Имя Тебе — Любовь

Имя Тебе — Любовь

«Любовь — бездна озарения; любовь — огненный источник; любовь — ангельское состояние; любовь — вечное преуспеяние» (Преподобный Иоанн Лествичник).

Мир исказил смысл истинной, святой любви до неузнаваемости. Она заражена самолюбием, своеволием и пристрастием. «Люди, оживая безумно друг для друга, оживая душевною глупою привязанностью, умирают для Бога, а из пепла блаженной мертвости, которая — ради Бога, возникает, как златокрылый феникс, любовь духовная… Бог отвергает любовь плотскую, любовь, которую узнал Адам по падении, — принимает только одну духовную любовь, которую явил миру Новый Адам, Господь наш Иисус Христос. Мы должны любить так, как Он любит: любовь падшего, ветхого Адама — плод, запрещенный в раю Нового Завета. Она-то преисполнена порывом мечтательности, переменчива, пристрастна, любит создание вне Бога. Устранен Бог всецело из отношений этой любви, призван к участию в ней грех и сатана.

Любовь — свет, слепая любовь — не любовь. Евангелие повелевает, чтоб любовь была о Христе, чтоб Христос был любим в ближнем, а ближний был любим, как создание Божие. По причине этой любви в Боге и ради Бога Святые угодники Божий имели равную любовь ко всем…

Где Христос, там нет зависти и рвения. Любовь не мыслит зла! — там спокойствие, там мысли благие, там постоянство, там святый мир… любовь неприступна для греха, всегда пресмыкающегося на земле; она живет на небе, — туда переносит на жительство ум и сердце, соделавшееся причастниками Божественной любви», — так описывает истинно духовную любовь святитель Игнатий (Брянчанинов).

Иеромонах Варнава (Муравьев) стяжал эту чистейшую святую любовь течением всей своей жизни. Любовью Божией он питал свою душу, и этой же любовью служил ближним. «Варнава» в переводе — дитя милости, сын утешения; и смиренный лаврский инок своими делами воистину оправдывал это имя. За постоянную деятельную любовь к людям и жительство по заповедям Божиим получил он дар понимать ближних и соболезновать их скорбям, как собственным — благодать старчества. Несомненную роль в этом сыграло и многолетнее окормление старца Варнавы Гефсиманского, а также близость к замечательным современникам — святителю Петроградскому Вениамину и архиепископу Полтавскому Феофану.

Старчество в православном понимании не обозначает возраст человека, а свидетельствует о его духовной зрелости и возрасте ума. Плоды старчества — смиренномудрие, богомудрие, прозорливость и прочие. Даруются они по благодати Духа Святого. Но венцом в этом дивном букете духовных качеств является всепрощающая любовь, которая, по слову Апостола Павла, «есть совокупность совершенства» (Кол. 3:14). Старческое служение — это, прежде всего, продолжение пророческого служения в христианскую эпоху, возведенное любовью в совершенство: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если я имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто», — так рассуждает первоверховный Апостол Павел о духовных дарованиях (1 Кор. 13:1–2). Благодать же Божия дается исключительно за смирение, и это проверено многовековым опытом православного подвижничества: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать», — назидает всех ищущих Господа Апостол Петр (1 Пет. 5:5). Старчество — это и великая школа опытного богословия: «Молитва с духовным рассуждением — земля обетованная; в ней подобно молоку и меду льется знание причин Промысла и Суда Божия…» — говорит святой Максим Исповедник. А Апостол Иаков описывает истинную духовную мудрость: «Мудрость, сходящая свыше, во-первых чиста, потом мирна, скромна, послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна. Плод же правды в мире сеется у тех, которые хранят мир» (Иак. 3:17–18).

В течение многих лет учился отец Варнава у своих духоносных наставников хранить внутренний мир и достиг на этом пути истинного преуспеяния. Руководство преподобного Варнавы Гефсиманского, приобщение к церковной традиции и опыту святых отцов послужили как бы кратчайшим и удобнейшим путем его восхождения по ступеням духовного совершенствования к старчеству.

Вот сила двухтысячелетней духовной преемственности Святой Православной Церкви! Всего два года минуло стой поры, как вступил отец Варнава на путь иночества, а за советами и окормлением к нему уже обращалась большая часть лаврской братии и даже видные деятели и иерархи Церкви — наместник Лавры епископ Петергофский Николай (Ярушевич) и руководитель Александро-Невского братства епископ Ладожский Иннокентий (Тихонов), архимандриты Гурий и Лев (Егоровы). Своих советов отец Варнава никому не навязывал, но и не оставлял вопрошающих без ответа. Кроткий иеромонах всегда умел терпеливо выслушать и успокоить всех, кто приходил к нему со своими недоумениями. Отвечал же неспешно, с истинным духовным рассуждением. Тянулись к отцу Варнаве и миряне, ибо одним своим видом вызывал он доверие и сердечное расположение даже у людей, которые видели его впервые. Сам Господь помогал через иеромонаха Варнаву обретать им истину в поисках всеблагой и всесовершенной Своей воли.

Отец Варнава никогда не стремился руководить или учительствовать. Он просто сеял вокруг себя плоды правды, о которых говорит Апостол Иаков, причем порою сам того не замечая. Поначалу старческое служение отца Варнавы не выделялось особо, но происходило слитно с его прочими обязанностями по Лавре — послушанием главного свечника и чередными Богослужениями. Однако, приближался тот час, когда Господь благоволил призвать его к особенному, исключительному служению — всенародного старца-утешителя, молитвенника за всю православную Россию, стонущую от края и до края под игом жестоких гонителей веры Христовой.