Глава 1 ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ

Глава 1

ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ

Самое видное место в истории евангельской иконографии по широте и разнообразию иконографического материала занимают изображения, относящиеся к последним дням земной жизни Христа. Начало их положено было в период древнехристианский, но из этого первоначального зерна развилось в Византии ветвистое и многолиственное дерево. Все важнейшие события этой истории, рассказанные в Евангелии, и многие комментарии на них отразились в иконографии, как в зеркале. В свою очередь византийский цикл иконографии Страстей Христовых был расширен в России с появлением у нас сборников лицевых Страстей, композиции которых перешли и на иконы и в стенописи. Оставляя в стороне те мелкие композиции, которые являются в памятниках спорадически и не имеют иконографической важности, рассмотрим важнейшие изображения, в которых, кроме художественного замысла, остались следы усилий человеческой мысли — обнять в возможной широте крупные события, относящиеся к искупительной жертве. Три группы событий входят в эту часть Евангелия: а) события, предшествовавшие страданиям Христовым, б) сами страдания и в) события последующие: воскресение Христа, Его вознесение на небо и сошествие Св. Духа на апостолов. В первой группе первое видное, с иконографической точки зрения, место принадлежит воскрешению Лазаря.

Воскрешение Лазаря (Ин. XI, 17–44) как факт, подтверждающий возможность и действительность общего воскресения[1668], дорогой и утешительный для христианского сознания, перешло в область искусства в древнехристианский период; но прошло немало времени, прежде чем евангельский рассказ нашел здесь свое подробное выражение. Евангелие сообщает о встрече Спасителя сестрой Лазаря Марфой, между тем как Мария в то время оставалась дома среди друзей, затем о встрече Его Марией, припавшей к Его ногам, о Его речи и слезах, о пещере с положенным на ней камнем, о воскрешении, причем описывает внешний вид воскрешенного Лазаря. Как же воспользовались этим материалом древнехристианские художники? Они остановились сперва лишь на самом существенном акте воскрешения, устранив все остальное, а затем постепенно стали вводить в композицию и другие подробности, пока наконец в византийских памятниках рассказ Евангелия не получил полной законченности, а в русских позднейших — превращен был в калейдоскоп с яркими блестками апокрифического характера.

Первую ступень в истории сюжета представляют простейшие изображения в живописи катакомб. Число их простирается свыше двадцати[1669] в катакомбах: Калиста III в., в кубикуле Цецилии (четыре), в катакомбах на Via Latina, Маркеллина и Петра (пять), Агнесы (три), Фразона и Сатурнина (три), Домитиллы, Прискиллы, Гермеса (два) и в неаполитанских катакомбах Яннуария[1670]. Типические черты изображения по этим памятникам состоят в следующем (рис. 113). Христос в обычном типе юноши держит в правой руке жезл и касается им спеленутой мумии, стоящей в гробнице. В одном случае гробница имеет вид пещеры (катак. Гермеса, рис. 114), в большинстве же случаев она представляет собой форму римских колумбариев, в которых помещались урны с прахом умерших: здание небольшое, довольно высоко поднятое над поверхностью почвы, снабженное лестницей, фасадом, украшенным двумя колоннами или просто столбами, с антаблеманом и пофронтонным покрытием. Подобную форму имели и некоторые иудейские мавзолеи, с дорийскими и ионийскими колоннами, например так называемые гробницы Авессалома[1671], Захарии[1672], в долине Иосафатовой[1673] и др.; однако поставить в генетическую связь с н ими гробницу Лазаря мы не можем: древность этих гробниц дело темное; в их архитектурных формах заметны элементы греческие и египетские. Но на саркофагах гробница Лазаря с римскими колоннами, несомненно, отражает греко-римскую погребальную практику. Лазарь представляет совершенное подобие небольшой мумии: лицо его открыто, но голова и все тело покрыты саваном, перетянутым пеленами. Незначительные размеры изображения Лазаря заставляли некоторых предполагать, не имели ли художники в виду сравнение Лазаря, возрожденного к новой жизни, с младенцем[1674]; но если мы знаем, что этот прием уменьшения фигур находил в древнехристианском искусстве постоянное применение при изображении чудес исцелений и воскрешений, то и в настоящем случае может обойтись без символической подкладки. Фигура Лазаря, как замечено, имеет вид египетской мумии. Были ли знакомы христианские художники с египетскими мумиями, как полагал Мюнтер[1675], или нет, во всяком случае они знали соответствующую форму погребений иудеев[1676] и руководствовались в данном случае прямым указанием евангельского текста: «и вышел умерший обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лицо его обвязано было платком.

113 Фреска из катакомб Маркеллина и Петра

Иисус говорит им: развяжите его, пусть идет» (Ин. XI, 44). Лазарь обыкновенно стоит в дверях колумбария: быть может, это положение придавалось ему по соображениям чисто техническим или же художники хотели представить Лазаря уже воскрешенным и выходящим из фоба. Решающее значение в этом случае могли бы иметь открытые или закрытые глаза Лазаря; но уяснить эту подробность на памятниках, переживших более чем целое тысячелетие-и поврежденных, невозможно.

Изображения на стеклянных сосудах (fondi d’oro) подходят к тому же типу катакомбной живописи[1677]. В скульптуре саркофагов изредка повторяются без перемен формы катакомбной живописи; иногда Спаситель обращает к Лазарю свою десницу без жезла; изредка Лазарь представлен без горизонтальных перевязок; в подавляющем же большинстве случаев к типическим формам живописи присоединяется здесь изображение сестры Лазаря, припадающей к ногам Христа (рис. 103 на стр. 320), и эту единственную прибавку мы признаем типическим признаком изображения на саркофагах[1678]. Наиболее крупное отступление в изображении на известном саркофаге Юния Басса[1679], где фигура Спасителя заменена фигурой агнца, касающегося жезлом мумии, и где указанная особенность саркофагов не могла найти себе места. В мозаиках катакомб Прота и Гиацинта[1680] Спаситель юный простирает руку к спеленутой мумии; возле Него стоит сестра Лазаря, простирая к Нему руки, — поза необычайная для древнехристианского изображения чуда, но известная нам по другим древнехристианским и византийским композициям[1681]. В равеннских мозаиках Аполлинария Нового[1682] Христос юный, сопровождаемый апостолом, обращается с жестом к мумии, изображенной внутри колумбария, — черты обычные в древнехристианском искусстве; но здесь сделан шаг к более реальному изображению обстановки чуда: Лазарь стоит в саркофаге; то же в мозаиках Марии у Яслей[1683], причем две сестры Лазаря лежат у ног Христа — позы неестественные, без сомнения, искаженные копировальщиком.

114 Фрески из катакомб а) Гермеса; б) Маркеллина и Петра

Новое направление в истории сюжета открывается миниатюрой россанского кодекса[1684]: Спаситель, сопровождаемый многими апостолами, идет к Пещере Лазаря; к ногам Его припадают две сестры Лазаря; Христос благословляет их; толпа народа встречает Христа. Одни обращаются к Нему с объяснениями, другие кланяются и указывают на пещеру Лазаря. В пещере, над которой растет пышное деревцо, стоит Лазарь в виде мумии; один из народа поддерживает его за плечо, закрывая свой нос. От древнехристианского типа композиции здесь уцелели лишь некоторые элементы; целая же композиция сильно расширена: художник отметил встречу Христа, Его разговор с народом, пещеру погребения, открытие ее и указал наглядно признак тления четверодневного мертвеца; но он оставил в стороне существенный момент чуда — обращение Христа к умершему Лазарю. В кодексе Григория Богослова № 510 (л. 196; см. рис. 15 на стр. 71)[1685] тема не получила широкого развития: Христос со свитком в левой руке, обращается с жестом к спеленутому Лазарю; у ног Его Марфа и Мария; но миниатюрист, следуя тексту Евангелия и византийской иконографической традиции, изображает Лазаря не в колумбарии, но в пещере. В барбериновой псалтыри (пс. XXIX) воскрешение Лазаря выражает общую мысль об изведении души человеческой из ада (ст. 4). К нему естественно обращалась мысль художников, когда они хотели посредством общеизвестного и вполне убедительного факта показать победу Христа над тлением и адом; поэтому ему отведено столь видное место в наших сказаниях о Страстях Господних. В барбериновой псалтыри оно является именно одним из самых решительных доказательств могущества Христа: Лазарь стоит в дверях пещеры; слуга держит плиту, закрывавшую вход в пещеру; другой, зажимая нос, развязывает пелены Лазаря. Христос обращается с жестом к Лазарю; за ним стоит ап. Петр; у ног Его Марфа и Мария[1686]. Такова внешняя сторона чуда, представленная по Евангелию; но вот другая сторона: от Христа идут красные лучи и поражают дьявола — безобразного человека огненного цвета, с перевязкой по чреслам, со скованными ногами (надпись: ????); от ада убегает небольшой человек в тунике и золотом нимбе; он боязливо оглядывается назад и приближается к Христу. Это душа Лазаря, освобожденная Христом из ада; за ней гонятся два черных демона. Соответствующее место (пс. XXIX) в псалтырях ОЛДП[1687] и угличской иллюстрировано изображением ангела, извлекающего душу Давида — маленького человека в нимбе и венце — из утробы ада[1688] — огромного обнаженного человека со щетинистыми волосами; а воскрешение Лазаря изображено при псалме XLVIII для объяснения слов «избавит душу мою из руки адовы» (ст. 16): Христос в сопровождении двух апостолов; у ног Его Марфа и Мария; Он простирает руку к приближающейся к Нему душе Лазаря, маленькому человеку в нимбе; в стороне — свидетель чуда, а внизу лежит пораженный ад в той же форме безобразного великана (ОЛДП). В пандократорской псалтыри (л. 29) Христое перед гробницей Лазаря, а налево четырехугольный ящик, в котором человекообразный демон обнимает грешников. Лицевые Евангелии: в Евангелии № 74 (л. 190–192) несколько моментов из истории Лазаря: Христос сидит на троне; к Нему подходят посланные сестрами Лазаря с известием о его смерти. Марфа и Мария сидят в доме и беседуют с посетителями, явившимися для утешения их. Марфа склоняет голову перед Христом; слева она идет в палаты, чтобы позвать Марию, которая беседует здесь с двумя женщинами. Пещера в виде небольшого шаблонного домика, в котором стоит спеленутый Лазарь; слуга держит плиту, отнятую от входа в пещеру, другой, зажимая нос, развертывает пелены Лазаря. Христос в сопровождении шести апостолов приближается к пещере; у ног Его Марфа и Мария. Вечеря в доме Лазаря (л. 193): стол в виде сигмы; на нем золотые сосуды и хлеб; за столом Христос, апостолы и Лазарь; последний в нимбе, в одежде, подобной тунике, в омофоре, украшенном крестами (= елисаветгр. Ев.). Влаврентиевском Евангелии: Христос в сопровождении апостолов идет в дом Лазаря; Его встречает Марфа; тут же Марфа беседует с Марией, а потому обе они опять перед Христом: одна беседует с Ним, другая припадает к Его ногам (л. 192). Лазарь спеленутый стоит в гробнице, имеющей вид башенки; Христос простирает к нему руку; у ног Христа — сестры Лазаря; позади Него апостолы (л. 193 об.). Вечеря в доме Лазаря: женщина помазывает миром ноги Христа, возлежащего за столом. В гелатскам Евангелии·, внутренность дома Лазаря, где находятся три женщины и в числе их Мария, сестра Лазаря; Марфа выходит с поклоном навстречу Спасителю, приближающемуся с двумя апостолами. Внизу Спаситель в сопровождении апостолов идет к фобу Лазаря; у ног Его Марфа и Мария; далее — пещера, в которой стоит спеленутый Лазарь в нимбе; один из слуг отваливает камень от пещеры, другой в изумлении разводит руками (л. 254). Вечеря: Христос возлежит за столом вместе с Лазарем и четырьмя апостолами. Мария помазывает ноги Его драгоценным миром, а Марфа прислуживает на другой стороне стола. В Евангелии афонопантелеймоновскам № 2 Лазарь спеленутый изображен в букве Т; изображение не имеет законченности (л. 128). В никамидийском Евангелии (л. 293): палаты и возле них спеленутый Лазарь; у ног его две плиты или крышки гроба; налево Христос и апостол; у ног Христа сестры Лазаря. Вечеря в доме Лазаря (л. 295) — шаблон. В Евангелии афоноиверском № 5 (л. 415): Лазарь спеленутый стоит во входе в пещеру; слуга развертывает пелены Лазаря, другой держит плиту, закрывавшую вход в пещеру; тут же группа людей. Христос приближается к Лазарю в сопровождении апостолов; у ног Его Марфа и Мария. Миниатюра скомпонована удачно; фигуры правильны и красивы, лица и одежды разнообразны. Евангелие университетской библиотеки в Афинах (л. 333); Евангелие национальной библиотеки № suppi. 21 (л. 93): Лазарь в нимбе стоит в пещере; перед ним Христос с апостолами; двое слуг возле Лазаря: один, закрывая свой нос, развертывает пелены Лазаря. В этом кодексе находится также редкое изображение больного Лазаря (л. 91): он лежит на постели, в нимбе; перед ним стоит неизвестное лицо, также в нимбе, и держит над головой больного круглое опахало вроде рипиды. Давидгареджийская минея (л. 15): гробница в виде будочки; в ней стоит спеленутый Лазарь в золотом нимбе; слуга, согнувшись, отваливает камень; другой стоит, отвернувшись и приложив ладонь к носу. Христос со свитком в шуйце подходит к гробнице и простирает к Лазарю Свою десницу; позади Христа апостол со свитком и простертой дланью, как у мучеников; у ног Его Марфа и Мария. Сирийское Евангелие национальной библиотеки (л. 261 об.) и армянское национальной библиотеки № 10 А (л. 261 об.): изображение краткое, как в живописи катакомб. Армянское Евангелие публичной библиотеки 1635 г. (л. 8) и 1688 г. (л. 5): композиции византийские: Христос в сопровождении апостолов обращается с жестом к Лазарю, стоящему в пещере; слуга развертывает пелены, другой держит плитугробничную; уног Христа сестры Лазаря. В сийском Евангелии (л. 560 об. и 561) древняя схема сохранена лишь отчасти; но Лазарь стоит уже не в пещере, а в саркофаге; а в рукописном сборнике г. Вахрамеева (л. 773) саркофаг вставлен в пещеру. В ипатьевскам Евангелии № 2 Лазарь в пещере, но одеждой его служит обыкновенный саван. Путь к этим изменениям указан был еще в художественной практике греческой, например в Евангелии публичной библиотеки № 118 (л. 124 об.): ландшафтная перспектива; Христос обращается с жестом к Лазарю; у ног Его Марфа и Мария. Лазарь в саване сидит на краю гроба, имеющего вид саркофага; возле гроба и позади Христа — народ. В коптском Евангелии (л. 253 об.) — совершенно своеобразная композиция: у ног Христа две сестры Лазаря, а позади них шесть женщин-плакаль-щиц; гробница имеет вид вырытой в земле могилы, из которой выходит обнаженный Лазарь; двое с изумлением смотрят на чудо. Воскрешение Лазаря в греческих и русских стенописях явление обычное: в древнейших[1689] (мозаика палат, капеллы[1690] фрески — Спасонередицкая и Никололипенская) изображение то же, что и в вышеописанных древневизантийских памятниках; в позднейших (XVI–XVIII вв.)[1691] византийская схема оживлена: пещера получает натуральный вид; группа апостолов становится живописной (Ватопед); появляется толпа народа (Ивер) и город Иерусалим в перспективе (Ватопед). Особенности эти отличают не только изображения в стенописях, но и на русских иконах XVII–XVIII вв.; например, на иконе В. Чирина из собрания Силина (Лазарь в саване стоит во входе в пещеру; из-за горы выступает толпа иудеев; ср. икону в собрании С.-Петерб. дух. акад. № 27 из св. Синода; также в Акад. худож № 179); однако в тех и других все-таки возможно найти следы византийской основы. Изображение в греческом подлиннике согласно с греческими стенописями: гора с двумя вершинами; вдали небольшой город, из которого выходят евреи, направляясь к середине горы, сзади; впереди горы — гробница (????????); один человек поднимает камень, покрывавший ее; Лазарь стоит среди гробницы; другой человек развертывает его пелены. Христос благословляет его десницей, а в шуйце держит свиток с надписью: «Лазаре, гряди вон!» Позади Него апостолы; Марфа и Мария, припадая к ногам Христа, поклоняются Ему[1692]. Свиток с надписью, очевидно развернутый, составляет новшество; в памятниках греко-русских мы не встречали его ни разу.

Особую группу изображений, относящихся к воскрешению Лазаря, составляют миниатюры лицевых страстей. Их отличия касаются, впрочем, не столько самого акта воскрешения, сколько изложения событий из жизни Лазаря, следовавших за воскрешением: вызывались эти изображения самим текстом сказаний о страстях Христовых, но они имеют интерес и сами по себе, насколько отразились в них представления наших художников об обстановке событий первоначальной истории христианства. В рукописи Общества любителей древней письменности № CLXXVI Спаситель в сопровождении двух апостолов подходит к пещере, в которой стоит Лазарь в красном (!) одеянии, с повязкой на голове; две сестры Лазаря припадают к ногам Христа; все это, за исключением красного савана, согласно с преданиями древности; но вот крупное отступление: возле пещеры лежит небольшой булыжник, не соответствующий по своему малому объему широкому отверстию погребальной пещеры. Камень в таком виде изображен русским рисовальщиком, не имевшим ясного представления о палестинских пещерах и их заграждениях; он негоден для предназначенной цели; но рисовальщик не заботился об этом: для него было существенно важно отметить в миниатюре подробность сказания об отнятии камня от входа в пещеру; а приноровление к требованиям действительности не имело в его глазах важности. В рукописи того же собрания № CLXIII камень заменен обыкновенной крышкой деревянного гроба; это также нововведение русского миниатюриста, явившееся под влиянием привычных представлений о погребении в деревянном гробе. В сборнике № LXXIII (ibid.) гробница имеет вид склепа, из которого выходит Лазарь в черных одеждах; в стороне город Вифания; все это не согласно с древней иконографией. Изображение Вифании с башнями в рукописи № 1903 (ibid.). В рукописи № 91 (ibid.) пещера заменена саркофагом; вместе с тем выражены в особых миниатюрах: шествие Христа с апостолами и Лазаря с сестрами в китейский монастырь (!) и поставление Лазаря в епископа (Христос благословляет стоящего перед ним Лазаря). Особенно любопытно служение Лазаря: церковь в русском стиле; в ней престол, на котором восьмиконечный крест, потир и дискос с тремя хлебами; индития престола украшена изображением креста из трости, копьем, Адамовой главой на двух костях, с обычными буквами м. л. р. б. г. г. г. а; над престолом образ Господа Саваофа; перед престолом стоит Лазарь в фелони и омофоре; позади него диакон и церковник с кадилом и ладанницей. По древнему преданию, сообщенному Епифанием Кипрским[1693], Лазарь после воскрешения жил 30 лет (???? 8е то ????????? ????? ??? ????????? ??? ?????); скончался он, по преданию, на острове Кипр, откуда мощи его перенесены были Львом VI Мудрым в 890 г. в Константинополь. Об этом рассказывают Кедрин и Зонара[1694]. Празднование перенесения его мощей записывалось в старинных русских тигшках под 17 Октября, но исключено при исправлении русского типика в 1682 г.[1695]. Предание добавляет, что он был епископом массалийским[1696], или, как свидетельствует греко-русская письменность, — кипрским. Синаксарь постной триоди[1697] говорил, что иудеи хотели убить Лазаря, а он, уразумев замыслы их, удалился на остров Кипр; после апостолов он был поставлен в епископа китейского града[1698]… Богоматерь собственноручно изготовила для него омофор. По всей вероятности, и макарьевские минеи, говоря о создании императором Львом церкви в честь прав. Лазаря и перенесении его мощей с острова Кипр из «кытнейскаго города» в Константинополь[1699], предполагают его епископское служение на острове Кипр. По словам греко-славянского сказания «о св. горе афонстей», Лазарь поставлен был на острове Кипр в епископа ап. Варнавой; Богоматерь по его приглашению отправилась к нему; на пути буря занесла корабль Ее на Афон, оттуда прибыла Она на остров Кипр и принесла в дар Лазарю омофор и поручи Своего рукоделья[1700]. Правдоподобность этих сказаний допускает возражения, но факт, что предание об епископском достоинстве Лазаря и о подаренном ему омофоре в XI в., если не ранее, перешло в иконографию, как это видно из миниатюр Евангелия № 74 и елисаветградского. Святитель Лазарь в стенописях алтаря Спасонередицкой церкви есть, без сомнения, тот же четверодневный Лазарь. Миниатюры лицевых Страстей, по требованию текста, повторяют изображение епископа Лазаря в момент совершения им литургии; обстановка изображения — очевидный анахронизм. Историческая неверность допускается также и в изображении кончины Лазаря: русский треглавый храм; внутри его виден гроб, в котором лежит Лазарь в царском венце; у головы его — диакон с кадилом; у ног иерей с книгой, позади которого сестры Лазаря и народ (рукоп. ОЛДП № CXXXVII). Очевидно, картина скопирована прямо с русского отпевания покойника. Недостаток археологических знаний обнаружился в этом трактовании сюжетов сполна. В оправдание его можно указать лишь на то, что наши иконописцы смотрели на икону и миниатюру как на условное выражение поучительной мысли; они полагали важность изображения не в археологической и исторической его точности, а в его воздействии на религиозное чувство. Этой моральной тенденцией объясняется то, что даже лучшие русские мастера, имевшие в своем распоряжении все средства для верной исторической постановки сюжетов, постоянно нарушали, однако же, требование исторической истинности изображений, соединяли в одно целое события, происходившие в разное время и в разных местах. Приемы эти присущи были и западной средневековой живописи; даже новейшее искусство, явно тяготеющее к археологической точности и располагающее обширными для этой цели средствами, не всегда успешно достигает своей цели.

Из числа западных памятников, близко стоящих к византийским, назовем миниатюру латинской рукописи VIII–IX вв., изданную Одоричи[1701], где воскрешение Лазаря имеет вполне византийскую схему. В кодексе Эгберта[1702] схема эта уже изменена: Лазарь в белом саване стоит в саркофаге; позади него толпа народа: один держит крышку саркофага, другие зажимают нос. В стенописях в Оберцелле[1703] Лазарь также в саркофаге, стоящем возле мавзолея, имеющего форму навеса с пофронтонным покрытием; в отдалении — город, из которого выступает толпа народа: здесь больше сходства с греческим подлинником, чем с памятниками византийскими. В миниатюре латинского молитвенника национальной библиотеки № 1176 (л. 115) Лазарь нагой, с накинутой на него простыней встает из обыкновенного гроба. В молитвеннике той же библиотеки № 1166 (л. 108 об.) Лазарь, слегка прикрытый саваном, встает из могилы, вырытой в земле. В рукописи № fr. 828 (л. 191) Лазарь спеленутый — в гроте, в чем нельзя не видеть сходства с древнейшими изображениями; но опущены сестры Лазаря. В рукописи № 9561 Лазарь спеленутый стоит в саркофаге; остальное по-византийски. В Библии бедных: Лазарь в саване стоит в саркофаге; возле него стоят две плачущие сестры. Христос со свитком в левой руке благословляет Лазаря. С четырех сторон изображения — бюсты ветхозаветных праведников со свитками пророчеств, относящихся к этому событию: Иов (XIV, 14: «аще бо умрет человек, жив будет»), Давид (XXIX, 4: «Господи, возвел еси от ада душу мою»), прав. Анна, мать Самуила (1 Цар. II, 6: «Господь мертвит и живит, низводит во ад и возводит») и Моисей (Втор. XXXII, 39: Аз убию и жити сотворю; поражу и Аз исцелю»). По левую сторону Илия воскрешает сына сарептской вдовы (3 Цар. XVII); по правую — Елисей, простираясь над отроком, воскрешает его (4 Цар. IV, 34). Таким образом, и текст пророчеств в свитках ветхозаветных праведников, и пророчественные события — все свидетельствует о том, что воскрешение Лазаря, по убеждению составителя рисунков, есть символ общего воскрешения мертвых.