Кришнадас Кавирадж дас Волгоград

Не случайно все это.

Однажды, вернувшись из командировки в Москву, отец рассказал мне, что они там просмотрели два запрещенных фильма, и один из них о новой религиозной секте в Америке. Он назвал это кришнаизмом.

Мне было тогда лет 15, и меня это не заинтересовало, хотя, видимо, первая капля милости просочилась в мое сердце.

В 18 лет я женился, затем отслужил в армии. В 1981-м году у нас родился сын. Я работал тренером по дзюдо и учился в физкультурном институте. Все были счастливы. Но жилищный и финансовый кризис заставил меня уйти с тренерской работы на стройку.

Затем перестройка, крушение ленинских и коммунистических идеалов. Везде запестрели киоски, предлагая западное наслаждение: сникерсы, твиксы, различные ликеры, сигареты. Со спортом было покончено, а вот через творчество выразить себя было еще не поздно.

Через некоторое время, став членом клуба авторской песни, я стал часто ездить в Волгоград и познакомился там с одним интересным человеком. Он был журналистом Волгоградского радио, все его звали Шахин. Интересно, что строил он трехэтажную дачу, будучи инвалидом.

Вместо правой руки у него был пластиковый протез. Помогая ему на стройке, я заметил, как он сам замешивает раствор, спокойно, по несколько штук поднимает кирпичи, а затем укладывает их в кладку, и качество его работы было лучше моей. Еще меня удивляла его способность не замерзать в промозглую ноябрьскую погоду. И, однажды, возвращаясь со стройки, я нахально задал ему вопрос:

— Почему ты, Шахин, в ноябре, в сырость и туман, не застегиваешь свой пиджачок, в то время как я застегнул по горлышко осеннюю куртку и шапочку натянул на уши.

Шахин остановился, очень внимательно всмотрелся в мои глаза, оценивая, стоит ли меня посвящать в великую тайну или не стоит и, выдержав солидную паузу, спросил:

— А ты знаешь, что такое «Харе Кришна?» Я ответил:

Нет, не знаю, поясни, как это связано с тем, что ты не мерзнешь? Шахин, глядя мне в глаза, стал говорить мне о каких-то квадратах, треугольниках, диагоналях и различных энергиях. Затем достал из нагрудного кармана алюминиевую проволоку, изогнутую буквой «Г», с петелькой на конце. Помогая себе протезом, он вставил короткий край проволоки в мундштук, напыжился, сосредоточился, и проволочка закрутилась. Он прицелился в меня, как из пистолета — опять пауза. Затем Шахин выдохнул затаенный в груди воздух, расслабился, потом разобрал загадочную конструкцию и положил ее обратно в карман: «Бесполезно! Все равно ты ничего не понимаешь». И мы продолжили наш путь домой. Шахин протянул свою единственную руку к небу и сказал: «Видишь эти тучи? Так вот, они меня не беспокоят, потому что я знаю, что за этими тучами есть источник тепла и света — Солнце. Теперь понятно?» Мне показалось, что в его объяснении была какая-то логика.

Наверное, в этот момент семечко моего бхакти получило вторую, уже более серьезную дозу божественной влаги — милости.

К тому времени я уже был президентом Волжского клуба авторской песни (КСП). У нас было неплохо оборудованное полуподвальное помещение. Мы пили чай, ели пирожные и пускали гитару по кругу. Со временем нам захотелось чего-то более серьезного, и к чаю мы добавили вино и коньячок, к пирожным — цыпленка табака и шашлычок, к приятным словам — нежные объятия и поцелуи, и так далее. Опять стало все хорошо, и я женился во второй раз. КСП стал моим вторым домом. Новая жена и приемный сын не мешали мне в моих поэтическо-музыкальных поисках. Я жил ничем не ограниченной жизнью.

Новый 1990-й год я справлял со своими друзьями. Там же присутствовали и все наши подруги. Утром первого января, после великого торжества и веселья, я проснулся в холодном поту со странным ощущением в груди. Мне показалось, что мое сердце перестало биться. Я встал на колени и уставился в стену напротив, прислушиваясь к своему сердцу. Мне хотелось встать и пойти куда-нибудь или хотя бы отвести взгляд в сторону, но это оказалось невозможным. Контроль над телом был полностью утрачен. Сколько я так сидел — припомнить трудно, но вдруг мою голову кто-то стал медленно поворачивать вправо. Как только мой взгляд уловил книжную полку, голова прекратила свое вращательное движение. Я пытался рассмотреть объект своего внимания, но резкость в глазах никак не наводилась. Тут я услышал, что мое сердце застучало и очень громко. Капельки пота потеплели, и в фокусе моего помутненного зрительного аппарата появились расплывчатые розовые буквы на темно-синем фоне торца одной из книг, стоявших на полке. Мистические силы, находившиеся внутри моего организма, постепенно наладили резкость: «Наука самоосознания» — это мое спасение!!" Я рванулся к полке, без разбора, прямо по телам своих друзей и подруг, расположившихся спать на полу. Кто-то даже был очень недоволен моим поведением, но в тот момент это для меня было неважно.

Я схватил книгу, открыл ее наугад и постепенно утонул в ней, потеряв счет времени. Всплытие произошло после того, как в мои уши проникли настоятельные просьбы что-нибудь накинуть на себя и присаживаться к столу, который уже был накрыт по полной новогодней программе. Когда я присоединился к столу, то в глубине души уже был одним из учеников Шрилы Прабхупады. Я пытался поделиться своими утренними впечатлениями, но вот беда, ничего из прочитанного не запомнил, да и интересующихся самоосознанием в тот момент никого не нашлось. Мало того, хозяин этой квартирки снял книги с полки и вручил их мне, сказав: «На днях приходил какой-то черт и уговорил меня купить у него эти книги.

У меня были деньги, и я их купил, потому что там были картинки. Забирай себе. Дарю тебе на Новый год».

Это была третья, уже решающая, доза милости в виде книг Шрилы Прабхупады — обе части первой песни Шримад Бхагаватам!

А тем «чертом», который навязал эти книги моему другу, как потом выяснилось, был Ачьюта Ананда прабху, живущий сейчас в Курджиново. Низкие поклоны ему и всем преданным, которые несмотря ни на что, продолжают распространять эти книги. Это настоящие «бомбы» чистого сознания, и взрываются они тогда, когда «клиент созрел». Эти книги сами обладают сознанием. Они живые. Они без спроса ворвались в мое сердце, и я очень им благодарен за оказанную мне милость.

Когда в уме я стал повторять Харе Кришна маха-мантру, моя жизнь мистическим образом стала разворачиваться по-новому.

После этих событий и прочтения книг мне стало казаться, что прежняя жизнь пытается выплюнуть меня. Я пытался вернуться, не зная, чем заполнить образовавшуюся пустоту, но у меня ничего не получалось. Все былое потеряло для меня ценность.

Однажды, по весне, я решил свозить свою жену и сына в цирк. Наш маршрут лежал через привокзальную площадь Волгограда. Проходя мимо вокзала, мы услышали стук барабана и медных тарелочек. Это была харинама. Преданные счастливо пели и кружились в хороводе. Я размышлял: «Откуда они черпают это блаженство? Ведь я тоже так же хочу, но не могу. Почему же я не могу?» Жена меня дергала за рубашку, а сын канючил над ухом: «Ну, папа, пойдем в цирк, ты же обещал». Тут ко мне подошел счастливый парень с белым пятном на лбу и вручил стопочку книг, предложив пожертвовать от души. От души так от души — и я отдал все скопленные на цирк денежки.

Для семьи это была трагедия, а моя душа ликовала в предчувствии глобальных перемен.

После этого события я решил поститься в течение семи дней, запереться в мастерской (КСП) и никого не пускать. Решено — сделано. Семь дней я читал книги Прабхупады, Библию и неустанно молился о милости, помощи и просветлении в моей жизни. Через семь дней с утра ко мне постучал мой друг, барабанщик Павел, он привел с собой незнакомого мне, бородатого, по его словам, крутого гитариста. Этот незнакомец очень спокойно и уверенно зашел в студию, взял со стула мой белый «Fender». Присел, положив ногу на ногу. Поискав на полу фленджер (звуковой эффект), нажал на кнопочку пуска и, не обращая на нас внимания, стал перебирать пальцами по струнам. Студия залилась удивительными звуками. Сочетания нот были доселе мне незнакомыми. Мелодия и ритмика его игры полностью завладели моим вниманием. Это была спокойная, глубокая, насыщенная и в то же время тяжелая музыка. Хотя никто не подыгрывал и не подпевал ему, но казалось, что играет целый оркестр. Он пел, как потом выяснилось, вайшнавские бхаджаны на санскрите или бенгали, а в конце всегда заканчивал «Харе Кришна». Эта встреча впечатлила меня до слез. Почти целые сутки он рассказывал мне о Кришне, играл, пел, а я наслаждался его обществом. Он представился Андреем Лизоркиным. Потом Андрей пригласил меня домой, и его жена Светлана накормила меня, голодного после поста, прасадом до «потери пульса». Жар ударил мне в лицо. В носу стало что-то потрескивать, и вдруг я стал ощущать удивительные ароматы курившихся в квартире благовоний. Потом к этому аромату примешался неприятный запах табака и подвальной сырости.

Через секунду я догадался, кто же был источником этих неприятностей. От обиды за самого себя к горлу подкатил ком, и слезы наполнили мои глаза. Я молча обулся и вышел из квартиры. В таком случае лекарство одно — бутылочка «Весеннего сада» в 19 градусов и пачка сигарет. Повторяя в уме Харе Кришна мантру, я направился к гастроному. Но что я увидел! У входа в магазин стоял все тот же парень с пятнышком на лбу и носу, а рядом стоял столик с разложенными на нем книгами Шрилы Прабхупады. Оказывается, что он наблюдал за мной издалека, и когда я поравнялся, парень спросил меня: «А почему ты повторяешь Харе Кришна без четок?» И я подумал: «Правда, почему?» Я купил у него какую-то книгу и направился на автобусную остановку, позабыв про «лекарство». Как впоследствии я узнал, этого парня звали Мурали Кришна дас.

Доехав до дома, я открыл дверь квартиры, отыскал чемодан с гитарными инструментами, взял в руки нож и, не обращая внимания на удивленную супругу, выбежал во двор, забрался в густой куст сирени и срезал длинный, как рыболовная удочка, сиреневый прут. Всю ночь я не спал, строгая бусинки, сильно поранил себе палец, но уже утром, сидя в позе лотоса, я наслаждался сладостью Святого Имени, перебирая пальцами четки, как настоящий индийский садху. На четвертом кругу мне захотелось выйти во двор прогуляться. Так я и сделал. Вышел из подъезда и услышал знакомый звук барабана, смешанный со звоном медных тарелочек — на первом этаже моего подъезда шел киртан! Мне показалось, что это не случайно. Киртан шел в 105-й квартире на первом этаже, а я жил в 104-й квартире на пятом этаже. Я позвонил в квартиру № 105.

Дверь открыл сияющий Васумана прабху, подняв руки к небу, он воскликнул: «Хари! Хари! Юрок пришел! Какими судьбами? Ну, проходи. Ты как раз вовремя: сегодня Гаура-пурнима, сейчас будет пир».

Мы были знакомы с ним в прошлом. В музыкальных кругах Волгоградской области он слыл талантливейшим трубачом. В квартире было много народу, и среди них Мурали Кришна прабху с пятнышком на лбу и носу, Адхарани Лая, впоследствии Аджита Чайтанья прабху, Игорь Мясоедов со своим маленьким сыном, впоследствии Расарадж прабху и многие другие преданные. На этом празднике я танцевал и пел, как говорится, в полном экстазе. Потом меня накормили. Оказалось, что за время моего поста у кришнаитов осложнились отношения с хозяином предыдущей квартиры, и они нашли себе другую, по соседству со мной. И мне это опять показалось не случайным.

Домой я вернулся только к ночи. И хотя жене это не понравилось, но мне соседство с кришнаитами показалось очень привлекательным.

На следующее утро я повторил восемь кругов джапы, и это мне очень понравилось. На следующий день 16 кругов, полная утренняя и вечерняя программа. И пошло, и пошло, и пошло.

Я не был против такого разворота событий, а даже очень рад. Тем более что предчувствия оправдывались. Но окончательный перелом в моей судьбе произошел через пару недель. Я уже распространял книги по квартирам, хотя у меня плохо получалось, но раз этого хочет Шрила Прабхупада, Кришна и преданные, то я буду терпеливо продолжать, так думал я.

Однажды утром, как обычно, я позвонил в квартиру № 105. Мне открыл Мурали Кришна прабху. Я вошел и увидел, что преданные упаковали свои вещички, алтарь, книги, собираясь куда-то съезжать. Оказалось, что хозяин решил продать квартиру и попросил преданных в течение двух дней съехать с этого места.

В этот день я взмолился Господу не на шутку. Ведь все было так хорошо. Но как быть теперь? Я молил Господа, чтобы Он лично вмешался в принятие мной верного решения. И решение пришло, открыв дверь комнаты ногой — это была моя жена. Она была в стельку пьяная (с ней такое бывало) и, махнув рукой в сторону выхода, торжественно объявила: «Пошел вон!». Она могла это сделать, поскольку квартира принадлежала ее папе. К тому времени кришнаиты уже загрузились в грузовичок, я тоже упаковал вещички в сумочку, благо их было немного. Предложение жены мне показалось дельным. Недолго думая, я схватил сумочку и, не обуваясь, выскочил во двор. Я бежал по двору совершенно счастливый и свободный, босиком, с сумкой и ботинками в руках, догоняя уже тронувшийся грузовик. Мурали Кришна и другие преданные протянули мне руки и затащили меня на борт. Немного отдышавшись, я взял в руки четки, и на первом же «Харе Кришна» в моем уме прозвучало: «Это все не случайно».

Ну а дальше — это уже мои попытки стать преданным Кришны.