По мере того, как умножалась община, застраивался монастырь. Густо разрослись в нем деревья, и пред каждою келейкой красовались кусты розанов, жасмина и сирени. Заглянем в обитель среди жаркого летнего дня. Отошла обедня; многие сестры работают, сидя на крылечках или балконах своих келий, и раздаются звонкие голоса клирошанок, которые спеваются в трапезной. Около палисадников бродит общая фаворитка, старая гнедая лошадь, и на зов: "Любимец! Любимец! " - идет то к одному, то к другому окну и принимает из рук монахинь хлеб, который приносят нарочно для нее из трапезы. Это верховая лошадка Коли: она также доживает свой век у его могилы.

Мадам Бувье хлопочет около огромной клетки, или птичника, в котором прыгает и поет обширное семейство канареек.

- Я иду тоже взглянуть на мое гнездо, - говорит ей по-французски мать Мелания, спускаясь с крылечка своего домика, - и у меня есть больные птенцы

И она идет по широкому монастырскому двору таким быстрым шагом, что келейная монахиня с трудом за ней поспевает. Погладив поседевшую морду Любимца, она останавливается около девочек, которые играют у тропинки.

- А что же, выучили Отче наш? - спрашивает она, и, выслушав от них молитву, разделяет между ними просфору и идет к больным.

На возвратном пути она вдруг останавливается: клирошанки продолжают спеваться, и фальшивая нота неприятно поражает ее чуткий слух.

- Фальшиво! Фальшиво! - кричит она и подбегает к окну трапезной. - Начните опять.

Раздается снова пение, на минуту прерванное, а матушка стоит под окном и слушает. Поют псалом по Турчаниновскому напеву, который она ввела в монастырь. Вдруг она вбегает в трапезу, сердито хватает и теребит за рукав клирошанку.

- Опять! - кричит она: - Точно мне ножом по ушам провела! А все от лени, от нерадения! Голос у тебя хорош и слух верен, да поработать над собой не хочешь, вот в чем дело. Начните опять!

И она поет с ними сама; голос ее еще мягок и звучен. Концерт оканчивается благополучно, и настоятельница обращается к провинившейся монашенке:

- Что нос-то повесила? - говорит она. - Приходи ко мне вечером хорошенького чаю на-питься: он голос очищает.

У крыльца сторожки ждут просители. Настоятельница обители объявляет одному, что Бог ей помог пристроить в богадельню его отца, другому,

- что писала об его деле в Москву и ждет ответа. И, выслушав новые просьбы, спрашивает у мужичка, стоявшего позади других:

- А ты что, Михаил?

- Уж очень я доволен твоей милостью, - отвечал он, - ходил я в Москву и принес тебе гостинца: не побрезгай.

И он подает ей бумажный клетчатый платок.

- Какой славный! - говорит мать Мелания и, повязав его поверх своей шапочки, продолжает, обращаясь к монахиням, проходящим мимо:

- Посмотрите-ка, какой я подарок получила!

Просияло лицо Михайлы.

- Вот еще я тебе принес, - начинает он опять, вынимая из-за пазухи связку бубликов, - кушай на здоровье.

- И за бублики тебе спасибо: я до них охотница, да не забудь поклониться от меня своей жене, а теперь милости прошу вас всех к нам на кухню пообедать.

С этими словами она входит в свои комнатки, и ее провожают благословения и молитвы об ее здравии.