Глава 6

Глава 6

Ты хочешь уподобиться богам?

Так будь же в милосердье им подобен:

Ведь милосердье — признак благородства.

Вильям Шекспир. «Тит Андроник»

— Папа, это настоящий рай, — воскликнула Элси. — Как часто он мне снился!

— Сон стал явью. И все здесь — твое, дорогая, — ответил мистер Динсмор, с гордостью и любовью глядя на дочь. Прекрасное лицо Элси светилось неподдельным восторгом, и это доставляло отцу несказанное удовольствие.

— Просто не верится, папочка. Боже, что это? Что там происходит? — спросила Элси, посмотрев в сторону хижин, где жили негры. Там собралась большая толпа рабов — вероятно, работники плантации.

Вдруг раздался свистящий звук, и сразу вслед за ним — душераздирающий женский крик, вопль страдания.

Элси бросилась к толпе. Мистер Динсмор с трудом за ней поспевал. Как они ни спешили, кнут успел просвистеть еще несколько раз. И за каждым ударом следовал полный боли крик.

Люди были настолько поглощены отвратительной расправой, что не заметили появления мистера и мисс Динсмор. Элси приблизилась к толпе и властно воскликнула:

— Стойте! Хватит! — голос ее дрожал от негодования.

Толпа расступилась. Элси увидела привязанную к столбу обнаженную до пояса негритянку средних лет. Женщина извивалась и рыдала от боли и ужаса. Стоявший перед ней белый мужчина занес над ней кнут, но так и застыл с поднятой рукой, ошарашенный внезапным появление господ.

— Как вы смеете! — воскликнула Элси. Она прерывисто дышала. — Немедленно отвяжите ее!

— Мистер Сприггс, как это понимать? — холодно спросил мистер Динсмор. — Разве я не запретил любые жестокие наказания?

— А как еще заставить черномазых работать? На этих лентяев действует только кнут, — процедил Сприггс. Он опустил руку и сделал шаг назад. Двое крепких парней, повинуясь приказу Элси, отвязали женщину от столба. В толпе пробежал шепот: «Это мистер Динсмор с молодой госпожой».

Вид крови на спине и плечах жертвы заставил Элси содрогнуться.

— Прикройте ее и уложите, — сказала она женщинам. — С вами, Сприггс, я поговорю позже.

Затем, склонившись над страдалицей, Элси нежно проговорила:

— Не плачь. Тебя больше никогда не будут бить, — по щекам Элси побежали слезы.

— Идем, доченька. Я знаю, что людям не терпится поговорить с тобой, но сейчас пойдем в дом, — сказал мистер Динсмор.

— Да, сэр, иду.

Элси выпрямилась, бросила на Сприггса полный негодования и презрения взгляд и произнесла с королевским достоинством:

— А вас, сэр, я жду сегодня в восемь в библиотеке.

Затем приказала рабам:

— Выкопайте столб и изрубите его на щепки. Пусть пойдет на растопку.

Мистер Динсмор в это время жал руки слугам, перебрасываясь с каждым парой слов. Он взглянул на Элси с изумлением. Он был уверен, что хорошо знает свою дочь, но такой он ее никогда не видел.

Элси взяла отца под руку — он почувствовал, что девушку бьет дрожь. Бережно поддерживая Элси, мистер Динсмор направился к дому. Хозяев сопровождала толпа женщин, радующихся приезду мисс Динсмор. Они целовали ей руки, а те, кто постарше, со слезами на глазах говорили, что к ним вернулся светлый ангел — их дорогая госпожа.

На пороге дома хозяев встречала экономка — тетушка Филлис.

— Я обо всем позаботилась, госпожа. Постели сушатся, камины затопили, а кухарка, тетушка Салли, стряпает самые вкусные блюда. Как только я увидела, что господин с молодой госпожой спускаются по трапу, сразу подняла всех на ноги.

— Дитя мое, по-моему, сегодня тебе следует отдохнуть, — сказал мистер Динсмор, пытаясь увести Элси в дом.

— Минуточку, папа, — ответила она не совсем твердым голосом. — Позволь мне поговорить с людьми.

Мистер Динсмор уступил, но разговоров о детстве Элси не допустил. Он сказал, что такие беседы лучше отложить, поскольку юная госпожа утомилась и должна отдохнуть.

К счастью, вскоре подошла Хлоя со своим вновь обретенным мужем. Внимание присутствующих переключилось на них, и мистер Динсмор наконец увел Элси. В камине гостиной комнаты ярко пылал огонь. Мистер Динсмор снял с дочери шляпку и шаль и передал их горничной-мулатке. Когда горничная вышла из комнаты, мистер Динсмор нежно обнял Элси. Она в изнеможении опустила голову ему на плечо.

— Дай волю слезам, дорогая, — сказал мистер Динсмор. — Тебе станет легче.

Элси понадобилось несколько минут, чтобы как следует выплакаться.

— Ах, папа, — всхлипывала она. — Как ужасно обращаются с моими людьми! Бедные! Такое никогда, никогда не должно повториться!

— Конечно, — ответил мистер Динсмор, — и мы придумаем, как остановить расправы. Ну как, тебе легче?

— Да. Папочка, добро пожаловать в мой дом. Ты здесь — самый дорогой гость, — вытерев слезы, Элси подняла на отца искрящиеся любовью глаза. Лицо ее осветилось нежной улыбкой.

— Верю, что самый дорогой. Правда, есть одно исключение, — полушутливо ответил мистер Динсмор, гладя дочь по волосам. Затем, наклонившись, он поцеловал ее в лоб, в щеки и добавил: — Разве не так?

— Никаких исключений, папочка, — сказала Элси, зардевшись, но глаз не опустила. — Мистер Травилла — в этом доме господин, а не гость. А теперь скажи, как мне поступить со Сприггсом? Мне хотелось бы выдать ему месячное жалование и с завтрашнего дня уволить.

Мистер Динсмор отрицательно покачал головой.

— Нет, сердце мое, не стоит так делать. Скоро начнется сезон, пойдет производство сахара. Сприггс разбирается в этих вопросах досконально. Мы не сумеем быстро найти ему замену. Я думаю, на поиски подходящего человека уйдет несколько месяцев. В результате весь урожай будет потерян. Ты понесешь огромные убытки. Никогда не поступай поспешно и необдуманно. Кроме того, мы не должны осуждать человека слишком сурово. Вспомни, что говорит Библия: «Кротость ваша да будет известна всем человекам» (Флп.4:5).

— Слишком сурово, папа?! Но ты видел его жестокость! Ох, прости, что прервала тебя.

— Ты не ослышалась, дорогая. Я так и сказал — слишком сурово. Сприггс — выходец из Новой Англии и потому привык, что все работают с неизменным усердием (Новая Англия — регион на северо-востоке США, включающий в себя штаты Коннектикут, Мэн, Массачусетс, Ныо-Хэмпшир, Род-Айленд и Вермонт. — Прим. ред.). Понятно, что поведение негров, которое мы воспринимаем как обычное, его чрезвычайно раздражает. Я думаю, что он верно соблюдает твои интересы. Скорее всего, именно желание добиться наилучших результатов и стало причиной его излишней жестокости.

— Но как он мог подумать, что ради лишней монеты в кошельке я готова проливать кровь несчастных рабов? — Элси кипела гневом и возмущением. — Папа, но ты-то знаешь, что я так не могу.

— Да, дорогая. Я знаю, что у тебя мягкое и любящее сердце.

—И все-таки, как мне поступить со Сприггсом?

— Приложи все силы, чтобы сдержанно, спокойно и доходчиво донести до него свое мнение по данному вопросу. Не переходи на личности. Прикажи ему поступать с рабами в соответствии с твоими взглядами. А на днях мы с тобой обдумаем, какие меры предпринять в дальнейшем.

— Папа, ты самый мудрый человек на свете! — воскликнула Элси. В ее голосе звучала любовь и восхищение. — Если б не твои наставления, я бы немедленно уволила Сприггса. Я так хотела защитить людей от его жестокости, что об урожае и думать забыла.

— Если обстоятельства оставляют тебе хотя бы секунду на размышления, никогда не поддавайся первому порыву. А моя великая мудрость объясняется просто, — добавил мистер Динсмор с улыбкой, — я старше тебя, и у меня больше опыта в решении деловых вопросов. Мне жаль, дорогая, что твое возвращение в родной дом было омрачено этим неприятным происшествием. Но ты не обратила внимания на комнату. Как она тебе?

Элси с любопытством огляделась.

— Папа, она мне очень нравится!

Уже смеркалось, и большая часть просторной комнаты была погружена в полумрак. Огонь, пылающий в камине, бросал теплые отблески на темное дерево старинных шкафов и столов, на картины работы известных мастеров, на изящные мраморные статуэтки. Трепетные блики скользили по роскошной обивке старомодных, но хорошо сохранившихся диванов и кресел. Элси, желая рассмотреть убранство комнаты, подумала, что пора зажечь свечи. Словно услышав ее мысли, в гостиную вошла девушка-мулатка. Она принесла подсвечник с горящими свечами, а вслед за ней вошла Хлоя.

— Камины в библиотеке, столовой и наших спальнях топятся? — спросила Элси.

— Да, мисс Элси.

— Зажгите свечи и расставьте их в комнатах. Устроим иллюминацию в честь нашего прибытия, да, папа? — оживилась Элси. — Я хочу осмотреть весь дом.

— А ты не устала, девочка? Может быть, отложить осмотр на завтра?

— Я уже отдохнула, папочка, но если ты мне запрещаешь...

— Нет, не запрещаю. Если у тебя хватит сил, поступай, как считаешь нужным.

— Спасибо, сэр. Я буду спать крепче, если увижу хотя бы часть дома. Мне не дают покоя воспоминания о прошлом, и я хочу понять, соответствуют ли они действительности. Ты пойдешь со мной?

— Конечно, — ответил мистер Динсмор, подавая дочери руку. — Пока зажигают свечи, давай посмотрим картины. У дедушки Грейсона были не только незаурядные коммерческие способности, но и тонкий вкус. Некоторые произведения принадлежат кисти выдающихся мастеров.

— Конечно, давай посмотрим. Что ты, нянечка?

— Я вам нужна?

— Нет, сейчас нет. Иди, наслаждайся общением с мужем и со старыми друзьями.

Хлоя горячо поблагодарила Элси и ушла.

Элси еще не успела как следует посмотреть картины, скульптуры и другие произведения искусства, находящиеся в гостиной, как появилась тетушка Филлис. Она спросила, не подать ли чай.

Элси взглянула на отца.

— Да, — сказал мистер Динсмор. — После еды у тебя прибавится сил. К тому же в это время мы всегда пьем чай.

— Подавайте, тетушка Филлис. Как себя чувствует та бедная женщина?

— Вы о Сьюз, мисс Динсмор? Ничего с ней не случится. Небольшое кровопускание ей не повредит. Может, и лени в ней убавится. Господин Сприггс не такой злой, как вы думаете, мисс Элси. Он обязан следить, чтобы работа выполнялась, как положено, а Сьюз — лентяйка, каких свет не видел. Если не заставлять ее работать, она с утра до вечера будет сидеть на солнышке.

— Это очень плохо. Мы постараемся перевоспитать ее. А она не больна?

— Нет, мисс. Но она всегда жалуется, что у нее что-нибудь болит - спина, голова, руки, ноги. У всех людей что-нибудь, да болит, а они все равно работают. Нет, госпожа, горбатого могила исправит.

Филлис, ворча, удалилась. Вскоре был подан чай. Элси исполняла роль хозяйки безупречно. Она умело руководила чаепитием и замучила отца, заставляя его отведать каждый из поданных к столу деликатесов. Восстановив бодрое расположение духа, Элси нахваливала гостиную, которая ей безумно понравилась, и планировала дела и развлечения на время пребывания в Вайемиде. Наблюдая за дочерью, мистер Динсмор подумал, что редко видел ее такой красивой и счастливой.

— Какие комнаты ты приготовила госпоже, тетушка Филлис? — спросил он.

— Ту, в которой она родилась, господин, и ту, в которой жила ее матушка, Царствие ей Небесное.

По лицу Элси скользнула тень.

— Правильно, — сказала она тихонько. — Я и сама выбрала бы эти комнаты. А где комнаты папы?

— С другой стороны холла, мисс Элси.

— Прекрасно, — отозвался мистер Динсмор. — А теперь, доченька, думаю, нам пора в библиотеку. Скоро придет мистер Сприггс.

— Библиотека тоже обставлена с отменным вкусом, — отметила Элси, входя в царство книг, заполнявших застекленные шкафы.

— Да, в этом доме всюду чувствуется рука твоего деда, — ответил отец. — Эти книги доставят тебе истинное наслаждение. Перед тобой — одна из самых больших частных библиотек. Сотни, если не тысячи, томов: исторические труды, книги по искусству, научные монографии, жизнеописания, очерки о путешествиях, энциклопедии, произведения лучших поэтов и романистов мира... всего не перечислить.

— Как хорошо, папа! Но мне грустно, что к книгам многие годы никто не притрагивался.

— Не совсем так, дитя мое. Я много читал, когда приезжал сюда и всегда разрешал управляющему свободно пользоваться библиотекой — при условии, что он будет обращаться с книгами бережно и ставить их на место. Пока есть время, я хочу показать тебе несколько превосходных гравюр.

Но едва Элси присела к столу, дверь широко распахнулась, и слуга объявил:

— Мистер Сприггс.

В комнату вошел управляющий — высокий, загорелый, широкоплечий, крепко сложенный мужчина с темными волосами, черной бородкой и проницательными карими глазами. Вид у него был уверенный и независимый. Он поприветствовал хозяев и, не дожидаясь приглашения, сел в свободное кресло.

— Я пришел, господа, и готов вас выслушать.

— Мистер Сприггс, — начала Элси. Сложив на коленях руки она прямо и невозмутимо смотрела на собеседника. — Хочу сказать вам, что решительно не одобряю телесные наказания. Я их не потерплю. Надеюсь, вы меня поняли.

— Вас нетрудно понять, мисс Динсмор. Вы говорите на чистом английском, и давать мне указания — ваше право. Но выслушайте меня. Ваши рабы очень ленивы, особенно эта Сьюз. Моим людям и так трудно добиваться, чтобы работа была выполнена как следует.

— Тем не менее, я надеюсь, что управляющий, которому я плачу жалованье, способен на более человечное отношение к работникам.

— Мисс Динсмор, я привык работать на совесть. Если вы осмотрите поместье, то, я уверен, увидите, что все в порядке. Но если рабы не будут трудиться добросовестно, я не смогу должным образом выполнять свои обязанности.

— Конечно, мистер Сприггс, они должны работать, — если не добровольно, то принудительно. Но ведь, помимо избиения, существуют другие методы.

— Что же вы предлагаете, мисс Динсмор?

— Можно лишить их некоторых привилегий или посадить на несколько дней под замок на хлеб и воду, — ответила Элси и вопросительно посмотрела на отца, который внимательно слушал разговор.

— Я не давал разрешения прибегать к телесным наказаниям, — заметил мистер Динсмор, обращаясь к Сприггсу, — и не думаю, что в них есть необходимость.

На мгновение воцарилась тишина. Сприггс застыл, глядя на огонь. Вдруг он повернулся к Элси и едва заметно улыбнулся:

— А я думал, мисс, что вы хотите меня уволить.

Элси слегка покраснела, но с достоинством ответила:

— Если вы будете выполнять мои приказы, сэр, и пообещаете больше не прибегать к физическим наказаниям, то зачем мне вас увольнять? Вы — прекрасный работник.

— Спасибо, мисс Динсмор. Такой расклад меня устраивает. Я обещаю вам повиноваться и всегда действовать в ваших интересах. Однако если ваши интересы пострадают из-за того, что вы запретили мне использовать плеть, то не забудьте: это не моя вина.

— Я готова рискнуть, — ответила Элси, показывая движением руки, что беседа закончена. Сприггс встал, учтиво поклонился и вышел.

— А теперь, дорогой папочка, продолжим осмотр дома, — воскликнула Элси, вскакивая с кресла. — Но прежде скажи мне, правильно ли я говорила с мистером Сприггсом?

— Бог дал тебе прекрасные деловые качества, Элси, — ответил мистер Динсмор, улыбаясь. — Не ожидал, что ты столь легко и естественно войдешь в роль хозяйки.

— Правда? — обрадовалась Элси. — А я так волновалась! Знаешь, когда ты сидишь рядом и наблюдаешь, а я распоряжаюсь, я чувствую себя очень странно. Папочка, ты, пожалуйста, не забывай, что я все равно — твоя дочка. И всегда готова тебе подчиниться!

— Я знаю, моя дорогая, — ответил отец, обнимая Элси за талию и с любовью глядя в ее нежное лицо.

Так они и стояли, обнявшись, у камина, пока не пришла тетушка Хлоя со светильником в руке.

— Как вовремя, няня! Веди нас по дому, показывай дорогу, — сказала Элси.

Они шли по длинным коридорам, переходили из комнаты в комнату, из одного просторного зала в другой. Элси очень понравилась и планировка дома, и мебель. Она не раз помянула добрым словом тетушку Филлис, которая добросовестно смотрела за домом.

Наконец, миновав будуар, они вошли в уютную, роскошно убранную спальню.

— Здесь ты родилась, моя дорогая. И отсюда твоя мамочка ушла в лучший мир, — тихо сказал мистер Динсмор.

— Боже мой, ничего не изменилось... Все такое же, как в тот день, — прошептала тетушка Хлоя, подходя к кровати. Она положила руку на подушку. Глаза старой служанки наполнились слезами. — Моя драгоценная юная госпожа, моя милая девочка лежала на этой кровати. Лицо ее было белее простыни. А глаза — большие карие глаза — оставались ясными. Локоны разметались по подушке. И она сказала мне еле слышно: «Нянечка, принеси малышку». Я принесла тебя, дорогая, и осторожно положила рядом с мамочкой. А она поцеловала твое маленькое личико, а потом заплакала и сказала: «Деточка моя, бедная моя доченька. Некому ее любить. Некому, кроме тебя, няня. Возьми ее и никогда не оставляй. Научи ее любить Господа нашего Иисуса Христа».

Няня говорила тихо, но Элси отчетливо слышала каждое ее слово. Она плакала. Отец привлек ее к себе и молча поцеловал в мокрую щеку. Говорить он не мог: из глаз этого зрелого мужчины струились слезы, а сердце разрывалось от переполнявших его чувств.

Наконец отец увел Элси в будуар и показал ей портреты дедушки и бабушки. Но особое внимание Элси привлек портрет матери — художник написал ее, когда ей было лет десять-двенадцать.

— Мама была очень красивой девочкой, — прошептала Элси, с любовью глядя на портрет.

— В десять лет ты была такой же. Поразительное сходство, — откликнулся мистер Динсмор. — Иди сюда. Смотри. — Он поднял крышку корзинки для рукоделия и указал на незаконченную вышивку. В нее была воткнута игла. Казалось, что ловкие пальцы вышивальщицы держали ее еще совсем недавно.

Элси бережно взяла вышивку и прижалась к ней губами. Ей почудилось, что тонкая ткань еще хранит незримые следы маминых прикосновений, тепло ее рук.