Посланіе къ Ювеналію, епископу Іересалимскому

Посланіе къ Ювеналію, епископу Іересалимскому

Господину моему, возлюбленнейшему брату и сослужителю Ювеналію Кириллъ о Господе желаетъ всякаго блага.

Желалъ бы я, чтобы высокочтимый епископъ Несторій следовалъ истинной вере, идя по стезямъ мужей благочестивыхъ! И кто изъ здравомыслящихь не пожелаетъ, чтобы те, кому выпадаетъ жребій быть вождями стадъ Спасителевыхъ, были вполне известны по правоте веры? А какъ настоящія у насъ дел? открылись не такими, какихъ надеялись, когда въ томъ, въ комъ мы ожидали истиннаго пастыря, нашли гонителя правой веры: то намъ надобно теперь вспомнить слова Христа, Спасителя всехъ насъ: не пріидохъ воврещи миръ на землю, нo мечь: пріидохъ бо разлучити человека на отца своего (Матф. 10, 34–35). Если для насъ брань противъ родителей не предосудительна и безъукоризненна, когда знаемъ, что подвизаемся для славы Христовой: то какъ намъ не считать своею непременною обязанностью, — въ то время, какъ оплакиваемъ потерю брата, — препоясаться мечемъ ревности по Боге и сказать всемъ, живущимъ на земле, сіи слова: аще кто есть Господень, да идетъ ко мне (Исх. 32, 26)! Въ томъ, въ другомъ изъ моихъ писемъ я убеждалъ его следовать не своимъ мненіямъ, а правой и апостольской вере, преданной святымъ церквамъ, надеясь отклонить его отъ неправоты, какая въ его сочиненіяхъ; но предлагаемое мной врачество нисколько не помогло, советъ не исполненъ. Онъ не только не захотелъ последовать ученію истины, но и прислалъ ко мне посланіе за своимъ подписомъ, въ которомъ делаетъ мне упрекъ за то, что я будто бы огорчилъ его, и при этомъ онъ прямо высказалъ, что Святую Деву нельзя называть Богородицею. А это не значитъ ли прямо сказать, что Еммануилъ, въ которомъ основаніе нашего упованія на спасеніе, не есть истинно Богъ.

Предположивъ, что можетъ склонить къ себе и римскую Церковь, онъ писалъ къ господину моему, благочестивейшему и боголюбивейшему брату и сослужителю Келестину, епископу римской Церкви, и изложилъ въ посланіяхъ свое извращенное ученіе. Онъ также прислалъ туда много истолковательныхъ сочиненій, изъ которыхъ обнаружилось, что онъ мыслитъ неправо. И онъ решительно былъ осужденъ, какъ еретикъ. Благочестивейшій и боголюбивейшій епископъ римской Церкви, Келестинъ, писалъ о немъ то, что верно узналъ о немъ, и ко мне прислалъ эти письма. Я почелъ нужнымъ переслать ихъ къ тебе и ими возбудить въ твоемъ благочестіи ревность къ святому делу, которая въ тебе сильна всегда своею внутренней силой, для того, чтобы намъ, при единодушіи и ревностномъ усердіи, препоясавъ себя поясомъ любви ко Христу, спасти людей, подвергшихся опасности, и поддержать Церковь въ ея свете. Безъ сомненія все мы, въ единомысліи между собою, определивъ для себя планъ, будемъ писать къ нему и къ народу. Если мы будомъ иметь успехъ и возвратимъ его отъ настоящаго образа его мыслей къ истине, то мы пріобрели брата (Матф. 18, 15), и спасли пастыря. А если наше намереніе останется безъуспешнымъ, то онъ самъ будетъ виновникомъ своей судьбы, и самъ отъ себя вкуситъ плодовъ делъ своихъ. Намъ также непременно надобно писать къ христолюбивому и благочестивейшему императору и ко всемъ государственнымъ сановникамъ, и советовать имъ, чтобы они человека не ставили выше благочестивой веры во Христа, но утвердили бы въ ней вселенную и избавили бы стадо его отъ злаго пастыря, въ томъ случае, когда онъ не приметъ отъ всехъ насъ вразумленій. Скажи наше благожеланіе братіямъ, находящимся при тебе. Тебя приветствуютъ о Господе те, которые со мною.