1. Гай — возлюбленный христианин (ст. 1–8)

1. Гай — возлюбленный христианин (ст. 1–8)

О самом Гаие мы не имеем возможности узнать что–либо помимо того, что сказано в Послании. В Новом Завете упоминаются люди с таким именем, но оно было широко распространено в Римской империи, и поэтому нет никаких оснований предполагать, что именно этот Гай упоминается где–либо еще. Хотя нам о нем ничего неизвестно, для Иоанна он был возлюбленный (agapetos).

Именно так непосредственно к нему Иоанн обращается в Послании три раза (стихи 2, 5, 11). Христиане часто употребляют это слово для выражения «любви»; той самой любви, которую Бог питает к нам и которую Он стремится пробудить в сердце каждого из Своих детей, чтобы, соединившись в истине, они оказались связаны между собой ее неземной силой. Как мы уже не раз отмечали, это больше чем эмоции; такая любовь затрагивает сами основы нашего отношения к жизни.

Применяя это обращение в первый раз, Иоанн сопровождает его словами, усиливающими его значение — которого я люблю по истине. Местоимение «я» употреблено здесь не случайно. По–видимому, Гай, разделявший непопулярные в церкви взгляды меньшинства, не вызывал симпатии, а, тем более, любви у остальных прихожан, поддавшихся еретическому влиянию и группировавшихся вокруг Диотрефа. В таких обстоятельствах похвала старца могла в значительной степени подбодрить Гаия. Божья истина во Христе связала воедино Иоанна и Гаия узами подлинной любви. Христианское братство, один из самых величайших Божьих даров, является проявлением божественной любви, основанной на истине.

Именно из теплоты братского христианского общения, и это естественно, проистекает забота о том, чтобы возлюбленный брат или сестра преуспевали «во всем» (ст. 2). Всегда было принято, в том числе и в наше время, выражать добрые пожелания к адресату в начале послания. Христианин, пишущий своему собрату, обычно не употребляет слова «Я надеюсь» или «Я желаю», но «Я молюсь*. И наши молитвы за друзей могут затрагивать любые стороны жизни. Поэтому Иоанн проявляет заботу о физическом здравствовании Гаия, так же, как и о том, чтобы он преуспевал во всем. Глагол, употребленный в этой фразе, буквально имеет значение более близкое к тому, которое мы встречаем в Рим. 1:10 — «благоспоспешать», или, как мы сказали бы сейчас, идти легким шагом, с легким сердцем. Речь ведется, прежде всего, не о физических реалиях нашей жизни в материальном мире. Главным образом, имеется в виду духовное преуспевание Гаия и то, что благополучие во всем непременно должно сопровождаться ростом его духовного самосознания. В обоих случаях употреблен один и тот же глагол (еиоаоо).

Выводы, которые можно извлечь даже при таком беглом просмотре этих стихов, не только интересны сами по себе; они заставляют нас задуматься о балансе между физическим и духовным, о том, каково должно быть соотношение между тем и другим. Этот вопрос неоднократно прямо или косвенно рассматривался в Библии. Сейчас, так же, как и на протяжении всей истории церкви, маятник все еще раскачивается от одной крайности к другой. Были времена, когда заметное влияние в мире приобретало такое отношение к человеческому телу, при котором последнее рассматривалось как бремя, ненужная обуза для чистого духа, и это приводило к аскетизму и самоистязанию. Такое отношение было характерно и для ранней церкви, подталкивая его приверженцев к соблюдению прежде всего формальных постановлений, законов и правил. «Это [запреты «Не прикасайся!», «Не вкушай!», «Не дотрагивайся!»] имеет только вид мудрости в самовольном служении, смиренномудрии и изнурении тела, в некотором небрежении о насыщении плоти», предупреждает Павел в Послании к Колоссянам 2:23.

Были и другие периоды, когда считалось, что прекрасные Божьи дары относятся исключительно к физическому, мирскому плану нашего бытия. Но такой подход также был неправилен и вел к слишком вольному толкованию учения, из которого вытекало, что каждый христианин в силу самого этого факта должен быть щедро наделен здоровьем, богатством и мудростью. На самом деле, никто никогда не обещал, что христиане автоматически получают здоровье и успех. За это можно молиться, но будут даны человеку эти блага или нет, зависит от непостижимой в своем совершенстве мудрости любящего небесного Отца, потому что на все, как известно, воля Божья, которая превыше всего. Физическое благосостояние не является признаком, а тем более мерилом духовного здоровья, равно как и его отсутствие — препятствием к духовному развитию.

В Библии нет непримиримого противоречия между физическим и духовным. Мы существуем «в теле». К нему нельзя относиться с пренебрежением, потому что им снабдил нас Бог, заботясь о нашем физическом благополучии в условиях созданного Им материального мира. Нет никаких оснований претендовать на то, чтобы жить на каком–то сверхдуховном плане, если Бог дал нам плоть и кровь. Наша позиция по отношению к жизни в этом мире должна быть позитивной, окрашенной надеждой на то, что Бог явит нам Свою милость и доброту, потому что, как известно, такова Его природа. Просто никогда, ни на один миг, полагаясь на эту Его доброту, не следует относиться к этому миру как к более значительному и важному по сравнению с тем, который ожидает нас по окончании земного пути. Печально, однако, что жизнь некоторых христиан постоянно протекает в тени некоей темной, зловещей угрозы, а сами они не ждут от будущего ничего, кроме всяческих бедствий. Такое отношение к жизни — не что иное, как очередная ловушка дьявола, в которую он заманивает нас. Если сейчас у этих людей все хорошо и им сопутствует успех, они расстраиваются, что это не будет продолжаться долго, что рано или поздно это может закончиться. Если они заболели или у них какие–то сложности в жизни, это доказывает лишь то, насколько они были правы в своих опасениях. Жаль, но таким людям бывает очень трудно объяснить, что такой негативизм оскорбляет благодать и милосердие Бога, Которому они принадлежат и телом, и душой.

Основная забота Иоанна, однако, касается состояния духовного здоровья Гаия, и Апостол определяет, каково оно, на основании двух весьма характерных признаков. Гай — это человек, который ходит в истине (ст. 3–4) и поступает как верный… в том, что делает для братьев (ст. 5–8). Поскольку мы уже в достаточной степени ознакомились с Посланиями Иоанна, нас не удивляет, что для определения духовного здоровья применяются такие критерии. Некоторые странники и братья были хорошо приняты Гаием. Вернувшись к Иоанну, они засвидетельствовали о его верности, которая, конечно, проявилась в том, что он тепло приветствовал их, принял с любовью и проявил по отношению к ним щедрость и великодушие. Вся жизнь Гаия была подчинена служению Божьей истине. Он не только сам преданно верил в нее, он постоянно подтверждал это практическими делами. Не может быть большего духовного благополучия, чем это. Все, что он делал в жизни, соответствовало Божьей истине. Это была не просто абстрактная вера, он верил всей душой. Вот почему любого странника–христианина он был готов с радостью встретить и приветствовать. Ничто не могло изменить такого его отношения к этому вопросу, какие бы усилия кто–либо для этого ни прикладывал. Тот, кто провел с ним хотя бы короткое время, непременно ощущал на себе его благотворное, ободряющее влияние. Это был исполненный веры, стойкий и чистый человек.

Такие новости для Иоанна стали источником величайшей радости, и это, в частности, говорит о собственной духовной зрелости и преданности Апостола. Сердце пастыря всегда радостно трепещет и на душе становится тепло, если он видит духовный прогресс в тех, о ком заботится. Был ли Гай обращен самим Иоанном и именно в этом особом смысле относился к его детям, или же это слово употреблено здесь просто как естественное для более старого человека по отношению к представителю младшего поколения, мы не знаем. Несомненно лишь то, что сердцем Апостола владело желание поощрить близкого ему ученика к возрастанию в духовной зрелости. Так или иначе, эти стихи заставляют подумать о том, как мы должны вести себя в ситуациях, о которых здесь сказано. Когда какой–либо христианин или христианка будут нуждаться в крыше над головой, что ожидает их, если они постучатся в нашу дверь? (Отвечая на этот вопрос, не забывайте, что Иисус постоянно незримо присутствует в нашем доме). И что на самом деле дарит человеку подлинную радость в этой жизни? Не счастье ли видеть других, преданных истине и возрастающих во Христе?

Вторая похвала, адресованная Гаию, связана с тем, что он проявляет свою верность в христианской любви (ст. 5–8). Ударение, как это характерно для Иоанна, делается не на словесных излияниях, а на практических действиях. Кроме того, настоящее время глаголов в стихе 5 указывает на позицию искреннего великодушия, которая продолжала иметь место даже когда Послание уже было написано; Иоанн уповает на то, что Гай и впредь будет вершить добрые дела. Возможно, именно в этом и состояла непосредственная причина написания этого Послания, поскольку положение, при котором Гай постоянно сталкивался с враждебностью Диотрефа, могло вызвать у него закономерный упадок духа. Вряд ли в результате он отошел бы от веры, но Иоанн всей душой стремится к тому, чтобы с ним происходило то, о чем так хорошо сказано в Послании к Галатам 6:9: «Делая добро, да не унываем». Иоанн хочет вселить в него решимость не уступать. Он подбадривает его, сообщая о том, с каким восторгом рассказывали ему о неподдельном великодушии Гаия по отношению к странникам, посетившим его (ст. 6), несмотря на то, что он прежде не знал никого из них лично. Эта похвала служила вступлением к последовавшей за ней настойчивой просьбе Иоанна продолжать и дальше оказывать помощь и поддержку странствующим учителям. Несомненно, хорошее отношение Гаия проявлялось не только в том, что он предоставлял странникам кров и кормил их, хотя все это имело место, но также, когда они покидали его, он снабжал их деньгами и припасами, которые могли помочь им в их нелегком пути.

И именно так все должно делаться ради Бога! Не может быть более серьезного повода для проявления великодушия, способного соперничать с этим. Но в таком случае, не может быть и более высокого или достойного служения, чем то, которому они себя посвятили. Ибо они ради имени Его пошли (начало стиха 7). Ф. Ф. Брюс отмечает, что это единственный документ Нового Завета, в котором напрямую не упоминается имя Христа[81], но это не означает, что о Нем там вообще не идет речь. Действительно, Тот, ради Имени Которого они пошли и были с такой готовностью приняты Гаием, и есть наш Господь Иисус Христос, «ибо нет другого имени под небом,., которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4:12). Это «имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено» (Флп. 2:9–10). Во времена ранней церкви слово «Имя» употреблялось как синоним Самого Христа (см. Деян. 5:41), по той причине, что, согласно еврейским традициям, имя человека отражает его природу. Действительно, это Имя, написанное полностью, «по сути, содержит в себе все христианское вероучение» (ср. 1 Кор. 12:3; Рим. 10:9)[82].

Стих 7 напоминает о том побудительном мотиве, который является непременным условием возникновения у человека стремления ко всякому христианскому служению. Очевидно, что они в качестве миссионеров занимались евангелизацией, и это подтверждается словами о том, что они пошли… от язычников (окончание стиха 7). Но невозможно, согласно Библии, обращение в христианскую веру без знания тех истин, на которые она опирается. Нельзя стать последователем христианства механически, нужно, чтобы прозрела душа. Поэтому деятельность миссионеров как учителей, несомненно, сопровождалась проповедью Евангелия. «Распространение Евангелия» или «евангелизация», как это чаще всего называют, было одной из норм Нового Завета, что со всей очевидностью подтверждают Деяния святых Апостолов.

Подобно Павлу, эти посланцы во Имя Христово не рассчитывали на финансовую поддержку со стороны нехристиан, к которым они шли (ср. 1 Кор. 9:15–18). Следуя примеру Апостолов, они не желали оказываться в одном ряду со странствующими философами и знатоками религии, которые жили весьма безбедно благодаря тем, кто покупал их знания и кому они служили. «Даром получили, даром давайте» — вот что было принципом, которому учил Господь (Мф. 10:8). Но именно этот принцип обязывает саму церковь поддерживать своих миссионеров. Мы должны принимать таковых (начало стиха 8). И чтобы это не показалось Гаию слишком обременительным, Иоанн напоминает ему, что это не только долг, но и привилегия — чтобы сделаться споспешниками истины (окончание стиха 8). По всей видимости, их миссия оказалась под вопросом, если не целиком, то в очень значительной степени, поскольку те люди, которые заявляли, что придерживаются одной с ними веры и преобразились духовно, испытав благодать нового рождения под влиянием Благой вести, не поддержали их. Каким образом у их потенциальных слушателей могло пробудиться доверие к ним, если те, кого увлекло новое учение, даже не пожелали встретиться с ними? Каждый христианин обязан трудиться ради дела истины, и наша готовность поступать именно так, независимо от того, во что нам это обойдется, служит самым надежным показателем глубины нашей веры. Одна из самых величайших радостей христиан состоит в самоотверженных усилиях, которые они прикладывают, трудясь ради общего блага совместно со своими братьями по вере.

Важно отметить, что главным побудительным мотивом для евангелизации Новый Завет считает не заботу о заблудших, а повиновение Иисусу. Не нужно ждать какого–то особого «призыва», чтобы включиться в дело распространения Благой вести, поскольку нам уже дано Великое поручение: «Идите, научите все народы.., уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28:19–20). Повиновение Господней власти Иисуса — вот что лежит в основе нашей христианской миссии, именно этим мы, в конечном счете, должны руководствоваться, а не только своим внутренним откликом на нужды мира. Конечно, существуют те, кто стремится помешать нам и даже погубить нас, но мы не допустим, чтобы мир подчинил нас себе, ни в том, что касается церкви, ни в нашей личной жизни, данной Богом. Прежде всего, мы служители Христа. Вот как Павел выразил это: «Мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы — рабы ваши для Иисуса» (2 Кор. 4:5). Служа нуждам погибающего мира, мы прежде всего служим Господу нашему Иисусу Христу (1 Кор. 15:58; Кол. 3:23–24).

Для того чтобы это именно так и происходило, вся церковь была задумана как единое «тело», созданное для служения, а отдельные члены ее, кто более, кто менее одаренный, должны исполнять различные функции, но всеми вместе и каждым в отдельности управляет «Голова», Чья воля превыше всего. Некоторые могут быть «посланы» куда–то с определенной миссией, тогда другие должны всячески поддерживать их. Тех, кто служит Христу, недостойно поведение бродяги и попрошайки, потому что это бесчестит Того, во Имя Которого они «пошли». Их Господь самый милостивый и великодушный из всех дарителей, а между тем, у людей возникает определенное недоверие к Нему, если Его посланцы оказываются в полной нищете из–за недостатка щедрости у их «приверженцев». Это равносильно шутке о том, как дьяконы молились за своего служку: «Господи, укрепи его скромность, а о том, чтобы он пребывал в бедности, мы сами позаботимся». Печально, что подобное отношение часто преобладает в церквах, в результате нуждающимся проповедникам оказывается минимальная помощь. А ведь эти люди, отдающие все свое время служению, имели бы достойную поддержку, если бы все делалось, как должно ради Бога. Имеются, однако, и ободряющие признаки того, что библейский дух кое–где начинает брать верх, и некоторые из нас в своем служении получают очень щедрую материальную помощь.

Но по–прежнему лишь немногие церкви имеют основания быть удовлетворенными тем, на каком уровне они оказывают поддержку мировому миссионерскому движению или даже своим собственным миссионерам. Все еще известны случаи, когда миссионеры продолжают жить и осуществлять свое служение за границей только благодаря поддержке своих же собратьев–миссионеров. Если руководители местных церквей хотят, чтобы их почитали «преимущественно с любовью за дело их» (1 Фес. 5:13), несомненно, одно из важнейших дел, которому им следует уделять внимание, касается тех, кто оставил дом и семью ради Господа и Евангелия. Финансовая поддержка миссионеров, которые ради святого Имени были посланы далеко от дома — само по себе духовное дело. Представляющий Господа должен иметь достойную поддержку, не для того, конечно, чтобы «купаться в роскоши», но соразмерную. Есть очень много церквей, которым следовало бы всерьез задуматься об этом и взять на вооружение именно такой принцип.

Если мы вспомним, что «доброхотно дающего любит Бог» (2 Кор. 9:7), это также поможет нам понять одну очень важную вещь: искреннее радушие и щедрость могут играть огромную роль в деле скорейшего распространения Божьей истины. В той церкви, которую я посещаю, множество людей ощущают себя единой семьей. Причина в том, что когда каждый из них впервые пришел на ее порог, христиане с радостью распахнули перед ним двери, приветствовали и помогли укрепиться в вере — в общем, проявили самую искреннюю любовь. Потомки Гаия все еще живут среди нас, однако необходимо, чтобы с каждым днем возрастало число людей, стремящихся сделаться споспешниками истины.