Любовь к Богу
Любовь к Богу
Слово «любовь» — самое всеобъемлющее, жизнеутверждающее и высокое из всех человеческих слов. Им называется высшая из христианских добродетелей, им именуется и Сам Бог — «Бог Любы есть» (1 Ин. 4,8).
Будучи Любовью, Бог и нам заповедует любовь как первую и наибольшую заповедь и как необходимое условие благодатного единения и с Ним Самим. Понять и усвоить любовь Божию человек может только любовью своего сердца, устремленного к Богу. «Любовь всецело проникает христианскую религию, христианство не только в нравоучении, но и в вероучении есть проповедь о любви, проповедь эту говорит людям Бог, а Бог и говорит, и действует как любовь» [173, с. 14].
В слове Божием заповедуется человеку любить Бога всем сердцем, всей душой, всею мыслью и заповедь о любви к Богу поставляется первой и большей.
Характерной особенностью добродетели любви является непременное сочетание любви человека к Богу и Бога к человеку.
По учению епископа Феофана Затворника, христианская любовь «есть теплое, мирное, благожелательное, живое приснодвижущееся и радостнотворное расположение» [38, с. 740], в котором христианин, услаждаясь Богом, как высочайшим благом и совершенством, стремится уподобиться Ему через исполнение святой воли Его и достигнуть блаженного соединения с Ним.
Любовь к Богу проявляется в жизни человека как расположение, «твердое, глубоко укорененное, существенно неотъемлемое, как, например, дыхание или биение сердца» [38, с. 741], постоянное намерение угодить Богу через стремление ко всему доброму и богоугодному, через деятельную любовь к нашим ближним и через отвращение от всего богопротивного.
Любовь, которая является природным расположением человеческого сердца и принадлежит к числу наших естественных свойств, находится в греховном повреждении, объемлющем весь род человеческий, все существо и свойство каждого человека. «Любовь, — говорит святой Исаак Сирин, — есть остров отрадный, как рай сладости. Чтобы достигнуть его, надо переплыть море страстей» [120, с. 63].
Где господствуют страсти, там нет места любви. По мере очищения сердца зреет и любовь к Богу. «Искорените прежде злые древа страстей, — наставляет преосвященный Феофан, — и на месте их возрастет одно многоветвистое древо, дающее цвет и плод любви» [38, с. 741].
Чистая любовь к Богу есть венец совершенств в богоугождении; она может являться только целью, к которой нужно стремиться и которая достигается только в конце трудов.
Любовь есть плод не одних только усилий человеческих, но и дар Божий, подаваемый свыше, потому что «любовь от Бога есть» (1 Ин. 4,7) и изливается в сердца людей Духом Святым (Рим. 5,5).
Любовь, как дар Божий, «надо заслужить и привлечь» [38, с. 742], и дается она человеку, приготовившему себя для принятия этого дара чистотою сердца. По степени приготовленности бывает и степень дара, потому что Бог и в милости Своей правосуден.
Любовь начинается в сердце христианина, когда после покаяния у него появляется духовная ревность, проявляющаяся в постоянной решимости исполнять волю Господню в своей жизни.
Правильная духовная жизнь способствует совершенствованию в этой великой добродетели, которая «засеменяется тайно и зреет неведомо как, подобно семени, брошенному в землю, которое неведомо для сеятеля, само собою прозябает, дает стебель, колос и зерно в колосе» [120, с. 78].
Богоугодные христианские подвиги при содействии Божественно^ благодати «развивают ее все сильнее и сильнее, пока она не обратится в пламень и не обымет всего естества» человека [25, с. 46].
Любовь к Богу должна основываться на живом познании высочайших совершенств Божиих и благодеяний, ниспосылаемых нам от Бога.
Преуспеянию в любви к Богу способствует богомыслие, которое воспитывает убеждение в любви Божией к человеку. «Ощутил святой Иоанн Богослов любовь Господа к себе, — пишет святитель Феофан, — и сам согрелся любовию к Нему. Как огонь от огня, так И любовь ОТ любви» [120, с. 75].
Кто любит Господа, тот не отстрает от помышления о Нем, и лишь только улучает свободу, мысленно обращается к Нему и тепло, от сердца беседует с Ним. Когда человек умом и сердцем обращается к Господу, «Который есть огнь духовный, то от Него принимает теплоту Его любви и из себя к Нему начинает испускать теплое расположение» [120, с. 78].
Любовь к Богу прежде всего должна соединяться с чувством благоговения. Благоговейная настроенность порождает в сердце особое чувство внутренней радости, умиления. Христианин, достигший такого душевного состояния, благоговеет перед Ним и радуется о Нем. Страх Божий наполняет его душу, он сообразует свои мысли, слова, желания и действия с волей Божией и желает только того, что угодно Богу. «Любовь и страх, — по словам епископа Феофана, — оба должны быть в силе. Ангелы предстоят Богу со страхом и трепетом, и нам апостол повелевает со страхом и трепетом содевать свое спасение» [140, с. 85].
Любовь к Богу должна быть деятельной, чтобы внутренние расположения сердца подтверждались соответствующими делами; она является источником духовной крепости христианина и составляет в нем «живое начало всех добрых действий» [128, с. 25].
Существенно проявить свою любовь к Богу мы можем не чем иным, как только преданным исполнением Его воли через соблюдение заповедей. «Если любите Меня, — говорит Господь, — соблюдите заповеди Мои» (Ин. 14, 15).
Когда благодать Святого Духа изливает в сердце любовь, тогда человек ни на небе, ни на земле не находит выше Бога и готов бывает жертвовать для Него всем, даже самой жизнью. «Смотрите, — говорит преосвященный Феофан, — чего сподобляется любитель Христов! Сподобляется быть домом и жилищем Пресвятая Троицы. Бог Триипостасный — Отец, Сын и Святой Дух — благоволит благодатно обитать в нем. «Бог любы есть, и пребываяй в любви, в Бозе пребывает, и Бог в нем пребывает» (1 Ин. 4, 16) [120, с. 77].
Истинный христианин, достигая совершенства, вступает в живое общение с Господом, а свидетельствует о союзе человека с Богом любовь.
Когда человек приобретает любовь к Богу, то он испытывает в сердце своем блаженство, и «самые трудности в путях любви не умаляют, а возвышают любовь, как ветер не гасит, а больше и больше усиливает и расширяет пламя огня» [38, с. 741]. Блаженство измеряется глубиною любви, какую питает человек к Богу и для которой видимая добродетель является лишь внешним свидетельством.
Любовь сама по себе есть преимущество, с которым ничто другое сравниться не может. Она приносит с собою благо, выше которого ничего нет ни на небе, ни на земле. «Блаженно воистину такое сердце! — восклицает святитель Феофан, — оно еще здесь чувствует радость, которая изобильно изливается в сердца избранных к вечной жизни, — оно самою вещию вкушает, сколько благ Господь, — и имеет то, что сказано: Се Царствие Божие внутрь есть вас. Ибо, где Сам Бог, там с Ним и все Его» [120, с. 77].