ГЛАВА 33. Вифлеем
ГЛАВА 33. Вифлеем
Вифлеем. – Вождь Израилев. – Древняя базилика. — Место рождения Спасителя мира. – Вифлеемская звезда. – Назойливость греков. — Усыпальница Иеронима. – Вражда христианских исповеданий. – Деревня «пастушков». – Успокоение сомневающегося паломника. – Продажа перламутровых изделий. – Палестинская ночь.
Впечатления от Хеврона, перед поездкой в Вифлеем, как от чтения ветхозаветных паремий перед праздником, побудили нас вспомнить историю избранного народа от Авраама до Христа Спасителя. Вспомнили и пророчество Михея, обращённое к Вифлеему.
«Из тебя взойдёт Вождь, который упасёт народ мой Израиля».
До пророка Михея два вождя вышли из Вифлеема – Давид и Иоав. Процарствовав семь лет в Хевроне, пророк Давид был избран вождём над всем Израилем. Когда же он осаждал гору Сион, то пообещал первого, кто взойдёт на стены крепости, сделать главою и военачальником. Таким оказался Иоав, сын Саруи, а Саруя был из Вифлеема (2 Царств 2, 18, 32; 20, 23). И поставлен был Иоав «над всем войском Израильским».
Дорога на Вифлеем от Яффских ворот
Но не их имел в виду пророк Михей. Он провидел третьего истинного вождя Израилева и притом на вечные времена – Иисуса Христа.
Был вечер, когда мы подъехали к Вифлеему и направились по его узким и извилистым улицам к храму Рождества Христова. В противоположность Хеврону, Вифлеем – преимущественно христианский город. В нём насчитывают до десяти тысяч жителей, и большинство из них исповедывают Христа Спасителя. Говорят, что, как Матерь Божия оставила благословение назаретским женщинам – быть самыми красивыми в Палестине, так Иисус Христос дал подобное благословение мужчинам в Вифлееме. И в самом деле, все путешественники замечают красоту населения этих двух городов.
Рыночная площадь Вифлеема
Насколько царило оживление на искривлённых переулках и, особенно на базарной площади, настолько было тихо и пустынно в улице, куда выходила дверь храма Рождества Христова. Нас встретил греческий монах и повёл в древнюю базилику над «вертепом». Постройку её относят ко времени царя Юстиниана, но с тех пор она испытала на себе много невзгод, особенно при нашествии магометан. К ней прилепили свои постройки православные, католики и армяне; но греки отгородили от общей базилики каменной стеной алтарь в своё исключительное владение. Там нам отслужили краткий молебен. Потом по лестнице мы спустились в подземную пещеру, где благоволил явить себя людям Спаситель мира.
Здесь со мной повторилось то же самое, что было и в других святых местах Палестины. С раннего возраста, из рассказов, картин и чтения книг мы создаём в своём воображении известный образ пещеры: со входом сбоку, с естественными каменными стенами, с видом из неё на открытые поля и на необъятное небо, откуда, среди тысяч блистающих ангельских глаз тихо льёт свой кроткий свет чудная звезда Христова… В действительности совсем не то. Опустившись в вертеп, завешанный красноватыми материями с золотыми разводами, замечаешь с двух сторон свет лампад в нишах, а прямо пред собою – турецкого солдата с ружьём, для поддержания «мира на земле»…
Интерьер церкви Рождества в Вифлееме
Взглянув направо, я увидел на каменном полу, под лампадами серебряную звезду с известной латинской надписью: Hic de virgine Maria Iesus Christus natus est (здесь родился от Девы Марии Иисус Христос). Раньше я много слышал про эту звезду в Вифлеемской пещере, но не предполагал, чтобы она была так проста по работе и так мало отражала в себе небесную звезду! А казалось бы, сюда надо собрать все бриллианты земного шара, чтобы усеять ими Вифлеемскую пещеру…
Я склонился на колени и собрал все усилие духа, чтобы благоговейно обратиться к родившемуся здесь Спасителю мира, как вдруг слышу, кто-то дёргает меня за рукав. Я подымаю голову и с ужасом вижу на священной серебряной звезде только что положенную тарелку, я сбоку меня монаха-проводника, который показывает на неё и заискивающим голосом говорит:
— Сколько любовь будет ваша… Сколько любовь будет ваша…
— Ах, Боже мой! – с горечью воскликнул я. – Дайте, пожалуйста, хоть одну минуту провести здесь в молитвенном созерцании, куда стремилась душа моя за несколько тысяч вёрст! Уберите тарелку! Ведь я вам дам потом, но теперь-то не мешайте на святом месте…
Придел яслей в пещере Рождества
Здесь готов, вероятно, каждый без вымогательств со стороны монаха принести свои посильные дары, если не злато, ливан и смирну, то деньги и свечи; но у меня уже этот свободный порыв души был оборван греком. Он отравил у меня самые лучшие минуты, на которые я так много рассчитывал.
На противоположной стороне, тоже на каменном полу, под лампадами, было место яслей Христовых. Оно принадлежит исключительно католикам. Здесь никто не мешал ни молиться, ни целовать священный камень.
В дальнейшем обозрении католических святынь мы умилились сердцем в месте упокоения блаженного Иеронима, истолкователя и переводчика Святого Писания, и его спутниц-друзей, Павлы и Евстохии. Какой симпатией веет от этого содружества во имя Христа! Для католической церкви Вифлеем имеет особенное значение: здесь родился общий всем Господь, Спаситель мира, здесь же возродилось для неё и слово Божие на латинском языке (Vulgata).
Но теперь, к стыду верующих во Иисуса Христа, его пещера стала ареной вражды и даже кровавой борьбы между христианами разных исповеданий, так что приходится прибегать к посредничеству турок-мусульман (особенно кровавое столкновение в вертепе Рождества Христова между греческими монахами и францисканцами было 11 мая 1891 года). «Как смеет, кто у вас, — писал апостол Павел, — судиться у нечестивых, а не у святых? И то уже весьма унизительно для вас, что вы имеете тяжбы между собой. Для чего бы вам лучше не остаться обиженными?» Теперь забыты заветы апостолов…
Вифлеем — пещера Рождества
Пожалуй, это хорошо, что, пока враждуют между собой христиане, Святой землёй владеют турки. Ещё в XVII-м столетии, наш русский паломник, Арсений Суханов, с горечью замечал о вражде людей, исповедывающих одного и того же Христа Господа. Может быть, говорил Суханов, лучше, что ключи от христианского храма в Иерусалиме находятся у турок, и было бы, пожалуй, хуже, если бы они находились у греков.
Осмотрев Вифлеемский храм, мы вышли с проводником-монахом за ограду по направлению к Бет-Сахур, к деревне «пастушков», как зовут наши паломники. Она расположилась под горой на расстоянии немногим более одной версты от Вифлеема.
По преданию, здесь явились пастухам ангелы в достопамятную ночь рождения Иисуса Христа.
Расспрашивая по дороге греческого монаха, я несколько поотстал от своих спутников. Монах воспользовался этим моментом и показал мне из-под рясы резной образ на большой перламутровой раковине.
— Это я вам дам, — таинственным шёпотом проговорил грек и опять скрыл образ под рясу.
Я с негодованием отвернулся от него и поспешил присоединиться к своим товарищам. Но грек не отставал от меня и по временам продолжал украдкой высовывать образ из-под рясы, как бы обещаясь дать его только мне тихонько от товарищей.
По моему недовольному движению он понял, наконец, что мне не нравится его назойливость, и спрятал образ.
В Вифлееме, как всюду в Палестине, вам точно покажут любое место библейских событий: где кто стоял, где росло такое-то дерево, где являлись ангелы. Конечно, относительно точности этих указаний является сомнение. Уж если учёные археологи не могут достоверно определить место целых городов, игравших немалую роль в истории избранного народа, то до определённых ли пунктов событий из жизни отдельных лиц! Но у верующего народа имеются сильные доводы, с которыми, конечно, не приходится спорить: или молчи, или верь. Вот тут-то и чувствуется превосходство веры над наукой. Вера проникает в тайны мира скорее и дальше науки. Или, как это мы читаем у апостола Павла: «А нам Бог открыл это Духом Своим, ибо дух все проницает и глубины Божии».
Улицы Вифлеема
Но я в своей душе нашёл такое положение, которое помогло мне, если не с полной верой, то с искренним благоговением относиться ко всем так называемым «святым местам». Для меня они были освящены временем многих веков и той нелицемерной беззаветной любовью, которую проявляли над ними в слезах и поцелуях полсотни поколений.
На этом основании я набожно склонялся на колени и чистосердечно целовал указанный камень или дерево.
Если на вопрос: — где поле Вооза? Где моавитянка Руфь собирала оставшиеся колосья? – покажут огороженное место, покрытое неприветливым камнем и серой пылью, с небольшой постройкой для сбора денег; то, мне кажется, гораздо более воскресит в нашем представлении библейскую историю Руфи и Вооза первая встречная живая картина жнецов на любом колосистом поле в окрестностях города Давидова.
Нигде так не хочется ощутить евангельской поэзии, как в Вифлееме. Хочется видеть в горах пещеру с яслями, зелёные луга, отдыхающие стада с пастухами, тихую, тёплую ночь с яркой звездой на тёмно-синем небе, хочется восторженно молиться до явления ангелов с неба и петь с ними неземными звуками: «Слава в вышних Богу»!.. А на самом деле, куда ни оглянешься, видишь всюду серый камень, кое-где бледные маслины, запылённые кусты по скатам гор, каменные ограды да заискивающее лицо проводника-грека.
Быть в Вифлееме и не зайти в магазины местных изделий из перламутра нельзя. В России хорошо известны вифлеемские резные образа, крестики, чётки, и разные другие предметы благочестия, которые так дороги верующему христианину, как священная память его паломничества к месту рождения Спасителя мира. Здесь можно купить перламутровых реликвий на всякую цену. Есть очень дешёвые крестики, по пять копеек за десяток, но есть и дорогие образа довольно тонкой работы на целой раковине в ладонь величиной.
Мы готовы были долго пробыть в магазине, но наш возница стал энергично поторапливать нас ехать в Иерусалим. В самом деле, темнота уже наступила. Мы с большим трудом выбрались из узких кривых улиц Вифлеема и покатили по шоссе. Палестинская ночь покрыла своим тёмным покровом поверхность земли. Не видно ни домов, ни оград, ни полей, усеянных камнями. Только чуть-чуть обрисовываются контуры окружающих гор. На земле нечего было смотреть. Зато мы не могли оторвать своих глаз от тёмно-синего неба, как бы украшенного драгоценными камнями. Я молчал в немом восторге и думал о судьбах мира. Как теперь здесь всё тихо! Как спокойно, кротко светятся звёзды. А ведь, сколько крови пролилось на этой горной равнине со времён патриархов! Может быть, вот на этом самом месте был поединок Давида с Голиафом, в указание борьбы христиан с древним змием. Семя жены, — сказано, — сотрёт главу змия. Из Вифлеема вышло божественное семя Святой Жены и выросло в Иерусалиме, где и победило духовного Голиафа.
Но когда же мы будем праздновать победу? Когда же мы воскликнем, как ангелы: «и на земле мир, в человеках благоволение!»…