкое сходство очевидно между Иуд. 4-18 и 2 Петр. 2, 1-18; 3, 1-3, где говорится об обличении лжеучителей, причем в 2 Петр., как видно даже по ссылкам, более пространно[1023]. Вот наиболее явные параллели:
Из Иуд. Из 2 Петр. 4 Ибо вкрались некоторые люди, издревле предназначенные к сему осуждению, нечестивые, обращающие благодать Бога нашего в повод к распутству и отвергающиеся единого Владыки Бога и Господа нашего Иисуса Христа. 2, 1 Были и лжепророки в народе, как и у вас будут лжеучители, которые введут пагубные ереси и, отвергаясь искупившего их Господа, навлекут сами на себя скорую погибель. ... Господь... 6 и ангелов, не сохранивших своего достоинства, но оставивших свое жилище, соблюдает в вечных узах, под мраком, на суд великого дня. 2, 4 Ибо, если Бог ангелов согрешивших не пощадил, но, связав узами адского мрака, предал блюсти на суд для наказания; 7 Как Содом и Гоморра и окрестные города, подобно им блудодействовавшие и ходившие за иною плотию, подвергшись казни огня вечного, поставлены в пример, – 2, 6 и если города Содомские и Гоморрские, осудив на истребление, превратил в пепел, показав пример будущим нечестивцам, 8 так точно будет и с сими мечтателями, которые оскверняют плоть, отвергают начальства и злословят высокие власти. 2, 10 а наипаче тех, которые идут вслед скверных похотей плоти, презирают начальства, дерзки, своевольны и не страшатся злословить высших, 10 А сии злословят то, чего не знают; что же по природе, как бессловесные животные, знают, тем растлевают себя. 2, 12 Они, как бессловесные животные, водимые природою, рожденные на уловление и истребление, злословя то, чего не понимают, в растлении своем истребятся. 11 Горе им, потому что идут путем Каиновым, предаются обольщению мзды, как Валаам, и в упорстве погибают, как Корей. 2, 15 Оставив прямой путь, они заблудились, идя по следам Валаама, сына Восорова, который возлюбил мзду неправедную, 16 но был обличен в своем беззаконии: бессловесная ослица, проговорив человеческим голосом, остановила безумие пророка. 12 ... Это безводные облака, носимые ветром; осенние деревья, бесплодные, дважды умершие, исторгнутые; 2, 17 Это безводные источники, облака и мглы, гонимые бурею: им приготовлен мрак вечной тьмы. 13 свирепые морские волны, пенящиеся срамотами своими; звезды блуждающие, которым блюдется мрак тьмы на веки. 17 Но вы, возлюбленные, помните предсказанное Апостолами Господа нашего Иисуса Христа. 3, 2 ... чтобы вы помнили слова, прежде реченные святыми пророками, и заповедь Господа и Спасителя, преданную Апостолами вашими. 18 Они говорили вам, что в последнее время появятся ругатели, поступающие по своим нечестивым похотям. 3 Прежде всего знайте, что в последние дни явятся наглые ругатели, поступающие по собственным своим похотям.С другой стороны, и об ап. Павле говорится как о «возлюбленном нашем брате» и с таким подтекстом, что все его послания уже написаны и известны всем или многим:
15 ... возлюбленный брат наш Павел, по данной ему премудрости, написал вам, 16 как он говорит об этом и во всех посланиях... (2 Петр. 3, 15-16)
При этом даже высказывается оценочное отношение не самого лестного характера, позволительное лишь такому «столпу», как Петр:
... в которых есть нечто неудобовразумительное [ЕК: трудно поддающееся пониманию], что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания (2 Петр. 3, 16).
Наиболее вероятной датировкой написания Послания представляется время на самом исходе апостольского века, но скорее всего, в первые десятилетия II века (около 130-го года ± десятилетие[1024]).
Немаловажным аргументом в пользу сравнительно поздней датировки Послания служат такие выражения и обороты, которые говорят о христианской вере как о сложившемся в основных чертах Предании. Вера — это не столько состояние духа (доверие) в Павловом смысле, сколько учение, проповеданное апостолами («здравое учение» в Пастырских посланиях; см. гл. XI). Главной заботой Церкви должно быть стремление бережно хранить веру. В таком смысле употребляется слово «вера» в 1-м стихе Послания (один-единственный раз):
... принявшим с нами равно драгоценную веру по правде Бога нашего и Спасителя Иисуса Христа... (2 Петр. 1, 1);
Схожие увещания встречаются в других местах Послания:
Для того я никогда не перестану напоминать вам о сем, хотя вы то и знаете, и утверждены в настоящей истине (1, 12);
... чтобы вы помнили слова, прежде реченные святыми пророками, и заповедь Господа и Спасителя, преданную Апостолами вашими (3, 2);
Сюда же следует отнести и недвусмысленные намеки на появившихся насмешников — «наглых ругателей», которые глумливо вопрошали:
Где обетование пришествия Его? (2 Петр. 3, 4)
Почвой для таких насмешек было то обстоятельство, что ожидание скорого Пришествия Христова, которого напряженно и восторженно чаяли первые христиане, как оказалось, растягивается на все более и более неопределенный исторический срок. Принятый в современной библеистике термин «задержка Парусии (Пришествия)» обозначает этот новый духовный фактор, игравший все более и более ощутимую роль в позднеапостольский век и отчетливо различимый в поздних новозаветных писаниях. Ожидание близкой во времени Парусии в простом смысле слова сменяется трезвыми соображениями о несоизмеримости человеческих сроков с неизреченными Божьими планами:
... у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день (2 Петр. 3, 8; ср. Пс. 89, 5).
Последнее произведение Нового Завета
Тот факт, что 2 Петр., судя по всему, является последним по времени написания произведением Нового Завета, интересен не только в исагогическом плане (как необходимая «бесстрастная» хронологическая справка из области введения). Он ставит важный вопрос (и частично на него отвечает) о том, к каким рубежам вплотную подошел процесс написания книг, ставших затем Священным Писанием Нового Завета, и что за этими рубежами уже никак не могло войти в канон Писания.
Как мы отмечали, 2 Петр. вошло в канон уже не без труда, точнее, не без достаточно продолжительных сомнений. Оно является своего рода «маркером», по одну сторону которого находится вдохновенная первосвидетельская Евангельская проповедь апостолов как живых очевидцев Слова и зачинателей жизни Церкви в Духе Святом. Эта проповедь запечатлена в различных книгах Нового Завета — будь то Евангелия, Послания или другие произведения. Развиваясь все дальше и дальше вширь, по другую сторону стремительно богатело Церковное Предание.
Эта вытекающая из Нового Завета и развивающаяся часть Предания уже не могла быть включена в канон Священного Писания, но, сохраняя свою связь с ним как со своим источником и мерилом, она продолжала и продолжает жить тем же Духом, тем же Божественным вдохновением. 2 Петр. занимает здесь «пограничное» положение, все еще входя в канон Нового Завета. В этом смысле значение 2 Петр. отчасти сравнимо с Пастырскими посланиями ап. Павла, хотя в связи с последними подобный вопрос (как и история их канонизации) стоит все же менее остро.
Неудивительно, что в силу своего достаточно очевидного «охранительного» характера 2 Петр. не только поздно вошло в новозаветный канон, но и подвергалось сомнениям в протестантских церквах, которым претил дух т.н. «ранней кафоличности», отчетливо различимый в 2 Петр. Сам по себе термин «ранняя кафоличность» — нейтральный и потому вполне приемлемый. Он означает постепенное появление и наличие в раннехристианской Церкви чувства ответственности за сохранение единства и преемства не только веры, но и церковной организации, а также серьезной озабоченности из-за постоянных угроз со стороны лжеучений и ересей.
Так, во 2 Петр. с большим беспокойством говорится о тех, кто «презирают начальства, дерзки, своевольны и не страшатся злословить высших» (2 Петр. 2, 10; ср. Иуд. 8). Понятно, что из христианских традиций, возникших в результате многовековой истории Церкви, наиболее подходящим контекстом для 2 Петр. является такое церковное самосознание, которое достаточно жестко определяет кафоличность как принадлежность к Церкви с четко выраженным иерархическим устройством. Такое самосознание свойственно Православной и Католической Церквам.
Протестантизм же, в свое время начав с упреков в адрес церковной (католической) иерархии по поводу чрезмерной абсолютизации власти в Церкви, порой не останавливался перед попытками извергнуть из новозаветного канона такие писания, как 2 Петр. (так же, как, по другим соображениям, и другие писания, например, Иак.) Но здравый смысл все-таки возобладал, и канон Нового Завета остался одним для всех без исключения христианских традиций. Ведь если из канона исключать или даже ставить под сомнение какие-то его части, то христианство рискует окончательно потерять то единое поле первоначальных свидетельств, какое составляют книги Нового Завета.