3.5. Тришкин кафтан христианства

3.5. Тришкин кафтан христианства

В делах религии энтузиазм всегда начинает постройку, но всегда ее завершает ловкость.

Вольтер.

Врезка 3.17. Ответственность Христа перед людьми

(А — М. Богословский): Вопрос об ответственности Бога перед людьми поднимался уже не раз. Однако сегодня, когда подводится итог двухтысячелетней деятельности христианской Церкви, этот вопрос приобретает важнейшее значение и становится весьма острым. Ответственность Иисуса Христа, как всемогущего Бога за процессы и явления, происходящие в нашем неблагополучном мире, относятся к числу важнейших нерешенных проблем христианства, критическая масса которых может взорвать его учение, а заодно и вызвать развал его Церкви.

По учению трех крупнейших христианских Церквей — католической, протестантской и православной — Христос является не только соавтором, со-создателем этого мира — как неорганического (мертвого), так и органического (живого), но и Богом, участвующим в процессах, происходящих в этом мире, знающим все про всех. Так, в Новом завете об Иисусе Христе сказано: «…Бог больше сердца нашего и знает все» (1 Иоан., 3,20), Бог «знает все совершеннейшим образом» и даже «в превосходной степени» (Мф., 11, 27). Непререкаемый авторитет РПЦ святитель Иоанн Дамаскин (Иоанн Тобольский «О божественном промысле». М., Паломник, 1996) утверждает, что «Всесильный Бог в одно мгновение проникает и видит все места: высоту неба и широту земли, глубину моря и неведомое в преисподних местах… все без исключения происходит по предвечному совету Божию, по благоволению и Провидению Его».

С другой стороны, уже довольно рано христианские богословы поняли, что если признать Христа активно участвующим в земной жизни людей, то неизбежно придется признать его ответственость и за все беды и несчастия, которые обрушиваются время от времени на человечество и отдельных его представителей. Для того, чтобы освободить своего Бога от ответственности за зло и несправедливость в этом мире, христианские богословы разработали учение о свободе воли: предоставлении человеку выбора пути спасения — принятие христанского учения или отказ от него и следование своим путем (который неминуемо приведет в ад). В послании Иакова сказано, что Бог «сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственной похотью» (гл.1, с. 13–14). В связи с этим вопрос о том, отвечает ли Христос за судьбы людей или нет, повис в воздухе. В течение долгих двух тысяч лет христиане не особенно задумывались о сути этого противоречия. Однако, по мере накопления знаний, роста образованности населения и его культуры, этот вопрос все чаще стал беспокоить верующих, особенно тех из них, кто способен о нем задуматься.

Таким образом в христианстве было заложено неразрешимое противоречие — с одной стороны, догма о предопределении, т. е. зависимости всего мира и всех происходящих в нем процессов от Бога и, с другой стороны, неполноту и даже отсутствие этого предопределения выразившееся в виде свободы воли и поведения человека.

Действительно, если Иисус Христос — всемогущий Бог, создавший этот мир и управляющий им, то как можно объяснить гибель миллионов людей не только от рук людей, уверовавших в других богов, но и тех, которые являются христианами. На совести христиан — уничтожение многих народов мира, произошедшее при полной поддержке их Бога.

Во время Второй мировой войны Христос обеспечил немецким фашистам захват всей Европы, уничтожение в лагерях смерти миллионов ни в чем неповинных людей (причем, все это делалось только по воле Его). Людей, которые молили его о пощаде. В течение всех лет ужасной войны Христос был глух даже к молитвам и мольбам служителей своей Церкви — священников разных санов. Христос был глух также и к мольбам своих соплеменников (ведь мать его была еврейкой).

Управляя этим миром, Христос должен быть ответственным и за так называемые стихийные бедствия — землетрясения, наводнения, ураганы, тайфуны, цунами, оползни, сели и пожары. Но он ни разу не вмешался, не навел порядок, не защитил людей, в том числе и своих верующих. Своим бездействием он обрекает их на гибель и мучения.

Огромное количество людей пострадало и погибло от всевозможных эпидемических заболеваний. Самая заразная болезнь — легочная форма чумы, известная также как «черная смерть», погубила около 75 миллионов человек. В середине XIV века эпидемия этой болезни выкосила примерно четверть населения Европы. Страшное вирусное заболевание — гепатит «В» — поразило сегодня 350 миллионов человек, из них россиян — 5 миллионов. Ежегодно от осложнений, связанных с этой болезнью, в мире умирает два миллиона человек. И они не знают, за что всесильный Бог Иисус Христос обрек их на смерть. А Церковь, в частности РПЦ, не стесняется при этом пропагандировать взгляды своего святителя Иоанна Тобольского заявляющего, что «все несчастья и бедствия происходят по воле Божией». Как же низко должен пасть человек, чтобы приписывать своему Богу бедствия на головы людей «ради достижения праведных целей Промысла Божия». Бить, и даже уничтожать людей, и заявлять при этом, что все это для их же пользы!!!

Если болезни, страдания и насильственную смерть миллионов людей можно объяснить их прегрешениями перед Богом, то непонятна его жестокость по отношению к фауне — животным, птицам, рыбам и флоре — деревьям, кустарникам, травам и цветам. Глобальные и катастрофические изменения климата на нашей планете уничтожили на Земле миллионы животных и растений.

Кроме вселенских катастроф, флора и фауна ежегодно уничтожается на земле от лесных пожаров, наводнений, землетрясений, извержений вулканов, селей, цунами, нашествий саранчи.

Проведенный мною анализ сфер деятельности, в которых мог бы проявить себя Иисус Христос, показывает, что он ни в чем не принимает участия — ни в процессах и явления природы, ни в управлении человеческим обществом, во взаимоотношениях государств, ни, тем более, в судьбах отдельных людей.

Как все это должны расценивать верующие? Большинство пока об этом не задумывается. Что же касается самой Церкви, то об изменении отношения христианских богословов к вопросу об участии Христа в жизни верующих можно судить на примере Русской православной Церкви. После 1917 года эта Церковь долгие годы не обсуждала вопрос об участии Христа в делах повседневной жизни страны. Но затем спохватилась, и в 60-е годы ее руководство разработало осовременненное богословие, согласно которому Христос не оставляет без внимания судьбу страны и русского народа. В «Богословии мира», в частности, говорилось, что человек является соработником Христа, что добрый христианин должен помогать Богу преобразовывать мир. Война, убеждали православные богословы, не от Бога, это зло — дело рук человеческих. А вот мир — дар божий. Непонятно только, как это добрый Бог, который так любит людей и, особенно, своих последователей, не вмешается и не прекратит распри на Земле, не остановит уничтожение хотя бы христиан. В другом богословии — «Богословии примирения» — говорится о примирении человека с Богом, как единственно действующем средстве реализации насущных проблем человеческого общества. Т. о. верующим исподволь внушают, что Христос и сегодня руководит судьбами людей и страны. Правда, не все в это верят.

Часть верующих приходит к выводу, что Христос проявлял себя лишь до тех пор, пока не вознесся на небо. После чего он и думать забыл о своих последователях и их проблемах и удалился на покой, предоставив миру развиваться по своим законам. Но такие мысли приводят к печальным для христианской Церкви результатам: верующие перестают верить священникам, внушающим им, что Бог обеспечит им спасение — вечную жизнь на небе… При этом у некоторых из них, наиболее трезво мыслящих, возникает даже сомнение в его существовании. Данные опросов жителей европейских стран показывают, что количество верующих в Христа стремительно падает. Так, результаты опроса общественного мнения, проведенного в 1999 г. Англии показал, что в Христа верят лишь 43 % англичан, что в полтора раза меньше, чем 6 лет назад. Неудивительно, что число приверженцев англиканской Церкви ежегодно уменьшается на 14 тыс человек. Архиепископ кентерберийский Джорж Кэри заявил недавно, что британцы испытывают «аллергию на религию» и что от исчезновения Церкви Великобританию отделяет только одно поколение. То же происходит и в других западных странах, традиционно исповедующих христианство.

ДОГМАТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ: СПОРЫ О ПРИРОДЕ И ИПОСТАСЯХ ХРИСТА, НЕВОЗМОЖНОСТЬ ДО КОНЦА ПОРВАТЬ С ИУДАИЗМОМ

Еще одна важнейшая проблема христианства связана с пониманием сущности Христа как Бога, становления учения о его природе и ипостасях. Появление в 1 веке н. э. Иисуса Христа, объявившего себя сыном божьим (Мф.11,27;24,36; Ин.5.30;5,36–37) [а именно, еврейского Бога Яхве], вызвало, как известно, неоднозначную реакцию его соплеменников. Подавляющая их часть считала и продолжает считать его самозванцем и проходимцем, потому что у их Бога никакого сына, тем более бога-сына, нет и быть не может. В соответствии с евангельскими легендами, Иисус Христос был иудеем-сектантом, реформатором иудейского учения (Мф.12,1–3,12; Лк. 6,5–10; 11,3). Называл он себя «Человеком» (Ин. 8,40) и очень часто «Сыном Человеческим». Судя по евангелиям, он и не думал претендовать на то, чтобы стать богом (Мк.10,1). Возражая против того, чтобы его называли «благим» — эпитетом, применявшимся лишь по отношению к Богу (Яхве), — он заявил: «Никто не благ, как только один Бог» (Мк.10,1). Он претендовал лишь на то, чтобы быть мессией — посланцем Бога Яхве (Ин.7,16). Но основателям новой религии и новой Церкви этого было мало. И они сделали его Богом, даже не спросив его согласия. Для этого они сочинили историю его сказочного зачатия и рождения. Не будучи в состоянии разорвать пуповину, связывающую их с иудаизмом, основатели христианства сочинили ему нелепую родословную от дома царя Давида. Все остальное появилось позднее, когда стала создаваться новая религия и новая Церковь.

Что же касается его учеников и последователей, то он поставил их перед нелегкой проблемой — решать, кем же им его считать: просто сыном Бога или Богом-сыном. За кажущейся простотой этой проблемы лежало нечто более важное — вопрос о всесилии Иисуса Христа: если он всего лишь сын Бога, но сам не бог, то что он может обещать своим верующим, что он может им дать? В лучшем случае он может что-то сделать для себя и просить у своего всемогущего отца что-нибудь для людей. Понятно, что за таким богом толпы верующих не пойдут. Другое дело, если он Бог-сын, т. е. не только сын, но и сам Бог. Тогда уже есть о чем говорить. Тем более, если попытаться уравнять его в правах с его Богом-отцом, что впоследствии и было сделано в учении о троице.

Наибольшая сложность решения этой проблемы состояла в том, что самого Христа она, судя по всему, нисколько не волновала. Поэтому он ничего по этому поводу не говорил. Ни до своей смерти, ни после, когда по учению христианской Церкви он вознесся на небо. Это привело к тому, что христиане стали яростно спорить, что же представляет собой их Бог. Как известно, договориться они не смогли, поэтому одна часть верующих стала считать его Богом, а другая — лишь сыном Бога. С этим неразрешимым вопросом христиане входят в третье тысячелетие.

Но этими проблемами беды христиан не ограничиваются. Есть у них еще одна проблема, которая связана с природой Христа, т. е. его человеческой и божественной сутью. Если проблема ипостасей Христа обсуждалась широко, то проблема его природы — весьма однобоко: рассматривалось их единение, влияние друг на друга, но почти не обсуждался вопрос о существовании Христа до и после его воплощения в человека. Суть этой проблемы состоит в том, что в соответствии с Новым заветом и учением о христианской Троице Христос существовал всегда: «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, говорит Господь, который есть и был и грядет, Вседержитель» (Откров.1,8; Ин. 8,25). Это означает, что он никогда не рождался и поэтому у него нет родителей — ни папы, ни мамы. У него не только нет родителей, но и возраста. В состоянии неопределенного возраста он существовал очень долго — возможно, миллионы лет. Но однажды он решил воплотиться в облике человека — сына простой еврейской женщины. Тут то и начались проблемы для его последователей, так как это воплощение выглядело как рождение, т. е. появление чего-то нового.

Представление о том, что у Иисуса Христа есть две природы, отцам Церкви пришлось создавать не только потому, что по евангелиям он был богочеловеком, но и в связи с тем, что им надо было как-то примирить его смерть и бессмертие: он умер, но в тоже время как бы и нет, так как по их представлениям его существование продолжилось. А продолжить его существование пришлось потому, что им нужен был бог живой, а не мертвый, с которым в общение не вступишь, к которому не обратишься за помощью. Но главное, он должен был снова явиться на землю и создать на ней рай для всех своих верных последователей. Иначе руководству Церкви нечем было бы прельщать людей. Сделать это было нетрудно, т. к. христианские богословы были осведомлены об учениях о умирающих и воскресающих богах Древнего Египта и Востока — Осириса, Аттиса, Диониса, Таммуза и др. А раз Христос должен был считаться бессмертным, надо было представить так, что у него было два вида — нетварный, т. е. божественный, и тварный, т. е. телесный, человеческий. Создав представление о двух видах Христа, отцы Церкви хотя и вышли из трудного положения, но не заметили, что создали себе новые трудности. А состояли они в том, что эти два вида Христа оказались как бы независимыми друг от друга, что хорошо видно из самих евангелий.

Действительно, получалось, что помимо вечно существовавшего (согласно учению иудеев) Яхве-Саваофа, всегда был другой Бог — Иисус Христос, о котором иудеи (включая раввинов и иудейских пророков) почему-то не только не знали, но и слыхом не слыхивали. В результате иудео-христиане попали в страшно неудобное положение. Все это попахивало не просто ересью, а откровенным извращением иудаизма. Перед отцами христианской Церкви встала очень трудная задача — как-то увязать вечно существовавшего Яхве-Саваофа с претендовавшим на не менее вечное существование Христом. И эта задача была успешно решена!

Трудность основателей новой религии состояла в том, что хотя она и создала своего собственного бога, но этот бог был богом второстепенным, не главным, а потому зависимым от Яхве-Савоафа, которого Христос называл своим отцом. А это их, естественно, не устраивало. Надо было придумать что-то, чтобы их бог был бы если и не главным, то хотя бы равным своему названному отцу. Решение этой проблемы было крайне важно и потому, что без нее христианство навсегда могло остаться сектой, религией, дочерней к иудаизму. А этого допустить было нельзя. Надо было искать выход. И он был найден — Иисус Христос был объявлен (не сразу, конечно, — в евангелиях об этом нет ни слова, ни намека) не только сыном Бога, но даже равным богу-«отцу», т. е. самому Яхве-Саваофу.

Для того, чтобы сделать это, христиане привлекли древнюю идею язычников о троичности главных богов (например, у шумеров Ану, Энлиль и Эа, у египтян — Осирис, Исида, и Гор, у индусов — Шива, Парвати и Ганеша и др.), дополнив ее идеей равенства членов этой троицы друг другу. Кроме того, была использована восточная идея ипостасей бога, когда один бог был представлен то в одном виде (или виде одного божества), то в другом (в виде другого божества). Но для завершения этого построения троичности им не хватало третьего бога.

Проблема была решена неожиданным образом: в качестве этого третьего члена троицы был взят «святой дух», приравненный столь же неожиданно и парадоксально к Богу. Почему именно он? Да потому, что у христиан не было выбора: мать Иисуса Христа тут не подходила, т. к. для производства ее в бога требовалось бы очень многое. Ведь в иудаизме не могло быть божества-женщины, это было не в его традициях. Более того, религия древних евреев на определенном этапе своего развития избавилась от последней богини — Ашры, и Яхве стал богом — одиночкой, единоправящим Богом. Кроме того, мать Христа была простой женщиной, и сделать кроме сына и ее саму богом было бы очень сложно. Для этого надо было бы обосновать и ее принадлежность к Яхве-Саваофу, но на такой шаг отцы-основатели христианства пойти не осмелились.

Пришлось обратиться опять-таки к родному для них иудаизму и поискать там кого-либо, кто мог бы подойти на эту роль. Правда для этого пришлось преодолеть одну неувязку — святой дух, который в иудаизме был представлен в виде голубя, у них был женского рода. После длительных споров (отраженных, в частности, в неканоническом Евангелии от Филиппа, где говорится: «…когда бывало, чтобы женщина зачала от женщины?») христианам пришлось закрыть на это глаза и пойти на явное извращение древнего учения: святой дух, сделавшись богом, выполнил одновременно две функции — оплодотворил мать Христа и стал членом святой троицы, каждый из которых мог подменить (стать ипостасью) другого.

Так была решена проблема Иисуса Христа, который получил в качестве отца Бога Яхве-Саваофа, сам стал Богом, да еще и богом, который, являясь ипостатью бога-отца, получил все его прерогативы и титулы: бога-творца, пантократора (вседержителя), а заодно и спасителя. И хотя теоретически каждый из членов этой троицы может называть себя Богом-Творцом и Спасителем, христиане упорно называют этим титулом только Христа. И понятно почему — ради него-то и создавалась вся эта божественная конструкция. Кроме того, святой дух, в результате стал отцом Иисуса Христа и решил тем самым мучительный для создателей этой религии вопрос о том, как Христу стать сыном Бога, не привлекая напрямую для этого дела старшего Бога — Яхве. Ведь у иудейского Яхве не было детей, поэтому напрямую приписать ему ребенка было бы очень неосмотрительно. Святой дух и решил эту крайне деликатную задачу: с одной строны, Христос родился от бога (Святого духа) и получил тем самым статус бога. А с другой стороны Яхве не был его «генетическим» отцом. Однако через троединство Христос мог считаться сыном и Яхве. Желая придать этому положению хоть какую-то весомость, сколько-нибудь серьезное звучание, отцы Церкви дополнили свое учение еще одним изобретением, оказавшимся, правда, весьма шатким и слабым, — этого духа послал де Бог-отец Яхве. С помощью этого лукавого приема Иисус Христос, зачатый согласно евангельским рассказам Святым духом, стал считаться как бы и сыном Яхве. Далее мог бы последовать и следующий шаг — Христос родил Яхве, а заодно и самого себя. Но он уже не рассматривался, потому что выглядел уж совсем нелепо.

ИЗОБРАЖЕНИЕ ХРИСТА

Об изображении Иисуса Христа нужно сказать особо. Его, в отличие от других богов, люди видели и могли бы дать его точное описание. Однако, удивительное дело, облик его не сохранился. Хотя в те времена не была еще изобретена фотокамера, но существовали художники, которые, судя по рисункам того времени, неплохо владели кистью и резцом. А причина состояла в том, что христианство очень долгое время находилось под влиянием иудаизма, запрещавшего изображать бога. В первых веках христанская Церковь категорически запрещала какое-либо изображение своего божества. Более того, церковный собор в Эльвире в начале IV века установил правило, согласно которому на стенах церквей не должно было быть никаких предметов почитания и поклонения. В результате, когда появилась потребность в его изображении, никто уже не мог сказать, как же он выглядел на самом деле. Вот почему появились изображения Христа, которые ничего общего с ним самим не имеют.

Первоначально он изображался в виде рыбы (или дельфина). Связано это было с тем, что в те времена иудеи, в соответствии с Талмудом, верили, что бог для спасения человечества воплотится в рыбу. Христа изображали также в виде жертвенного агнца (ягненка). Такое изображение своего бога христиане позаимствовали у язычников — греков, изображавших своего бога Гермеса, покровителя животных, в виде «доброго пастыря», который заботливо несет на плечах уставшую овечку. Изображали Христа и виде виноградной лозы, солнца и других образов страдающих, умирающих и воскрешающих богов — Осириса, Таммуза, Аттиса, Диониса и других.

На протяжении четырех столетий отцы христианской Церкви отказывались изображать своего бога — Иисуса Христа в человеческом виде, но потом были вынуждены отменить свой запрет. Спор о наружности Христа особенно активно шел с конца II до начала V века. Юстин Философ, Климент Александрийский, Тертуллиан и другие считали Христа невзрачным и некрасивым. Средневековый писатель Цельс писал, что «…люди рассказывают, будто Иисус Христос был мизерного роста и с таким некрасивым лицом, что оно вызывало отвращение». Тертуллиан в полемических диалогах с противником Ветхого завета Марционом так описывает Христа: «Облик его был лишен какой-либо красоты и обаяния. Поистине, неужели нашелся бы смельчак, который бы нанес малейший вред телу, если бы оно отличалось необычайной красотой? Кто бы покрыл плевками лицо, если бы уродство, которое наложил на себя Иисус и которое сделало его презренным в глазах людей, не представляло это лицо заслуживающим одних лишь плевков?».

Однако позднее пришло время, когда в сознании христиан начал складываться иной облик Христа, восходящий к греческой и римской мифологии: Иисус Христос был богом, а значит он должен быть прекрасным. Красавцем его считали Амвросий Медиоланский, Феодорит Кипрский, Иероним и Иоанн Златоуст. Окончательно образ Христа сложился лишь в VII веке: Трульский собор в 692 году постановил изображать Христа в человеческом облике, с длинными волосами, в плаще с жезлом в руке или со свитком. Самое яркое выражение новая тенденция нашла в искусстве Ренессанса. Микеланжело в знаменитой фреске «Страшный суд», находящейся в Сикстинской капелле, изобразил Христа красивым безбородым юношей, что было встречено папскими сановниками в штыки.

А в первой половине VIII века в Византии возникло движение, получившее название иконоборчества. Дело дошло до того, что император Константин в 754 г. созвал в Византии большой собор, на котором присутствовало более 300 старших священников — епископов. На соборе было постановлено, что «восстановливать образы святых посредством материальных красок и цветов есть дело бесполезное, праздное и даже богопротивное и диавольское». И лишь 7-й Вселенский собор, собравшийся в 787 г. в Никее, восстановил почитание икон, в том числе и икон Иисуса Христа.

Если посмотреть на его иконы, написанные в разное время и разными богомазами, то мы увидим совершенно разные лики. Внешне они совершенно непохожи, и только надпись или атрибуты Христа могут свидетельствовать, что изображен именно он. У Церкви выработался двойной подход к ответу на вопрос, кто изображен на иконе: если спрашивает простой верующий, то ему говорят, что это — Иисус Христос, а если грамотный, дотошный человек, то ему говорят, что икона Христа является лишь символическим его изображением. Поэтому рисовать можно что угодно, даже точку, квадрат, любую геометрическую фигуру.

В связи с догматом о Троице в средневековье в Западной Европе Христа на иконах изображали с тремя лицами. Но это вызывало протесты со стороны большой части духовенства, поэтому в 1628 году папа Урбан VIII запретил изображать святую Троицу в виде Христа с тремя устами, тремя носами и четырьмя глазами.

Люди чаще всего изображали своего бога в зависимости от того, какого цвета у них кожа. Так, белые верующие изображают Иисуса Христа белым. Чернокожие сначала мирились с тем, что Христос изображается белым, но в XX веке они уже стали изображать его чернокожим. Соответственно, и мать Иисуса Христа была объявлена чернокожей.

Со временем, когда религиозная дисциплина ослабла и среди верующих развелось слишком много вольнодумцев и еретиков, часть христиан (протестанты) вернулась к иудейскому представлению о том что Бог не имеет человеческого облика, не имеет рук, ног и даже головы. А поскольку у него ничего нет, то и изображать нечего. Он просто распространен везде во времени и пространстве, он вездесущ. Конечно, о таком Боге вольнодумцы-насмешники не могут сказать, что он сидит на облаке и пьет чай с кренделями. Теперь на ехидный вопрос, на какой планете и в каком таком созвездии живет бог, можно было сказать, что он присутствует везде. Конечно, это является грубым искажение древнего (библейского) учения о Боге. Большая же часть христиан — католики и православные — и сегодня считают, что Бог имеет человеческий облик. Его многочисленные изображения можно видеть на иконах и в скульптуре. А представления о нем как о существе, не имеющем тела, с их точки зрения — преступная ересь.

Другие важные проблемы

ОТНОШЕНИЕ К НАУКЕ И НАУЧНОЙ КАРТИНЕ МИРА

В недалеком прошлом христианство активно выступало против науки. Его позиция в этом вопросе вполне однозначно сформулирована в главной христианской книге «Новый завет»: «Ибо написано: „погублю мудрость мудрецов и разум разумных отвергну“. Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?» (I Кор., 1, 19–20). Погромы христианским фанатиками библиотек, обсерваторий, типографий и лабораторий, позорные судилища над мыслителями и учеными, тюремные заключения, жесточайшие муки и пытки, смерть на кострах и плахах тех, кто осмеливался сомневаться в догматах христианской Церкви, — такова многовековая история отношений христианства к науке.

Но время неумолимо, мрачные времена средневековья позади, открыто выступать и поносить науку и знания становится невозможно. Церковь понемногу начинает поворачиваться к миру науки и техники. Но до сих пор она так и не выработала единого мнения о том, как ей надлежит относиться к науке и научной картине мира. Ее позиция по отношению к науке напоминает страуса, прячущего голову в песок — я ничего не знаю, не вижу и не слышу.

Наибольший прогресс здесь отмечается у протестантских и католической Церквей, которые уже отошли от библейской истории сотворения мира за шесть дней. Однако, пытаясь сохранить верность Библии, они так и не смогли объявить библейскую историю мироздания сказкой. В целом признавая научную картину мира, богословы этих Церквей в то же время пытаются спасти от разрушения фундамент своих религиозных воззрений. Они всего лишь заявляют, что Библия — не учебник естествознания, поэтому к описанию дней творения надо относиться как к аллегории, иносказанию. Конечно у людей мало-мальски знакомых с историей христианской Церкви, сразу возникает вопрос: а почему Церковь не говорила об этом раньше и заставляла принимать библейскую сказку как непреложный факт, а не как аллегорию? Ведь в связи с этим мифическим творением она (до сих пор!) имеет свою систему летоисчисления — от «дней сотворения». О том, что возраст Земли не 6 тысяч лет, а 4.6 миллиарда, она вроде как и не знает.

Нелепой выглядит и сама аллегория — 6 дней «творения» никак не связаны ни с геологическими эрами, ни с эпохами. Но отвечать сторонникам этой подправленной интерпретации библейской истории нечем. Еще ближе к признанию первоначальной, библейской картины мира находится Православная Церковь. Кичась своей первозданностью и чистотой вероучения, РПЦ и сегодня сохраняет в неприкосновенности библейскую картину мира. В то же время в светской, да и церковной печати она старается избегать обсуждения этого вопроса.

Несовместимость христианских и научных взглядов отмечаются также и в других взглядах на мир в целом («конец света», существование непознаваемых явлений, сверхъестественное), на живую природу (существование души, сотворение жизни и человека, «вещие» сны, психические болезни), на общественную жизнь (христианство не признает законов общественного развития, но пропагандирует «промысел» божий; не согласно с наукой о смысле человеческой жизни; выступает против научного понимания роли Церкви в жизни общества).

ОТНОШЕНИЕ К ЖЕНСКОМУ СВЯЩЕНСТВУ

Все острее становится проблема отношения руководства христианских Церквей к женщинам вообще и женскому священству в частности. Верующие феминистки в последние два-три десятилетия стали активно нападать на руководителей своих Церквей, требуя полного уравнивания своих прав с мужчинами. Теперь они не только требуют допускать их к священному сану, но и настаивают на пересмотре основных, незыблемых положений христианской религии. Английские феминистки из методистской Церкви заявляют, что, создавая наш мир, Бог вынашивал его, что было подобно рождению и вскармливанию младенца. То есть Бог делал то, что традиционно отождествляется с женским началом. Поэтому, заявляют они, нет никаких оснований полагать, что Бог — существо мужского пола и обращаться к нему надо со словами «отче наш». В молитвах, утверждают они, Его (Ее?) можно называть «матерью» и «сестрой». В настоящее время в Англии уже созданы новые молитвенники, в которых Бог называется «наш отец и мать». Обеспокоенные влиянием женщин в методизме (одного из направлений протестантизма), его руководство заменило название гимна «Бог наших отцов» на «Бога всех веков».

Отношение руководства христианских Церквей к женскому священству разное: одни, как англиканская Церковь, относятся к этому положительно (сегодня в ней уже более 1,5 тыс женщин-священников, более 1 тыс дьяконисс и 2 епископини). Несколько лет назад представительница другой протестантской Церкви — немецкой евангелическо-лютеранской стала первой в мире женщиной, получившей сан епископа. Другие же Церкви, как католическая, готовы пойти лишь на частичные уступки, хотя II Ватиканский собор и высказался за то, чтобы женщинам разрешили принимать по крайней мере низший духовный сан — дьяконисс. Однако пойти на уступки готовы не все руководители католической Церкви. Как сообщила бельгийская «Суар», католический священник Эндрю Рикис-Уильям заявил, что давая женщинам священнический сан, с тем же успехом можно рукополагать и обезьян. Наконец, третьи — православные Церкви, по-прежнему категорически против женского священства. Ссылаются они при этом на апостола Павла, который говорил: «Жены ваши в церквах да молчат, не повелеся им глаголати, но повиноватися, якоже и закон глаголет: аще ли чесому научитися хотят, в дому своих мужей да вопрошают: срамно бо есть жене в церкви глаголати». Но иерархам православных Церквей деться некуда — эту проблему им придется решать, и рано или поздно и им придется разрешить женское священство. Тем более, что первый шаг уже сделан — ведь пошли же они на то, чтобы разрешить женщинам быть регентшами (руководительницами церковных хоров).

ПРОБЛЕМА ОБЩЕНИЯ С БОГОМ

Проблема общения с Богом является одной из важнейших в христианской Церкви. Как это не удивительно, но Бог (Иисус Христос и вся Троица) на протяжении всего времени существования своей Церкви напрямую не общался ни с народом — простыми верующими, ни со священнослужителями, ни даже с главами своей Церкви и своими наместниками. За две тысячи лет Христос ни разу не спускался на грешную землю (в отличие от языческих богов, которые делали это регулярно), не управлял земными делами, не обсуждал церковных дел, никак не реагировал на склоки в его Церкви, на ее расколы, на недостойное поведение ее членов. Уж если глава Церкви Иисус Христос не общается с ее членами, то ничего странного нет в том, что с ними не общаются и другие члены святой Троицы — Бог-отец и Бог-святой дух.

Отсутствие связи с Богом привело к тому, что руководители Церкви так и не смогли придти к единому мнению о том, нужен ли посредник между Богом и человеком (священник) или нет.

НАПРАСНАЯ ЖЕРТВА ХРИСТА

А теперь, напоследок, о самой острой нерешенной проблеме христианской Церкви, о которой она никогда не говорит. Она утверждает, что Христос погиб за всех людей, взяв на себя их грехи («…Христос умер за грехи наши… Он погребен был… и воскрес в третий день, по Писанию…» (I Кор., 15: 3–6). Идея самопожертвования ради счастья всех людей всегда была очень трогательной и глубоко человечной.

Прошло уже две тысячи лет — срок вполне достаточный для оценки этого замечательного события, но ничего не изменилось: люди не перестали грешить, они не стали добрее, чище, справедливее! Как и до жертвы Христа, они продолжают врать, воровать, жестоко относиться к близким и убивать друг друга.

Ничем не подкрепленное мнение Церкви о том, что смерть Христа открыла рай, который до этой жертвы хотя и существовал, но «не работал», выглядит неуклюжим и является весьма слабым утешением для верующих. Идея отдать свою жизнь за то, чтобы заработал уже давно существовавший рай, выглядит не просто наивной, но и просто нелепой. Тем более, что он как член Троицы (Бог един в трех лицах!), пожертвовал себя самому себе. Если Христос действительно возлюбил людей, как утверждает Церковь, то рай он мог «открыть» и не прибегая к самопожертвованию: просто попросить об этом Бога-отца или сделать это самостоятельно. Достаточно странным выглядит и то, что, отдав свою жизнь за грехи людей, Христос не обратил (не обращает и сегодня) внимания, что люди продолжают грешить, и поэтому рай надо побыстрее закрыть. Или изменить природу людей и сделать всех безгрешными — все в его власти.

Главное, что жизнь верующих в Христа в этой жизни не стала лучше. А сравнивая свою жизнь с жизнью верующих в других богов, они не находят разницы. Так за что же пострадал «добрый Бог»? Ответ очевиден — теперь, по прошествии двух тысяч лет можно сказать определенно — жертва Христа, увы, была напрасной.

Врезка 3.18. Язычество

(А — Язычник Сергей) Не доказывай, что это — плохо. Докажи что твое — лучше. Воспользуюсь предложением сказать, что МОЁ лучше… Я ведь то же Язычник…

Мне разрешается и даже приветствуется ЛЮБИТЬ своих РОДителей, детей больше чем Богов. Я не РАБ, я свободный ЧЕЛОВЕК.

Я — потомок своих Богов и Боги мои предки. Люди появились от разнополых Богов, а не из грязи. Для общения мне ненужно идти куда-то и ПЛАТИТЬ за это деньги. Воплощение своего Бога я вижу каждый день — солнце, лес, реку… Мои Боги не запрещают мне учиться, познать больше, чем учитель. У нас нет ада, нет ереси (в иудохристианском понимании этого слова). Мы не присваивали праздники другой веры выдавая за свои «святые». Зачатие и рождение ребёнка — радость. Новорожденный безгрешен. Человек обладает собственной волей и правом выбора. У нас есть СОВЕСТЬ, это когда ДУША болит. Есть ГОРДОСТЬ, я имею право и обязан дать сдачи противнику.

За грехи нужно отвечать, а не придумывать «козла отпущения» и просить прощения долгими молитвами. Нужно защищать РОДину, семью, РОДственников, а не вспоминать про щёку — левую и правую. Некрофилизм не почитаем. Кремация быстрый способ душе освободиться от материальной оболочки и не отравляет трупным ядом землю…

Кстати, сегодня, 7 апреля день Богини Карны. День почитания погибших воинов… А у Вас…

Врезка 3.19. Что будет после смерти с душой сумасшедшего?

(А —?) Что будет после смерти с душой сумасшедшего? Останется ли она сумасшедшей и в загробной жизни? Что будет с душой умершего младенца? В загробной жизни душа себя так и не осознает? Если душа старого маразматика в Раю тоже будет страдать маразмом, то не лучше ли умирать молодым, чтобы в Раю быть в расцвете сил?

Что ели хищники после потопа, когда их выпустили с ковчега? Еды бы им хватило только на пару недель, так как каждой твари было только по паре, и эту еду ещё нужно было добыть. Если они умерли с голода, то откуда они взялись в наше время?

Если первая женщина и первый мужчина были белыми, то откуда взялись негры?