ПРИКЛЮЧЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ
ПРИКЛЮЧЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ
Прощаясь вечером с отцом. Том хотел спросить его о раковине: где она, но забыл. А утром чуть не наступил на неё. Ведь она лежала рядом с его кроватью! Том поднял её и положил в карман. Сегодня-то он не раз поговорит с отцом. Вот будет для отца неожиданность!
Но именно в этот день работа была такая напряжённая, что Том совсем забыл про раковину. Вспомнил только вечером, когда уставший шёл домой.
Как назло, дни пошли такие горячие. Скверно даже было не то, что Том уставал, а то, что его начали раздражать некоторые из товарищей по группе: работают медленно, инструмент бросают где попало. Когда Том споткнулся о молоток в третий раз, он гневно закричал. Тогда мальчик по имени Карл спросил, где у Тома глаза, если он ничего не видит под ногами. Тут Том и выплеснул на него весь свой гнев. Он кричал и ругался, пока кто-то не взял его за плечо и не оттащил в сторону. Это был Роберт. Он хотел поговорить с Томом именно сейчас, несмотря на то, что работы невпроворот.
Они сели в тени. Роберт дал Тому выговориться, а потом спросил:
– Ну и как ты думаешь, что теперь будет?
Тут Том испугался, потому что слишком хорошо знал, как оно обычно бывало в таких случаях у разбойников: слово за слово, а кончалось кулачной расправой... Ему стало стыдно – перед Робертом, перед Карлом, перед всеми. Перед самим собой. И перед учителем, который наверняка видел всё это. Что же ему теперь делать? Ведь никаких сил нет терпеть дальше медлительность этого Карла. Может, попросить короля, чтобы он отправил Карла работать в другое место? Едва ему пришла в голову эта мысль, как Роберт спросил его:
– Том, а в чём, собственно, проблема? Том хотел ответить:
– Разумеется, в Карле! Он такой бестолковый и неповоротливый! Но как раз в этот момент Роберта куда-то срочно позвали. Он только сказал:
– Побудь ещё чуточку здесь и подумай обо всём хорошенько! Я забегу на обратном пути.
Том насупился и строптиво сунул руки в карманы штанов. Чего ещё тут думать, и так всё ясно! Его раковина! Том совсем про неё забыл. Но сейчас-то она ему совсем не нужна. Так уж и не нужна? Том вдруг вспомнил, как прятался от короля, когда сломал музыкальную шкатулку. Что тогда сказал король, когда нёс его на руках к дому? "Скрывать вину - хуже всего. И для тебя плохо, и для меня плохо... Даже если тебе случится когда-нибудь поступить опрометчиво, неверно, приходи сразу ко мне. Ведь я могу всё поправить - и поправлю с большим удовольствием".
Что это он вдруг вспомнил про вину? О какой вине речь? Что он. Том, сделал неправильно? Он просто дал выход своему справедливому гневу. Этот Карл прямо на ходу засыпает.
"Лучше всего сразу приходи ко мне!" - ещё раз повторил голос в его душе. Ну что ж! Может, и в самом деле поможет. Том взял в руки раковину и хотел сказать в неё: "Отец!" Но сделать это оказалось не так-то легко.
Поэтому Том просто сказал туда несколько слов из считалки. И ему сразу полегчало. На сердце стало спокойнее, гнев улёгся, и мало-помалу стало ясно: он был несправедлив с Карлом. Наверное, Карл и сам ничего не может поделать со своей медлительностью. А что мог с ней поделать Том? Надо будет извиниться перед Карлом, да и перед другими, коли на то пошло. Ведь Карл - тоже сын короля!
Сын короля. Значит, Том оскорбил одного из сыновей короля. Тогда, наверное, следовало бы попросить прощения и у его отца, у самого короля! Том не стал откладывать в долгий ящик и тут же попросил у него прощения – прямо в раковинку. Потом смолк и стал прислушиваться. Он, собственно, ничего не слышал из раковины, кроме тишины. Просто не поймёшь, что такое! Но потом он почувствовал, что эта тишина – не простая. Это была великая тишина. От неё исходил такой мир, такой покой, что Том наслаждался этой тишиной, пока она полностью не завладела им. Тогда он сказал только одно слово:
– Отец...
Этого оказалось достаточно. Всё снова было в порядке, даже ещё лучше, чем прежде. Он любил теперь Карла больше, чем раньше. Ему хотелось стать его другом.
Утром Том направился к Карлу извиняться. Но начинать пришлось не со слов, а с оказания помощи – Карл никак не мог повернуть тяжеленную глыбу. Вдвоём же они очень быстро это сделали. И сразу без всяких слов поняли, что всё простили друг другу. Радостные, братья обнялись, и на всю каменоломню раздалось:
– Карл! Карл!..
– Том!..
Роберт стоял неподалёку, всё видел и тоже радовался.
Вечером Том задал Роберту вопрос:
– Как ты научился так хорошо нас понимать и всё улаживать? почему я не умею так?
– Я тоже ничего не умел бы сам по себе. Том. Знаешь, просто я весь день поддерживаю связь с королём, и он всегда помогает мне. Всё моё дружелюбие, терпение и понимание – от него. Это – сама его суть. Он просто действует через меня.
– Но всё же, как тебе это удаётся? – настаивал Том. – Ведь я тоже ношу с собой раковину, чтобы поддерживать связь с отцом, однако постоянно забываю о ней.
Роберт, улыбаясь, объяснил, что Том потому ничего и не смог сделать, что пытался обойтись своими силами. Ему требовалась помощь, о которой надо было попросить. Ведь у них есть общий враг. И этот враг делает всё возможное, чтобы держать детей подальше от отца, чтобы не давать с ним общаться. Чтобы дети не встречались со своим отцом-королём и не становились благодаря этому всё больше и больше на него похожими. В этом-то Том уже успел убедиться.
Роберт обнял Тома за плечи и громко сказал:
– Отец, как хорошо быть всегда вместе с тобой! Пожалуйста, помоги Тому, чтобы он мог научиться этому. Благодарю, отец.
С этой минуты Том почувствовал, что для него нет ничего важнее, чем держать связь с королем. Том даже приделал к раковине ремешок и стал носить её на запястье. Теперь он мог говорить с отцом даже во время работы. Или слушать его. Том чувствовал, что даже несколько предложений, сказанных им, радуют отца. И сам Том часто чувствовал такую же радость в своём сердце.
В следующее воскресенье, когда дети пели песни, в густых тучах снова образовался просвет, и Том подумал: „Вот и на сердце у меня точно так же – чем чаще я говорю с помощью моей раковины с королём, тем меньше во мне раздражения и недовольства".
Нечто подобное Том испытал и позднее, когда король однажды спросил его:
– Том, сын мой, ты уже значительно больше, чем раньше, похож на меня. Сейчас самое время сделать тебя ещё немного сильнее. Ты согласен?
Ещё бы! Что за вопрос? Том заверил отца, что готов сделать всё, чтобы стать более сильным.
– А ты готов ради этого кое от чего отказаться? Или кое-что вытерпеть?
Том не совсем понял вопроса, но он так верил своему отцу, а также королевскому сыну, что сразу же ответил:
– Да!
Король продолжал:
– Если ты готов на то, чего я хочу, тебе придётся часто говорить своим желаниям: «Нет!» Нередко даже отказываться от еды. Этому надо будет учиться. Но, научившись, ты станешь очень сильным.
Странно! У разбойников считалось, что надо много есть, чтобы стать сильным. А здесь? Здесь король, наоборот, спросил Тома, готов ли он время от времени отказываться от еды. Том только в недоумении покачал головой. Он совсем ничего не понимал. Так что же, выходит, придётся отказываться от пищи? От пищи, которая ему здесь так нравится? Он, конечно, попробует... Его просто засмеют, если он пообещает и не выполнит. Том пошёл к своим братьям и сестрам, чтобы сообщить им, что сегодня он ничего не будет есть – ради короля и для того, чтобы стать сильнее.
Это был нелёгкий денёк! В животе у него урчало, побаливала голова, и слабость валила с ног. Том даже боялся, что в таком состоянии он не сможет выполнять свою работу. К концу дня Том думал только о еде. Ни о чём другом он думать просто не мог. Но не позориться же перед всеми! Вечером он пошёл к королю:
– Я сегодня ничего не ел. Значит, я стал уже немного сильнее?
– А как ты себя чувствуешь? – спросил его отец.
–Хорошо... Хорошо, что я сумел это сделать!
Король долго ничего не говорил, только как-то странно смотрел на Тома. Тот догадался, что сморозил что-то. Но что именно?
А-а-а, наверное, он загордился от того, что ему удалось совершить. Совсем чуточку – но загордился. В этом, наверное, дело?
Король кивнул.
–Да, Том, ты правильно всё понимаешь. В следующий раз, когда решишь голодать, никому об этом не говори. Пусть всё касается только нас двоих. Ведь ты хочешь порадовать меня, а не понравиться всем остальным?
– Да, – сказал Том и решил хорошенько запомнить этот урок.
Несколько дней спустя он хотел снова отказаться от еды, но к столу подавали как раз его самое любимое блюдо. Том просто не смог противостоять такому искушению. А в другой раз он даже не пошёл в столовую, но тут случайно нашёл в саду под деревом несколько сочных груш, ну и... Получилось всё как-то само собой. В следующий раз он снова не пошёл есть, но Дженни принесла ему совершенно особый пирог, сказав, что испекла его специально для него. Не мог же Том обидеть свою лучшую подругу...
И он опять ел. Было просто невероятно вкусно. Но, поев. Том каждый раз сильно расстраивался из-за того, что поголодать так и не удалось. Совсем опечалившись и разуверившись в себе, он пошёл к отцу и признался в своих неудачах.
– У меня ничего не получилось. Как я ни старался голодать...
– Хорошо, что ты пришёл, – сказал отец. – Дорогой мой Том, мне уже просто жалко смотреть, как ты мучаешь себя. Сколько ты намерен ещё терзать себя, надеясь только на свои собственные силы?
Так вот, значит, в чём дело! Он опять совершил всё ту же ошибку. Получается, что не удастся даже поголодать, если надеяться только на себя самого! Оказывается, он. Том, слаб даже для этого!
Нелегко было Тому признать это. Но уже в следующий миг король нежно обнял его:
– Милый мой сын, ты должен бороться, черпая силы во мне, – даже когда борешься с самим собой! Я ведь хочу помочь тебе справиться со всеми трудностями!
Том так и не понял до конца, что сказал ему отец. Но ощутил большое желание, чтобы ему помогли! Он ещё сильнее прижался к отцу и попросил:
– Пожалуйста, помоги мне... Я один не справлюсь.
С тех пор дела у Тома пошли значительно лучше. Он становился всё сильнее, всё лучше мог обуздывать себя и противостоять искушениям. Тому пришлось очень стараться, чтобы при этом не загордиться. Бороться с гордыней было особенно трудно. Но и здесь Том звал на помощь отца, как только замечал в себе желание сделаться сильным и большим без помощи, самостоятельно. Звал отца или просил Роберта, чтобы тот помог ему. Роберт даже дал ему совет: перед тем, как голодать, спрашивать разрешения отца. Другие дети в замке тоже становились всё сильнее. Они помогали друг другу, учились сдерживать себя, смирять желание сделаться самым сильным или самым важным. Для них всё важнее становилось знать, чего же от них хочет король.
Но всё это давалось нелегко. Часто они повторяли свои ошибки. Им приходилось вести тяжёлую борьбу с собой. Хорошо ещё, что король был так терпелив и постоянно ободрял их.
Со стройкой дело тоже продвигалось не очень-то быстро. В один из особенно неудачных дней большинство ребят забыли про борьбу с самим собой и перессорились; наговорили друг другу много всего недоброго и в конце концов пришли к королю и расплакались: они ещё совсем-совсем ничего не умеют. И именно в этот самый день король провозгласил:
– Теперь – пора! Вы можете выступить в поход!
Дети так и застыли в растерянности. Они просто опешили. Именно сейчас – выступить? Именно сейчас, когда они поняли, как мало они могут, как долго им ещё надо учиться?
–Я – могуществен. Я посылаю вас!
Да, они знали, что король могуществен. Но почему же он не идёт в поход вместе с ними? При виде его все враги сразу разбежались бы в разные стороны.
–Я тоже пойду с вами, но – незримо. Вы будете побеждать, когда ваш взор будет обращён ко мне.
Это – уже выше всякого понимания. Как же они могут обращать к нему свой взор, если он невидим? Ведь он сам сказал, что будет незрим!
А король продолжал говорить:
–Твердо верьте, что я с вами. Вера и будет вашей защитой. Боритесь, используя мою силу и мои средства, тогда победите. Моё имя – это ваш меч. И ваше новое имя отворит вам все двери!
Всё это звучало так загадочно, так таинственно. Ясно было лишь одно: они должны выступить в поход.