Глава 10

Глава 10

Остры мучения любви неразделенной

И страсти, одобренъя не нашедшей.

/«Цареубийца», Смолетт/

Вряд ли Хорас Динсмор мог получить более неприятное письмо, чем то, которое написал ему Герберт Каррингтон. Мистер Динсмор был чрезвычайно возмущен не столько стилем письма, сколько самим фактом, что оно было написано. Он не готов еще был к подобным предложениям, от кого бы они ни исходили. И настроение Хораса Динсмора не изменилось бы, будь письмо написано самым достойным претендентом на руку его дочери, а не больным страдальцем Гербертом. С письмом в руке мистер Динсмор отыскал свою жену.

— Что случилось, дорогой? — спросила она. — Я редко вижу тебя настолько взволнованным.

— Какой нелепый вздор! Смехотворная глупость! Герберт Каррингтон просит выдать за него мою дочь! Я не удивляюсь твоему изумленному взгляду, Роза. Они — пара глупых детей. Честно говоря, я думал, что у них больше здравого смысла.

— Это для меня огромная неожиданность, — с улыбкой ответила Роза. — Я даже не думала о том, что Элси уже достаточно взрослая, чтобы получать подобные предложения. Тем не менее, ей уже исполнилось пятнадцать. И ты знаешь, что половина девушек в наших краях бывают помолвлены еще до своего шестнадцатилетия.

— Только не Элси. Я не хочу слышать подобного в ближайшие несколько лет. Она не выйдет замуж, пока

ей не исполнится двадцать один. Я чуть было не сказал «двадцать пять», и не думаю, что позволю случиться этому раньше.

Роза рассмеялась.

— Дорогой, а ты знаешь, сколько лет было мне когда я вышла замуж за тебя?

— Ты мне говорила — двадцать один.

— Не думаешь ли ты, что мой отец хотел бы, чтобы мы подождали еще несколько лет?

— Нет, — ответил он, наклоняясь, чтобы погладить ее по волосам и сорвать поцелуй с ярко-красных губ.

Роза с улыбкой посмотрела ему в глаза.

— Ах, мой дорогой, последовательность — это настоящее сокровище! Вспомни, сколько было лет тебе, когда ты женился в первый раз? И сколько лет было матери Элси?

— Твои аргументы не являются неоспоримыми, миссис Динсмор. Твой отец отпустил тебя, так как у него оставалось еще несколько дочерей. У меня же Элси только одна. Что касается матери Элси, то ей действительно было не больше пятнадцати, когда я женился на ней. Но она была зрелой личностью, у нее не было ни дома, ни нежно любящего отца. Что касается меня, то я хоть и был слишком молод для того, чтобы жениться, но я был, по крайней мере, на один год старше, чем сейчас Герберт Каррингтон. Кроме того, у меня было крепкое здоровье, я был полон сил, в то время как бедняга хром и, скорее всего, навсегда останется инвалидом. Очень маловероятно, что его здоровье поправится до достижения им совершеннолетия. Неужели ты полагаешь, что я хоть на мгновение допущу мысль о том, чтобы Элси принесла себя ему в жертву?

— Конечно, это огромная жертва. Однако, в конце концов все будет зависеть от ее собственных чувств.

— Если бы она была на пять или шесть лет старше, я бы ответил утвердительно. Но девушкам ее возраста

не подобает выбирать себе спутника жизни. В ее возрасте вкус и суждения еще не развиты. Тот человек, который сейчас кажется ей подходящей парой, может оказаться на деле не такой уж и удачной партией. Разве не так?

— Я думаю, твое решение - мудрое и правильное. Но все-таки мне жаль бедного парня. Я надеюсь, ты обойдешься с ним тактично и мягко.

— Несомненно, я постараюсь. Я сочувствую ему и не могу упрекнуть в том, что он питает симпатию к моей красавице дочери. Это вполне естественное чувство, которое могло бы зародиться у любого молодого парня. Однако он не получит ее в жены, и конечно же, я напишу ему об этом. Но вначале мне необходимо увидеть Элси. Я уже отправил ей записку и приказал незамедлительно вернуться домой.

— Зайди на минутку в мою комнату, дорогая, — прошептала миссис Норрис Элси, когда они встали из-за обеденного стола. — Герберт не должен думать, что ты обязана проводить все свое время только с ним.

Оказалось, что пожилая леди просто хотела обнять и поцеловать девушку, сказать ей, как она рада, что сможет однажды называть Элси своей внучкой. Мистер Норрис разделял чувства жены. Когда Элси вышла из комнаты миссис Норрис, она столкнулась в холле с мистером Каррингтоном. Он также выразил радость.

— Мы рады от всего сердца, Элси, — сказал он. — Рады все, кто знает об этом секрете. Дети, конечно же, ничего не узнают до тех пор, пока не будет получен ответ от твоего отца. Но тебя ищет Люси. Думаю, ее послал Герберт. Без сомнения, его тяготит каждое мгновение, проведенное без тебя.

Это действительно было так. Когда Элси заняла свое обычное место рядом с кушеткой Герберта, ей было приятно увидеть его радостный взгляд. Но Герберт не был эгоистичен в своем счастье. Его, похоже, вполне устраивало то, что он делил общество Элси со своей сестрой.

Втроем они очень весело проводили время. Вдруг на аллею не спеша въехал слуга из Оакса. В руке у него был какой-то небольшой белый предмет, которым он тут же начал размахивать над головой.

— Это письмо! — воскликнула Люси. — Хэн, Скип, — обратилась она к двум мальчишкам, которые по своему обыкновению кувыркались недалеко на зеленой траве. — Кто-нибудь из вас, бегите и принесите нам письмо. Быстро!

— Что? Куда бежать, мисс Люси? — крикнули они в один голос, вскакивая на ноги.

— Вон туда. Вы что, не видите человека с письмом от мистера Динсмора? Бегите и принесите сюда письмо. Быстро!

— Да, мэм! — и оба мальчика резво побежали к всаднику, который, подстегивая коня, быстро приближался к дому.

— Эй! Потише, старина Джим! — закричал Скип, который несся со всех ног рядом с лошадью. — Кому письмо? Отдай его мне. — Но в ответ раздавалось только презрительное фырканье.

Пронесшись во весь опор, Джим остановил лошадь рядом с верандой.

— Господин передал это для вас, мисс Элси, — сказал он, вручая ей письмо.

Элси подбежала к слуге, взяла из его рук конверт и, то краснея, то бледнея, поспешно его вскрыла. Быстро прочитав письмо, она повернула пылающее лицо к Герберту, который с волнением ждал ответа:

— Папа послал за мной. Он сказал, чтобы я немедленно возвращалась домой, — проговорила Элси. — Я должна уехать.

— Как, Элси, это обязательно? А в письме нет ни слова для меня? Ни одного?

— Нет. Он пишет, что ты получишь ответ от него сегодня или завтра.

Элси подошла к Герберту и говорила тихим голосом, чтобы ее не услышали слуги. Герберт сжал ее ладони в своих:

— Как мне жаль! А ведь тебе можно было остаться еще на два дня. Боюсь, внезапное требование отца, чтобы ты вернулась, не предвещает мне ничего хорошего. Как ты думаешь, он рассердился?

— Я не знаю. Не могу сказать. В этой записке нет ничего, кроме приказа незамедлительно ехать домой. То, что в ней было для тебя, я уже передала. И ничего более. Джим проводит меня до Оакса. — Затем, повернувшись к посланнику, она сказала:

— Джим, пойди оседлай Глосси и сразу же приведи ее сюда.

— Хорошо, мисс Элси, вы не успеете и глазом моргнуть, как ваша старушка Глосси будет готова.

— Хэн, помоги Джиму в конюшне, — сказал Герберт со вздохом.

— Элси! Я просто не могу смириться с мыслью, что ты должна так внезапно нас покинуть, — воскликнула Люси. — Как это нехорошо со стороны твоего папы! Он ведь разрешил тебе пробыть у нас целую неделю, а возвращает тебя на два дня раньше.

— Папа имеет на это право, мне не на что жаловаться. Мне остается только повиноваться. Пока седлают Глосси, я пойду переоденусь для верховой езды.

— Мисс Элси, — сказал Джим, не спеша слезая с лошади, — господин сказал, что повозка для перевозки сундука будет здесь примерно через час, и что тетушка Хлоя к тому времени должна уже сложить все вещи.

— Хорошо, она так и сделает, — ответила Элси и, прошептав пару слов Герберту, она вместе с Люси вошла в дом.

— Моя дорогая! Какая неожиданность! — воскликнула миссис Каррингтон, увидев свою юную гостью в тот момент, когда та спускалась вниз, одетая для верховой езды. — Я думала, ты останешься на неделю. Я так надеялась, что ты получишь от этого визита то же удовольствие, что и мы.

— Спасибо, дорогая миссис Каррингтон. Я очень приятно провела время, но папа прислал за мной.

— И как хороший ребенок ты сразу послушалась.

— Дочь моего отца никогда не посмеет поступить иначе, — с улыбкой ответила Элси.

— Приезжай почаще, пока я не окрепну достаточно, чтобы самому приезжать к тебе, — сказал Герберт с мольбой, сжав на прощание ее руку. — Мы будем переписываться, ведь правда? Я был бы рад писать и получать письма каждый день!

— Я ничего не могу обещать, пока не получу разрешения от папы.

— А если он разрешит?

— Если он разрешит, то да. До встречи.

Элси очень любила своего отца, но теперь она боялась встречи с ним. Она не представляла себе, что он думает о предложении Герберта.

Мистер Динсмор ждал Элси на веранде. Он помог ей слезть с лошади, и они прошли в его кабинет. Затем, обняв дочь рукой за талию, он другой рукой поднял ее подбородок. Лицо Элси пылало. Глядя прямо ей в глаза, он спросил:

— Что все это значит? Посмотри на меня и скажи: ты действительно хочешь, чтобы я выдал тебя замуж? Возможно ли, что ты любишь этого парня больше, чем своего отца?

Элси подняла глаза, как и приказал отец, но тотчас опустила их. Когда он закончил говорить, она воскликнула:

— О, нет, нет, папа! Это не так! Как ты мог подумать? — и она обняла его за шею, спрятав лицо у него на груди.

— Правда? — спросил он с тихим довольным смешком и прижал ее к своему сердцу. — Герберт пишет, что ты приняла его предложение при условии, что твой отец даст согласие на брак. Он пишет: ты призналась, что любишь его.

— Я так и сказала, папа. Я всегда любила его как брата. Мне жаль, что он страдает. Я готова сделать все, что в моих силах, чтобы он был счастлив. Все, что угодно.

— Даже пожертвовать собой? Разве тебе недостаточно, что у тебя есть отец, который заботится о тебе?

— Ты собираешься сказать ему «нет», папа? — спросила Элси с мольбой в глазах.

— Именно так.

— Ах, папа, он сказал, что если ты откажешь, то это убьет его.

— Не думаю. Люди не умирают просто так. У меня есть несколько оснований для отказа, каждый из которых вполне достаточен сам по себе. Но главное — ты сама призналась, что любишь его не так, как следует любить будущего мужа. Дитя мое, когда ты встретишь того человека, который должен стать твоим мужем, ты увидишь, что твоя любовь к нему намного превышает твои чувства ко мне.

— Папа, это невозможно, — ответила Элси, прижимаясь к нему еще сильнее.

— Ты сама убедишься в этом, когда придет время. Но надеюсь, что оно придет еще через много-много лет. Кроме того, болезнь Герберта и его хромота — это неоспоримые недостатки. И наконец, вы оба слишком молоды для того, чтобы думать о браке.

— Он и не просит тебя отдать меня ему в жены прямо сейчас, папа. Это могло бы произойти не раньше, чем через год или два.

— Однако я не могу разрешить помолвку, поскольку ты еще совершенный ребенок. Я не одобряю длительные помолвки, но и не собираюсь выдавать тебя замуж в ближайшие шесть или семь лет. Поэтому оставь все мысли о браке, и если какой-нибудь другой парень или мужчина попытается сделать тебе предложение, просто скажи ему, что отец категорически запретил тебе выслушивать подобного рода предложения. Что? Слезы? Надеюсь, это не слезы непокорства?

— Нет, папа. Пожалуйста, не сердись. Я плачу потому, что мне жаль бедного Герберта. Он так страдает! Он такой терпеливый и добрый!

— Мне тоже его жаль. Но я не могу ничем ему помочь. В первую очередь я должен заботиться о тебе. Я не имею права допустить чего-либо, что в моем понимании способно помешать твоему счастью или благополучию.

— Папа, он хочет переписываться со мной.

— Я не разрешаю.

— А можем мы видеться чаще?

— Нет, некоторое время вам вообще не следует встречаться. Ему прежде нужно избавиться от своих глупых фантазий. Больше никаких встреч. Если вас не разлучить полностью, существует опасность, что он захочет встретиться с тобой.

Элси тихо вздохнула, но не произнесла ни слова. После того как папа высказал свое решение, никакие уговоры, доводы или просьбы не допускались.

В холле послышался топот маленьких ножек, а затем раздался стук в дверь крошечного кулачка. И маленький Хорас закричал:

— Элси, Элси, выйди! Я хочу увидеть тебя!

— Ты можешь идти, — сказал мистер Динсмор, отпуская ее с поцелуем, — и позволь мне самому написать ответ Герберту. Ну, что еще? — спросил он, увидев, что дочь медлит.

— Папочка, пожалуйста, ради меня, будь добр к нему, — прошептала Элси, опять обнимая отца за шею. — Он так страдает, он такой терпеливый и добрый. Стоит подумать, как опечалит его твой ответ, мое сердце разрывается.

«Нежное мое дитя! Ты всегда бескорыстна и заботишься о счастье других», — подумал отец, глядя на ее умоляющее лицо. Но он лишь погладил девочку по волосам, поцеловал ее нежнее, чем прежде, и сказал:

— Я постараюсь быть настолько мягким, насколько позволяют обстоятельства, доченька. Когда письмо будет готово, я дам тебе его прочитать. Если тебе покажется, что оно недостаточно мягкое, я его перепишу.

Элси бросила на отца благодарный взгляд и поспешно вышла, потому что крошечные кулачки удвоили силу своих ударов в дверь, а голос малыша все громче и громче звал «сестричку Элси».

Выйдя, она обняла и поцеловала маленького братика. И он с торжествующим видом повел Элси к маме, которая приветствовала ее хоть и менее шумно, но не менее радостно.

— Как же хорошо дома! — воскликнула Элси и мысленно удивилась, как она согласилась уехать на такое долгое время. Едва она успела рассказать Розе о своем визите и кратко описать вечеринку, как голос отца позвал ее в кабинет.

— Ты удовлетворена? — спросил он, когда она дочитала письмо.

— Да, папа. Думаю, что отказ прозвучал настолько мягко, насколько это возможно.

— Тогда я сразу же отправляю письмо. Вопрос улажен, и я приказываю тебе, Элси, выбросить происшествие из головы.

— Я постараюсь, папа, — ответила Элси покорно, но с радостью.

Хотя письмо и было написано очень тактично, оно повергло Герберта Каррингтона в глубокое уныние.

Он не спал почти всю ночь и на следующее утро был не в силах встать со своей кушетки. Он попросил передать мистеру Динсмору настоятельную просьбу приехать в Ашлэнд при первой возможности.

Его просьба была сразу же удовлетворена. Парень умолял со всем красноречием, на какое был способен, чтобы мистер Динсмор изменил свое решение.

Знай он лучше характер Хораса Динсмора, он понимал бы всю тщетность своих попыток. Мистер Динсмор терпеливо выслушал его, а затем твердо, хоть и тактично отказал. Он пояснил, что Элси еще слишком молода, чтобы думать о любви и о супружестве. Он высказал сожаление, что она оказалась в такой ситуации, и выразил надежду, что в ближайшие несколько лет это не повторится. Он не разрешит ни помолвки, ни переписки. На некоторое время он запретил взаимные визиты и высказал желание, чтобы этот вопрос был полностью закрыт и, если возможно, забыт. Он не оставил Герберту надежды и мягко намекнул, что человеку со слабым здоровьем лучше оставаться холостым.

— Да, вы правы, мистер Динсмор. Я не осуждаю вас за то, что вы отказались выдать за меня свою дочь. Я совершенно недостоин такого сокровища, — сокрушенно произнес бедный парень.

— Дело не в тебе, мой дорогой, — сказал мистер Динсмор. — Ты очень порядочный молодой человек, и вы с Элси вполне подходите друг другу. Но, поскольку она еще совершенный ребенок, я сейчас отказал бы любому претенденту на ее руку. Отказал бы так же решительно, как отказываю тебе.

— Вы не осуждаете меня за то, что я люблю ее?

— Нет, конечно же, нет!

— Я не могу справиться с этим чувством. Я полюбил ее, когда увидел в первый раз. Мне тогда не было еще и пяти лет.

— Я не против братской любви. Когда ты сможешь укротить свои чувства до такой степени, я не буду запрещать вам время от времени встречаться. А сейчас я должен с тобой попрощаться и пожелать тебе здоровья и счастья.

— До свидания, сэр. Спасибо, что вы были настолько добры, что откликнулись на мою просьбу и приехали, — ответил парень дрожащими губами. Когда мистер Динсмор вышел из комнаты, Герберт повернулся к своей маме и сказал:

— Я этого не переживу. Я не проживу долго, да и не хочу. Жизнь без Элси не имеет смысла.

Сердце страдало, однако миссис Каррингтон весело ответила:

— Не надо так отчаиваться, мое дорогое дитя. Судя по тому, что сказал мистер Динсмор, у тебя еще есть надежда. В данный момент он ни от кого не принимает предложений относительно замужества Элси. Это в твою пользу. Вполне возможно, что к тому времени, когда он посчитает Элси достаточно взрослой, чтобы отдать замуж, ты выздоровеешь и окрепнешь.

Слова миссис Каррингтон произвели на мальчика совсем иное действие, чем она ожидала. Когда Герберт встретился со своим врачом следующий раз, он так настойчиво расспрашивал о перспективах выздоровления, что не ответить ему было просто невозможно. Узнав, что надежды избавиться от хромоты у него нет, он погрузился в глубокое уныние. С этого момента его состояние стало ухудшаться с каждым днем.

Элси послушно воздерживалась от любых контактов с обитателями Ашлэнда. Она занимала свои мысли домашними заботами и развлечениями. Она не знала ничего о Герберте, пока ее не навестила Анна:

— Ты слышала новости?

— Нет, — ответила Элси, отвлекаясь от шумной возни с братиком. — Что за новость?

— Новости! Новости во множественном числе! Важных сообщений много, — и Анна с важным видом выпрямилась и поправила прическу. — Во-первых, Артур встал на кривую дорожку. Он проигрался в азартные игры и по уши увяз в долгах. Папа так разозлился, что я думала, он убьет Артура. Но потом он расплатился с долгами Артура и, похоже, остыл. Артур очень раскаивается (или, по крайней мере, делает вид, что раскаивается) и обещает больше никогда не играть. Так что он прощен и на следующей неделе вместе с Уолтером возвращается в колледж. Оба они уехали сегодня вместе с папой в город. Артур ужасно зол на тебя. Он говорит, что ты могла спасти его от разоблачения, но отказалась. Он говорит, отомстит тебе. Интересно, что же ты такое сделала или чего не сделала?

— Он хотел одолжить у меня денег. А я отказала ему: папа запретил мне давать ему деньги.

— Да, ты очень послушная и всегда такой была, — насмешливо сказала Анна. — Хотя, нет. Я беру свои слова назад. Я забыла, что однажды ты чуть не умерла, отказываясь повиноваться.

На мгновение прекрасное лицо Элси вспыхнуло от негодования, однако она ни слова не ответила на колкость Анны. В этот момент в комнату вошла Роза. Поприветствовав ее, Анна перешла к следующей части важных новостей.

— Герберт Каррингтон очень болен. Он еще встает с постели, но очень быстро слабеет. Врачи советуют увезти его. Говорят, что, видимо, его мучают какие-то мысли, и смена обстановки поможет ему развеяться. Врачи думают, что в любом случае он долго не проживет, но переезд для него — последняя надежда. Сегодня утром он вместе с мамой и Люси уехал на Север.

Элси вдруг выронила мячик, которым перебрасывалась с Хорасом, и выбежала из комнаты.

— Что с ней случилось? — удивленно спросила Анна, поворачиваясь к Розе. — Не была ли она влюблена в Герберта?

— Нет. Я точно знаю, что нет. Но она любила его как брата. Жаль, что известие об обострении болезни Герберта свалилиось на нее внезапно, без подготовки.

— Совершенный ребенок, как всегда, — пробормотала Анна. — Из-за малейшего пустяка она тут же ударяется в слезы.

— Если она не умеет контролировать свои чувства, то это, наверное, единственный ее недостаток, — тепло произнесла Роза. — Я думаю, Анна, что ты вряд ли способна оценить ее тонкую чувствительную натуру и ее пылкое любящее сердце. Иначе ты не стала бы ранить ее подобным известием. Но Элси умеет справляться со своим характером. И она относится к тебе с большим терпением, чем дано мне.

— Что вы имеете в виду, миссис Динсмор? Что я такого сделала вашей любимице? — сердито спросила юная леди.

— Она старше тебя, хотя ты обращаешься с ней, как с младшей. Ты разговариваешь с ней свысока. Я не раз слышала, как ты насмехаешься над ее принципами и высмеиваешь ее готовность подчиняться строгим правилам, установленным отцом. Я бы сказала, что такое поведение заслуживает лишь высочайшей похвалы.

— Никто не имеет права помыкать мной так, как Хорас помыкает Элси! — воскликнула Анна, тряхнув головой. — А о том, что она старше меня, никто и не догадывается. Она выглядит очень нелепо и по-детски. Мама говорит, что она менее зрелая, чем я.

— Я рада и благодарна, что она не такая, — твердо ответила Роза. — Ее милая детская простота и совершенная естественность очаровательны. В наши дни эти качества редко встречаются у девушек ее возраста.

Стоявший у окна маленький Хорас радостно крикнул:

— Папа едет! — и выбежал из комнаты. Через минуту он вернулся, держа отца за руку. — Вот папа! Я нашел его!

Мистер Динсмор пожал руки сестре, перекинулся словами с женой, оглядел комнату и спросил:

— А где Элси?

— Она вышла минуту назад, но не сказала, куда пошла, — ответила Роза.

— Думаю, она плачет в гостиной или спальне, — добавила Анна.

— Плачет? Что случилось?

— По мне, так ничего особенного. Я сказала ей, что Герберту Каррингтону стало плохо и его увезли на Север. Это последняя надежда.

— Ты уверена? — мистер Динсмор выглядел взволнованным.

— Без сомнения. Я слышала сегодня об этом от самого Гарри.

Мистер Динсмор встал и, осторожно поставив сына на пол, вышел из комнаты.

Элси в ее комнате не было. Он обошел весь дом. Нашел он девочку в ее любимой беседке. Она горько плакала, но заслышав шаги отца, перестала рыдать и быстро вытерла слезы. Она думала, что он упрекнет ее за то, что она дала волю чувствам. Но отец лишь обнял ее и нежно погладил по голове.

— Ох, папа, — снова зарыдала Элси, — я чувствую себя так, как будто я виновата в том, что случилось. Будто я убила его.

— Дорогая, надежда еще есть. Герберт может выздороветь. Но, в любом случае, ты ни в чем не виновата. Я беру всю ответственность на себя.

Она бросила на отца благодарный взгляд, явно почувствовав облегчение. Затем мистер Динсмор продолжил:

— Даже если бы я позволил тебе самой решить вопрос о замужестве, ты поступила бы так, как и должна была поступить. Ты бы отказалась принадлежать тому, кого ты любишь меньше, чем своего отца.

Несколько месяцев спустя пришли известия о смерти Герберта. Печаль Элси была глубокой и долгой. Она горевала так, как будто потеряла дорогого брата. А еще ее грызла совесть, с которой она никак не могла совладать. Прошло немало времени, прежде чем на лице Элси стала появляться сияющая улыбка.